Я поднялся на верх, заметив на сколько в холле второго этажа темно, понял, что свет проникал сюда только с первого, значит она сидит в тишине темной комнаты, и значит, действительно, что-то случилось.

Застыл в нерешительности, оказавшись у комнаты Златовласки. Остановился возле двери, мрачно сверля ее взглядом. Зачем она ворвалась в мою жизнь! До нее все было так легко и просто. А теперь я стоял у ее комнаты, как последний дурак, упершись лбом в дверь, и понимал: да, я хотел ее видеть, но еще больше хотел ее чувствовать. Очень хотел. Сводная сестра, почему, ну почему я не могу выкинуть тебя из головы!

Черт!

Постучаться? Пристать с разговором? Понятно же, что не будет она со мной откровенничать, раз сидит одна в темноте. Нет! Сейчас пора убираться отсюда, пока я еще могу себя контролировать

Развернулся. Ушел. Я вошел в свою спальню и упал на постель, закрыв глаза. Выругавшись вслух, прогоняя мысли прочь. Находясь один в своей комнате уже скучал по ней, хотя она — совсем рядом — в соседней.

Да черт с ним, с этим спором! Отдам я Фирсову свой байк. Пусть подавится! Все равно — уезжаю! Через чур извращенным получается это пари, затрагивает дальнейшую жизнь, может сделать по настоящему больно. В конце концов, оно было от скуки. А мне совсем сейчас не скучно! Жизнь заиграла цветными красками.

***

Первая моя мысль, когда я проснулся утрам, была о том, как мне сегодня ненавязчиво приблизиться к Марине, чтобы провести с ней больше времени. Ничего умного не приходило в голову.

Вскочил с кровати, отжимаюсь от пола, медленно нагружая свое тело физической нагрузкой. Будний день, сегодня, как вчера, она опять будет занята до позднего вечера, остается только «подмазаться», чтобы снова отвезти ее на учебу, и настоять на том, чтобы вечером забрать обратно.

Умылся, побрился, оделся и стал ждать когда проснется и выпархнет Златовласка.

Удивительно, сегодня она никуда не торопилась, хотя занятия начинаются обычно в одно и тоже время. Услышал, как скрипнула дверь и вышел в холл.

Марина в сонном состоянии, в халате с капюшоном на голове перемещаясь в сторону ванной, столкнулась со мной. Это было так забавно, когда она распахнула свои зеленые глаза, пытаясь сообразить, откуда появился «барьер» на ее пути. Мои глаза были полностью сфокусированы на ней. Каждый раз она всегда по особенному обворожительна. Вот и сегодня, этот накинутый на разнеженное тело халат, запахнутый и подвязанный пояском, будоражит мои мысли, а рыжие лохматые волосы, запрятанные в капюшон придает ее облику невероятную мягкость и женственность. И снова этот ее запах, просто что-то убойное, сочетание едва уловимого тонкого запаха орхидеи с запахом ее кожи. И опять просто дурею от него. Черт!

Это какое-то наваждение, от которого нет избавления, вспомнив ее пару дней назад, теплую, податливою… и такую нежную в моих руках, что от одного воспоминания о ее коже, вновь ощутил себя преступником.

На лице Марины появляется недоуменное выражение, глаза засветились, а на щеках появился еле заметный смущенный румянец. Этот ее утренний вид — не получается перестать пялиться на нее.

Засовываю руки в карманы сживая их, чтобы унять безудержное желание притронуться к ней. Стараясь говорить беспечно, сообщаю Златовласке, что жду ее, чтобы отвезти в школу, и спускаюсь вниз.

Родители уже в столовой. Неизменным в семейном завтраке осталась геркулесовая каша. Мама свято верит в ее чудодейственную силу, не ленясь, каждый день варит, навязывая всем. Еще теплая, оставленная на плите, конечно, предлагается мне. Вместо нее я прикончил три бутерброда с ветчиной и выпил неспешно две чашки кофе. Марины все еще не было. Слышатся приближающиеся быстрые шаги, и Златовласка забегает в кухню, явно не ожидая увидеть там все семейство в сборе, нерешительно двигается к кофе-машине.

Стараясь выглядеть как можно безразличнее, наблюдаю за ее суетливыми перемещениями.

Вежливый отказ от любимой маминой каши, и смущение от предложенного отцом бутерброда, еще раз подтверждают мою догадку о том, что вниманием обитателей дома Марина точно не избалована, и чувствует здесь себя чужой

Вскользь сообщаю родителям, что отвезу сводную сестру в школу, нужно и их приучить к мысли, что наше совместное времяпрепровождение, моя забота и опека — это не просто естественно, это нормально, хорошо и замечательно!

Помогая ей достать с этой высокой вешалки ее пуховик, снова отмечаю про себя, какая же она миниатюрная по сравнению со мной!

Сегодня, я постараюсь не пугать и не шокировать ее, наоборот попробую расположить к себе нормальным поведением, включив все свое обаяние

Мне доставляло удовольствие говорить ей всякие безобидные остроты, наблюдая как от неожиданности, она на секунду теряется, а потом пытается поддеть меня.

