Ханна Хауэлл - Горец-завоеватель

– Это свойственно большинству мужчин, но это ничего не значит.

– Он заботится обо мне и всегда со мной вежлив и обходителен.

– Так себя должен вести всякий джентльмен.

– Слово «джентльмен» не совсем подходит Сигимору.

– У женщины, в венах которой течет столь благородная кровь, как твоя, муж непременно должен быть джентльменом.

– Он разговаривает со мной обо всем, что меня волнует. И он слушает меня.

– Джолин...

– Если я его о чем-то спрошу, он тут же мне объясняет это. Он старается понять меня. Он всегда чувствует, в каком настроении я нахожусь.

– Но он шотландец!

– С ним так просто, так легко, мы всегда смеемся с ним и его братьями.

– Так говорят о хороших друзьях, но...

Джолин посмотрела на своего кузена, и ее щеки залила краска.

– Он очень страстный. И мне нравится, когда он обнимает меня. Мне нравится лежать с ним в постели.

Роджер неожиданно тоже покраснел.

– Значит, ты все-таки решила вернуться?

– Да, я должна. Я люблю его, хотя я никогда не говорила ему об этом. Надеюсь, и он в дальнейшем сможет полюбить меня. Впрочем, мне кажется, что он и теперь испытывает ко мне довольно сильные чувства... Я должна вернуться к нему. Если он даже и не любит меня так, как мне бы того хотелось, он единственный мужчина, с которым я смогу существовать под одной крышей.

– А как быть с Рейнардом?

Джолин с жалостью посмотрела на ребенка, который в эту минуту подошел к ней и заглянул ей в лицо своими большими доверчивыми глазами.

– Рейнард, ты мужественный маленький мужчина. И ты должен понять то, что я тебе сейчас скажу. Я возвращаюсь в Дабхейдленд к Сигимору, а ты поедешь домой с кузеном Роджером. С ним и с кузиной Эммой ты теперь будешь жить.

– Нет, я на это не согласен. Мне так не нравится.

Джолин присела на корточки и поцеловала мальчика в прохладную щеку.

– Мне очень не хочется расставаться с тобой, мой сладенький, но, кажется, у нас просто нет другого выхода. У меня теперь есть муж, и я должна остаться с ним, а тебе следует вернуться в Англию.

– Это потому, что я наследник?

– Да, ты наследник, ты граф и барон, и многие люди зависят от тебя. Когда ты вырастешь, то станешь лордом Драмвичем. Сигимор тоже лэрд, и я нужна ему, чтобы присматривать за ним и помогать ему. Это обязанность жены.

Джолин притянула к себе мальчика и крепко обняла его. Он вдруг громко заплакал. Ей тоже очень хотелось плакать, но Джолин сдержалась. Нельзя огорчать его еще сильнее, она должна оставаться спокойной. Вскоре плач перешел в хныканье, и Рейнард наконец успокоился. Джолин поднялась и посмотрела на племянника.

– Это больно, я знаю, – прошептала она.

– Да, – протянул Рейнард и прижался к коленям Джолин. Постояв так немного, Джолин и мальчик подошли к Роджеру и другим мужчинам.

– Мне хочется просто раздвоиться, чтобы я могла остаться и с Сигимором, и с Рейнардом, – сказала Джолин Роджеру.

– Мы все этого хотим время от времени.

– И еще мне постоянно хочется плакать. И, кажется, я сейчас это сделаю. Скажи мне, если Рейнард направится ко мне, я сразу перестану... Он не должен видеть моих слез.

Роджер мягко улыбнулся, обнял Джолин за плечи, и она заплакала. Поглаживая ее по спине, кузен Роджер смотрел в сторону замка. Там Джолин ждал ее муж. Неожиданно глаза Роджера округлились от удивления – со стороны леса появились несколько мужчин. Больших, рыжеволосых, с мрачными лицами. Рейнард радостно вскрикнул и бросился им навстречу, но лица незнакомцев по-прежнему оставались напряженными и сосредоточенными. Люди Роджера схватились за оружие и приготовились к схватке. Один из этих рыжеволосых шотландцев, несомненно, муж Джолин, поежившись, подумал кузен Роджер.

– Джолин!

Проснувшись, Сигимор обнаружил, что лежит один, и очень испугался. Он мгновенно вскочил с кровати и оглядел комнату. Жены нигде не было. Торопливо одевшись, Сигимор выбежал в коридор и стал громко звать ее, но вместо Джолин к нему вышли Лайам и Нанти. Они с тревогой и удивлением смотрели на метавшегося по коридору полуодетого и взлохмаченного хозяина Дабхейдленда.

– Что, черт возьми, происходит? – наконец спросил Лайам. – Ты всех перебудил!

– Джолин исчезла, – пробормотал Сигимор, вынимая из ножен меч.

– Что ты сказал ей? Может, ты ее чем-нибудь обидел?

– Почему ты решил, что это я ее обидел? Ее, наверное, опять похитили.

Лайам покачал головой:

– Нет, думаю, ты ошибаешься.

– Почему ты так в этом уверен?

– Потому что ты все еще жив.

Сигимор задумался. Что ж, Лайам, безусловно, прав.

– Вероятно, она решила вернуться в Англию. Забрала мальчика и теперь направляется в Драмвич.

– Одна? Большей глупости и предположить невозможно.

