Синтия Хартвик - Фундамент для сумасшедшего дома

Женщины спешили купить акции по одной вполне понятной причине. Если бы они немного замешкались, то истратили бы деньги на рождественские подарки. Но им был нужен брокер. Все страшно волновались, прикидывая, кто сможет пристроить нужным образом их деньги, пока кто-то не вспомнил про Алекса Лэндсгаарда.

Алекс был типичным представителем Среднего Запада. Крепкий мужчина с белоснежной бородой и лысиной, вокруг которой кустились еще не совсем поседевшие русые волосы. У него были бледно-голубые глаза, и он улыбался раза два в год, наверное, чтобы проверить, не разучился ли он это делать. Но улыбка и глаза были честными. Таким был и он сам. Женщинам повезло, что они обратились к нему. Марта, Мэри и моя мать отправились на переговоры.

– Вы попытаетесь купить для нас эти акции? – спросили они его, объяснив цель своего визита.

– Полагаю, что именно это вы хотите мне поручить, – несколько уклончиво ответил Алекс Лэндсгаард.

– А что, если мы поручим вам сделать для нас какую-нибудь явную глупость? – на всякий случай спросили женщины.

– Я дам вам телефон шоу для дураков, – отшутился поверенный.

И, надо сказать, он выполнил свою работу.

Акции магазина природы и магазина модной одежды имелись в свободной продаже. Женщины через Алекса купили акции первого магазина по 3,22 доллара за штуку и второго по 2,58 доллара за два дня до Рождества.

Через три недели магазин природы объявил об успешном завершении финансового года. Акции выросли на три доллара за десять дней. Это ввергло женщин в лихорадочное возбуждение. Они звонили Алексу каждый день вечером, чтобы узнать последние котировки. Но это было только начало.

Двадцать восьмого января пришло ошеломляющее известие. Массачусетский торговый конгломерат, специализирующийся на покупке многообещающих компаний, стал скупать акции модного магазина по одиннадцать долларов за акцию.

Женщины за месяц утроили свои деньги, а самое главное, почувствовали вкус игры.

***

Так как мы достигли в рассказе того момента, когда женщины стали делать большие деньги, я должна сразу признаться, что в это время я сидела в библиотеке университета в Чикаго и зубрила законы. Так что моей заслуги в их обогащении никакой нет. Самое удивительное, и это действительно оказалось настоящим маленьким чудом, что именно розоволосая Скай Террел превратила последующие события в легенду.

Для того чтобы успешно двигаться вперед, нам надо немного вернуться назад.

Весь ноябрь члены клуба изо всех сил старались, чтобы розоволосая Скай почувствовала себя своей среди них. Если честно, особой признательности с ее стороны не последовало. Но они не оставляли своих попыток.

И в конце концов, кажется, добились успеха.

Первые две субботы Скай приходила вместе с Мэри и просто сидела с мрачным скучающим видом в самом темном углу комнаты. Затем, когда на встречах стали появляться первые лекторы, она вдруг заинтересовалась происходящим. А к моменту, когда женщины поехали в свой исторический поход по торговым центрам, она уже не могла скрыть своего энтузиазма.

Но после того как было решено купить акции двух магазинов, стало ясно, что, если Скай хочет стать полноправным членом нового переименованного клуба, она должна внести в общую казну равную долю.

На следующем заседании, когда Марта объявила, что Алекс Лэндсгаард провел предварительные переговоры и в понедельник все это надо подкрепить чеком, женщины поняли, что Скай, у которой за душой не было ни гроша, автоматически выбывает из равноправной игры. Конечно, Мэри, Марта и моя мать заметили, как это расстроило девушку, но ни у кого из них не было лишних пятнадцати сотен долларов, чтобы внести за эту нахохлившуюся, несчастную пичужку.

Или так казалось на первый взгляд.

Спустя несколько минут, когда женщины занялись обычным угощением, Марта отозвала Мэри в сторонку и о чем-то пошепталась с ней. Этот шепот, во время которого в сторону розовой головы украдкой бросались взгляды, завершился многозначительным кивком Мэри.

Все остальные члены клуба, очень жалевшие девушку, пытались угощением выразить ей сочувствие. Но она от этого только больше мрачнела и окончательно замкнулась. Но когда встреча закончилась и Скай двинулась к выходу за остальными, раздался командный голос Марты.

– Девушка, подойдите ко мне! – сказала она.

Скай послушно повернулась. Марта восседала на своем лучшем диване и холодно рассматривала ее.

Скай сократила расстояние между ними с десяти шагов до девяти.

– У меня нет телепатических способностей и у вас, полагаю, тоже, – заявила твердо Марта. – Подойдите сюда. Ближе!

Скай выполнила требование Марты, хотя вид у нее при этом был далеко не любезный.

– У меня есть к вам деловое предложение, – продолжила Марта, когда девушка приблизилась к ней шагов на пять и стало ясно, что ближе она ни за что не подойдет. – Я внесу за вас пятнадцать сотен долларов, а вы возместите мне эту сумму работой по дому…

– Что?