Так вышло и с обращением «Сашенька», меня никто никогда так не называет, и с просьбой ехать побыстрее, она явно хотела подразнить, «включив» дерзкую ведьмочку, по которой я очень соскучился.

Я не остался в долгу, решив подыграть поехал быстро…Краем глаза, я отслеживал, как у Марины менялось выражение лица, с удивления на настороженность, а с напряженности на испуг, который она всячески не хотела мне показывать, до последнего сжимая губы, чтобы не издать звука. Конечно, это ребячество, так выпендриваться перед девчонкой, сам понимаю, что неоправданный риск, но в тот момент мне очень хотелось доказать ей, что последнее слово останется — за мной.

Только после ее пронзительного крика, я понял, какую глупость выкинул. Девушку откровенно потряхивало. Я положил руку ей на колено и мягко сжал его.

Любые матерные слова, которые бы она сейчас не сказала вслух про меня, были бы истинной. Идиот, о чем я думал, реально подвергая опасности ее жизнь?

Сбавляя скорость ставлю классическую музыку, и плавно веду машину в транспортном потоке. Марина быстро успокаивается, но руку с ее коленки я не убираю, чувствуя, как из ее тела уходит напряжение.

И опять прикоснувшись к ней я, как будто обжегся об ее кожу. А потом это горячее тепло приятно разлилось по всему телу.

Припарковавшись на стоянке лицея, я извиняющимся тоном поинтересовался, в порядке ли девушка, на что она окатив меня холодным взглядом попыталась открыть дверь. Притянул ее к себе, под предлогом удостовериться, что девушка успокоилась, вгляделся в зеленые глаза, погладил по нежной щеке пальцем. Марина больше не злилась, в них не было напряжения. И я почувствовал, как сердце Златовласки также учащенно билось, как и мое…

Она скинула мою руку с плеча, отведя манящий взгляд.

Представив все, как шутку, я подмигивая ей, стараюсь беспечно спросить во сколько ее забрать, мысленно готовя ответ на ее отговорки.

Она сверкает на меня глазами, признаваясь, что хочет мне сказать много того, о чем сама может пожалеть…значит все-таки сердится…Марина такая забавная в этот момент.

Смеясь, советую ей выплеснуть эмоции и уезжаю.

***

Начинаю звонить ей с пяти вечера, конечно трубку никто не берет.

Не надеясь, на удачу пишу смс-ку

«Не забудь, я встречу тебя после курсов и отвезу домой»

Ответ приходит не сразу «Меня с позором выгнали из клуба самоубийц!»

«Я же обещал, буду очень осторожен. Во сколько?»

«Ха — ха. Так я тебе и поверила! смайлик»

«Честно. Во сколько?». Снова пробую ее набрать, но в ответ тишина.

«Я вообще-то на занятиях! Ты не успеешь!»

Я и не подумал, что она не берет трубку, потому что на лекциях, все-таки ждала моего звонка!

«Что значит не успеешь? Я примчусь!»

” Через 15 минут…смайлик”

Это нереально, и она об этом знает. Марина снова играет со мной…точно

«К сожалению, ковра-самолета у меня нет. А пробки никто не отменял»

«Я же говорила — не успеешь!» смайлик

«Уже включаю реактивный двигатель!»

«Так и быть!»

И я к на всех порах мчусь за ней к универу!

Глава 15

Марина

После уроков, я как обычно сидела и готовилась к следующему дню, пережидая свое «окно». Почти сразу, как только я поняла, что уходить из дома в лицей буду рано, а возвращаться поздно, и целый день в форме, как-то не очень здорово фикстулять, стала приносила с собой и оставляла в шкафчике вещи для переодевания, как правило джинсы и толстовки, универсально и не мнется. Наташка сегодня составила мне компанию мы весело болтали, о парнях и жизни вокруг нас. Я рассказала, что с «Красавчиком», как называла Алекса Наташка, мы вроде «заключили водяное перемирие», и что он может быть даже, если захочет, милым. Ее сильно заботил только один вопрос, чтобы я как можно меньше проводила с ним времени, и ее роковая тайна не была раскрыта некстати. Абрамова восторженно рассказала, что Сергей звонит ей каждый день, они с ним болтают обо всем по телефону, пока не «разрядится» батарейка. Девушку очень обеспокоило, что парень начал задавать ей, как Наташка выразилась, странные вопросы про ее институтских подруг, то есть про меня и Риту, предлагая совместное приятное времяприпровождение как-нибудь в выходные вечером. Так как Ритку ни в какую стало не оторвать от Феди, и парочка предпочитает уединение, да и вообще Ритка, плохо врет, если нужно, как считает Абрамова, то «выручить» лгунишку должна, следовательно, я. Покрутив своим пальцем у виска подруги, я сказала, что пойду ее поддерживать не иначе, как с братом, для так сказать, создания объективной реальности.

— Алексом? — искренне удивилась Наташка.

— Отчего ты лишаешь меня единственного нареченного родственника? — с ухмылкой говорю я. — Нет уж, уговори моего другого брата.

— Какого? У тебя тут есть родня? — выпучив глаза произносит Абрамова, — ты не говорила

— Интересно, сама мне — про брата рассказала, а теперь сама же и удивляешься…не, ну даешь, — смеюсь я