В ответ молчу, сбитая с толку. Что это значит? Но, если посмотреть в ином свете, то я даже рада услышать эти слова.

Черт, и когда я успела стать такой дурой?

– Думаю, я останусь, но не сегодня, Лизи Роуз. – наконец говорит он и опускает руку.

Как он меня назвал?!

– Тебя же раздражает, когда твое имя меняют на Лизи Роуз, разве нет? – ухмыляется Мак.

Что происходит?

– Что ты хочешь этим сказать? – тихо спрашиваю я.

Может быть он шутит? Ничего не понимаю.

– Сам не знаю. То ты неприступная, то покладистая, как…

Он же этого не скажет?

– … Неважно.

Внутри меня разгорается ярость. Я готова дать этому негодяю пощёчину, но вместо этого делаю неприступный вид и складываю руки на груди.

– Как кто? – цежу я.

Мак вздыхает и пинает маленький камешек, лежащий справа от него.

– Неваж…

– Послушай, Ты! – перебиваю его. – Пес! Думаешь, помог мне с переездом, уступил комнату, и теперь ты гребанный рыцарь?

Мак лишь еще больше строит свою идиотскую ухмылку.

Я думала, он попытается сказать хоть что-то, но он молчит.

– Знаешь, кто-то сказал однажды: «Кто видит дурное в человеке, тот сам дурной изнутри». Так вот Ты полное исключение этому! Ты на самом деле гнилой изнутри! Не стоило вообще пытаться понять тебя. Ты этого недостоин…

Поворачиваюсь и ступаю на крыльцо. Но как только нога касается второй ступени, мое запястье перехватывает сильная рука Мака. Не поворачиваясь, изо всех сил дергаю руку, но делаю лишь себе больно.

– Пусти! Мне больно. – я кричу, из-за этого в горле появляется чувство, будто я глотаю стекла.

Мак поворачивает меня к себе и встает на один уровень со мной не отпуская моей руки, но хватку ослабляет.

– Посмотри на меня. – говорит он.

Голос уже не такой, как до этого, не фальшивый добротой, а ледяной и спокойный.

Смотрю ему за спину, специально не поднимаю взгляд. Дергаю рукой, проверяя, смогу ли убрать его руку с моей. Тщетно.

Свободной рукой он берет меня за подбородок и приподнимает голову. Взмахнув головой, смахиваю его руку.

– Ты сама начала эту игру, Элизабет, помнишь?

Что за чуть? Какая игра?

Мак снова повторяет попытку. Приподнимает голову, на этот раз я не сопротивляюсь. Взгляды встречаются, и я вижу, что он встревожен, но все так же холоден. Десять минут назад он был таким добрым, а сейчас… Удивительно, как быстро он меняет личности.

– Я не хотел тебя оскорблять. Ты сама это сделала. – говорит Мак.

– Это ты начал нести эту чушь! – цежу я.

– Верно. Я нес чушь. И я специально это сказал. Извини, что обидел.

Что? Он извиняется?

Наверно, я сплю, ведь, чтобы Мак извинился…

Он наклоняется к моему уху и шепчет:

– «2:1», Элизабет Джонсон.

Что?! То есть, все это время он говорил все эти оскорбления, лишь потому, что вел счет?! Я ведь тогда сказала в шутку!

– Знаешь, что, Мак…

– Уоррен. – добавляет он с ухмылкой.

– Да хоть Папа Римский! Ты придурок! – наконец вырываю руку. – Хочешь игру? Будет тебе игра! Только приготовь платок, чтобы слезы поражения вытирать.

Поворачиваюсь и иду в подъезд.

– Твои?

Останавливаюсь.

– Что? – не поворачиваясь, спрашиваю я.

– Ну, «вытирать слезы поражения» твои? – смеется этот нахал.

– Знаешь, – поворачиваюсь к парню лицом. – Все возвращается бумерангом. И я надеюсь, когда этот бумеранг будет возвращаться, он хорошенько ебн№т тебе по еб@лу!

– Воу-воу-воу, полегче. – фыркает он.

В ответ показываю средний палец и захлопываю за собой дверь в дом.

Глава 6.

Просыпаюсь в теплой мягкой кровати. С непривычки пришлось вспоминать где я. Вчера я долго не могла уснуть, размышляла о ситуации с Маком.

Что между нами происходит? Не знаю, как это назвать, но он меня очень разозлил. Я осознаю, что он задел меня специально, но с намерением сравнять счет, то есть это была просто игра. Понимаю, что он мог сказать это и без повода, но в глубине души все люди хорошие, просто глубина разная…

Зевая, встаю с кровати, накидываю халат и иду на кухню. Открываю дверь с комнаты и до меня сразу доносится чудесный аромат кофе. Как же хорошо жить в своем доме…

Проходя мимо гостиной, слышу звук телевизора и голос Эли.

– Нет, ну, это же идиотизм какой-то! Куда правоохранительные органы смотрят? А, если меня сегодня убьют? – восклицает она.

Вхожу в кухню. Элис сидит у барной стойки и смотрит новости, а Крис завтракает за столом, соглашаясь с ней.

– Доброе утро. – подхожу к холодильнику и достаю пачку с апельсиновым соком. – Что случилось? Почему тебя должны убить? Кто?

– Доброе утро. – пыхтит подруга.

Ставлю на барную стойку пачку, беру стакан и наливаю в него сок.

– Сегодня нашли еще одну девушку. – отвечает Крис.

– Приятного аппетита. – говорю я Крису, сажаясь за стол.

Еще одна бедная девушка… Что в голове у этого больного человека, убивающего несчастных.

