– Ну… всегда ведь есть человек, который что-нибудь знает. Например, возница, который взял в свой экипаж сундуки. Или слуга, который погрузил монеты в сундуки. А также человек в монетном дворе, который смотрел в сторону, пока незнакомый кучер принимал в свой экипаж груз.

Бенедикт нахмурился и проворчал:

– И где же все эти люди? Либо мертвы, либо им хорошо заплатили за молчание. И если они в Лондоне, то…

– Нет, они не в Лондоне, – перебила Шарлотта. – По крайней мере, не были там позапрошлой ночью. – Той ночью, когда Эдвард Селвин вернулся в свой особняк. Хотя, конечно же, ей следовало выяснить, когда именно он прибыл.

– Да, понимаю… – кивнул Бенедикт. – Человек, который на меня напал, – один из тех, кому что-то известно, верно?

– Думаю, что так.

– И вы полагаете, что тот, кто убил Нэнси, был…

– Тем, кто расплатился украденной монетой. Но, должно быть, Нэнси что-то заметила или услышала… В общем, узнала что-то такое, чего не должна была знать.

– Но теперь, получается, что и я – тоже, – заметил Бенедикт. – Во всяком случае, убийца почему-то так считает.

– Вот почему я хочу, чтобы вы держались около меня, – сказала Шарлотта. – Вы можете стать мишенью.

– Или приманкой, – добавил Бенедикт. Казалось, подобная перспектива его веселила. – Вы же по-прежнему носите при себе нож?

– Да, захвачу, – пообещала Шарлотта.

Она поднялась на второй этаж, чтобы переодеться для выхода из дома. Вместо платья с длинным рукавом из голубой саржи она надела более легкое платье из светло-голубой ткани с рисунком из мелких черных цветочков и листьев. Это платье она купила готовым у одной подающей надежды портнихи через неделю после переезда в Севен-Дайалс. Платье, конечно, сидело не так, как сшитые на заказ, которые Шарлотта тайком распродала, однако оно было красивое, а она затосковала по красоте почти сразу же, как покинула Мэйфер. Имелась лишь одна проблема: платье было с коротким рукавом. Куда же спрятать нож? Вспомнив уловку Бенедикта, Шарлотта засунула маленький складной нож в ботинок. Оттуда его было не так-то легко достать, но это все равно лучше, чем ничего.

Приколов под самым горлом старинную фамильную камею, Шарлотта шпилькой закрепила на уложенных в узел волосах кружевную шапочку, потом надела простенький капор. После чего достала из ящика кинжал, с которым напали на Бенедикта, и положила его в сумочку. Маленький ридикюль стал казаться странно раздутым, но кому придет в голову предположить, что это – из-за ножа?

– Ты дочь викария и старая дева, – сказала Шарлотта своему отражению в зеркале. – Ты проводишь время, занимаясь богоугодными делами.

Она стала вприпрыжку спускаться по лестнице, и ее щеки порозовели.

– Похоже, что сегодня вы готовы завоевать мир, – заметил Бенедикт. – Я слышу это по вашему пружинистому шагу. Боюсь, я недостаточно элегантен, чтобы вас сопровождать, но я все равно собираюсь взять вашу руку.

Вместо испорченного лейтенантского кителя он надел сюртук, принадлежавший мужу Маргарет. Эзра Кэтлетт был таким же широкоплечим, но ниже ростом, поэтому его сюртук сидел на Бенедикте неважно – рукава оказались коротки на несколько дюймов. К тому же голубая ткань поблекла от времени, а пуговицы потускнели.

У Шарлотты болезненно сжалось сердце, но она заявила:

– Вы выглядите не хуже любого из модников, уж поверьте мне.

Он вскинул бровь.

– Мне нравится ваш нынешний настрой. Сделаю все, что в моих силах, чтобы его поддержать.

Перед тем как выйти за порог, Бенедикт взял свою трость. Он почти не пользовался ею со дня приезда, и Шарлотта успела забыть, какой строгий вид она ему придавала. Он снова стал высоким крупным незнакомцем из таверны – тем, кто заинтриговал всех посетителей, находившихся тогда в переполненном зале.

Это впечатление продержалось ровно до тех пор, пока Бенедикт не усмехнулся и не предложил ей свободную руку. И она тотчас растаяла – точно так же, как в тот момент, когда он впервые улыбнулся ей с противоположной стороны стола. Только на сей раз она растаяла еще сильнее, чем тогда.

По дороге они беседовали обо всем и ни о чем, и эта непринужденность явно противоречила их сегодняшним намерениям.

Когда же они, наконец, свернули на главную улицу Строфилда, Шарлотта стала всматриваться в каждое лицо. Те, кого она явно знала, – например, жена мельника и его старшая дочь, которая уже вышла замуж и родила малыша, а также торговец канцелярскими принадлежностями и продавец домашней птицы, – все эти люди приветствовали ее как мисс Перри, и она вовлекала их в разговор. И каждый раз, когда они проходили дальше, Бенедикт говорил:

– Не тот голос, на меня напал не он.

– Вряд ли можно ожидать, что годовалый сын миссис Бартон полоснул вас ножом, – с улыбкой заметила Шарлотта. – Но я рада, что вы хорошо помните голос и не станете обвинять этого мальчугана.

– Остановитесь. Кажется, это здесь, – неожиданно сказал Бенедикт и, остановившись, огляделся, вернее – прислушался и принюхался.

