— Больно надо, — и молодая женщина удалилась к себе.

— Что она у тебя делает? — Ванька терпеть не мог сестру Руслана. — Такая бяка, фу, не люблю с ней иметь дела.

— Какая есть сестра, но другой у меня нет, — заметил философски Руслан, — Ну, друганы, чего делать будем? Яаааа, правда, немного пьяненький, но клянусь, что сейчас всё пройдёт и я снова буду стройненьким огурчиком.

Руслан поднялся с дивана и неспешной, качающей походкой направился в сторону туалета.

— Ты куда? — спросил у него ничего не понимающий Димыч.

— Я щас, — ответил Руслан, приложив к губам указательный палец, правой руки. — Я скоро. Мне надо. Елисеева не было час. Димыч забеспокоился, так как Ванька Савинов был готов и мирно посапывал себе на диванчике.

— Этого где носит и провалился, больше часа нет? — и Вересов направился по направлению к туалету в поисках друга. Перед его глазами предстала картина маслом. Унитаз. Рядом с ним вальяжно подпирающий сидя стенку Руслан Елисеев. Он был занят тем, что вёл с унитазом философские разговоры.

— Понимаешь, унитаз, дааа я солидный дяденька. М — да, конечно, я согласен с тобой. Ох, голова чего-то болит. Ах, милый унитазик, один ты меня понимаешь, — и Руслан Елисеев принялся обнимать предмет сантехники, как родного брата.

— Руслан, — Вересов готов был от смеха лопнуть. — Ну, ты, брат даёшь. Тебе теперь унитаз роднее нас с Иваном стал. Видели бы тебя твои конкуренты. Пошли, друг, тебе надо поспать, — и Вересов попытался поднять Руслана с кафельного пола.

— Надо сделать фото, — и достав телефон, Вересов сделал несколько снимков обнимающегося с унитазом Руслана. — Здорово, — проговорил Димыч про себя и снова попытался приподнять тушу друга. — М — да, Руслан, отъел ты себе животик, а так с виду и не скажешь, что ты такой тяжёлый.

— Ты кто? — Руслан уставился на Димыча ничего не понимающими глазами. — Ты крёстная фея?

— Ага, — решил приколоться Вересов. — Да ещё и тыква со мной. Буду творить из неё для тебя, друг, карету.

— Ааааааа, — захныкал Руслан. — А я разве не принц? А где моя Золушка? Вспомнил, а может, забыл, чёрт ничего не помню. Где я? — он обвёл собственный дом, увидел спящего Ивана и принял его за короля — отца.

— Папочка, давай организуем бал. Пригласим всех местных девушек. Ой, как же голова болит. Чёрт, почему же я так напился, — и Руслан свалился на мягкий ковёр рядом с диваном, на котором сном младенца почивал Иван. Двойной храп пошёл по всему первому этажу. Димыч решил остаться за компанию с друзьями. Позвонил жене, отпросился, предупредив, что останется ночевать у Елисеева.

— Хорошо, хоть Полинка не ревнивая, — только Димыч не знал, что его жена стопроцентно вверяет Руслану собственного мужа, не боясь того, что, возможно, будут измены со стороны Димы. — Так нужно и мне где-то примоститься, — и Вересов устроился рядом с друзьями, постелив для себя небольшой половичок, который ему удалось найти. И вскоре рядом с Русланом и с Иваном примостился блаженный Димыч, уснувший сном младенца. Теперь тройной храп раздавался на весь первый этаж.

По голове Руслана отбивали сразу вместе сто молоточков, так ему было плохо. Солнечные лучи уже вовсю играли друг с другом в зайчики в комнате, а мужчина никак не мог понять, где он находится. Хотелось пить. Было удивительно для Елисеева, что он находится не в собственной постели. Рядом почему-то спал сладким сном Иван. Теперь события вчерашнего вечера стали медленно восстанавливаться в больной голове Руслана.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Я напился и, видимо, пил много, — голова продолжала немилосердно болеть, в горле жгла засуха, хотелось пить.

— Ты не это ищешь? — и перед глазами Руслана нарисовалась спасительная бутылка «Кубая», оказавшееся в руках Димыча.

— Дай, — потребовал Руслан. С силой отвинтил крышку бутылки питьевой воды и залпом выпил половину. Немного полегчало. В голове стало меньше молоточков, хотя она продолжала болеть у Руслана Елисеева.

— Теперь рассолу огуречного. Хочешь? — Димыч всё предусмотрел.

— Буду, — буркнул Руслан и выпил половину литровой банки. — Хорошо, теперь легче. Ванька Савинов в это время продолжал посапывать на диванчике и друзья решили не будить бедного парня. Руслан встал, отряхнулся, решив привести себя в порядок. — Ты не уходи, — Елисееву не хотелось, чтобы Вересов ушёл. — Подожди, я быстро. Приму душ и мы с тобой поболтаем.

— Мне, вроде, как к жене надо, — заметил Димыч, но уступил Руслану, когда тот смотрел на него такими умоляющими глазами, что отказать было трудно. — Хорошо, я подожду. Уговорил. Пойду, кофе сварю. Я, Руслан, в отличие от тебя без утреннего бодрящего напитка с утра совсем никак.

— Давай, — махнул рукой Елисеев и отправился в душ, чтобы привести себя в порядок. К этому времени успел проснуться Ванька Савинов. Перед его взором также замаячила бутылка спасительной влаги в пластиковой бутылке, любезно предоставленной Вересовым. Но в отличие от Руслана Иван чувствовал себя лучше, но бутылку воды допил до конца.

