– Буду, обещаю. – Ободренная Джинни повесила трубку. Она позвонила тому, кому следовало.

Вечером Джинни ничего не сказала Блу о разговоре с Кевином: сначала надо было дождаться конкретных сведений. Ей требовались фамилия отца Тедди, место его нынешней службы; все это Джинни решила получить в приходе, взявшись за дело с умом. Ей хотелось самой увидеться с растлителем малолетних.

С этими мыслями она легла спать, но тут зазвонил телефон. Это была Бекки. Ей не было свойственно трезвонить на ночь глядя, то есть примерно во время ужина у них в Калифорнии: она бывала слишком занята мужем и детьми, готовя им еду.

– Что-то случилось?

– Сегодня папа упал и сломал руку, – безнадежным тоном сообщила Бекки. – Опять заблудился! Боюсь, лекарство перестало действовать. Мы повезли его в больницу, и он не узнавал даже меня. И до сих пор не узнает. Утром, при свете дня, ему, может, и полегчает. Джинни, ты должна приехать! Папа долго не протянет, ему все хуже. Если ты не приедешь сейчас, то, боюсь, к твоему следующему возвращению в Нью-Йорк его уже не будет в живых. Или он потеряет рассудок. Даже если он тебя не узнает, иногда у него все-таки бывают просветления. – Было ясно, что сестра на пределе сил, и Джинни стало ее нестерпимо жаль.

– Прости, Бекки. Я постараюсь. Возможно, я смогу вырваться в эти выходные.

Она быстро соображала. Мешать учебе Блу не хотелось. Надо было сделать все, чтобы в июне он получил аттестат восьмилетки. Джинни еще не говорила Бекки, что Блу снова живет у нее. Поселять его в «Хьюстон-стрит» на два дня было глупо, тем более что скоро Джинни предстоял длительный отъезд.

– Если я прилечу, то не одна, – предупредила она.

Для сестры это стало полной неожиданностью.

– Ты с кем-то встречаешься? – Джинни еще ни словом не обмолвилась Бекки о переменах в своей жизни.

– Это не то, что ты подумала. Я опять взяла к себе Блу. Сейчас я пытаюсь записать его в одну хорошую среднюю школу. На следующей неделе у него там собеседование и прослушивание, а на уик-энд мы сможем вырваться.

– Господи, только не это! Опять ты за свое! Что у тебя с головой? Последнее, что тебе нужно, – бездомный подросток в квартире и в жизни.

– Он большой молодец.

– Ты не надумала его усыновить? – Бекки была не в состоянии понять младшую сестру. С ее точки зрения, у той помутился рассудок.

– Нет, я просто его наставница. Пока я здесь, он живет у меня.

Это было совершенно чуждо Бекки, она не находила в услышанном ни капли здравого смысла. Все, что делала Джинни, казалось Бекки сплошным безумием. Но усталость не позволяла ей об этом думать. На ней был больной отец. Хорошо хоть, что Джинни согласилась прилететь в Лос-Анджелес. Давно пора! Бекки испытала облегчение, что наконец-то сумела ее уговорить.

– Не хочу создавать тебе трудности, – почтительно проговорила Джинни, – тем более что нас двое. Мы остановимся в гостинице.

– У нас осталась гостевая комната, а мальчик может спать в комнате Чарли, если умеет себя вести. – Можно было подумать, что Бекки везут дикаря. Но Джинни пропустила эту оговорку мимо ушей.

– Он очень вежливый. Думаю, он тебе понравится. – Следовало сказать «надеюсь»; к тому же они приедут совсем ненадолго. Джинни подумывала о вылете в пятницу днем, после уроков, и о возвращении ночным рейсом с воскресенья на понедельник, чтобы Блу успел с утра в школу. Путешествие планировалось коротким. – Я сообщу тебе мейлом о рейсе, – пообещала она Бекки. Еще две минуты – и разговор завершился.

Джинни долго думала о том, как огорчительно будет увидеть отца в таком состоянии. Бекки и ее семью она увидит впервые за три с половиной года. Джинни заранее нервничала и молилась, чтобы все прошло гладко.

Утром она сообщила о поездке Блу, и он, конечно, загорелся: все-таки Калифорния! Джинни объяснила причину поездки – болезнь старого отца, но Блу сказал, что с радостью познакомится с ее сестрой и племянниками. Он был полностью за, очень обнадежив Джинни. После его ухода в школу ей пришло в голову позвонить его тетке. К счастью, та оказалась дома и сразу ответила на звонок. Джинни сказала ей о предстоящей им с Блу поездке в Лос-Анджелес.

– Не возражаете подписать для меня письмо? Он несовершеннолетний, я не имею статуса опекунши. Если авиакомпания потребует у меня какие-то бумаги, я не хочу, чтобы меня приняли за похитительницу ребенка.

– Запросто, – охотно ответила Шарлин. Они договорились встретиться вечером в больнице «Маунт Синай», как в прошлый раз, когда речь шла о бумаге для школы. Джинни составила письмо, и Шарлин моментально подмахнула его в кафетерии.

Сделав это, она уставилась на Джинни. Шарлин никак не могла взять в толк, зачем Джинни так старается ради Блу; так или иначе, она сильно облегчала жизнь Шарлин. Она подозревала, что Джинни очень одиноко, раз она с такой готовностью приняла Блу в свой дом, в свою жизнь.

– Как он поживает? – спросила Шарлин, выходя вместе с Джинни на улицу.

