- Лето ведь, - капризно напомнила я. - И так в теплые штаны нарядилась...

Он еще раз хмуро оглядел мои оголенные руки, горячо пометил их несколькими поцелуями и со вздохом согласился отменить платок. Наверное, уговаривает себя, что это ненадолго. Скоро он увезет меня отсюда, запрет в своем замке и закутает в паранджу, которую станет распаковывать только ночью перед сном.

Но я решила, что этому не бывать. Я не поеду в его страну, чтобы прожить там остаток дней изгнанницей и отщепенкой. Если хочет быть со мной... пусть остается здесь. Звучит, конечно, невероятно. Смешно. Но такова моя воля, и если Терджан любит меня, то должен ее уважать. Надо только успеть обсудить это до того, как... все случится.

Однако заводить подобный разговор в начале свидания показалось мне неуместным, и я молча наслаждалась катанием на дорогом автомобиле. В этот раз Терджан не стал завязывать мне глаза, и я прекрасно видела, куда мы едем. Этот тихий район я знала, но вот в заведении, возле которого припарковался наш вороной железный конь, никогда не бывала. Я даже не знала, что оно есть. На красиво, современно оформленном фасаде значилось: "Бойцовский клуб Хабиб". Сказать, что я удивилась - это ничего не сказать.

- Мы пришли... смотреть бой? - спросила я у Терджана.

- И даже более того, - загадочно улыбнулся он.

- Более? Что это значит? Делать ставки?

Мой господин качнул головой:

- Ставки запрещены вашим законом.

- Но что тогда?

- Сейчас сама все увидишь.

Отчего-то мне было так тревожно, что почти трясло. Внутри было темно и дымно, как в ночном клубе. Громко играла агрессивная негритянская музыка, постоянно перемещались возбужденно кричащие (чтобы перекричать музыку) мужчины и вызывающе одетые девушки. Я заметила, что мой спутник в самом деле отводит от них глаза - это было так... мило, что я испытывала приливы тепла в груди. Терджан вел меня, крепко держа за руку, пока мы не пришли в просторный зал, посередине которого располагался восьмиугольный ринг, затянутый сеткой выше человеческого роста. Вокруг находились небольшие трибуны с сиденьями для зрителей. Моя тревога все росла, я не выдержала и заставила своего мужчину остановиться, уперевшись ногами в пол.

- Что такое? - недовольно нахмурился он.

- Это место меня пугает. Зачем мы сюда пришли?

Терджан вздохнул:

- Мы уже несколько раз выясняли, что тебя пугает все на свете...

- Но я не люблю смотреть, как люди делают друг другу больно!

- Даже если это полуголые мужчины?

- Женщины далеко не так падки на обнаженное мужское тело, как мужчины - на женское.

- Думаю, это все же зависит от того, насколько красивое тело.

- Вот уж не поверю, что ты хочешь, чтобы я любовалась на чужих полуголых мужчин!

Терджан улыбнулся и только тут я заметила, что он слегка волнуется. Тревога моя разрослась до пятибалльного шторма и начала выплескиваться из меня:

- Терджан, пожалуйста, давай уйдем отсюда!

Он покачал головой:

- Доверься мне. Просто расслабься. Если не хочешь, можешь не смотреть на ринг.

Я удивленно приподняла брови. Зачем тогда приводить меня сюда? Но мой господин был непреклонен. Он снова взял меня за руку и повел на трибуну. Мы сели, молча разглядывая публику и персонал, сновавший вокруг ринга.

- Хочешь чего-нибудь выпить? - вдруг спросил меня Терджан. - Сока, воды, содовой?

Мне не хотелось его отпускать, но в горле и в самом деле пересохло - от нервов. Терджан ушел, а буквально через минуту прозвучал удар гонга, и ведущий вышел на ринг, выкрикивая какие-то раззадоривающие публику фразы. Люди верещали и хлопали в ладоши. Я не особенно вслушивалась, выискивая глазами в толпе массивную фигуру своего мужчины. Но в зале стало совсем темно - только ринг освещался несколькими прожекторами. Ведущий вещал про какого-то необычного гостя и приятный сюрприз для любителей экзотики... Я была уже на волоске от того, чтобы встать и пойти искать моего спутника, как вдруг обомлела, услышав его имя из уст этого клоуна:

- Халииб Насгулл!

Я замерла, не веря своим ушам и в ужасе взирая на ринг. Туда в самом деле поднялся Терджан - в просторных атласных шортах и с бинтами на запястьях. Больше на нем ничего не было. Его фигура, конечно, поражала своей мощью и рельефностью - и зрители, а особенно зрительницы, не преминули это заметить. Женский втзг стоял оглушительный. Терджан никак не реагировал на него, не красовался и не махал руками. Нашел меня глазами (и как только это ему удалось в такой темноте?), ободряюще улыбнулся и быстро отвел взгляд.

