Бедолага нервно сглатывает, таращится на меня то ли недоверчиво, то ли восхищенно. Брюки плохо скрывают его реакцию: молния на ширинке вот-вот лопнет, член стоит колом. Роман смущенно пододвигается поближе к столу, с нарочитым интересом погружается в чтение отчета, но я-то знаю: все его мысли сейчас только обо мне. Никто в конференц-зале ничего не замечает, маленький секрет остается между мной и Романом. Он – сгорает от возбуждения и стыда, а я победоносно возвращаюсь на свое место. Низ живота наливается приятной тяжестью, губы набухают, оттягиваются немного, будто бы кто-то прикрепил к ним маленькие грузики.

Я сажусь, и чувствую, что взмокла. И нет, это не холодный пот страха и стыда, это горячая скользкая влага между ног. Сейчас все разойдутся, а Роман Викторович найдет любой способ, чтобы задержаться – и задержать меня. Попросит пройти в свободный кабинет. Будет соблазнять или требовать разъяснений. Интересно, готов ли он встать на колени, чтобы как следует убедиться, что я сегодня – плохая девочка?..

 – Юля, вы меня слышали? – Дмитрий Сергеевич теряет терпение. – Отчеты раздайте, будьте любезны.

Я растерянно моргаю: так глубоко ушла в свою фантазию, что потеряла связь с реальностью. Акционеры смотрят на меня в недоумении. И где, мол, Дима берет такие нерасторопные кадры? Роман Викторович невозмутимо потягивает смузи, кажется, он вообще не в курсе моего существования. Вот уж замечталась так замечталась!

Смутившись, я бормочу извинения и торопливо раскладываю папки. И это внезапное возбуждение сейчас максимально некстати! Да, Леша в очередной раз оказался прав, подобные фантазии заводят. Я ведь чуть было не навоображала себе, как Роман Викторович ползает передо мной на коленях, а я его черным кожаным хлыстиком… Мамочки, стыд-то какой! И ведь я раньше и подумать не могла, что могу так возбудиться на совещании акционеров. Да и представить себе, что подобные вещи могут меня завести… Я всегда считала всякие БДСМ штуковины и публичную наготу извратом и пошлятиной, а теперь вот чуть слюни не распустила, погрузившись в грязные мыслишки.

Кое-как сфокусировавшись, я кратко донесла суть отчета для тех, кому лень было заглянуть в бумаги. Проза жизни окончательно меня отрезвила, я пришла в себя и, ни разу не опозорившись, дотерпела до конца совещания.

 – Уберите здесь, – бросил мне напоследок Дмитрий Сергеевич, и мужчины вышли из зала, забыв о моем существовании.

Я осталась одна, плюхнулась на свободное кресло и вытянула ноги. Все тело вибрировало, окутанное приятной истомой. Со мной творилось что-то неладное. Леша словно нашел скрытый замок, поковырялся в нем хитрыми отмычками – и ящик Пандоры распахнулся. Жидкий огонь хлынул наружу, и как закрыть его обратно или хотя бы приостановить процесс, я понятия не имела. Просто сказать: «Горшочек, не вари!» и вернуться к прежней размеренной жизни? Что-то я сомневаюсь, что это сработает.

Знаю, я сама хотела решить проблему. Я хотела научиться испытывать возбуждение, желать секса так, как желают его нормальные женщины. Но столкнувшись с первыми плодами, я растерялась. Я не была готова к подобным ощущениям, и теперь внутри меня будто боролись две стихии. Лед и пламя, стыд и страсть. Какая-то часть меня хотела надавать самой себе оплеух.

 – Кравцова, ты в конец охренела? – кричал один из внутренних голосов. – Это неприлично! Мало того, что ты приперлась сюда без трусов, так еще и фантазировала о женатом мужике! Что дальше? Пойдешь на панель? Переспишь с первым встречным?

Другой голос был подозрительно похож на голос моей мамы.

 – Юля, на испорченных женщинах никто не женится. Мужчины ценят чистоту. Не делай ничего такого, за что тебе потом будет стыдно. Прежде чем совершить поступок, подумай: ты сможешь покаяться в этом батюшке? А своим детям? Ты ведь однажды станешь матерью, нельзя об этом забывать! Дети будут брать с тебя пример. Ты же не хочешь, чтобы твоя дочь стала озабоченной девицей, на которой клейма ставить негде?

Впрочем, был и третий голос. Он пробивался сквозь крики двух других робко, почти шептал, но он звучал так сладко…

 – Какой кайф, а? – вкрадчиво говорил он, вызывая мурашки. – Ты смогла! Просто бомба, скажи? Как приятно внутри! И если бы ты сейчас пришла к Саше, голая и мокрая, кто знает, быть может, он показал бы тебе те самые пресловутые фейерверки. А интересно, в Лешином магазине есть какой-нибудь не очень большой и не слишком дорогой вибратор? Ну так, чисто попробовать…

Стряхнув с себя непривычную истому, я заставила себя сосредоточиться на работе. Собрала папки, бутылки с минералкой, пустые стаканы и недопитый смузи Романа. Однако пальцы слушались плохо, и когда вдруг затрезвонил мобильный, я вздрогнула и разлила чертову фруктовую мешанину. Телефон разрывался трелью, и я, в страхе, что кто-нибудь зайдет и увидит, какой бардак я здесь учинила, мазнула мизинцем по зеленому кружочку, а потом поставила звонок на громкую связь.

