Ви Киланд - Фривольные письма

Мое сердце затрепетало.

– Прости, что вынудила тебя объясняться.

– Не извиняйся. Я понимаю. Человек, которому ты доверяла больше всего на свете, оказался не тем, кем тебе казался. Но я пытаюсь сказать тебе о том, что это я, Лука. Я все тот же человек. Чтобы увидеть меня, тебе нужно просто закрыть глаза на всю эту ерунду. Я здесь.

Заглянув в его глаза, я притянула его к себе и обняла. Мы долго не отпускали друг друга. С каждым мгновением мои страхи мало-помалу улетучивались. Или, по крайней мере, уходили пока на задний план.

– Где я сегодня буду спать? – наконец спросила я.

– Где хочешь. Ты можешь выбрать любую из комнат для гостей. Единственное, о чем я прошу тебя, это не настаивать на ночевке в кемпере. Я хочу, чтобы эту ночь ты провела под крышей моего дома. Потому что почти через сутки я снова потеряю тебя.

Я почувствовала, что мне нужно получше объяснить свое поведение этим вечером.

– Гриффин, то, что происходит, просто ошеломило меня. Но я хочу попробовать провести оставшееся время, сосредоточившись на настоящем, а не на чем-то еще, что будет потом.

– Твоя тревога объяснима. Только пообещай, что всегда останешься со мной честной, и я обещаю впредь быть таким же. Ты должна сказать мне, чего боишься, особенно если причина твоего страха – я. Коли на то пошло, в комнате нет слонов… или свиней. – Он улыбнулся. – Но, пожалуйста, умоляю, не бойся меня. Верь тому, что подсказывает тебе сердце, верь прежде всего тому, что заставило тебя сесть в кемпер и приехать сюда. Обещаю, если ты сделаешь это, я изо всех сил постараюсь не подвести тебя.

– Слепая вера, – прошептала я.

– Да. За исключением того, что уже не совсем слепая – теперь, когда мы смотрим друг на друга и, возможно, займемся чем-то другим, когда придет время.

Он улыбнулся через силу.

Мы с Гриффином сели у камина и проговорили до раннего утра. Он рассказывал о том, какой путь прошел, прежде чем стать звездой. Оказалось, что однажды он пел в одном лондонском баре, и там-то его и увидел один американский агент, искавший новые таланты. Затем этот агент оплатил Гриффину поездку в Штаты, но договориться им не удалось. В конечном счете Гриф познакомился с нынешними своими приятелями на прослушивании перед музыкальным конкурсом. Все вместе они и решили организовать группу, которая со временем стала называться «Арчер».

Потом я показала ему в интернете все свои книги и нервно кусала ногти, когда он покупал и скачивал каждую из них на читалку.

Около двух ночи я обессилела; у меня слипались глаза, все-таки меня довольно сильно утомила поездка. Гриффин устроил меня в одной из гостевых комнат, я выбрала ту, что поближе к его спальне.

Как бы я ни вымоталась в тот день, сон ко мне не шел. Напряжение меня не покидало, к тому же мне хотелось в туалет. В моей спальне удобств не было, поэтому мне пришлось воспользоваться ванной, расположенной в коридоре первого этажа.

Уже выходя из ванной комнаты, я ткнулась лбом прямо в грудь Гриффина.

– Ой! Ты в порядке? Я не увидел тебя в темноте.

– Да, все нормально.

Он потер мне лоб.

– Уверена?

– Да.

– Я как раз шел на кухню выпить воды, – сказал он. – Хочешь чего-нибудь?

– Нет, спасибо.

Я думала, что один из нас должен бы сдвинуться с места, но вместо этого мы стояли вплотную друг к другу. Я ощущала биение его сердца. Его губы склонились к моим, но он поцеловал меня не сразу. Наши губы почти совсем соприкоснулись, когда он обнял меня. Я закрыла глаза на секунду, и именно в этот момент почувствовала, что он жадно целует меня в губы.

Следующие несколько минут мы простояли в темном коридоре, целуясь взасос, как подростки. Я знала, что он не пойдет против моей воли и не попытается той же ночью заняться со мной сексом. И все-таки я была не совсем уверена, что мне есть до этого дело.

Я чувствовала тепло его прижавшегося к моему животу возбужденного члена: он казался таким твердым. И я ощутила влагу у себя между ног.

Не открываясь от моих губ, он прошептал:

– Я знаю, что ты не хочешь спешить. Я уважаю твое желание. Но позволь, я рукой помогу тебе кончить.

Каким бы безрассудным это ни казалось, я кивнула, не в силах выговорить ни слова.

Гриффин облизал пальцы, а потом запустил руку мне в трусики. Он прижал меня спиной к стене и очень крепко поцеловал, пока его пальцы скользили туда и обратно внутри меня. Большим пальцем он возбуждал мой клитор.

Меня поразило, что, несмотря на наши годы разлуки, несмотря на мое прежнее беспокойство, его прикосновение ко мне казалось таким естественным. Он поцеловал меня еще крепче, и с каждым движением его пальцы проникали в меня все глубже. В какой-то момент он остановился, что причинило мне легкую – и в то же время сладкую – боль. Поднеся ладонь ко рту, он закрыл глаза и начал сосать пальцы, словно смакуя их вкус. Как же чувственно и эротично это выглядело – ведь никто другой прежде не делал при мне ничего подобного. Мой клитор пульсировал.