– Лучше всех, – с уверенной улыбкой ответила Джинни. – В июне он закончит восьмой класс.

– Если не сбежит, – сказала Шарлин, исходя из своего опыта. Она не верила в усидчивость племянника.

– Не сбежит, – заверила ее Джинни, и обе засмеялись. Ее так и подмывало спросить фамилию отца Тедди, но она боялась вызвать подозрение. Поэтому поинтересовалась, как ни в чем не бывало, как называется церковь, которую посещает Шарлин. «Святого Франциска», – последовал гордый ответ. Чтобы замести следы и скрыть свой интерес, Джинни сказала, что пока еще не водила Блу в церковь, всему свое время.

– Даже не мечтайте, – со знанием дела сказала на это Шарлин. – Он терпеть не может церковь. Я повоевала, да и сдалась. – Джинни подумала, что вряд ли Шарлин помнит рассказ Блу про поцелуи священника. Видимо, просто отмахнулась от этого, как от детского вранья.

Джинни еще раз поблагодарила Шарлин за подпись на письме, и та вернулась на работу. Джинни приехала домой на такси. Блу собирался лечь спать. Его уже ждала дорожная одежда. Джинни купила ему еще одни джинсы, брюки цвета хаки, три цветные рубашки, тонкую штормовку, пару высоких кед, новое белье и носки. Джинни хотелось похвастаться им перед сестрой. Одних новых кед было для этого мало: для завоевания симпатии Бекки требовалось куда больше. Но Джинни не сомневалась, что Блу покорит ее своим примерным поведением и не ударит лицом в грязь перед ее родней в Лос-Анджелесе. Он предвкушал путешествие и при этом жалел отца Джинни.

– Выспись как следует, – сказала она и наклонилась поцеловать Блу на сон грядущий. Она уже проинспектировала его чемодан и убедилась, что там есть все необходимое, включая новую пижаму.

– Я тебя люблю, Джинни, – тихо ответил Блу на ее поцелуй. Эти слова прозвучали впервые, и Джинни ответила на них улыбкой. Как давно никто их ей не говорил, особенно ребенок!

– Я тоже тебя люблю. – Джинни погасила свет и вернулась к себе, собирать свой чемодан. Она очень надеялась, что поездка получится удачной.

Глава 9

В пятницу днем Джинни на такси заехала в школу за Блу. Их путь лежал прямиком в аэропорт. Утром Джинни поговорила с Бекки, и та сообщила, что отцу немного полегчало. В сумочке Джинни лежало полученное у Шарлин разрешение. В аэропорту они сдали чемоданы и направились к выходу на посадку. Джинни предложила пораньше пройти предполетную проверку и приобрести в полет журналы.

– Их можно покупать прямо в аэропорту? – удивленно спросил Блу, и Джинни сообразила, что он еще не бывал в аэропортах и не поднимался в воздух. Он никогда не покидал Нью-Йорк и аэропорты видел только на кино- и телеэкране.

– Здесь можно купить что угодно, – объяснила она ему в очереди на проверку, потом велела вынуть из карманов монеты, снять ремень и разуться. Блу положил свой ноутбук на один пластмассовый поддон, Джинни свой – на другой, еще один понадобился для ее сумочки и туфель. Потом они все собрали. Процесс контроля заворожил Блу, он наблюдал за происходящим во все глаза. Все это было для него захватывающим приключением. Джинни было жаль, что у них так мало времени. Она с радостью показала бы ему Лос-Анджелес. Возвращение туда вызывало у Джинни тревогу, слишком много воспоминаний поджидало ее там. Выход был один – сосредоточить все внимание на Блу.

Они побродили по книжному магазину, Джинни купила книжку в мягкой обложке для себя и журналы для него. С полными карманами жевательной резинки и конфет они перешли в сувенирный киоск. Блу сильно проголодался после школы, поэтому они купили хот-дог, который он съел перед посадкой. Обычно перед рейсом Джинни ничего не покупала, а шла после проверки прямиком на посадку, но Блу хотелось на все поглазеть. До кресла в самолете он добрался ликующим. Она уступила Блу место у окна, чтобы он мог смотреть в иллюминатор. Они убрали ручную кладь на верхнюю полку. Блу боязливо покосился на Джинни.

– Самолет не разобьется?

– Не должен, – с улыбкой ответила она. – Представь, сколько рейсов сейчас взлетает, приземляется, летит себе по всему миру. Много тысяч! Когда ты последний раз слышал об авиакатастрофе?

– Что-то не припомню.

– Вот именно. Ничего с нами не случится.

Он приободрился. Она велела ему застегнуть ремень. Услышав, что в полете будут кино и кормежка, Блу просиял.

– Я смогу заказать, что захочу? – спросил он.

– Тебе предложат выбор из двух-трех блюд. Но бургер и жареную картошку придется подождать, это только после приземления.

Джинни любовалась тем, как он воспринимает всю эту новизну. Его восхитил разбег и не испугал отрыв шасси от взлетной полосы. Блу долго смотрел в иллюминатор, потом стал читать журнал. Взяв предложенный стюардессой экранчик, Блу выбрал фильм. Джинни сделала то же самое, оба надели наушники. Блу наслаждался каждой минутой в полете. Выбрав что-то в обеденном меню, он поел, не отрываясь от фильма, а потом уснул, и Джинни укрыла его одеялом. Никто не спросил у нее никакого письма и не насторожился, даже не поинтересовался, родственники ли они.