Джулия Куинн - Герцог и я

Саймон растерянно уставился на нее, а затем произнес:

– Никогда раньше не испрашивал снисхождения женщин.

Она пожала плечами:

– Очень сожалею. Это нисколько не роняет достоинства джентльмена.

– Знаете, – проговорил он, – сначала я решил, что ваши неудачи с женихами объясняются главным образом тем, что их отпугивают ваши братья, но теперь понимаю: в этом виноваты вы и только вы. Бедный Найджел! И все остальные!

К его удивлению, она весело рассмеялась:

– Ошибаетесь. Я не замужем главным образом потому, что большинство видит во мне друга. Это убивает всю романтику. Найджел, разумеется, исключение.

– Прошу, не перебивайте, – мягко произнес Саймон. – Очень прошу вас дать мне выговориться до того, как Энтони, который уже караулит нас, испортит всю мессу.

– Говорите же, милорд, – сказала Дафна, заинтригованная всеми этими предисловиями.

– Мой план заключается в следующем: мы притворимся, что влюблены друг в друга.

– О!

– Только притворимся, – успокоил он ее. – Но окружающие должны поверить в это и осознать, что теперь я уже не их добыча.

– Значит, им надлежит увериться в истинности наших чувств? – чуть обеспокоенно спросила Дафна.

– Им – да. Но не нам.

– Разумеется, – подтвердила она. – И что за этим последует? Каковы мои перспективы?

– Разве нужно объяснять? Во-первых, ваша матушка перестанет таскать вас от мужчины к мужчине, понимая, что этим задевает меня.

– Не очень вежливо сказано, – заявила Дафна, – но в общем правильно. А во-вторых?

– А во-вторых, – ехидно улыбнулся он, – мужчины всегда обращают больше внимания на женщину, которой уже кто-то заинтересовался.

– Я не вполне понимаю, сэр. В каком смысле больше?

– В самом прямом, мисс Бриджертон.

Усмехнувшись, он пристально взглянул на нее, заставив покраснеть, а затем произнес:

– Я сказал, «кто-то заинтересовался», но, извините за самомнение, если этот «кто-то» к тому же еще по случайности герцог, интерес мужчин может возрасти в несколько раз, и вчерашний друг превратится в нетерпеливого соискателя.

Дафна поджала губы.

– Хотите сказать, что к тому времени, как вы меня бросите, у моего порога уже будет толпа мужчин, жаждущих моей руки?

– Помилуйте, мисс Бриджертон, вы бросите меня первой.

Он обратил внимание, что она никак не оценила этого жеста.

– Получается, от всего этого я выигрываю гораздо больше, чем вы? – с недоверием уточнила она. – Как благородно!

Герцог слегка сжал ее руку.

– Так вы согласны?.. Если отбросить иронию?

Дафна отвела взгляд от его настойчивых глаз и увидела до боли знакомую картину: миссис Фезерингтон, похожую на стервятника в ожидании добычи; своего старшего брата, словно проглотившего кость; девушек с несчастными лицами…

– Да, согласна… – сказала она, по-прежнему не глядя на Саймона.

– Как думаешь, почему они так долго не подходят к нам? – спросила леди Бриджертон и дернула сына за рукав, так как тот не сразу ответил.

Сама же она не сводила глаз с дочери и ее кавалера, герцога Гастингса, который всего неделю как в Лондоне и уже, кажется, произвел фурор в определенных кругах. А сейчас не отходит от Дафны. Неужели?..

– Не знаю, матушка, почему так долго, – ответил наконец Энтони, с облегчением провожая взглядом упорхнувшую стайку семейства Фезерингтон. – По-моему, они танцевали.

– Полагаешь, Дафна ему понравилась? – с детским восторгом спросила мать. – Ее ждет титул герцогини?

Энтони нетерпеливо передернул плечами.

– Ты не отпускаешь Дафну ни на шаг. Поэтому ее не ждет ничего, кроме твоей юбки.

– Не смей разговаривать со мной в таком тоне, Энтони Бриджертон! И с чего ты взял, что я так сурова с твоей сестрой?

– Она мне сама говорила, – солгал Энтони, ибо Дафна никогда не жаловалась ему на мать.

– Что за вздор… Боюсь, Порция Фезерингтон будет не очень довольна сегодняшним вечером.

– Иногда я не понимаю тебя, мама… Ты хочешь, чтобы Дафна удачно вышла замуж и была счастлива, или для тебя главное – победить соперницу в гонках к алтарю?

Леди Бриджертон даже притопнула от возмущения.

– Дерзкий мальчишка! Впрочем, – добавила она с чарующей улыбкой, – совсем не откажусь от удовольствия увидеть выражение лица миссис Фезерингтон, когда моя дочь завоюет руку и сердце звезды этого сезона.

– Ты неисправима.

– И совершенно безнадежна… если дело касается моих детей.

– Ох, мама!

– Перестань вздыхать, Энтони! Что подумают люди?

– Они не слышат моих вздохов, – с улыбкой сказал тот.

Он не мог подолгу злиться на мать. И она на него тоже. Тем более что Дафна и Саймон уже приблизились к ним.

– Как вам бал? – обратилась к ним леди Бриджертон.

– Выше всяких похвал, – ответил Саймон. – Ваша дочь не только хороша собой, но и прекрасно танцует.

