Мгновение пёс стоял, уставившись мне в глаза. Умным, внимательный взглядом. Потом повёл носом, робко дёрнул ушами – и потрусил ко мне, приветливо виляя хвостом и излучая бесконечное дружелюбие. Остановился рядом, оставляя покалеченного маньяка валяться на полу, и потёрся мордой мне о плечо.

Потёрся! Мордой! О плечо!

Я резко выдохнула – даже не замечала, что до этого самого момента сидела, затаив дыхание, – посмотрела на пса, на эти грёбаные окровавленные клыки, и улыбнулась. А потом чуть склонилась, касаясь лбом его лба, и шепнула:

– Спасибо тебе, Генри. Если б не ты, это я бы сейчас истекала кровью, а не этот гондон.

– Сучка, – взвизгнул бывший клиент. – Блядина хренова! Да тебя и этого пса на бойню надо!

Я повернула голову в его сторону, Генри тоже дёрнулся, сделал шаг в сторону мужчины и предупреждающе на него зарычал, будто прекрасно понимал слова и совершенно не был с ними согласен. Скрючившееся на полу тело мало напоминало наставлявшего на меня пистолет маньяка. Но мужчина продолжал орать, ругаться на нас и пытаться встать, истекая кровью.

– Слышишь, стерва, ты сдохнешь в ответ за этого блядского пса! Сдохнешь, я клянусь! Ответишь за свои грешки.

Не знаю, почему меня это так разозлило и откуда взялись силы. Но я одним рывком поднялась на ноги. Встала, гордо расправив плечи, тряхнула волосами, сделала несколько гордых шагов к этому ублюдку и смерила его брезгливым взглядом. Генри не отставал, двигался рядом, рычал и скалил зубы, устрашая окровавленного маньяка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ещё посмотрим, кто будет отвечать за грехи, ублюдок, – выплюнула я, с размаху пиная его в бок. Ногу пронзила боль, но и мужик тоже завыл и скорчился, видимо, я попала не только по боку, а и по больной руке. – Ясно? – Ещё один удар. – А будешь рыпаться, Генри тебе член откусит. Правда, милый?

Пёс согласно заурчал, совсем как кот, и клацнул зубами в опасной близости от промежности похитителя, будто прекрасно знал, что такое «член» и где он находится. Боже, никогда бы не подумала, что буду в одной команде с огромным псом давать сдачи какому-то психу. Окровавленному психу.

Последний замах ногой так и не перерос в удар. Зато Генри, судя по дикому ору, всё же тяпнул мужика за ногу, когда тот попытался «рыпнуться». Под аккомпанемент жутких криков и хрипов я отступила, тяжело вздохнула и задрожала всем телом. Стресс постепенно находил выход, ноги не хотели держать, и я вновь осела на бетонный пол. Пёс тут же оказался рядом, лизнул щёку, потёрся носом о моё плечо, размазывая чужую кровь. А я была ему настолько благодарна, что даже за кровавые пятна не была в обиде. Так благодарна, что готова была расцеловать прямо в окровавленную пасть и всю жизнь носить на руках.

– Генри, чудо моё, солнышко, – пробормотала я, прислоняясь к мохнатому боку пса. – Обняла б тебя, да руки не позволяют.

Я вздохнула, зарылась носом в шерсть на загривке пса, пока тот в ответ уютно устроил крупную голову у меня на плече. Потом завозилась, пытаясь успокоиться и всё же как-то ослабить верёвку на запястьях, – не помогло! Грубая дрянь лишь сильнее натянулась.

– Пёс, – протянула я, отстраняясь и потрясая за спиной руками. Генри внимательно уставился в ответ. – А ты, случаем, верёвки разгрызать не умеешь?

Не знаю, умел ли он, но суть понял. И послушно склонился к верёвкам, останавливая гигантские клыки в паре миллиметров от моих запястий. Всего одно движение, один укус – и мои руки тоже пострадают. Но страшно мне не было.

План Веника оказался прост. Генри. Их добрый пёс-талисман, оказавшийся в машине совершенно случайно, хоть и был милашкой, с которым никто не работал (только любил, холил и лелеял), нюх имел отменный. Словно сама судьба подкинула.

– Ну что ж, Вероцкий, теперь дело за тобой, – усмехнулся Вениамин, открывая дверцу и выпуская пса на улицу. – Признавайся, точно где-то прячешь трусики своей клиентки.

Стас закатил глаза. Напарником Пчёлка был бессменным и полезным, но вот «шуточки» у него порой заклинивали своей пошлостью и неуместностью.

– Веник, если ты повсюду таскаешь трусы своей жены, я ей не завидую, – буркнул Вероцкий, падая на заднее сидение и принимаясь копаться в сумке.