– Это ужас! Хочется материться! – Элис встает со стула и идет к раковине. – Папа звонил. Сказал, что заказал нам билеты в Ванкувер из-за этого психа. – машет в сторону телевизора.

Что? Ванкувер?

В иной ситуации я бы прыгала от радости, но не сейчас…

– На какой день. – вздыхаю и отпиваю немного сока.

Эли резко поворачивается к нам лицом:

– На сегодня! Но я не хочу никуда лететь!

Черт!

– Я никуда не лечу. У меня учеба! Я тогда после учебы домой буду бежать, чем полечу в Ванкувер и пропущу учебу. – говорю я.

– Вот зубрила! – смеется Крис. – Тебе такой курорт, а ты «учеба».

Пинаю Криса под столом от чего он давится. Приходится постучать ему по спине, чтобы остановить кашель.

– Вот и я об этом. Но отец говорил серьезно… – подруга вздыхает и садится с нами за стол. – В чем-то я с ним согласна, но ехать в другой город, пока не поймают преступника… Мне кажется, это слишком.

– Может быть, мне с ним поговорить? Я попробую его убедить. – предлагаю я.

– Не вариант. Мне придется ехать в Ванкувер так и так. Бабуля хочет увидеться…

На какое-то время Элисон задумывается, потом с большим энтузиазмом говорит:

– У меня есть идея! Хотя, идея – это громко сказано…

– Говори уже. – перебивает ее Крис.

– Я лечу сегодня. Самолет через три часа. Полечу туда на два дня, то есть на выходные, верно? – рассуждает подруга.

– Ну, и? – негодую.

– А за эти два дня я поговорю с бабулей, а она то точно переубедит папу. – завершает она.

Миссис Форд умеет переубеждать, уж я то знаю… Может сработать, но вероятность от силы где-то 50\50.

– Стоп! – Кристиан отодвигает тарелку и смотрит на Элис. – Ты летишь на выходные, и я без тебя?! Да мой дружок загнется без тебя!

Я начинаю смеяться, беру тарелку Криса, свой стакан и несу их в раковину.

– Знаю… Но я всего лишь на два дня…

– Ты сказала, что Мистер Форд заказал два билета. Почему-бы Кристиан не занял мое место? – предлагаю я.

Элис переводит взгляд с меня на парня.

– Да и еще один плюс, твой парень познакомится с отцом. – достаю самый главный козырь.

– Я сам могу купить себе билет. – говорит Крис.

– Ты летишь со мной либо за счет папы, либо остаешься тут. – Эли встает из-за стола и идет в свою комнату. – Я собираю сумку, а ты пока поезжай за своими вещами. Жду тебя через пол часа тут!

Мы остаемся с Крисом одни на кухне. Он переводит взгляд с той комнаты, где только-что была подруга, на меня.

– И почему я все еще ее терплю? – спрашивает он.

– Не терпишь, а любишь. – улыбаюсь я. – Иди собирайся. Времени у тебя мало.

Кристиан выключает телевизор и накидывает куртку. Перед тем, как он ушел, даю ему ключ от квартиры. После ухода Криса, принимаю душ и иду в комнату подруги, при этом расчесывая волос.

Захожу в комнату, прохожу мимо Элис и сажусь на кровать в позе лотоса.

– Все собрала? – расчесывая локоны, спрашиваю я.

Она вздыхает и садится со мной.

– Ага, конечно. Пару джинс и кофточек.

– А нужно что-то еще? Ты же едешь на два дня. И чего ты такая нервная? Неужели ПМС? – смеюсь я.

– Не хочу никуда ехать, тем более без тебя. – она смотрит на меня так, будто сейчас расплачется. Только этого мне не хватало.

– Эй! Только без слез. Это всего лишь какие-то два дня… Я тоже буду по тебе скучать. – откладываю расчёску и тянусь к подруге, чтобы обнять. – Передавай всем привет от меня. – говорю я, когда Эли сжимает меня в объятиях.

Она кивает и тут же отстраняется.

– А ты ведь вчера гуляла с Маком! – пищит она.

Я так надеялась, что она не спросит… В кратких подробностях рассказываю ей о том, как Мак подвозил меня к общежитию, о его голом торсе после душа, и конечно о вчерашней прогулке, не упомянув только то, что я говорила ему о своих родителях.

Выслушав меня, она еле сдерживает смех:

– Счет? Серьезно?

– Да. Я тогда сказала это в шутку, но, когда он меня чуть не оскорбил, я была готова ему пощечину влепить. – жестикулирую расческой перед подругой, от чего она начинает смеяться.

– С ума сойти… – хрюкает она. – Между прочим, с этого и начинаются отношения.

– С секса? Да… – входя в комнату, говорит Крис, от чего мы с Элис начинаем пищать, и я неосознанно кидаю в него расческу.

– Ты как вошел? – смеясь, кричит подруга.

– Элизабет дала мне ключ. – он кидает на кровать тот самый ключ, поднимает расческу, и кладет ее на тумбочку.

– Дурак! А, если бы у меня в руках была бы не расческа? – говорю я.

– Фалоиметатор? – ухмыляется он.

– Я готова. Едем. – Элис встает с кровати, берет рюкзак, но Крис забирает его и несет сам.

Прощаюсь с этой чокнутой парочкой, иду в комнату снять халат и переодеться. Синяки на шее становятся желтоватого оттенка, боль при разговоре больше не испытываю, что меня очень радует. Нахожу шортики и спортивный топ – то, что надо для уборки в квартире. Включаю музыку и приступаю сначала к протиранию пыли, затем к мытью пола. После уборки беру два мусорных мешка, которые накопились из-за пленки от мебели и всякой другой утвари, обуваюсь, выхожу из квартиры и иду на улицу выбрасывать мешки в мусорный бак.