— А вы можете гарантировать, что это будут за рабочие места? — спросила женщина справа, мисс Прайс.

— Я очень надеюсь, что большинство из них будут из местных жителей.

Мисс Прайс закатила глаза.

— «Надеюсь» и «большинство»? Вы не готовы взять на себя эти обязательства?

— Чтобы обеспечить лучший сервис и условия для клиентов, мы хотим нанять лучших людей на эту работу. Я не сомневаюсь, что большая часть будет из местных. — Понятно же, что на некоторые позиции нам придется нанимать людей из Лондона. Они же должны были это понимать.

— Понятно, — сказала мисс Прайс.

Я стал перечислять другие преимущества: привлечение людей в деревню, людей с деньгами, что повысит уровень жизни деревни.

— А не могли бы вы рассказать мне о своем опыте в создании подобных предприятий? Каков ваш послужной список? — Спросил мистер Бидл.

— Ну, «Стил Энтерпрайзис» в прошлом году заработала прибыли…

— Меня не интересует «Стил Энтерпрайзис» в целом. Или ваша прибыль. Я хочу узнать о вашем опыте, в частности, в развитии подобного бизнеса, о влиянии, которое оно оказало на местное сообщество.

— При всем моем уважении к вам, я считаю, что мой опыт с растущим и развивающимся «Стил Энтерпрайзис» напрямую применим и здесь. — Я подробно изложил им финансовое положение «Стил Энтерпрайзис» и насколько успешным оно стало.

— А как вы собираетесь решать проблему в разрыве социального статуса между членами вашего клуба и теми, кто не будет в него входить, другими словами, простыми жителями нашей деревни? Мы бы не хотели лоббировать и поощрять культуру Штатов, — сказала пожилая леди в конце стола.

— Я могу сказать, при всем моем уважении, в любой деревне всегда будут уживаться люди с разным социальным статусом, с разным происхождением и средствами. Сейчас в Вултоне живут люди, владеющие большим количеством акров земли и имеющие соответствующие финансы. А есть и такие, кто этого не имеет. — Дарси могла сколько угодно притворяться, что она такая же, как и все — обычный житель деревни, но на самом деле все было не так.

— Да, но разница заключается в том, что люди, имеющие финансы, являются частью этой деревни, живут здесь постоянно и являются сторонниками деревенской жизни, укладу и традициям, существующим у нас. Мы стараемся избегать разрыва между разными слоями жителей, который может вызвать негодование, — произнес мистер Бидл.

— Я могу пересмотреть и открыть для местных жителей в определенное время года возможность пользоваться услугами клуба «Мэнор-Хаус».

— Но вы не упомянули об этом в своем выступлении.

— Я буду счастлив рассмотреть любые ваши предложения. — Я совсем не хотел сеять раздор между жителями деревни.

Мистер Доусон вздохнул.

— У вас есть еще что-то, что вы хотели бы добавить?

— Думаю, я озвучил все преимущества.

— Понятно. Но вы ничего не сказали, как ваш план отразиться на людях. На чувстве общности. Вы не упомянули о влиянии клуба «Мэнор-Хаус» на наш образ жизни. — Мистер Доусон вытащил лондонскую «Таймс», со статьей, в которой я описывался как бизнесмен-разрушитель. — До меня дошли слухи, что вы оцениваете успех по-другому, не так, как мы. Видите ли, в нашу задачу не входит обеспечивать вам бизнес, для зарабатывания прибылей. В нашу задачу входит заботиться о том, чтобы не разрушать уклад деревни, не разрушать красивые и живописные пейзажи со зданиями и дорогами. Мы должны видеть четкие и существенные выгоды для сообщества в результате строительства. Ну, что же, думаю пришло время проголосовать.

Мое время истекло, члены совета отвернулись и стали перешептываться.

Статья «Таймс» обо мне лежала на столе перед всеми членами администрации деревни. Некоторые пытались краем глаза прочитать статью. Другие даже не пытались скрыть, что читают статью. И хотя, Дарси лично здесь не присутствовала, но ее влияние чувствовалось. Эта статья преследовала меня, буквально по пятам, описывая меня как разрушителя, хотя я всю свою жизнь старался быть кем угодно, только не разрушителем. Клуб «Мэнор Хаус» должен был стать доказательством того, что я не собираюсь ничего разрушать.

Я знал уже результат, даже без голосования.

Дарси победила. Я проиграл.

Впервые за долгое время не приняли мой бизнес-проект. И пока я сидел перед членами администрации деревни, пытаясь себя убедить, что этот отрицательный опыт только мне на пользу, он закалит мой характер, хотя не чувствовал, что что-то закалялось у меня внутри. Казалось, что изменения, которые я пытался внести в доставшееся мне наследие — переход от разрушения к чему-то более позитивному, были тщетными. По крайней мере, сейчас не было прессы, готовой засвидетельствовать мое поражение.

Я уже обдумывал, каким образом смогу обжаловать это решение. Но сейчас я продолжал сидеть на месте, чтобы выслушать их вердикт, выглядя при этом не столь разочарованным и вести себя с достоинством.

А потом собирался встретиться с Дарси.

— Кто за, поднимите руки, пожалуйста.

