Глава шестнадцатая: Андрей

Бывают в жизни огорчения.

И плохие дни тоже бывают.

А бывает то, что я называю — громко! — Полная Жопа.

Когда все валится одно к одному, когда неприятности даже не выстраиваются в очередь, чтобы подождать, пока жертва хоть немного отойдет от предыдущей, а как стая леммингов несутся к обрыву и совершают тот самый, неразгаданный учеными, «прыжок веры» в пропасть. Ну, как-то так в общем, потому что программы Дискавери я смотрю только с Совой и обычно примерно на трети бессовестно засыпаю.

Вот сегодня — именно такой день. Сначала какой-то мудак «поцеловал» меня в переднюю фару и я, вместо того, чтобы сидеть с Совой на детском спектакле, битый час разбирался с долбаными бюрократами и криворуким придурком, который пытался спихнуть вину на меня. И самое ужасное — Соня сидела на заднем сиденье, все видела, все поняла и, конечно, испугалась. И только потому, что я переключился на мою принцессу, придурку крупно повезло остаться с целыми руками и ногами.

Никогда в жизни мне так не хотелось изуродовать человека потому, что он слепая жопа за рулем.

Потому что на одну секунду мне показалось, что эта простая авария могла превратиться во что-то большее, и в ней могла пострадать моя дочь. И я понятия не имею, скольких бы прикончил прямо на месте, если бы на ее испуганном заплаканном личике появилась хотя бы одна царапина.

Как итог — в театр мы не пошли. Настроение было безнадежно испорчено, и чтобы как-то отвлечь Соню и похвалить ее первые слабые попытки держаться бодро, повел ее в семейное кафе: есть пиццу, пить неполезную газировку, исполнять все прихоти и просто выдохнуть. А заодно придумать, кому и куда мне отдать машину, чтобы разбитый бок сделали качественно и в максимально короткие сроки. Без машины я просто как без… ног.

И вот, пока Сова увлеченно выковыривает из десерта кусочки орехов, я вспоминаю что как-то внезапно пропал со связи, уже почти семь вечера, а мое последнее сообщение для Йори было еще рано днем. Собираюсь написать ей — но меня буквально атакует коллега по работе. Валится с шумной компанией как снег на голову, и наш с Соней семейный ужин превращается в чей-то мини-праздник. Рядом «вырастает» какая-то милая улыбчивая блондинка, трещит что-то мне прямо в ухо. Я что-то отвечаю, на автомате, как будто веду эфир, и нужные фразы сами собой приходят в голову — она громко смеется, прикрывает рот рукой и стреляет в меня голубыми глазами. Опять что-то говорю — и в ответ еще одна порция смеха, слишком уж нарочито громкого. Интересно, а если я покажу гнутый палец — она описается от счастья?

— Мы домой, — говорю я, как только Соня отодвигает тарелку. Шоколадный бисквит превратился в шоколадные крошки. Уверен, там не осталось даже намека на орехи.

Блондинка догоняет нас на улице. Стоит на крыльце кафе, явно намекая, что мне нужно подойти, как только усажу ребенка на заднее сиденье и проверю ее ремни безопасности. После сегодняшнего ДТП делаю это особенно тщательно и долго, хоть и раньше никогда не пренебрегал правилами безопасности.

— Холодно так стоять, — говорю я, захлопывая дверцу машины.

Блондинка криво улыбается, явно пытаясь сдержать стук зубов. Вышла в одной полупрозрачной легкой блузке и нарочно выпятила грудь вперед. Посмотреть там есть на что, конечно.

— Давай еще как-нибудь увидимся? — предлагает девушка. По взгляду видно, что она вообще без комплексов, знает, чего хочет и, уверен, успела придумать, в какой позе даст себя поиметь в наш первый раз. Не будь со мной ребенка, это случилось бы уже сегодня, по ее мнению.

— Зачем? — Это не глупый вопрос, хоть она явно так думает, потому что удивленно приподнимает брови. Я хочу, чтобы она сама сказала, чего хочет. Секса на раз? Не мой случай. Увы, уже четыре года, как не мой. А предлагать себя на роль постоянной подруги… Ну, как-то, даже если я откопаю весь свой недобитый оптимизм и включу дохлого романтика на максимум, эта девочка точно не из тех, кому можно доверить ребенка.

Но и это не главное.

Потому что я запросто могу организовать с ней просто одну ночь, оторваться — и свалить.

Дело в том, что я чувствую себя… не свободным.

— Зачем мужчины знакомятся с женщинами и проводят время в их компании? — Она явно считает себя очень умной, «втолковывая» непонятливому мужчине очевидные вещи.

— Не мой вариант, — улыбаюсь в ответ. Нужно быть вежливым. На знакомство с Андреем-циником эта девочка наговорить не успела.

Она пожимает плечами и не выглядит обиженной. Идет ко мне, продолжая держать руки в задних карманах джин, и ее грудь прет вперед, как долбаный Крейсер Аврора. Упирается в меня, но я делаю шаг назад. Девочка пожимает плечами, протягивает руку и выразительно требует что-то пальцами.

— Меня Катя зовут.

— Я помню. — Хотя нет, ни хрена я не запомнил, как ее зовут, и с большой долей вероятности завтра утром с трудом вспомню ее лицо. — Так ты дашь телефон?