Энтони фыркнул. Такого он никогда еще не слышал от своего друга. Но Саймон не обратил на него ни малейшего внимания.

Вайолет Бриджертон расцвела на глазах.

– О, как приятно слышать. Дафна обожает вальсировать… Я верно говорю, Дафна? – спросила она, потому что дочь молчала.

– Да, мама.

– Я уверен, мисс Бриджертон, – сказал Саймон, – что ваша матушка позволит мне вторично пригласить вас на вальс, когда заиграет музыка. А пока мы, с вашего позволения, пройдемся по залу.

– Вы только что делали это, – заметил Энтони.

Саймон снова проигнорировал его выпад.

– Мы, с вашего позволения, немного пройдемся, леди Бриджертон, – повторил он, – но постараемся находиться в поле вашего зрения. Вы не возражаете?

Бледно-лиловый шелковый веер еще сильнее заколыхался в руке Вайолет, когда она ответила:

– Я не возражаю, ваша светлость. То есть я хотела сказать, Дафна не возражает… Я верно говорю, дочь моя?

– Да, мама.

Дафна была сама невинность и покорность.

– А я, – прорычал Энтони, – пойду за виски! Не понимаю, что тут происходит!

– Энтони! – воскликнула Вайолет и с любезной улыбкой обернулась к Саймону: – Не обращайте на него внимания.

– Я всегда именно так и поступал, – с улыбкой произнес тот.

– Дафна, – предложил брат, – я тоже мог бы сопровождать тебя, чтобы не вызывать лишнего…

– Энтони, – перебила старшего сына Вайолет Бриджертон, – им не нужен сопровождающий, если они пройдутся здесь, по залу.

– Нет, нужен! – упорствовал Энтони.

– Убегайте скорее! А я придержу этого блюстителя нравов, – весело крикнула им вслед Вайолет.

И она в самом деле крепко ухватила сына за руку. Удалявшемуся вместе с Дафной Саймону оставалось только удивляться и отчасти восхищаться разыгравшейся на его глазах сценкой.

– Что за спектакль ты устроил тут? – прошипела мать.

– Я защищаю собственную сестру!

– От герцога? Разве он так опасен? По-моему, он твоя копия. Или ты – его.

Энтони застонал:

– Боже, тогда тем более ее нужно защищать. Ты нас обоих плохо знаешь, мама.

Она участливо погладила его руку.

– Ты преувеличиваешь, сын мой. Не нужно быть чересчур подозрительным. Если Саймон осмелится увести нашу девочку на балкон или, не дай бог, в коридор, можешь ринуться на выручку. А пока позволь ей насладиться минутами славы, и пускай остальные завидуют!

Энтони мрачно смотрел в спину друга.

– Завтра я убью его!

– О господи, никогда не думала, что мой сын так кровожаден. Ты ведь мой первенец, и я должна была бы знать тебя лучше, чем всех остальных. Но иногда ты меня просто удивляешь…

– Удивление – хорошее качество, мама, – утешил ее Энтони уже более спокойно. – Способность удивляться молодит… А вот и Колин. Поговори с ним, а я удаляюсь, с твоего разрешения.

Почему ее дети так не любят слушать разумные речи? Но все-таки они совсем не плохие, даже, можно сказать, славные.

Этот вывод вызвал у нее вздох облегчения, и она с чувством гордости стала наблюдать за Дафной, которая шла под руку с герцогом. Какая прекрасная пара! Неужели присутствующие не замечают этого?

Нет, определенно из Дафны получится превосходная герцогиня. Она просто рождена для такого титула!

Леди Бриджертон перевела взгляд на Энтони, однако тот вскоре исчез из поля ее зрения. Вновь заиграла музыка и закружились пары. Виконтесса с довольной улыбкой взирала на танцующих.

Но внезапно ее улыбка угасла и сменилась выражением удивления, а затем Вайолет встревоженно нахмурилась. Что происходит? Дафна направляется к ней, почему-то опираясь на руку другого джентльмена.

Где же герцог? А, вон он…

Он уже танцевал с другой – подумать только! Да еще с кем! С Пенелопой Фезерингтон!

Вашему автору стало известно, что за вчерашний вечер герцог Гастингс не менее шести раз позволил себе упомянуть, что в его планы никак не входит женитьба. Но если он вознамерился таким образом охладить пыл честолюбивых матерей, то совершил непростительную ошибку. Они расценили его откровения как вызов.

И нельзя не заметить, что все его крамольные высказывания прозвучали до знакомства с прелестной и весьма неглупой мисс Дафной Бриджертон.

Что автор и доводит до вашего сведения.

«Светская хроника леди Уистлдаун», 30 апреля 1813 года

На следующий день Саймон появился у дверей дома Бриджертонов на Гросвенор-сквер. Одной рукой он схватился за медный дверной молоток, второй – держал огромный и непомерно дорогой букет голландских тюльпанов.

Он не предполагал, что его скромный полушутливый план потребует каких-то срочных дополнительных действий, но вчера вечером Дафна разумно рассудила, что, если он не нанесет ей визит на следующий день, никто, и в первую очередь ее мать, не поверит в серьезность его намерений.

И Саймон не мог не признать правоту Дафны. Тем более кому, как не ей, не говоря уж о ее матери, знать все тонкости светского этикета, о которых он имеет весьма смутное понятие. Ведь ему никогда еще не приходилось ухаживать за женщинами из высшего круга.