— Оооо, хорошо, как будто заново родился. Спасибо, Диман.

— Не за что, — прозвучал ответ благодарного друга. — Главное, чтобы головушке было легче. Рассолу не хочешь?

— Нет, — ответил Ванька. — Мне чего покрепче.

— Нет, — прозвучал приговор Вересова. — Вы вчера с Русланом и так отхватили лишнего. Хватит. Так недалеко и алкоголиком стать. Пошли на кухню. Сегодня, Ваня, ты попьёшь только кофе с утра. Спиртное противопоказано.

— Как пахнет, — на кухню вошёл посвежевший после принятия душа Руслан Елисеев.

— О, мне пора, — засобирался Савинов.

— Останьсяааааа, — взмолились два его друга, уговаривая его остаться.

— Нет, мне пора, — засуетился Иван, на ходу, одев, чёрную кепку на голову. — Хорошего понемногу. Мать, наверно, меня уже строит, ведь дома не ночевал. Да и на работу надо. Заскочу домой переодеться, да и помыться надо. Всё, я побежал. Руслан, — обратился Ванька к Елисееву. — Спасибо за вчерашнюю компанию. Редко так сидим. Можем, повторим?

— Увидим, — Руслан ничего не мог обещать, но повторить можно было. Друзья попрощались, пожали друг другу руки и Ванька побежал. В это время проснулась её величество Виолетта, явившееся на кухню во всём своём великолепии.

— Дима, налей мне воды, — слова были сказаны без всякого «пожалуйста». — Давай быстрее, меня жажда замучила, — Димка Вересов порывался встать, чтобы выполнить приказ красавицы.

— Димыч, сиди, — услышал Вересов приказ Руслана, буравивший сестру недобрым злым взглядом.

— Виолетта, даю тебе час на сборы. Ты возвращаешься домой.

— Ноооооо, — послышалось жалкое блеянье сестры Руслана. — Ты же сказал, что я могу….

— Но я не позволял тебе унижать моих друзей. Нужна вода, встала и пошла, сама набрёшь, если пить хочешь. Диман тебе не собачка послушная. Я всё сказал. В гости можешь приходить, но жить в этом доме ты больше не будешь. Собирай вещи и катись домой. Твой муженёк уже интересовался, когда ты соизволишь вернуться домой. Я ему пообещал, что в ближайшее время ты поедешь. Это время настало.

— Тыыыыыыыыы, — глаза Виолетты метали молнии, правая ладонь была готова нанести пощёчину Руслану, но была остановлена крепкой накаченной рукой парня. — Ублюдок…..

— А я в твоих глазах всегда таким был, — ответил Руслан, спокойно среагировав на слова сестры. — Может, извинишься перед Димычем?

— Не буду, — прозвучал капризный ответ, и запах дорогих французских духов прошествовал мимо мужчин, испепеляя всех вокруг ненавистным взглядом.

— Может, зря ты так с ней? — Дмитрию не хотелось быть причиной ссоры брата и сестры Елисеевых. Они жили, как кошка с собакой и трудно было сказать о том, что Виолетта и Руслан являются друг другу родными братом и сестрой.

— Забудь, — ответил Елисеев, махнув в сторону сестры. — Виолетту всегда надо ставить на место, а иначе на голову сядет. Но сестрис уехала раньше, чем планировал Руслан. Входная дверь дома с шумом захлопнулась, когда через двадцать минут Виолетта села в такси, вызванное ею по телефону. С братом молодая женщина не пожелала попрощаться, решив ехать к любовнику. Настолько ей опротивел ей старый муж.


— Ты чего так напился вчера? — Димыч перешёл к серьёзному разговору с Русланом. — Ты никогда, Елисеев, так не напивался. Даже собственный унитаз для тебя стал другом.

— Не может быть? — Руслан не верил в то, что сказал ему друг. Вересову в знак доказательства пришлось Елисееву показать сделанные накануне вечером фотографии.

— Это яаааааа? Чёрт, это точно я, — не верил своему счастью Руслан Елисеев. — С унитазом. М — да, на старости лет будет, что детям рассказать.

— А они у тебя будут? — спросил с иронией Вересов. — Где твоя Марина? Почему я её в последнее время не вижу.

— Расстались, — прозвучал короткий ответ Руслана. Ему не хотелось говорить с другом о бывшей любовнице. Она того не стоила.

— Руслан, почему ты так с женщинами? — Вересов буравил взглядом Елисеева, ожидая от него ответа. Да, он осуждал друга, имевшего множество женщин в качестве любовниц, и среди них встречались достойные кандидатки на роль жены Руслана Елисеева.

— Как? Это как? — с сарказмом спросил Елисеев. Ему, по сути, не хотелось говорить о женщинах. Друзья смотрели друг на друга, и никто из них не хотел уступать другому в жизненных взглядах.

— Берёшь и бросаешь, идёшь по ним, как по трупам. Неужели, Руслан, тебе ни одна не нравиться? — Вересов попивал медленно остывший кофе и ждал ответа от друга.

— Не знаю, я себя не знаю. Но, Димыч, можешь успокоиться, больше не будет случайных связей. Я и так понимаю, что мне нужно жениться. Но не встретил ту единственную, одну на всю жизнь, понимаешь. Один раз в жизни мне что-то показалось, но теперь она выходит замуж. Яаааа не хочу вмешиваться в её жизнь. Мы, Димыч, говорили с тобой о ней.