сказал он, когда ситуация на диване была исправлена.

«Я предпочитаю кофе», сказала Пру. Пейшенс попросилa Бриггса принести

и то, и другое.

Макс повернул свое кресло к дивану. «Итак, мистер Молинье, вы приехали

из Саутуорка, чтобы поздравить мою жену?»

«Вовсе нет», ответил Молинье. «Вы счастливчик, по-моему. Я пришел,

чтобы поздравить вас».

Макс коротко улыбнулся. «Кстати, она остается леди Уэверли», сказал он.

«Не миссис Фарнезе. Когда леди выше по положению своего мужа, она сохраняет свой

титул и свое имя».

«Значит ли это, что вы теперь лорд Уэверли?» - спросила его Пейшенс.

«Увы, нет. Я просто супруг Вашей светлости», ответил он и был поражен,

увидев, что ее лицо стало ярко-розовым. Он не мог представить, что он сказал что-то

плохое.

«Было очень мило с вашей стороны навестить наc, мистер Молинье. Я знаю,

157

вы должны быть очень заняты своими лекциями» - быстро сказала Пейшенс.

«Мне сегодня повезло», ответил он. «Доктор Чендлер отправил меня на

Харли-стрит с сообщением для одного из его коллег. Он иногда использует меня для

этой цели».

«Полагаю, он не думает, что вы пригодны для чего-то еще», фыркнула Пру.

Молинье посмотрел на нее. «Завтра я помогaю ему в операции. Мы

собираемся попытаться восстановить расщелину нёба. Фон Граф имел некоторый

успех со своим протоколом в Берлинском университете. Мы надеемся повторить этот

успех».

« Попытка операции? Надеемся повторить?» - Пру насмехалась над ним.

«Это очень сложный и деликатный процесс», сказал он ей. «Вы не

поймете».

Она поморщилась. «С таким количеством дел, как вы находите время,

чтобы читать социальные колонки!»

«Обычно не нахожу», ответил он. «Я мало интересуюсь людьми,

совершенно не связанными со мной, как мисс У… и мистер П … Но я был вынужден

дожидаться ответа доктора Уингфилда доктору Чендлеру, поэтому я взял газету и

просмотрел ее, пока ждал».

«Это был Уингфилд, куда вы ходили?» - спросил Макс, довольный. «Как

поживает старый канюк?»

Молинье покраснел. «На самом деле, я не видел доктора Уингфилда, вы

понимаете. Мое сообщение было передано ему его клерком».

Пру хмыкнула.

«Если вам когда-нибудь удастся поговорить с доктором Yингфилдом»,

вдруг сказал Макс. «Вы должны попросить его дать вам прочитать его знаменитую

лекцию о диагностике и лечении хлороза».

Мистер Молинье быстро наклонил голову, но не мог скрыть смех. «Почему,

что такое хлороз?» - потребовала Пру, совершенно верно подозревая, что Макс и

Молинье разделили частную шутку за ее счет.

«Доктор Уингфилд изучал его последние двадцать лет», сказал Макс мягко.

«Это тип анемии, свойственной молодым женщинам».

«У пациента была анемия», сказала Пру. «Я не вижу в этом ничего

смешного».

«Это особый тип анемии», объяснил Макс. «Симптомы хлороза очень

четкие. Те молодые женщины, которые им страдают, неизменно вспыльчивы,

зловредны и совершенно неприятны. Их кожа окрашена в зеленовато-серый цвет, и

есть только одно лекарство от этого».

«Неужели?» - огрызнулась Пру, ее глаза сузились.

Молинье внезапно посерьезнел. «Думаю, мне пора откланяться», сказал он,

поднимаясь на ноги. «Спасибо за чай, миссис, э-э, леди Уэверли».

«Но вы едва дотронулись до своей чашки», запротестовала Пейшенс.

«Возможно, я сделалa это неправильно?»

«Дело не в этом», поспешно заверил он ее. «Я должен вернуться к доктору

Чендлеру. Я слишком долго отсутствовал».

Макс поднялся, чтобы пожать ему руку. «Вы должны пообедать с нами в

ближайшее время, мистер Молинье».

Молинье взглянул на сердитое лицо Пру и с сожалением сказал: «Спасибо,

сэр, но я … я держу график нечетных часов. Я не могy сказать, когда я снова смогу

быть свободным».

Макс пожал плечами. «Вас всегда будут приветствовать за моим столом»,

сказал он. «Мы обедаем в восемь часов каждый вечер. Приходите в любoй вечер, мы

158

будем рады вас видеть».

Он подошел с молодым человеком к двери, но когда он вернулся к своему

стулу, он обнаружил двe пары сердитых зеленых глаз. Гнев Пру можно было ожидать, но Пейшенс озадачилa его. «Что я сделал?» - спросил он.

«Как ты смеешь приглашать кого-нибудь на ужин, не поговорив сначала со

мной?»

«Я думал, что тебе нравился Молинье», сказал он удивленно.

Ее глаза сверкнули. «Что я скажу повару, если люди начнут приходить к

обедy без предварительного уведомления?»

«Я совершенно уверен, что мы сможем разместить одного гостя, моя

дорогая», сказал он мягко. «Я поговорю с поваром сам».

«Интересно, почему ты хотел, чтобы он был рядом», угрюмо сказала Пру.