 – Только быстро, мне неудобно говорить! – протараторила я, лихорадочно собирая густую лужу, пока она не пролилась на пол. Вдобавок задела стакан с водой, и теперь на стеклянном столе было целое море.

Тряпок под рукой не было, пришлось пустить в ход один из отчетов, брошенных акционерами. Выдрала страницы, скомкала, пытаясь все сгрести. Черт, неужели во всем зале нет ни одного пакета, куда можно это выбросить?.. Файл! Есть же файл…

 – Ну и как дела у моей маленькой развратницы? – прозвучал из динамика вкрадчивый Лешин баритон.

 – Слушай, вот сейчас вообще некогда! У меня тут швах полный…

 – Что, уже оседлала своего Романа Как-его-тамовича? – Леша откровенно веселился.

Очень смешно, да!

 – Ага, связала, кляп вставила, и вот прямо сейчас он стоит и лижет мои ступни, – раздраженно произнесла я, не до конца веря, что осмелилась не то что подумать, а еще и сказать нечто подобное.

 – Ого! А мадам-то знает толк в удовольствиях, – сыто протянул Марков, пока я запихивала мокрую бумагу в файл, а файл – в урну. – Значит, ты все-таки осмелилась прийти на совещание без трусиков? И как ощущения?

 Я думала, что мне в принципе не может быть более неловко. Как же глубоко я заблуждалась! За спиной раздалось вежливое мужское покашливание, и я чуть сквозь пол на три этажа вниз не провалилась.

Обернувшись, я увидела шефа. Дмитрий Сергеевич мазнул по мне таким сальным взглядом, что я ни на секунду не сомневалась: он все слышал.

 – О, Господи… – пробормотала я, безудержно краснея. – Дмитрий Сергеич, извините, это просто шутка…

 –  Юль, ты в порядке? – влез Леша, усугубляя мое и без того плачевное положение.

Я вжала голову в плечи, готовясь к тому, что вот-вот разразится скандал. Да, я не какая-нибудь медийная личность, чтобы обо мне писали в желтой прессе, но сплетни по офису разлетаются с дикой скоростью и сильно напоминают заголовки бульварных газетенок и охочих до чужого грязного белья сайтов.

«Шок! Жених Кравцовой уехал в командировку, а она уже обсуждает трусы с любовником!»

«Вы не поверите! Кравцова явилась на совещание без нижнего белья! Что это: нимфомания или попытка получить повышение?»

«Бухгалтер разделась перед акционерами! Смотреть всем!»

И что будет дальше? Зная Дмитрия Сергеевича и его тягу к сексуальным приключениям, могу предположить, что он заставит меня заплатить за молчание и загладить свою вину. А что? Притащилась без трусов – изволь получить штрафные очки. И от этой мысли меня передернуло: никого отвратительнее шефа я себе не могла представить.

Однако именно сегодня, как ни странно, Вселенная повернулась ко мне лицом, предварительно напугав до потери пульса.

 – Да в порядке, в порядке, – добродушно хохотнул шеф. – Что ж я, не понимаю? Дело молодое, мы с супругой тоже любим поиграть иногда… Саша, как сам? Как добрался?

Я буквально вросла в пол. Кажется, Дмитрий Сергеевич принял Лешу за моего жениха. И теперь все зависело от того, догадается ли подыграть Марков.

 – Что?.. – начал он растерянно. – Я не…

Никогда не думала, что я могу передвигаться с такой скоростью. Кажется, во мне умер великий вратарь, потому что я в кошачьем прыжке метнулась к телефону, схватила его и поднесла ко рту прежде, чем Леша успел все испортить.

 – Саша отлично добрался, правда, таксист попался лихач… – затараторила я, импровизируя на ходу. – Да, любимый? – добавила я с нажимом.

Пару секунд в трубке было тихо, и я чуть не поседела от страха, но потом Марков все же заговорил.

 – Да, я уж думал, влетим в отбойник… Вы извините нас за такие вольности на рабочем месте. Юлю не ругайте, это моя вина.

 – Ладно уж, было и было… Я-то думал, вы у нас такая образцово-показательная парочка, даже не целовались в офисе, а оно вон, значит, как… В тихом омуте, как говорится… Саш, ты там договора последние смотрел – или я тебе плачу, чтобы ты с невестой по телефону проказничал?

 – Да-да, уже дочитываю.

 – Скинь мне тогда правки через полчасика. Как раз собирался тебе звонить, а ты вон как удачно подвернулся.

Дождавшись, пока шеф уйдет, я, вытерев руки насухо, отключила, наконец, громкую связь и, сжав трубку ледяными пальцами, поднесла к уху.

 – Твою ма-а-ать… – на выдохе протянула я, закатив глаза. – Позорище какое! Хоть подыграл – и на том спасибо.

 – Всегда пожалуйста, – Леша звучал так непринужденно, словно нас только что не застукал мой босс за интимными переговорами.

 – У тебя стыда вообще нет, скажи честно, а? – не утерпела я.

 – Видимо, когда всем раздавали стыд, я прогулял, а тебе досталась двойная порция.

 – Ага, зато ты отхватил изврата с добавкой.

Леша рассмеялся, и отчего-то мои губы тоже дрогнули в улыбке. С ним я совершенно не могла сохранять серьезный вид, он манипулировал мной, как марионеткой. То делал порочной, то вдруг вызывал смех в тот момент, когда для этого не было вообще никакого повода.