– Маэстро Леонардо, – сказал ему король, почтительно склонив голову, – премного наслышан о вас. У нас во Франции есть некоторые ваши произведения, которые мне очень нравятся. А в Милане любовался я вашей «Тайной Вечерей», и вот, наконец, я счастлив увидеть вас лично!


– И я имею честь познакомиться с вами, Ваше Величество! -ответил Леонардо. – Мне говорили, как высоко вы оценили достоинства моей росписи,


– Да, маэстро, словами этого не передать. Я даже не побоялся выразить желание перевезти ее в свое королевство. Но в наших странах не нашлось ни одного архитектора для создания арматуры, чтобы обеспечить ей сохранность при перевозке, хотя я и готов был потратить на это любые средства, так мне этого хотелось.


– Ваше Величество, «Тайная Вечеря» написана на стене. Сомневаюсь, что эту затею можно осуществить. Пусть же она, коли вы не будете настаивать, останется достоянием миланцев.


Король был совершенно очарован общением с Леонардо. Он был пленен его манерами, знаниями, талантом:


– Маэстро Леонардо, -произнес он неожиданно, – а почему бы вам, самому великому художнику, не поехать со мной во Францию! Мы окружим вас любовью и заботой как родного отца.


– В таком случае мне придется начать изучать французский, Ваше Величество, а я, должен вам сообщить, не силен в языках. Латынь и ту полностью не освоил, –улыбаясь, скромно пошутил Леонардо.


– Вам это не понадобится, поверьте мне, Божественный Леонардо! Французский двор будет изучать итальянский, чтобы хоть немного приблизиться к вашим вершинам и иметь честь общаться с вами! Во Франции у вас появятся неограниченные возможности для воплощения в жизнь всех ваших многогранных идей. Я предоставлю вам свободу творить. Дворцы, статуи, картины – я найду прекрасным все, что выйдет из вашей головы. Воображайте, изобретайте, творите, а я претворю все ваши мечты в реальность. Берите мрамор, бронзу и краски – я хочу населить свое королевство вашими трудами. Прошу вас, не отказывайте королю!


Леонардо согласился. Он понимал, что он уже не молод, сил его становилось все меньше, а надежного пристанища в Италии у него так и не оказалось. Это предложение давало ему реальную возможность по-настоящему сделать то, что он хотел сделать раньше, но не успел: привести в систему все свои записи и написать те несколько трактатов, материалов для которых накопились груды. Кроме того, он понимал свою ответственность перед учениками. Ему нужно было заботиться и о них…


Теперь он, в окружении Салаи и Франческо Мельци, сопровождал короля в Милан, в тот самый Милан, где ему когда-то было хорошо. В Милане готовились к приезду короля, и Леонардо принял участие в устройстве празднества в Замке Сфорцеско, как во времена Лодовико Моро, продемонстрировав на этот раз свои новые яркие идеи и безграничную фантазию. Король был на небесах от счастья, не сомневаясь, что Леонардо станет национальной гордостью Франции.


Леонардо хотелось ненадого остаться в Милане, ставшем ему родным. Одной из причин было то, что он встретил здесь своего старого друга Зороастро! Какая непередаваемая радость для обоих! И, кроме того, Франческо изъявил желание погостить у своего отца, миланского дворянина Джироламо Мельци, в их родовом поместье в Ваприо, недалеко от Милана. Но надо было держать слово, данное королю.


Когда празднества кончились и король отдал указания по управлению Миланским герцогством, вся его свита собралась в путь, на запад, к границам Франции. Но случилось то, что помешало все карты – занемог Салаи… И, до отъезда короля, успев выпросить милостивейшего позволения Его Величества приехать во Францию позже, Леонардо взялся выхаживать больного.


– Франция ждет вас в любое время, дорогой наш маэстро Леонардо, и примет вас с широко раскрытыми объятиями. – учтиво сказал король. – Приезжайте поскорее, отец!


ГЛАВА 21

– Примите это, – пожилой доктор протянул больному фарфоровую чашу с настоем грязно-бурого цвета, -оно немного горькое, но вы потерпите.


– Это ваше пойло действительно может вылечить мое горло? – сморщился Салаи.


– Это не пойло, синьор, а травы. От них не будет никакого вреда. Начнем лечение с них.


– Но от их вкуса меня тошнит, – как ребенок капризничал Салаи, -лучше дайте мне несколько глотков вина!


– Тебе нельзя пить вина, Салаи! Доктор не велит! – вмешался Леонардо. – Пей лекарство и тебе станет лучше. Ты послушаешься меня на этот раз?


– Да, пусть будет по вашему, – недовольно ответил Салаи, с болью сглотнув слюну.


– Надеюсь на ваше благоразумие, молодой человек, – сказал доктор. –Потому что вы можете обмануть нас, но не свое здоровье. Или может вы предпочитаете умереть?


Болезнь не отступала, несмотря на все усилия врача и безграничную заботу со стороны Леонардо.


– Что это, доктор? -спросил окончательно потерявший покой Леонардо, когда они остались с глазу на глаз. –Оспа? Чума? Проказа? Говорите же!