– Не перебивайте! Это невоспитанно! Работой по дому в течение трех месяцев. У вас будет своя комната и, конечно, стол.

– Думаю, вы отвратительная богатая старуха! – откинув гордо голову, прошипела Скай, которая в те дни ненавидела весь мир.

– Я не нуждаюсь в вашей любви, – твердо отрезала Марта. – Это чисто деловое предложение. Вы принимаете его или нет?

Скай молчала.

– Это ваш шанс, – объяснила Марта, и с ее стороны это было большой уступкой. Она выглядела великодушно, но всегда руководствовалась в жизни принципами: «Никогда ни о чем не жалей и ничего не объясняй». Потрясенная тем, что отошла от собственного принципа, Марта тут же вскипела: – Ясно, полагаю, что ваш ответ – нет. Хорошо, можете идти, – заявила она и взяла со стола местную газету. Она дочитала статью о новых кормах для коров до середины, когда услышала голос девушки.

– Ладно, – процедила сквозь зубы Скай.

– Простите? – посмотрела на нее Марта.

Ладно, – повторила девушка менее агрессивно. – Мне не нравится ваше предложение, но я принимаю его.

– Не хочется принуждать вас к тому, что вам не нравится, – спокойно сказала Марта и опять углубилась в статью.

– Мне нравится ваше предложение, – после тяжкой борьбы с собой выдавила Скай.

– В кухне на гвозде висит фартук. Можете начинать с уборки стола здесь, – ответила Марта, не поднимая головы. Уж очень интересная попалась статья о кормах для коров.

Обогащение членов клуба шло под дружескую вражду Марты и Скай или их же враждебную привязанность, называйте, как вам больше нравится. Скорее всего, такие отношения между ними были закономерными, так как у обеих был накоплен печальный опыт одиночества при раненой гордости, что выражалось теперь упрямством в повседневной жизни. Нашла коса на камень в четырех стенах.

Сначала это была настоящая война с оскорбительными фразами, гордым молчанием, демонстративными уходами из комнат и хлопаньем дверями. Когда я вспоминаю, сколько времени они вынуждены были проводить вместе во время январских морозов, я удивляюсь, что мы не стали свидетелями кровавой бытовой драмы.

Но в начале февраля члены женского клуба стали замечать некоторые изменения. На первых порах это были незначительные мелочи. После одной встречи в доме моих родителей Скай не поспешила сразу к машине Марты, а дождалась ее в прихожей с пальто в руках. Правда, она стояла с поджатыми губами и смотрела в пол, но все же стояла и ждала. Все женщины были тронуты.

Две недели спустя, когда Марта сидела за кухонным столом и просматривала новый цветочный каталог, за ее спиной остановилась Скай. Она долго не решалась заговорить, переминаясь с ноги на ногу, покашливая и вздыхая, пока Марта наконец не повернула к ней голову.

– Да? – спросила она, закрывая каталог.

– Я хочу опять учиться.

– В университете? Скай кивнула.

– Невозможно. Ты же знаешь, что твой испытательный срок ровно один год. Может, если ты будешь хорошо себя вести, мы попытаемся снизить этот срок до лета.

– Я не говорила, что хочу посещать весь курс.

– А что тогда? – удивилась Марта.

Скай опять замялась. Она сомневалась, что-то прикидывала, кидала взгляды на окно и спустя минуту все же решилась:

– Я хочу окончить компьютерные курсы.

Для Марты это было китайской грамотой. Она переспросила, пытаясь говорить с умным видом:

– Компьютерные курсы?

– Там, где обучают пользоваться компьютерами, учатся языкам программирования, чтобы составлять программы, – ответила нетерпеливо Скай, возведя глаза к потолку.

– Они употребляют наркотики? – строго спросила Марта на всякий случай.

– Только коку, – ответила Скай, округляя глаза. Марта, не ожидая подвоха, возмущенно вскочила на ноги.

– Никогда! Только кокаина нам и не хватало, – заявила она тоном Маргарет Тэтчер.

Кока-колу! Кока-колу! Все знают, что хакеры целыми днями сидят перед мониторами и пьют кока-колу, заедая ее чипсами. Хакеры никогда не употребляют наркотиков.

Марта недоверчиво молчала. Скай усилила атаку:

– Разве вы не знаете, что в Силиконовой долине 1 даже клавиатуры делают такие, чтобы на них можно было ставить коку и пакетик с чипсами? Если они там помещаются, то это гарантия того, что такие клавиатуры раскупят.

Было заметно, что Скай чрезвычайно нравится это обстоятельство, как и все, связанное с Силиконовой долиной, ну той самой, где, собственно, и делают компьютеры. Молодежь часто мечтает о путешествиях и приключениях где-нибудь в Индии или Африке. Но Скай была представителем нового поколения, которое больше всего мечтало попасть туда, где создают компьютеры.

Но на Марту Криттенден это абсолютно не произвело впечатления. Как многие люди старшего поколения, она считала, что Силиконовая долина – это место, где до сих пор снимают фильмы с участием Джона Уэйна.