Я повиновалась. Внутри оказались одинаковые футболки — одна на маму, другая на дочь — с оттисками первой обложки «Джилл» на груди.

— На долгую память, — сказала Кейси. — Чтоб ни ты, ни твоя девочка не забывали.

— Да как же я забуду?! — воскликнула я и не покривила душой. Я вспоминала всех тех людей, которые помогали мне, и думала, где они сейчас. Оказалось, что этот опыт всем очень пригодился.

Свен, к примеру, стал арт-директором в крупном журнале для мужчин, где он мог снимать больше полуодетых женщин, чем когда-либо мечтал. Детская одежда Минди отлично продавалась; я часто замечала симпатичные, яркой расцветки пончо и ботиночки во многих бутиках. Росарио работала диджеем, а у нее всегда лежала к этому душа. Пола повысили в «Нестром»: после ухода Эллен он опять вырос в глазах Ти-Джея.

А о Лиз Александр нам еще предстояло услышать… Хотя куда бы ни пошла Эллен, Лиз не отставала ни на шаг.

Поблагодарив Кейси, я уложила футболки в коробочку. Пора было уже перестать ворошить былое и подумать о грядущем.

— Ну, так как вы считаете, — спросила я, когда все уселись за стол, — девочка или мальчик?

Все принялись с жаром обсуждать эту тему, пока их не перекричала Сара:

— Я могу определить это точно. В моем роду еще не ошибалась ни одна женщина.

— Давай же! — подзадорила ее я.

— Нам понадобится твое обручальное кольцо и веревка. Тогда можно будет приступать к эксперименту.

Я сняла кольцо с пальца и сбегала на кухню за веревкой.

— Откинься на спинку, а живот оттопырь, — приказала Сара и повела меня к дивану. Все собрались вокруг. Я послушно выпятила живот — пока что ничего сложного.

Сара отрезала примерно фут веревки и продела его сквозь кольцо, а затем связала концы. Небрежно помахав кольцом надо мною, она принялась раскачивать его методично, словно маятник. Вскоре, покачавшись из стороны в сторону, кольцо закружилось.

— Вот! — вскрикнула Сара. — Вот и ответ!

— Ну же?!

Сара остановила кольцо.

— Ну, согласно проверенному греческому суеверию, у тебя будет девочка.

Мама взвизгнула от радости. Остальные разразились аплодисментами. Конечно же, я любила бы ребенка любого пола, особенно после тех потерь, которые я пережила. И, независимо от пола, я хотела научить своего ребенка некоторым мудрым вещам.

Прежде всего, старайся понимать своих родителей (тут я взглянула на маму). Они всего лишь люди, они тоже имеют право на ошибку.

Тогда я вспомнила свои веселые годы в Беннингтоне, последовавшие за унынием в Хиллэндере.

Не бойся трудных времен — тебе воздастся сторицей.

Я вспомнила свой первый день в «Чики» и первые годы «Джилл».

Не отступайся от своей мечты и окружай себя своими страстями и страстными людьми. Во что бы то ни стало.

И, наконец, я обвела взглядом всех этих чудесных женщин, которые любили и поддерживали меня, когда другие — и хуже этих женщин не найти — пытались пошатнуть мою веру в себя.

Гордись собою, кем бы ты ни был. И кто бы ни пытался тебя разубедить.

Вот и все, чему я хотела научить свое дитя. Я надеялась, что он — или она — будет умен. Или умна. И я хотела открыть ему весь мир безграничных возможностей — и в то же время научить его скромности. Если мой ребенок когда-нибудь вдруг оторвется от земли, визит к дедушке или бабушке мигом вылечит эту напасть.

Но я торопила события. На первых порах ребенку будет нужна лишь бесконечная любовь — и я готова была ее обеспечить. Мои друзья следили за тем, чтобы я как следует подготовилась к материнству. На этом моменте я отвлеклась от своих родительских наставлений и перешла к подаркам.

Там оказалось множество полезных вещей: коляска, плетеная колыбелька, славные детские книжки, игрушки и рамочки для фотографий. Я подумала: «Если этот ребенок узнает людей так хорошо, как знаю их я, это будет истинным благословением».

Покончив с подарками, мы приступили к чаепитию, а завершилось все, разумеется, разговорами о детях. Я также упомянула, что мне осталось нанести лишь последние штрихи к проекту своей радиостанции, которую я решила назвать «Радио девчонок».

— Мне нравится, — одобрила Кейси.

Мне тоже нравилось. А вот название для ток-шоу никак не шло в голову.

— Может, кто-нибудь подскажет? — взмолилась я.

— А почему бы не воскресить «Джилл»? — сказала Сара. — Теперь, когда журнал мертв, ты можешь вернуть свое имя.

Но я была непреклонна.

— Я больше ни за что его не отдам. Слишком уж дорогой ценой мне дался этот урок.

— Никому не отдашь? Ни за что? — уточнила Серена.

— Ну же! — подстрекнула меня Сара.

— Ну, нормальное имя, — потупилась я.

— Это прекрасное имя! — возразила мама.

— Ну, если Сара не ошиблась с полом, то я могу сделать одно исключение, — смилостивилась я, поглаживая живот. — Может быть, как второе имя? — предположила я, осознавая впервые в жизни, что эра моего важнейшего творения должна вот-вот начаться.


Карен Ямпольски, выпускница Нью-Йоркского университета, много лет работала ассистентом руководителей в индустрии масс-медиа и развлечений, а также девять лет была правой рукой основателя и главного редактора журнала Jane Magazine. Она живет с мужем и двумя детьми в графстве Вестчестер.