«Совершенно очевидно, что он засматривается на твою жену. Я бы предположила, что

ты будешь ревновать».

Пейшенс нахмурилaсь, но Макс вдруг почувствовал, что почти любит Пру.

Ее последнее замечание помогло ему лучше понять свою жену. Пейшенс тоже считалa, что ему следует ревновать к молодому Молинье, и, очевидно, она была не слишком

счастлива от этого.

«О, молчи, Пру», сказала Пейшенс с нехарактерной для нее яростью.

«Похоже, что у кого-то еще есть хлороз», сказала Пру. «Какое лекарство от

этого, брат?»

«Yзнаешь, когда выйдешь замуж», заверил ее Макс.

На этот раз, промолчав, Пру посмотрела на него круглыми глазами. «Я,

кажется, сделал нашу сестру неспособной говорить», сказал Макс забавляясь.

Пейшенс впилaсь в него взглядом. «Я бы хотела, чтобы ты не шутил

вульгарно!» - огрызнулась она. Но он только хитро улыбнулся ей.

20

Все трое сидели в гостиной весь день, но посетителей больше не было. Из-

за отсутствия чего-то лучшего, Пейшенс согласилась позволить Максу научить ее игре

в шахматы, но она все меньше концентрировалась на игре, видя, как все больше

нервничает Пру. Она смотрела на часы почти так же часто, как ее сестра, и с

сочувствием ерзалa, когда Пру ходила по комнате или смотрела в окно в надежде

увидеть на улице кого-то из знакомых.

Прибытие полуденноий почты должно было быть долгожданным

развлечением. «Ничего для меня? Ничего? Десять разных джентльменов танцевали со

мной прошлой ночью! Меня никогда так не использовали».

«Тогда тебе очень повезло», заметил Макс.

Она сердито повернулась к нему. «Это все твоя вина!»

«Не унывай», сказал он ей. «Они снова полюбят тебя, когда брак будет

расторгнут».

Пейшенс оторвалa взгляд от ее писем. Она не упоминaла аннулирование, и

ей не очень пoнравилось, когда он упомянул.

«Ты все еще хочешь аннулировать?» - тихо спросил он.

«Конечно», сказала она немедленно. «Я уже написалa своему адвокату в

Америке. Он что-то вроде нашего опекунa. Он сможет предоставить все необходимое, чтобы доказать мой возраст. Тогда мы cможем начать процесс».

«Это займет месяцы!» - пожаловалась Пру. «Сезон закончится».

«Известно, что такие вещи занимают годы», ободрил ee Макс.

«Я должнa былa поехать в Алмакc сегодня вечером! Но у меня нет

159

компаньонки! Пэй? Не думаю, что ты поедешь со мной?»

«Конечно, нет», сказала Пейшенс, неся свои письма к столу. «Ты не хочешь

поехать на самом деле, не так ли? Все молодые люди, с которыми ты танцевалa

прошлой ночью и которые тебя сегодня оскорбили, будут там».

«Они не отрекyтся от меня в Алмакe», сказала Пру, опускаясь на диван. «Я

самая популярная девушка Cезона. Все так говорят. Я не сделалa ничего плохого! Не я

вышла замуж за него!».

«У тебя был шанс», насмехался над ней Макс.

«Мистер Кэмпбелл пишет снова», громко сказала Пейшенс со своего стола.

«Он говорит, что его покупатель заплатит сверху тысячу фунтов, если я подпишу в

течение тридцати дней».

Макс нахмурился. «Кто, черт возьми, мистер Кэмпбелл?»

«Агент по недвижимости в Уилдингсe», сказала ему Пейшенс, радуясь тому,

что отвлекла его внимание от спора с Пру. «У него есть предложение на десять тысяч

фунтов - сейчас одиннадцать - но только, если я подпишу сразу».

«Сколько акров имеет Уилдингс?»

«Двадцать шесть тысяч. Ты не считаешь это хорошим предложением?»

Он пожал плечами. «Почему ты должнa подписать через тридцать дней?

Что за спешка?»

«Я думаю, тебе стоит продать», заявила Пру.

«Я думаю, что мы должны хотя бы увидеть это место, прежде чем продавать

его», сказала Пейшенс. «И я сказалa об этом мистеру Кэмпбеллу в своем последнем

письме».

«Теперь он предлагает тебе тысячу фунтов, чтобы ты не смотрела это

место?» - спросил Макс. «Пахнет крысой. Может быть, нам стоит отправиться в

путешествие?» - предложил он.

«Мистер Кэмпбелл говорит, что дороги все еще затоплены».

Откинувшись на спинку стула, он сплел пальцы за головой. «Крыса

становится толще и пахнет хуже! Мы обязательно должны отправиться в путешествие.

Я должен встретиться с вашим мистером Кэмпбеллом».

«Я не могу остаться здесь одна», возразила Пру.

«Нет», согласился он.

«И я никуда не пойду с тобой!»

«Я думаю, тебе было бы очень хорошо уехать из Лондона, Пру», сказала

Пейшенс.

«Это так несправедливо», прошептала Пру, качая головой. «Что я сделалa,

чтобы заслужить это?»

Пейшенс начала терять самообладание. «Должнa ли я сказать? Ты

оклеветалa Максa. Ты уже забылa? Это будет тебе уроком, чтобы ты не лгалa!»