– Страттон, зря ты упомянул вдовствующую графиню, – проворчал Лэнгфорд. – Испортил такой замечательный день… С этой особой тебе надо поосторожнее. Если она пронюхает о твоих намерениях, то ты вполне можешь превратиться из жеребца в мерина.

– Нет-нет! – Адам покачал головой. – Не думаю, что леди Клара откровенничает со своей бабкой. Она ревностно отстаивает свою независимость… И совершенно не терпит советов и вмешательства в ее личную жизнь. Но я запомню твое предостережение. Что же касается моих намерений, то приезд семьи леди Клары в Лондон может стать серьезной помехой. Вряд ли у меня что-то получится под неусыпным оком графини.

– То есть ты хочешь сказать, что тебе необходимо остаться с леди Кларой наедине. – Глаза Лэнгфорда плотоядно заблестели. – Позволь поделиться с тобой пятью лучшими способами сделать это, основанными на моем собственном опыте.

Лэнгфорд принялся разглагольствовать о преимуществах разработанных им стратегий, и Адам не стал его останавливать. Даже Брентворт не отказался послушать.

У каждого мужчины имелся какой-то особый талант, и только глупец стал бы отрицать наличие такового у Лэнгфорда.

Глава 7

Клара методично поглощала свой завтрак, не обращая внимания на повисшую в столовой гнетущую тишину. Она отказывалась признать, что виновницей этой тишины являлась ее бабушка, чье зловещее молчание предвещало бурю.

– Ты не сделаешь этого! – раздался вдруг резкий голос графини. – Ты останешься здесь, со своей семьей.

Клара промолчала, но из уважения к бабушке перестала жевать.

– Да, конечно, – подал голос Тео. – Я запрещаю, Клара, ибо совершенно не желаю скандала.

– Я не девочка, Тео. Со стороны выглядит смешно, когда взрослая женщина живет с братом, в то время как должна обзавестись собственным домом. – Клара обращалась к брату и смотрела только на него. – К тому же ты не можешь мне что-либо запрещать. Я от тебя не завишу, не забывай об этом.

На мгновение Кларе показалось, что над столом прокатился рокот надвигающейся грозы. Краем глаза она заметила, как бабушка выпрямилась настолько, что даже выросла на дюйм.

– А почему это вызовет скандал? – спросила Эмилия. – Я не понимаю…

– Тебе и не следует этого понимать, – перебила внучку графиня. – А теперь оставь нас, Эмилия. Мне нужно многое сказать твоей сестре, и эти слова вовсе не предназначены для твоих ушей.

Эмилия тяжко вздохнула, надула губки, поднялась со стула и вышла из столовой.

– Могли бы позволить ей закончить завтрак, – заметила Клара.

– А ты могла бы объявить о своих намерениях в другом месте и в другое время, – заявила графиня. – Но нет, ты предпочла сделать это прямо здесь, за столом! Но имей в виду, я не допущу такого безрассудства!

– Я очень люблю вас, бабушка, и уважаю, но я уже приняла решение.

– Ах вот как? Стало быть, ты обрекаешь меня, а также своих брата и сестру, на позор?… Ведь твое поведение непременно бросит тень на всю нашу семью!

– На всю нашу семью… – эхом отозвался Тео. – И нам еще повезет, если общество ограничится только шепотками за спиной.

– Не представляю, почему люди начнут шептаться, – солгала Клара. На самом деле она прекрасно знала, что сплетни в высшем обществе зарождались с необычайной легкостью – был бы повод. – Да и что люди скажут? Что мы отдалились друг от друга? Но это утверждение мы опровергнем собственным поведением. Или же скажут, что я неуправляема? Но на эту тему говорили так часто, что она уже никому не интересна.

Графиня с негодованием посмотрела на внучку и проговорила:

– Во-первых, в обществе скажут, что твой отец поступил ужасно глупо, оставив тебе состояние.

– Да, глупо! – рявкнул Тео. – Ужасно глупо!

– Помолчи, Тео, – приказала графиня. – А еще будут говорить, что на тебе никто никогда не женится, потому что твой образ жизни ставит под сомнение твою добродетель. И не стоит притворяться, юная леди, что ты ничего не понимаешь. Тебе прекрасно известно: если молодая незамужняя женщина принимает решение поселиться отдельно от семьи, то сразу же возникает вопрос, что толкнуло ее на этот поступок и чем таким она собирается заниматься в собственном доме.

Клара пожала плечами:

– А может, она просто предпочитает жить так, чтобы не подстраиваться под других членов семьи? Я руководствуюсь только этой причиной. И вы прекрасно это знаете. Кроме того… Мне нет никакого дела до того, что скажут в обществе. Итак, я переезжаю через два дня. Имейте в виду, я не намерена менять свое решение.

– А я говорю, что запрещаю!.. – Тео ударил ладонью по столу – так когда-то делал и отец.

– О, Тео, давай без этого драматизма, – отмахнулась Клара. – В твоем новом статусе у тебя и без того полно забот, так что не стоит обременять себя еще и моими.