Ни одна рука не поднялась.

— Кто против?

Поднялись четыре руки.

— Боюсь, мистер Стил, ваше заявление на строительство клуба отклонено, — объявил председатель, наконец избавив меня от мучений.

Я пожал им руки, поблагодарил за потраченное время и внимание. Я не собирался выглядеть перед ними жалким неудачником и не хотел сжигать мосты в этой деревне.

Не обращая внимания на ропот толпы и взгляды, обращенные на меня, я вышел на улицу, весеннее солнце светило так ярко, что мне пришлось надеть солнцезащитные очки, и направился в Вултон-Холл.

Мне нужно было перевести дух и взять себя в руки, отряхнуться от неудачи, это еще не конец, а всего лишь кочка на дороге. И даже отклоненный план имел свою сладость. Дарси пообещала поужинать со мной в качестве утешительного приза, и я не примену этим воспользоваться. Мне хотелось узнать, какое влияние она оказала на членов совета. Много ли сил потратила в борьбе против меня?

Мне хотелось пригласить эту женщину на ужин.

Я увидел ее раньше, чем она меня. Она стояла на подъездной дорожке, джинсы идеально обтягивали ее задницу, каштановые волосы спадали на спину, и смотрела на въезд подъездной дорожки, как будто кого-то ждала.

— Дарси, — позвал я.

Она обернулась, на ее лице отразился шок, как только она увидела меня. Наверное, она решила, что я из тех, кто отступает после поражения, чтобы зализать раны в одиночестве. Жаль, что она не настолько хорошо меня знала. Но скоро узнает.

— Привет, — ответила она, собирая волосы и откидывая их в сторону. — Я не ожидала тебя здесь увидеть.

Она уже знала о решении.

— Мне показалось, что ты ждешь именно меня. Я пришел, чтобы назначить дату ужина.

Она запрокинула голову и рассмеялась.

— Ты это серьезно? Мне казалось, для тебя важен был твой план. Разве ты не должен чувствовать себя опустошенным?

Я поймал себя, что внимательно разглядываю ее, стоящую на солнце. Ее брови были двумя идеальными дугами над карими глазами. На носу россыпь веснушек, отчего она выглядела моложе, чем на самом деле. Мочки ушей были не проколоты, и я был уверен, что за этим скрывалась какая-то история, которую мне хотелось услышать.

Я мог бы смотреть на нее так вечно.

— Логан? — позвала она, когда я не ответил.

— Я же сказал, что это просто бизнес. Переживу. Теперь мы можем стать друзьями, верно? Я приглашаю тебя на ужин.

— Ну, я не из тех, кто отказывается от своих слов, так что да, можем поужинать. Мне приехать к вам? Мы могли бы поужинать втроем.

— Не думаю. — Ничего из того, что могло бы произойти между нами до, во время или после ужина, бабушка не должна видеть. — В пятницу в шесть. Будь готов… и оденься.

Она застонала.

— Не жалуйся. Ты заключила сделку.

— Обязательно одеваться?

Это проблема для тебя Дарси?

— Да. Вечернее платье. Извинения не принимаются. Я заеду за тобой.

— Логан…

— Ничего не хочу слышать, ты должна держать слова. — К тому времени, когда вечер закончится, она забудет о своих опасениях и окажется подо мной, извиваясь, в погоне за оргазмом, который я подарю ей, а может и не подарю.

17.

Дарси

— Блестящее? Золотые блестки? — Я взглянула на свое отражение в зеркале. Волосы были собраны на макушке, а платье во весь рост обтягивало все нужные места. С одной стороны на платье был разрез, глубокий v-образный вырез спереди и черный тканевый пояс на талии. Я купила его для благотворительного вечера в Нью-Йорке в прошлом году, но так и не надела.

И все же мне оно нравилось. Оно заставляло меня чувствовать себя сексуальной и немного даже рискованной, но я была не уверена, что хочу себя чувствовать себя рядом с Логаном Стилом рискованной.

— Он сказал «вечернее платье», — напомнила Аврора. — Ты же не хочешь пойти голой?

— Тебе не кажется, что оно слишком…? — Спросила я, разглаживая руками ткань на талии и пытаясь подобрать правильное слово.

— Ты выглядишь потрясающе, — заявила Аврора. — Логан даже не поймет, как будет тобой очарован.

Я сжала губы, покрытые блеском. Мне понравилась идея шокировать его. Он видел меня только в джинсах и без макияжа. Без сомнения, женщины, с которыми он привык встречаться и ходить на ужин, были супер гламурными — дизайнерская одежда, из дома без укладки ни шагу, с профессиональным макияжем. — Если он появится без смокинга, я буду выглядеть полной идиоткой.

— Ты не можешь выглядеть идиоткой в этом платье. Ты прекрасна. И ты так редко наряжаешься… приятно видеть тебя такой красивой.

Мне понравилось наряжаться. Понравилось потратить время на макияж. Понравилось выщипывать брови, накладывать маски. Не то, чтобы я делала все эти процедуры ради Логана. Нет. Просто хотелось, чтобы он знал, что я тоже могу конкурировать с женщинами, с которыми он привык встречаться.