Мари Князева - Господин

- Ты кормишь его грудью! - завороженно пробормотала я.

- Конечно, - кивнула Амра. - Молоко любящей матери - это самая лучшая еда для малыша. К тому же, это огромное удовольствие и для меня. Во время кормления вырабатываются гормоны любви, так что к нему можно даже пристраститься.

Она протянула свободную руку и коснулась моего колена:

- Тебя тоже можно поздравить со скорым пополнением?

Я смущенно кивнула:

- Только не говори другим жёнам, пожалуйста. Боюсь, что узнав, они возненавидят меня ещё больше.

- С чего ты взяла, что они ненавидят тебя?

- Вижу. Они не разрешают мне прикасаться к своим детям, потому что это их оскверняет.

Амра осуждающе покачала головой, как будто услышала об очередной проказе своего ребёнка.

- Я поговорю с Зойрой. Уверена, что все не так плохо, она не злая - просто слишком беспокоится всегда обо всём, как курица-наседка. И её смущает то, что ты иной веры... А ты не думала о том, чтобы...

- Нет! - я позволила себе перебить золовку, потому что не желала выслушивать ничьих рассуждений на эту тему.

Амра взяла меня за руку и успокаивающе погладила её:

- Не бойся, никто не станет тебя принуждать. Ты привязана к своему богу?

- Да. Я считаю Его предательство для себя невозможным.

- Это твоё право. Я знаю несколько женщин, которые переехали сюда из разных стран, вышли здесь замуж и приняли нашего Бога, но они не были религиозны там, у себя. Вера - это очень личная вещь.

Я налила Амре, по её просьбе, немного теплого напитка из стоявшего на столике кувшина, она сделала глоток и вдруг воскликнула, разбудив своего малыша, который уже начал задремывать прямо с грудью во рту:

- Ой, я же самое главное чуть не забыла! Чтобы муж тебя любил и через 10 лет, и через 20, нужно постоянно меняться. Как будто рядом с ним всё время разные женщины. Менять роли. Быть то строгой, как леди, то легкой и веселой, как девочка. От этого создаётся иллюзия разнообразия, и у него нет необходимости смотреть на сторону.

- Быть все время разной? - задумчиво повторила я, пытаясь представить себя другой.

- Да. Это несложно. На самом деле, это заложено природой в каждую женщину. В помощь себе можешь нанять стилиста, чтобы он составил тебе несколько гардеробов под разные роли. Денег у моего братца для этого достаточно.

- Расскажи мне про него, - попросила я. - Так интересно было бы узнать, как смотрят на него близкие люди.

- Это прекрасный человек, - уверенно заявила Амра. - Один из лучших людей, которых я знаю. На него можно опереться... да что там опереться - лечь, распластаться и свесить руки и ноги, а он позаботится обо всём. Если, конечно, знает, что ты с ним - умом и сердцем. Он очень умный и все замечает. Предательства не прощает и сам не предаёт.

- Какие у него были отношения с отцом?

- Самые лучшие, какие только могут быть между отцом и сыном. Может быть, даже слишком хорошие. Папа любил Халиба сверх всякой меры. Меня тоже, но я девчонка и большую часть времени проводила на женской половине, а потом вышла замуж и уехала... А Халиб всегда был с ним рядом. Они до самой болезни отца ходили вдвоем на охоту в горы, дома разговаривали подолгу. Могли на всю ночь закрыться в кабинете и вести философские беседы. Помню, Зойра жаловалась, что ее муж уделяет больше внимания своему отцу, чем детям, - Амра хихикнула. - На самом деле, это, конечно, не так. Просто Зойра редко бывает чем-нибудь довольна. Халиба очень сильно подкосила смерть папы. Он больше года ходил ни жив, ни мёртв, но по-настоящему счастливым с тех пор я увидела его только сейчас. Рядом с тобой. Я не знаю, что именно происходило у него с жёнами - не люблю лезть в душу, да и Халиб не станет открывать ее сестре: что возьмёшь со слабой глупой женщины? Но, видимо, они так и не смогли сделать его счастливым, как и многочисленные наложницы. А вот тебе удалось. Ева, это большая ответственность, отнесись к ней серьёзно, прошу.

- Ты думаешь, я стану играть его чувствами?

- Я не знаю. Ни тебя, ни всех обстоятельств вашей истории. Но я знаю, что на западе сейчас относятся к браку довольно легкомысленно. Попользовались друг другом, встали, отряхнулись и пошли дальше. У нас не так. Разводы очень редки и на них нужны серьезные причины вроде душевной болезни супруга. Все остальное можно преодолеть. Вместе. Помни об этом. А если будет тяжело, звони мне. Я что-нибудь придумаю, подскажу.

В тот момент мне, конечно, казалось, что до этого не дойдёт, поскольку я была безумно влюблена в своего мужа, ждала от него ребёнка и была уверена, что никогда не захочу от него уйти, что бы ни случилось. Но предложение Амры запомнила. Оно мне понравилось, потому что было пропитано дружеским чувством, которого мне так отчаянно не хватало в чужой стране.