Хотя Сигимор говорил твердым и уверенным голосом, он боялся, что Лайам может оказаться прав. Теперь ему стало понятно, почему Джолин была такой ласковой, такой страстной с ним прошедшей ночью. Такой предупредительной, старалась выполнить его малейшее желание. Она прощалась с ним. Но если Джолин думает, что сможет так просто расстаться с ним, то она глубоко заблуждается. Он нашел себе ту женщину, которая ему нужна. Это судьба, и Джолин не стоит с ней спорить.

Сигимор понял еще и то, что у Джолин был тщательно продуманный план. Она ведь совершенно не умела ориентироваться на местности. Значит, она с кем-то уже договорилась и этот кто-то обещал доставить ее в Англию. Только так она сможет добраться до Драмвича.

Пальцы Сигимора инстинктивно сжались в кулаки, его охватил приступ бешенства. И еще его душила ревность. Но здравый смысл мгновенно навел его на правильную мысль: если бы у Джолин был какой-то мужчина в Англии, которого она бы любила, то она никогда не вышла бы за него, Сигимора, замуж. В этом Сигимор не сомневался. Возможно, Джолин помогает кто-то из ее английской родни. Кажется, еще Гарольд говорил о том, что какие-то ее родственники приехали в Шотландию. Вот почему Джолин все время была такой грустной. У нее был секрет, которым она не хотела с ним поделиться. А он позволил себе не обратить на это обстоятельство внимание. Он так торопился заняться с Джолин любовью, что упустил из виду столь важную вещь. Оказывается, его жена с такой страстью занималась с ним любовью сегодня ночью только потому, что это была их последняя ночь. Эта мысль снова привела Сигимора в бешенство. Он тряхнул головой и быстро зашагал к двери, удовлетворенно отметив про себя, что Лайам и Нэнси мгновенно исчезли с его дороги.

– Что ты собираешься делать? – спросил Лайам.

– Собираюсь вернуть свою жену обратно, – рявкнул Сигимор.

– Ты не можешь идти один.

В большом зале Сигимор на мгновение остановился и задумался. Через несколько минут он услышал отдаленный шум, хлопанье дверей, топот ног, звяканье – это его кузены и братья собирались в дорогу. Они ни за что не позволят ему ехать одному. Что ж, он им благодарен за это! Но с другой стороны, даже и представить себе невозможно, что они все вместе, вооруженные до зубов, вдруг появятся перед Джолин и ее родственниками. А ведь ее родственники приехали сюда, в Шотландию, не просто так, они гнались за Гарольдом, и это значит, что с ними вооруженные, тренированные бойцы. Что ж, пусть так, сказал себе Сигимор. Если понадобится, он все объяснит этим людям и поедет за своей женой до самого Драмвича.

Сигимор и еще десять человек его братьев и кузенов, включая и Фергуса, отправились на переговоры с родственниками Джолин. В Дабхейдленде остались Сомерлед и Ранульф. Сигимор понимал, что, встретившись сейчас с Джолин, он не сможет с ней поговорить, не сможет сказать ей всего того, чего ему бы хотелось. Чересчур много сопровождающих... Но когда они вернутся в Дабхейдленд, он объяснит своей маленькой жене, что поступать так, как поступила она, не слишком красиво.

Боль в его груди превратилась в плотный, тугой узел. И это странное ощущение усилило его гнев. Ему так хотелось прижать Джолин к своему телу, снова ощутить прохладу ее белой кожи! Оказывается, он уже успел привыкнуть к этому! Все его планы рушились. Разумеется, он чувствовал себя униженным, но сейчас Сигимора это совершенно не тревожило. Уязвленная мужская гордость тоже не была тем предметом для размышлений, на котором хотелось сосредоточиться. Все это было не важным. В его сердце и голове воцарился полный хаос, любовь боролась с ненавистью. Он ведь знал, что любовь приносит не только радость, но и боль. Причем боли, кажется, гораздо больше. Блаженство, ярость, ревность – все намешано в одном бокале.

Сигимора так раздосадовали собственные мысли, что он взял и резко дернул поводья, чтобы заставить свою лошадь немного приотстать, а потом свернуть в сторону. Лошадь заволновалась и мотнула головой, но Сигимор быстро успокоил ее. На удивленные и испуганные взгляды родственников он не обратил ни малейшего внимания. Его голову пронзила одна простая мысль, от которой теперь уже было никак не избавиться.

Он любит Джолин. Вот она правда! Пока он думал о том, что эта девушка могла бы стать для него неплохой женой, разделяющей его образ мыслей и интересы, ее маленькие ручки взяли в плен его сердце. Пока он пытался привязать ее к себе посредством страсти, она завладела его душой. И теперь Сигимор силился понять, как это произошло: он, опытный мужчина тридцати двух лет, вдруг дошел до того, что лишь при одном взгляде на эту девушку начинал терять самообладание и испытывал головокружение, словно впервые влюбившийся безусый мальчишка. Но теперь, когда слово «любовь» вспыхнуло в его мозгу, он сразу все понял. Да, он любит Джолин. Эту маленькую темноволосую англичанку, на которую не производит ровным счетом никакого впечатления его гнев, которая никогда не будет слепо ему подчиняться и которая иногда могла вести себя столь же вызывающе, как и его сестра Илза. Сигимор ничуть не удивился бы, раздайся сейчас с небес безудержный хохот Бога и ангелов.