Он снова ввел пальцы в меня, но на этот раз уже три. И я ощутила, что готова к оргазму. Мои бедра содрогнулись, и, должно быть, почувствовав это, он прошептал:

– Давай, малышка, давай, кончай прямо мне на руку. Представь, что я внутри тебя. Мне невероятно трудно справиться с собой.

Уткнувшись затылком в стену, я дала себе волю, мои мышцы пульсировали, когда меня взорвал изнутри мощнейший оргазм.

– Лука, мне нравится, как ты стонешь, когда кончаешь. Это прекрасно до безумия. Я так давно представлял это в своих фантазиях, но ничто не сравнится с реальностью. Ничто.

Что же я могла сказать? То, что он сделал, действительно говорило о том, что он не эгоистичен.

Тяжело дыша, я проговорила с трудом:

– Спасибо тебе.

– Я тоже получил удовольствие. Поверь мне. – Он поцеловал меня в лоб. – Пойдем отдохнем. Завтра у нас знаменательный день. А мне нужно в душ.

Не приходилось гадать, почему ему потребовалось принять душ.

– Хорошо, – сказала я. – Впрочем, что же будет завтра?

– Не беспокойся. Мы никуда не пойдем. Этот день станет знаменательным просто потому, что мы вместе.

Мы с Лукой встали около девяти утра, хотя проспали всего несколько часов. Она стояла напротив меня, потягивая кофе, и мне с трудом верилось в то, что я вижу ее здесь, на моей кухне. В окно светило солнце, придавая ее темным волосам симпатичный рыжеватый оттенок. Я подумал, что никогда не забуду этого момента, и все еще не до конца верил в то, что смогу скоро отпустить ее.

Когда она обратила внимание на мой пристальный взгляд, я спросил:

– Есть новости от твоего друга?

– Пока нет.

– Думаешь, он уже на ногах?

– О, Док просыпается ни свет ни заря. Вероятно, он думает, что мы еще спим. Я уверена, он уже встал, чтобы посмотреть на птиц, как ты обещал. – Она вскинула бровь. – Как же тебе удалось все устроить?

Я кивком показал на окно.

– Пойдем посмотрим.

Взяв ее за руку, я повел ее к раздвижной двери, выходившей в сторону бассейна.

Вдали мы увидели добряка-доктора, лежащего в шезлонге в окружении пестрой стайки птиц, залетавших в развешанные вокруг кормушки. Я порадовался, увидев, что Эйден сделал для меня все, что я просил.

Лука заметно встревожилась.

– У нас проблема.

– Почему?

– Возможно, ему не захочется вернуться домой, и тогда мне придется искать другого водителя на обратную дорогу.

– Что же, можно оставить его здесь, в Калифорнии, а я отвезу тебя обратно, – сказав это, я подмигнул Луке.

Вероятно, она не поняла, что я не шучу. А мне бы хотелось поехать, чтобы ненадолго сбежать от своей сумасшедшей жизни и просто наслаждаться вместе с Лукой пустой дорогой. По существу, я не прочь оставить Коула Арчера в Лос-Анджелесе и немного побыть Гриффином.

– Ты остаешься в Калифорнии, пока записываешь песни, или у тебя намечается какая-то поездка? – спросила она.

Я почувствовал раздражение.

– На самом деле дней через десять я должен лететь в Ванкувер на музыкальный фестиваль. А пока я в основном буду записываться в студии.

Лука широко улыбнулась, но я видел, что она притворялась.

– Замечательно. Уверена, что ты прекрасно проведешь время.

Я оставил ее слова без ответа. Время шло, и я не хотел терять ни одной минуты на разговоры о том, какой разной жизнью мы живем. Мне нужно было доказать ей, что я – все тот же Гриффин, даже если исполняю роль Коула.

– Что, если нам позавтракать, а потом немного покататься в кемпере?

Лука мгновенно запаниковала.

– Я неважно чувствую себя в потоке машин, Гриффин.

Я догадывался, что она ответит именно так, поэтому заранее продумал маршрут, исключавший загруженные шоссе. Двадцатиминутная поездка могла занять целый час, но мне было плевать, потому что я провел бы это время рядом с ней.

– Понимаю. Мы отъедем в сторону от 405-го шоссе и поедем после одиннадцати, когда кончится час пик.

– А куда поедем?

Смахнув прядь волос с ее лица, я заглянул ей в глаза.

– Можешь просто поверить, что я не сделаю ничего, что могло бы ранить тебя, любовь моя.

Я чувствовал, что ей страшно, но тем не менее, сделав глубокий вдох, она кивнула.

Это моя девушка.

Теперь, если я только ничего не испорчу…

* * *

Просто чудо, что дорога к студии не оказалась оживленной. Серьезно, это было обалденное чудо. В тот день боги явно благоволили мне, потому что за все годы с тех пор, как я переехал в Лос-Анджелес, я ни разу не видел меньше машин, чем тем утром. Я попросил Луку разрешить мне вести машину. Честно говоря, она сначала отказалась, но после того, как я прижал ее к двери со стороны водительского места и поцеловал взасос, она нехотя согласилась. Первую половину пути она сидела на пассажирском месте с побелевшими костяшками пальцев, трепеща за свою драгоценную жизнь. Но спустя некоторое время она расслабилась, устроившись поудобнее, и теперь я нервничал больше, чем она. Не из-за поездки, а из-за той хреновины, за рулем которой я в тот момент сидел. Я не мог поверить, что она проехала на этой колымаге через всю страну. При малейшем порыве ветра кемпер заносило вправо и наклоняло.