Шарлотта же замерла, стараясь не шевелиться и производить как можно меньше звуков. Наконец ее спутник кивнул и проговорил:

– Да, так и есть. Во всяком случае, все произошло недалеко отсюда.

– Значит, это то место, где на вас напали? – спросила Шарлотта. – Но откуда вы знаете? Нет, я вам верю, мне просто любопытно…

– Пустота деревенской лужайки по сравнению с магазинами, – тихо ответил Бенедикт. – Кроме того – запах выпечки. А дорога здесь становится мягче и идет немного под уклон, – вероятно, потому, что каждый раз во время дождя здесь образуются лужи. Что вы видите вокруг? Есть что-нибудь необычное? Что угодно – только бы иметь хоть какую-то зацепку…

Шарлотта осмотрелась и в некоторой растерянности пробормотала:

– Ну… я вижу грязь со следами множества ног.

– Какого размера следы? В какую сторону ведут? Есть ли какие-то отпечатки, которые исчезают как… – Бенедикт сделал какое-то резкое движение.

Шарлотта тяжко вздохнула.

– Мне очень жаль, но я не могу отличить одни следы от других. С тех пор здесь прошло так много людей, что следы наложились одни на другие.

– Есть пятна крови?

– Боже правый! Вы думаете, у вас было такое сильное кровотечение? – Шарлотта снова осмотрелась, пытаясь найти хоть что-нибудь достойное внимания. – Если пятна крови и были, то их втоптали в грязь, – сказала она, снова вздохнув. – Но я попробую поискать ваш стилет.

– Да, попытайтесь, – кивнул Бенедикт.

И Шарлотта какое-то время шевелила носком ботинка каждый кустик травы у дороги. Чтобы для любопытствующих прохожих все это выглядело вполне невинным занятием, она непрерывно щебетала, рассказывая о Строфилде – словно Фрост был богатым путешественником, осматривавшим местные достопримечательности.

Наконец ее поиски завершились, и она тихо сказала:

– Я не нашла ваш стилет, но нашла пенни, ореховую скорлупу и гвоздь от подковы.

– Явно следы каких-то дьявольских махинаций, – с усмешкой пробормотал Бенедикт.

– Возможно, вы и ваш противник обменялись ножами. Или его подобрал кто-нибудь, проходивший по дороге.

– Или стилет съела коза.

– Сомнительно, хотя возможно. Жаль… Я бы очень хотела найти его для вас.

– Все в порядке, не беспокойтесь. Без ножа мой сапог гораздо удобнее.

Шарлотта хмыкнула.

– Вы так говорите, чтобы я не расстраивалась.

– Нет, я пытаюсь не расстраиваться сам.

– И как, получается?

Бенедикт шагнул к ней и снова положил ее руку на сгиб своего локтя.

– Да, замечательно получается.

Не прошли они и дюжины ярдов, как Шарлотта заметила сыщика с Боу-стрит – тот находился в Строфилде с того самого дня, когда Нэнси дали золотой соверен.

– Я собираюсь окликнуть мистера Лайлака, – сказала она Бенедикту. – Думаю, стоит отдать ему кинжал, который вы подобрали.

– Передать конфиденциальную информацию соответствующим инстанциям? Ерунда, мисс Перри. Можно подумать, вы никогда не читали готических романов. Вам следует оставить кинжал у себя и самой выступить в роли детектива.

– И подвергнуть себя ненужной опасности? Ну уж нет. Я и так играю роль детектива, но только – в поисках денег. И я не собираюсь подвергать опасности вашу жизнью.

– У меня всего лишь порез на руке, – пробормотал Бенедикт, но тем не менее улыбнулся, когда его спутница окликнула сыщика.

Мистер Лайлак, невысокий мужчина с аккуратно подстриженной бородкой, протиснулся между женщиной в капоре, державшей в руке корзину с яйцами, и толстым мужчиной, пытавшимся раскурить трубку. Приблизившись к Шарлотте и Фросту, он приветствовал их.

Шарлотта слишком поздно осознала, что встречалась с мистером Лайлаком только как незнакомка в капоре с вуалью, а не как мисс Перри. Должно быть, Бенедикт подумал о том же самом, потому что он тотчас спас положение – поблагодарил мисс Перри за то, что та подозвала Лайлака.

– Мне посчастливилось познакомиться с сыщиком с Боу-стрит во время дознания по делу об убийстве мисс Гофф, – пояснил Бенедикт.

– Офицер полиции, с вашего позволения, – проговорил Лайлак, чей провинциальный выговор совершенно не вязался с проницательным взглядом его карих глаз. – Чем могу быть вам полезен этим поздним утром?

– Мистер Лайлак… – Шарлотта поколебалась. – Скажите, вы ищете убийцу Нэнси Гофф или украденное золото?

– Ну-ну, интересный вопрос… А почему вы об этом спрашиваете?

– Типично для сыщика, – пробормотал Бенедикт. – Ответ, который не дает вообще никакой информации. Не знаю, Лайлак, что вам на это сказать.

– Давать такие ответы, Фрост, – это моя работа. Так же, как ваша – узнавать новые ругательства, плавая по морям.

– Это не все, чем занимаются моряки. Хотя подмечено верно. А причина нашего вопроса вот в чем… Возможно, мы сможем помочь вам с одним расследованием, а с другим – скорее всего, нет.

– Ах, вот как?.. – протянул Лайлак. – Так что же вы хотите мне рассказать?