- Кухня там, - эльф чуть развернулся и указал рукой в направлении комнаты, откуда недавно Гном таскала для ёлки столовые приборы. – В ящике под столом есть ещё мор… Я, пожалуй, схожу в погреб и принесу тебе продуктов. Уточни, из чего будешь готовить? Нужны ли тебе яйца? Может быть, принести ломоть сыра для пирога?

- Неси побольше овощей, - отозвалась Гном, закатывая рукава и скрываясь в другой комнате, где ей и предстояло готовить. – Кроме них мне не нужно больше ничего. Разве что нож и огонь.

- Огонь я тебе сейчас разведу, - охотно предложил свою помощь эльф, подумав, что не прочь будет отведать овощного рагу, особенно вприкуску со свежим хлебом, который лежит в корзине у печи, если намазать тот тонким слоем диких трав, перетёртых со специями по его личному рецепту.

- Не-не-не, - Гном вытолкала его из кухни обратно в гостиную, и заодно прихватила со стола подсвечник. – Ты неси мне овощи, а всё остальное я сделаю сама.

Риэль не стал спорить и направился к погребу. Вскоре из рук в руки была передана целая корзина, в которой были и морковь, и лук, и два вида капусты, несколько видов превосходных питательных земляных клубней самых разных цветов – от нежно-жёлтого до тёмно-фиолетового. К овощам в корзину Риэль добавил мешочки с фасолью и прочими бобами, стручки перца разной степени горечи,  не забыл на всякий случай и про ягоды, которые могли придать стряпне Гном аромата, сладости и кислинки.

Когда Гном принимала корзину, даже охнула от радости! Потом, правда, всё равно не пустила Риэля дальше кухонного порога, но он занял себя тем, что подкинул дров в камин, смахнул тонкий слой пыли со стола в гостиной, поставил на его середину подсвечник вместо забранного девчонкой.  Затем расставил на столе тарелки из праздничного сервиза, подаренного ему когда-то давно его заботливой хозяйственной мамой.  Свои сегодняшние записи Риэль внимательно перечитал, затем и их вернул в шкаф.

Он даже успел подняться наверх и вернуть порядок в свою спальню.

Когда всё это было сделано, и эльф уселся в ожидании за стол, его чуть-чуть насторожило отсутствие запахов со стороны кухни. То есть, они, конечно, были, но… Он не успел додумать эту мысль, потому что в проёме показался кончик носа Гном и она выкрикнула:

- Закрывай глаза! И сиди так до тех пор, пока я не разрешу их открыть!

Мужчина слышал, как топали тихонько туда-сюда её маленькие ножки, обутые в мягкую обувь. Всё ближе и резче становились различные запахи, переплетавшиеся между собой, а также с запахом хвои, с утра витавшим в гостиной. Но все они были ему давно знакомы, и с не меньшим удивлением, чем встретил появление Гном из камина, эльф обнаружил, что пытается распознать среди них тот до невозможности притягательный и новый, который исходил именно от неё.

И это получалось – тогда, когда спеша расставить на столе результаты своих получасовых стараний Гном несколько раз проносилась мимо совсем рядом с Риэлем, слегка задевая его краем своей коротенькой юбочки. В эти моменты эльф делал особенно глубокие вдохи и пару раз даже хотел почему-то протянуть руку и дотронуться до своей гостьи.

- Ну, всё! Открывай! – торжественно сказала Гном, и даже по голосу было понятно, что она улыбается настолько широко, насколько это вообще возможно в состоянии довольства и радости, излучаемых ею в пространство гостиной и согревавших воздух вокруг ничуть не хуже, чем с этим справлялся огонь в камине.

Риэль посмотрел на свой стол, на то, что стояло на нём, и понял, что после ужина снова придётся ломать голову над желаниями. Все тарелочки вместе с их содержимым выглядели, конечно, очень красиво – видно было, что Гном не просто старалась, а почти творила магию, иначе Риэль и не представлял, каким бы образом ей удалось из обычных овощей сделать самые настоящие картины и скульптуры.

Нарезанные тонкими ломтиками, полосами и  спиралями овощи разных цветов чередовались между собой, и вот на одной тарелке расцветал дивный цветок из тысячи лепестков. Крайние уже посветлели, те, которые наполняли середину, плавно сменялись от белого к розовому, а бутон, ещё не успевший раскрыться, притягивал взгляд смешением нежного розового и тёмно-фиолетового цветов.

На соседнем блюде из невзрачных моркови, брюквы и пастернака вперемешку с маленькими зелёными соцветиями капусты красовался дивный фруктовый сад, ведь из  каждого овоща Гном умудрилась вырезать неотличимые от настоящих миниатюрные копии плодов и ягод и расположила их на стручках перца и фасоли, словно на ветвях и гроздьях.

Но самым прекрасным был тёмно-бордовый лебедь из свеклы, отдельные перья которого были выполнены из художественно нарезанных клубней земляной груши и светлыми искрами придавали тёмному образу объём и глубину.

Картины ласкали глаз, но не вызывали у Риэля ни малейшего желания их попробовать. Потому что все овощи как были, так и остались абсолютно сырыми. Эльфы, конечно, большие любители всех видов растений, но, как и большинство цивилизованных людей, предпочитают есть их в термически обработанном виде. Особенно мужчины и особенно зимой.