Есть кое-что, чего эта красивая ухоженная девочка не может знать, хоть наверняка считает себя гуру по части разгадывания загадочных мужских душ.

Когда-то давно, лет до двадцати, я был высоким, худым, стеснительным парнем. И такие вот принцессы даже не плевали в мою сторону, потому что укладывались под качков-мажоров или под мужиков далеко за сорок, которые дарили им билет в красивую жизнь. А я просто смотрел, слушал и мотал на ус.

Я знаю, сколько стоит эта Барби с витрины. Но платить не хочу. Просто тупо не интересно.

— Хорошего вечера, Барби, — почти от всей души желаю я, и, пока иду обратно к машине, чувствую поток непонимания в спину.

Дома быстро готовлю ужин, купаю Сову, сушу ей волосы, и как всегда это превращается в мини-эпизод к сериалу «Изгоняющий дьявола». Я обещаю, что на этот раз мое терпение точно лопнуло и завтра же отвезу ее в парикмахерскую, где ей сделают прическу «как у папы». Соня показывает язык, дуется и убегает к себе, а я начинаю мысленный отсчет. На цифре тридцать мой Тасманский дьявол высовывает нос и потихоньку идет ко мне, усаживаясь рядом и со вздохом обречения вручая ее любимую Tangle Teezer с рисунком «Хелло Китти».

В итоге, отправляю ее спасть с десятком завязанных косичек: иначе утром просто не расчешу.

Пока Сова перед сном устраивает спать весь свой игрушечный плюшевый мир, иду на кухню, валюсь на диванчик и все-таки набираю Эльфенку. Помню, что она на каком-то празднике, но писать ей просто не хочется. Настроение услышать ее голос: пару обычных фраз, даже если они будут сказаны второпях. Настроение сказать ей: «Может быть, ты приедешь на следующие выходные?»

Но вместо голоса моей выдумщицы меня «торжественно» встречает низкий мужской «высер»:

— Привет, Андрюха. Кто ты, блядь, такой и какого хрена звонишь моей девочке в субботу вечером?

Эммм… чё?

Глава семнадцатая: Андрей

Все-таки хорошо, что в свое время я научился разговаривать с такими убогими, как мой пока еще незнакомый собеседник на том конце связи. В том, что он именно убогий, даже не сомневаюсь: ни один нормальный мужик не станет пороть такую чушь в чужой телефон, да еще и человеку, которого не знает.

Приходится быстро соображать.

— Привет, Алень[1], — намеренно выделяю именно первую букву «А» в этом слове. Даже «алени» понимают значение этого слова. — С кем «имею удовольствие» разговаривать?

Пауза. Достаточно долгая, чтобы я понял: этого придурка я без труда нокаутирую одними только словами. И еще кое-что: на заднем фоне хорошо слышу очень взволнованный и почему-то охрипший голос Эльфенки: «Отдай мой телефон!»

Хммм… Так, Андрей, соображай, пока «алень» раздувает ноздри и бьет копытом, думая, что уж следующий раунд точно будет за ним, а сейчас он просто благородно, по-аленьи, разрешил оппоненту выиграть.

В наше время только дурак оставляет телефон хотя бы без элементарной защиты. Минимум — пин-код, максимум — отпечаток пальца. Моя маленькая не дура, а еще очень ответственно и ревностно относится к своей личной жизни — ни одной личной фотографии нигде. Она точно не оставит такую важную часть своей жизни, как телефон, без надежного замка. Но каким-то образом убогий ответил на мой звонок. И Эльфенка сейчас совсем рядом, и не похоже, чтобы в восторге от происходящего.

Значит, телефон у нее просто… забрали. Кажется, именно в тот момент, когда позвонил я. Отсюда и обращение по имени: оно было на экране.

— Какого хрена ты ей звонишь? Ты кто такой, а?!

Блин, ну скучно же.

— Ты уже спрашивал. — Я издаю печальный вздох, хоть внутри меня порядочно потряхивает, но в большей степени оттого, что в голосе Эльфенки была паника и… слезы. — Давай, попробуй еще раз. Понимаю, что извилины нужно напрягать, а это требует усилий, и для Аленя тяжело одновременно играть мускулами и думать, но ты постарайся. Хотя бы имя назови, а то ведь так и буду называть аленем.

И снова голос Йори: «Пожалуйста…» Кажется, она уже плачет.

Я сжимаю телефон сильнее и снова считаю от одного вперед. Только на этот раз не помогает. Что за моральный урод доводит девушку до слез? Девушку, которая и так шатается на сквозняках, как потерявшая хозяина тень?!

— Константин, — называется убогий. — Я — ее мужчина. Уж не знаю, какой лапши она тебе навешала, Андрейка.

— Вот видишь, совсем несложно, убогий. — Ты, бля, реально думал, что я буду называть тебя по имени? — А теперь сделай еще одно усилие — и я поверю, что даже рогатый долбоёб может эволюционировать в существо с зачатками разума. Верни телефон его хозяйке.

— Заебал ты умничать, — вяло огрызается придурок.

— Хорошо, я понял, тебе нужно разжевывать по словам. Так что будь молодцом, подними голову: видишь, там стоит девушка, которую ты, тварь, довел до слез? Подойди, отдай ей телефон и исчезни.