Нам с Терджаном выделили роскошную спальню - конечно, меньше той, что была у нас в доме, но красиво отделанную, с огромной кроватью, множеством подушек и изящными покрывалами. Была у нас и своя ванная.

- Ну что, я был прав? - довольно улыбаясь, спросил мой муж. Он уже вышел из душа и как раз завязывал пояс на домашнем халате. - Тебе понравилась моя сестра?

- Да, мой господин. Ты, конечно, как всегда был прав.

Терджан моментально приблизился ко мне, смял в свои медвежьи объятия и возбужденно зарычал:

- Ох, как мне нравится, когда ты так меня называешь..!

- Мой господин, - сказала я на его языке, глядя прямо ему в глаза.

Терджан вздрогнул и замер на несколько секунд, а потом принялся покрывать мое лицо и шею ковром поцелуев.

- Моя госпожа... любовь моя... мой ангел... моя птичка... - шептал он, перемежая слова поцелуями и буквально срывая с меня платье, которое жалобно трещало по швам, но это не только не смущало моего господина, а, кажется, наоборот, ещё больше заводило его.

Мы оба с какой-то особенно сильной страстью любили друг друга той ночью. То ли непривычная обстановка на нас повлияла, то ли атмосфера любви и тепла, царившая в доме Амры и её мужа Малика.

Он, кстати, был значительно старше жены - лет на десять, как минимум. Уже почти полностью седой, не очень высокий, но подтянутый. Они с Амрой были почти одного роста, но смотрелись вместе на удивление гармонично. А какие полные любви взгляды счастливый отец бросал на жену и маленького сына..! Остальные родственники приняли меня не так тепло, как Амра. Поздравить ее приехали две сестры и один брат - не тот, с которым у Терджана конфликт. Все они были уже в почтенном возрасте и не проявляли ко мне особенной неприязни - их холодность вполне можно было списать на обычное равнодушие пожилых людей к чужим.

На следующий день перед отъездом Амра опять пригласила меня в отдельную комнату - поболтать без свидетелей:

- Чем больше я наблюдаю за своим братом, тем больше удивляюсь, как сильно на него повлияла любовь к тебе. Он буквально расцвёл. Сегодня утром выглядит еще более довольным, чем вчера, хотя и вчера он просто лопался от счастья. А как смотрит на тебя... знаешь, многие женщины полжизни бы отдали, чтобы на них так смотрел... хоть кто-нибудь.

Я смущенно улыбнулась:

- Я тоже очень счастлива рядом с ним и благодарна судьбе за то, что она свела нас вместе. Я люблю его.

- Он говорил, что ты долго сопротивлялась этому чувству...

- Да... Я проявила достаточно упрямства.

- Но почему?

- Мне было страшно. Я боялась... собственно, именно того, что и произошло. Что я буду презираема теми, с кем живу в одном доме.

- Ты преувеличиваешь. Но даже если так, как это мешает полюбить мужчину? Одно дело твои мысли и страхи и совсем другое - чувства.

Я пожала плечами:

- Наверное, у меня получилось спрятать одно под другим.

Я не знала, нужно ли скрывать от Амры то, что я была рабыней, и поэтому умолчала об этом на всякий случай, но она вдруг меня удивила:

- Это Дальхот купил тебя для брата, да? Не бойся, я никому не скажу, хотя тут нет ничего постыдного: ты ведь не сама продалась, тебя заставили силой.

- Возможно, кто-то на моем месте предпочел бы смерть.

- Это если она легче жизни. Но я уверена, что в доме моего брата со всеми обращаются достойно.

- Халиб говорил, что некоторые наложницы тяготились своим положением.

- Но не настолько, чтобы потребовать его изменения. Наверняка, если бы кто-то из них попросил перевести себя в обычные служанки, им бы пошли навстречу. Правда заключается в том, что беструдная, комфортная, обеспеченная жизнь была им дороже чести. Ты - другое дело. Ты не согласна продать свое тело за деньги и удобства. Поэтому мой брат увидел в тебе что-то особенное. Он потратил много сил на то, чтобы завоевать тебя, но именно это и повышает твою ценность. Мужчинам не интересна легкая добыча - ее используют и бросают. В общем, ты все сделала правильно, продолжай в том же духе.

Я от души поблагодарила золовку, мы с ней обнялись, расцеловались и условились, что следующая встреча состоится уже у нас с Терджаном дома - как только Амра сможет путешествовать с малышом.

Мысли о том, что у моего мужа был целый гарем, всю дорогу жестоко царапали мне душу, но эффект от них получился обратный тому, что я ожидала. По приезду домой я затащила возлюбленного супруга с собой в душ, сама его раздела, обмыла и стала ласкать так, как не ласкала никогда. Он сначала смущался, напрягался и дёргался, но потом вошёл во вкус, и мы долго не могли оторваться друг от друга, буквально изнемогая от страсти.

- Что с тобой, моя птичка? - спросил Терджан, уже ближе к ночи расслабленно и разнеженно развалившись на постели и поглаживая правой рукой моё плечо. - Я не узнаю свою скромницу...

- Это пугает тебя? - заволновалась я.