Сердце мое оборвалось. Что он делает?! Ему кажется это забавным или романтичным? Расквасить кому-нибудь лицо в мою честь или, того лучше, самому быть избитым... Я понятия не имела, каковы его навыки в борьбе: мы это никогда не обсуждали, но понимала, что здесь, скорее всего, бьются профессионалы. Вышедший на ринг противник Терджана подтвердил мою догадку. Ниже моего мужчины примерно на полголовы, он почти сплошь состоял из одних мышц. Быстрый, крепкий, уверенный в себе. Его аудитория приветствовала тоже довольно бурно, и он наслаждался этим от души. Поднимал руки, кривлялся, помахивая ими, стараясь сорвать побольше апплодисментов. А потом снова прозвучал гонг и началось избиение младенца. Нельзя сказать, что противнику ни разу не удалось задеть Терджана своими ударами, но по сравнению с тем, что делал мой восточный друг, борьба моего соотечественника выглядела, как детский лепет. Терджан крутил и бросал россиянина то на пол, то на сетку, и, кажется, совсем не уставал, в то время как тот парень (явно моложе Халиба лет на 10, как минимум) с каждым разом поднимался все тяжелее и медленнее. Но не сдавался. Русские не сдаются.

Я испытывала невольную гордость за своего земляка до тех пор, пока он каким-то хитрым приемом не обхватил Терджана сзади, повалив его на пол, и не начал душить его, одновременно выламывая ему левую руку. Мой любимый покраснел от напряжения, затем посинел. Я в ужасе вскочила с места, заламывая руки. Только этого не хватало - чтобы он пострадал у меня на глазах, или еще того хуже..! Я была страшно напугана и уже хотела закричать рефери, чтобы он прекратил это издевательство, но зал тоже забушевал - меня бы все равно никто не услышал. И тут, крякнув от натуги, Терджан выбросил правую руку вверх, схватил противника буквально за шкирку и швырнул его, как щенка. Тот больше не поднялся.

Судья объявил нокдаун и обозначил победителя, подняв руку моего господина Насгулла вверх. Не помня себя, я бросилась по лестнице вниз к рингу, возле которого Терджан и подхватил меня, крепко прижав к своему обнаженному влажному торсу. Он целовал меня на глазах у всех - жадно, страстно - и я пьянела от привкуса пота и крови на его губах.

- Ты не ранен, рука не болит? - пыталась я всю дорогу в машине осмотреть его плечо, шею, лицо, но он только посмеивался, уворачиваясь от моих щекочущих прикосновений и осыпая меня поцелуями. А я таяла от них, буквально растворяясь в этих ощущениях, не видя и не замечая ничего и никого вокруг. Кроме него. Он занял мое сознание целиком и полностью. Я погрузилась в любовь к нему, как в кому или летаргический сон - вся, без остатка, и он как будто чувствовал это. Вел себя спокойно, неторопливо, мягко. Не душил меня в объятиях, как вчера, не рычал мне в губы, как раненый зверь. И это почти злило меня, потому что я изнемогала от жажды.

Терджан не спеша вышел из автомобиля, помог мне вылезти, провел через холл отеля, нежно и бережно держа за руку. В роскошном трёхкомнатном номере он усадил меня в удобное кресло, сам сел передо мной на корточки и, не выпуская моих рук, но пожирая меня темными глазами, сказал:

- Я так и не принес тебе попить. Хочешь чего-нибудь..?

Я не дала ему договорить - сползла с кресла в его объятия, обхватила мощную шею руками и припала к его губам. Во мне бушевало пламя. Оно сжигало меня, требуя выхода. Я настолько поддалась этому ощущению, что забыла все свои благие намерения и строгие запреты. Всё казалось неважным в тот момент. Все разговоры и сожаления - потом. Сейчас - он. И я. Мы. Невыносимо, до боли хотелось этого "мы". Хотелось стать одним целым...

Глава 12.

Терджан не стал противиться моему желанию - напротив, перехватил инициативу: встал, не выпуская меня из рук, и понес в спальню. Я вцепилась в него руками и ногами, вдыхая его пряный аромат, как безумная.

- Обожаю твой запах... - пробормотала я, и от этого сильные мужские руки сжали меня еще чуть сильнее.

- Я знаю, - шепнул он, бережно положил меня на кровать и навис надо мной, внимательно всматриваясь в мое лицо.

И вдруг сказал:

- Я люблю тебя, Ева.

- Я тоже люблю тебя, Терджан, - тихо призналась я, и он резко изменился, словно мое признание помогло ему сбросить какие-то сдерживающие оковы.

Его губы принялись активно обследовать мое лицо, шею, плечи. Он жадно целовал, облизывал и даже слегка прикусывал мою кожу, оставляя на ней пылающие следы и доводя меня до полного безумия. Я стонала и извивалась в его руках, изнемогая от желания прикоснуться обнаженным телом к его обнаженному телу. С усилием приподнялась и потянула вверх его льняную рубашку. Терджан не стал сопротивляться - позволил мне снять ее с него, но в ответ просто разорвал мою и обрушил град поцелуев на почти обнаженную грудь.

- Терджан... - простонала я.

В ответ он прошипел что-то на своем языке, и я не поняла ни слова. Мгновением позже мои юбку-брюки постигла та же участь, что и рубашку, хотя я была уверена, что их плотная ткань не позволить сотворить такое. Однако они затрещали и разошлись по шву в руках моего господина с такой легкостью, словно это была паутинка.

Огненные поцелуи рассыпались по моему животу, груди, бедрам. Я охала и стонала от прикосновений горячих губ моего повелителя - мне было так хорошо, что почти больно, а он обжигал меня своим пламенным дыханием, рыча срывающимся шепотом что-то жгучее, неистовое, больше похожее на гнев, чем на страсть. В этой огненной мешанине слух время от времени выхватывал мое имя, произносимое с особым стоном, словно оно причиняло ему боль.