– Упрямая безрассудная девчонка! – в гневе воскликнула графиня. – Если ты осуществишь задуманное, тебя не примут ни в одном приличном доме. Никто не пригласит тебя на бал или на званый обед. Ты останешься совершенно одна в своем убежище. Ты превратишься в отверженную, в парию, тебе…

– Вы угрожаете мне, бабушка? Угрожаете, излагая список наказаний, которым вы лично подвергнете меня в случае непослушания? – Клара с трудом держала себя в руках. – А вам никогда не приходило в голову, что именно поэтому отец оставил мне наследство? Он хотел, чтобы я не оставалась в вашей власти до конца жизни, вот так-то! – Клара поднялась со своего места. – Как я уже объяснила, мой переезд состоится через два дня. Вы оба всегда желанные гости в моем доме. Но если решите не навещать меня, то воля ваша.

Клара сохраняла полнейшее спокойствие до тех пор, пока не оказалась за пределами столовой. Но уже потом, взбегая вверх по лестнице в свои покои, она едва сдерживала переполнявшие ее эмоции. Оказавшись наконец в своей спальне, она упала на кровать и уставилась на голубой балдахин, обуреваемая сомнениями относительно принятого решения.

Неужели она и впрямь действовала слишком дерзко и необдуманно? Ведь раньше ее вполне устраивала жизнь под одной крышей с родными… Да, так было раньше. Но теперь каждое упоминание о том, какого именно поведения от нее ожидают, раздражало все больше. При жизни отец служил ей своего рода щитом. Когда бабушка начинала подыскивать ей мужа и ни один из претендентов Кларе не нравился, отец заявлял – мол, ему абсолютно все равно, выйдет его дочь замуж или нет. И тогда разговоры о замужестве на время прекращались.

Отец частенько сражался за Клару, решая всевозможные проблемы – серьезные и не очень. Как же ей его теперь не хватало. Горе утраты уже не было всепоглощающим, но острая боль по-прежнему пронзала сердце, когда Клара думала об отце. Особенно в такие вот моменты одиночества. Как бы ей хотелось прижаться к нему и почувствовать, как от ее несчастий не остается и следа. Он наверняка предложил бы ей прокатиться верхом до парка, а может, и дальше, чтобы оказаться подальше от бабушки.

Будут ли люди интересоваться причинами, по которым она переехала? Клара очень в этом сомневалась. Все знали, что собой представляет ее бабушка, и никому не хотелось становиться объектом ее гнева. Кажется, Страттон назвал ее бастионом. Но даже это сравнение казалось Кларе не совсем точным. Немногие мужчины могли противостоять воле вдовствующей графини, а женщины и вовсе отказывались испытывать судьбу.

Неужели теперь бабушка решила направить все свое влияние против внучки? Клара опасалась, что так и случится.

– Ты спишь? – раздался у дверей тихий голос Эмилии.

Клара приподнялась на кровати.

– Нет, обдумываю будущее.

Эмилия вошла в спальню сестры и опустилась на краешек кровати.

– Понимаю, почему ты решила так поступить. Я бы поехала с тобой, если бы могла. Я не испытываю к бабушке ни ненависти, ни неприязни, но порой она ведет себя как самая строгая гувернантка на свете. Однако с гувернанткой-то расстаешься по мере взросления. От бабушки же отделаться невозможно. Возможно, именно поэтому девушки выходят замуж. Чтобы избавиться от влияния матерей и бабушек.

– Не смей выходить замуж по этой же причине. Пообещай, что не станешь торопиться и сделаешь выбор осознанно. Даже если тебе придется страдать от повышенного внимания бабушки.

– Иногда она меня ужасно пугает. А ведь я не такая сильная, как ты, Клара.

– Раньше я тоже ее боялась. Очень. И до сих пор не избавилась от этих страхов окончательно. Я не такая уж смелая, как может показаться на первый взгляд, просто со временем научилась противостоять ей.

Эмилия провела пальцем по узору на покрывале.

– Ты сказала, через два дня. Значит, в пятницу ты не поедешь со мной к портнихе?

Обняв сестру, Клара проговорила:

– Конечно же, поеду. Мы чудесно проведем время. Вчера я напомнила бабушке, что ты приглашена на несколько светских мероприятий, и она согласилась: сказала, что это вполне приемлемо. Так что скучать в этом сезоне тебе не придется.

Лицо Эмилии просветлело.

– Как хорошо, что ты поговорила с ней об этом до своего заявления об отъезде.

Клара тихо рассмеялась.

– Это называется «стратегия». Мне нравится думать, что у меня есть способности к этому.

– Но теперь бабушка может и передумать, – со вздохом сказала младшая сестра.

– Едва ли. Видишь ли, дело в том, что ей придется тебя сопровождать. А мне кажется, ей и самой ужасно хочется вновь оказаться в водовороте событий.

Эмилия положила голову на плечо сестры.

– Спасибо тебе, Клара. Я не рассчитываю на то, что буду посещать балы каждый вечер, но на нескольких небольших приемах с удовольствием побывала бы.

Клара невольно улыбнулась. Она почти не сомневалась: бабушка с удовольствием исполнит роль компаньонки при младшей внучке. Ведь если она будет сидеть дома и дальше, то общество забудет, насколько она влиятельная особа.


Адам передал свою визитную карточку лакею дома на Парк-лейн, и слуга тотчас же провел его в холл огромного особняка, построенного покойным герцогом Брентвортом.