– Нет ни малейших признаков этих страшных болезней, маэстро Леонардо. Могу также сказать, что это точно не инфлюэнца и не катар. Однако, в его глотке появилась твердая округлая язвочка, очень похожая на шанкр. –Ответил ему доктор. – Ему больно глотать, он слаб, а лихорадки нет. Похоже, я догадываюсь, что это может быть. Были в моей практике похожие пациенты. Хотя и имею я некоторые сомнения.


– Говорите прямо, доктор! Ну же!


– Было бы правильней немного повременить, чтобы не ошибиться с диагнозом, маэстро Леонардо.


– Доктор, -взмолился Леонардо, – мы теряем время. Он слабеет день ото дня. Я обратился именно к вам, с благодарностью памятуя о том, что вы лечили мою бедную матушку.


– К сожалению, тогда я был бессилен. Ее болезнь приняла необратимый характер. Что касается вашего ученика – уверены ли вы в чистоте его и непорочности?


– Да, конечно, Я в этом не сомневаюсь, доктор! -Забеспокоился Леонардо. -Почему вы спрашиваете?


– А я, однако, сомневаюсь. Полагаю, хм, у него галльская болезнь, или, иными словами, люэс.


– Галльская болезнь? – с тревогой переспросил Леонардо, начиная понимать о чем идет речь.


– Это только мое предположение. Но если у него появится сыпь на коже или так называемое «ожерелье Венеры» – то мой диагноз верен.


– И что тогда, доктор? Объясните.


– Ничего хорошего, маэстро Леонардо. Потом на теле начнут появляться кровоточащие незаживающие язвы, выпадать волосы, гнить тело. Такие больные сходят с ума или убивают себя. А тех кто не наложил на себя руки – их ждет медленная и мучительная смерть. Смерть с проваленным носом…


– Что вы несете? – вскричал Леонардо в отчаянии. Губы его дрожали, а кулаки сжались. – Вы в своем уме?


– Да, маэстро Леонардо. –С еще большей уверенностью говорил доктор. -Увы, вам придется принять эту жестокую правду. Хоть я и премного наслышан о ваших научных и, несомненно, героических опытах на трупах в госпитальных покойницких, но вижу, не попадались вам еще тела умерших от люэса, то есть сифилиса…


– Сифилиса… – словно во сне повторил Леонардо, уставившись на доктора.


– Именно! И не держали вы в руках широко известное врачам сочинение профессора из Падуанского университета, врача Джироламо Фракасторо! Я говорю о его мифологической поэме «Сифилис, или о галльской болезни», в которой простой свинопас по имени Сифилус, что значит с греческого «любитель свиней», бросает вызов самим богам, утверждая, что земные цари более знатные и богатые скотовладельцы, чем божества Олимпа. Вот за такую дерзость небесные владыки и награждают его тяжёлой болезнью.


– А за какую дерзость они наказали моего ученика, доктор? – Голос Леонардо звучал глухо, как из преисподней. Он был потрясен страшной новостью.


– Это расплата за грехи похоти, прелюбодеяния и разврата, маэстро Леонардо. – ответил доктор. – Болезнь сия есть результат блуда…


– Значит все так плохо, доктор, что хуже и быть не может? – глаза художника печально смотрели на доктора, в них, казалось, угасала последняя надежда.


– Всегда может быть хуже, уверяю вас, маэстро Леонардо…


– О чем вы там шепчетесь? – вдруг донесся голос Салаи из смежной комнаты. –Глумитесь над умирающим? Маэстро Леонардо, не покидайте меня, посидите со мной, прошу вас! Я боюсь умирать!


– Ты не умрешь, мальчик мой! – Леонардо вернулся в комнату к больному и мягко прикоснулся к его руке. –Никогда не умрешь!


Спустя некоторое время доктор и Леонардо продолжили разговор.


– Болезнь эту привезли моряки с корабля Колумба, которые заразились в открытых им Новых Землях. Там, у местных племен, бытует скотоложество, а заразившиеся от аборигенов моряки разносят сифилис по нашим портовым городам. Кстати, многие из них затем присоединились к французской армии Карла VIII, который вторгся на территорию Италии. В результате возникла вспышка сифилиса среди его солдат, когда они осаждали Неаполь. Вот так и началась эпидемия. Кстати, поговаривают, что и самого Колумба не обошла стороной сия напасть. Колумба, которого вместо обещанного золота привез в Испанию полумертвых рабов, а вместо пряностей доставил нам сифилис! Таким образом, как мы видим, болезнь эта, поразившая сначала первооткрывателей и исследователей новых земель, коснулась затем и исследователей своего неизведанного «Я», тех, кто пребывает в жадном поиске новых разнообразных ощущений для своего тела, находя их, как правило, в публичном доме…


– Что нам следует делать, доктор? -Леонардо с нетерпением перебил разговорчивого доктора, погрузившегося в дебри истории. -Мы ведь должны что-то делать! Я не могу молча созерцать, как болезнь пожирает его!


– Увы, маэстро Леонардо, мы не боги, а лишь их верные слуги, и арсенал наших возможностей мал, ибо нет надежного снадобья от этой химеры. Все, что мы имеем для лечения – это мази ртути и мышьяка, которые будем втирать ему в ноги. Это очень ядовито, но, повторяю, это то немногое, что мы можем сделать.