Не добавляла аппетита и россыпь твёрдых засушенных бобов и ягод, раскиданных между блюдами и символизировавших, по-видимому…  Что-то символизировавших.

- Ну-у? – протянула Гном, ожидая похвалы и радости в глазах эльфа.

- Я заметил, что «ну» - твоё любимое слово.

Риэлю просто необходимо было что-то сказать, чтобы дать себе ещё немного времени настроиться на принятие пищи.

Гном не обратила никакого внимания на последнее замечание, уселась напротив и, заглядывая мужчине в лицо, попросила:

- Начинай.

Риэль вдохнул, выдохнул и в замешательстве пошевелил пальцами – на столе не наблюдалось ни одного столового прибора. Девушка сорвалась с места, подбежала к ёлке и сорвала с неё пару вилок.

- Надо было их красиво обернуть и обвязать бантиком, тогда эти вилки были бы совсем настоящими тебе подарками! – тараторила она, возвращаясь к столу и протягивая Риэлю прибор.

Надо ли говорить, что праздничный ужин длился недолго, прошёл под хруст сырых овощей на зубах эльфа и замершую в ожидании чуда Гном, почти распластавшуюся на столе верхней частью тела? Она не отрываясь следила за каждым движением мужчины и за любым изменением его мимики по мере того, как ему приходилось пробовать поочерёдно все шедевры. И самая искренняя благодарность, к расстройству Гном, отразилась на его лице тогда, когда она разрешила ему не пробовать твёрдую фасоль, а так и оставить её новогодним украшением на дивной поляне праздничного стола.

- Совсем ничего не чувствуешь? – волнуясь спросил Риэль у приунывшей девушки. – Я старался… То есть, я хотел сказать, мне понравилось… всё.

Гном бросила на эльфа недоверчивый взгляд и буркнула:

- Больше никогда, ни за что не соглашусь не только к эльфам отправляться, но и вообще к кому-нибудь взрослому.

Затем она встала из-за стола и прошла к окну. Девушка оперлась на подоконник и принялась через стекло изучать пространство у самого дома Риэля. Он её старался не отвлекать, остался сидеть за столом, немного взгрустнув по поводу оставшегося мечтой рагу.

 Но Гном стояла к нему спиной так долго, при этом не произнесла за всё это время ни слова, что Риэль встревожился. Вся её фигурка – очень, кстати, ладная, не мог не заметить мужчина – свидетельствовала о том, что своим занудством и скукой, которой он позволил воцариться в этом доме, он испортил настроение даже такому суматошному и улыбчивому гному, как тот, что с тоской выглядывал сейчас в окно.

Риэль хотел ей предложить сыграть партию в одну из его любимых карточных игр, и даже поднялся, чтобы прибрать на столе, как Гном резко развернулась и с горящими прежним блеском глазами воскликнула:

- А давай со мной на улицу – снеговика лепить?! Сделаем его огромным, таким, чтоб во всех мирах обзавидовались, а?

И не то, чтобы Риэлю не хотелось выбираться ночью на мороз из согретого камином дома ради того, чтобы лепить кого-то, ему совершенно неизвестного, но…

Духи леса, когда Гном произнесла холодное слово «улица», у мужчины по телу, особенно по нижней его части, разлилась горячая волна не просто тепла, а самого настоящего жара. Потому что именно в этот момент ему вспомнилась её совсем почти не одетая попа, которую она вмиг отморозит на холодном воздухе. Допустить этого Риэль не мог, потому собрался активно возражать. Но следуя своей привычке, Гном его перебила:

- Что, и это ничуть не является твоим желанием? Никогда? Ни вот настолечко? – и девушка сблизила между собой большой и указательный пальчики, всё ещё надеясь, что эльф просто забыл, что когда-то в детстве так и не слепил самого лучшего снеговика в своей жизни.

Но у Риэля, глядящего на милую рожицу Гном и вспоминавшего её округлую попку в маленьких трусиках и трогательных мурашках, в этот момент было только одно желание и оно никак не было связано ни со снегом, ни со снеговиком, ни с кем бы то ни было ещё, кроме странной девчонки, влезшей в его дом без спроса и заставившей эльфа вспомнить, что в его возрасте чувствовать себя старым ужасно стыдно.

Точно так же стыдно ему было бы и признаться ей в своём желании, с другой стороны, нужно же было помочь ей вернуться домой? И раз уж она готова пробовать любые способы… Риэль никогда не считал себя подлым эльфом, а уж помочь девушке, попавшей в сложную ситуацию, являлось делом чести, прежде всего.

- Вообще-то… Кх-кх, - пришлось откашляться Риэлю, чтобы прогнать невесть откуда взявшуюся в его голосе хрипотцу. -  У меня есть одно желание…

- Что это? Что? Что? – тут же оживилась и снова перебила его Гном.

- Это… ммм… Вряд ли ты знаешь, что это такое…

- Почему? – не дослушала мужчину Гном. – Ты не сомневайся, ты мне просто скажи.

- Потому, что раньше тебе приходилось исполнять желания детей, а они, как известно, хотят много всего разного, но совсем не того, чего хотят взрослые мужчины. По крайней мере, я точно знаю, что сейчас моё желание настолько сильно, что его не успокоит ни одна история, пусть даже волшебная, не затмит ни один паровозик и не удовлетворит ни один друг.