– Вообще-то, я три года как развёлся, – возмутился Веник.

– Надеюсь, не из-за этого.

Вениамин надулся, совсем как мальчишка, а Стас продолжил поиски. Он и без подколок Веника понимал, что псу нужна какая-нибудь вещь с запахом Регины, вот только где её взять? Личных вещей клиентки он с собой не носил, даже своих почти не было: пара ручек, кастет, ножик-бабочка (словно и не телохранитель, а преступник какой-то), пустой пакет, чтобы новые в магазине не покупать (Верка приучила) да мобильный. Секундочку! Мобильный!

– Генри, парень, иди-ка сюда, – позвал Стас, доставая из сумки телефон. – Смотри, что у меня есть. Найдёшь хозяйку?

– Вероцкий, что за бред? Лучше б ты трусы её с собой таскал, ей-богу, – проворчал Вениамин. – Даже силиконовый чехол запахи нормально не сохраняет.

Станислав глубоко вздохнул, покосился на Веника и поднял телефон повыше, слегка его наклоняя. На самом уголке аппарата, привязанный тонкой верёвочкой, висел большой пушистый брелок. И сейчас он ехидно покачивался почти на уровне глаз скептичного Пчёлки.

– Но этот кусок кого-то неживого явно запах в себя впитал, не находишь? – возмутился Стас. – К тому же он лежал в моём шкафу, но в её сумке.

– Дела-а-а… – протянул Веник. – Откуда у тебя вообще её мобильник, если сама девка где-то там?

Он неопределенно махнул рукой в сторону склада. Стас нерадостно усмехнулся и передёрнул плечами, помолчал несколько секунд, а потом всё же нехотя ответил:

– Конфисковал, чтоб дел не натворила.

Плотно сжав губы, он посмотрел на телефон: мягкий брелок, пожелтевший силиконовый чехол, маленькая царапина на защитном стекле. Зря Стас сорвался на Регине и отнял у неё мобильный. Впрочем, если бы не отнял, сейчас вообще не смог бы найти принадлежащую ей вещь, и что тогда? Сошёл бы с ума, зная, что она где-то здесь, в лапах какого-то неведомого психа? Или обшарил бы каждое здание, чтобы её найти? А вдруг Регину увезли? Вдруг ничто не поможет?

– Слышь, Веник, мы забыли попросить пробить мой номер, – выдохнул он.

– Вы, возможно, – покачал головой тот, подходя к Генри и ласково трепля его по шее, – а мы с псом успели отправить твоей матушке смс-ку. И даже получить ответ.

Он протянул руку, помогая Вероцкому подняться, отцепил от ошейника Генри поводок и протянул ладонь, требуя передать ему мобильный. Стас покачал головой, поинтересовавшись:

– Какой?

– В последний раз аппарат включали в том самом здании.

– Тогда идём туда.

В следующий раз остановились они уже у ворот склада. Шли быстро, хотя Стас постоянно затормаживал процессию: головокружение и тошнота давали о себе знать, но весь организм был настолько напряжён, что Вероцкий их почти не чувствовал. Он хотел скорее добраться до места и проверить догадки.

– Ищи, парень, – пробормотал он, протягивая Генри брелок. – Вся надежда на тебя.

Пёс принюхался, повёл ушами, фыркнул и принялся обследовать двор. Время тянулось чертовски медленно, Стаса уже начало потряхивать – вдруг Регины вообще здесь не было, вдруг её перехватили на подходе? – когда Генри вдруг залаял и кинулся прочь со двора. Прочь со двора! Не в сторону грёбаного здания, которое они обшарили вдоль и поперёк, теряя драгоценные минуты, а куда-то вдаль, по неприметной тропинке между полуразвалившихся домиков.

Веник резво кинулся за ним, Стас – следом. И какие там грёбаные предупреждения о сокращении физических нагрузок или необходимости поберечься? Пёс взял след! След! Значит, если Регину и утащили, то пешком и куда-то поблизости. Возможно, даже саму заставили идти. Связали? Били?

У Стаса сердце кровью обливалась от одной мысли. Если с ней что-нибудь случилось…

О нет!

Адреналин гнал вперёд, заставлял передвигать ноги, казалось бы, с нечеловеческой скоростью, но всё же недостаточно быстро. Веник был быстрей, а пёс вообще мчался на космической скорости. Поворот, ещё один, снова – и он скрылся где-то в переулках. Ориентироваться пришлось на Вениамина, который неведомым образом шёл дальше, словно точно знал, куда делся Генри. А возможно, даже видел кончик хвоста этого мохнатого монстра, слышал его предупредительный лай. Стас же слышал только стук крови в ушах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А потом по округе пронёсся грохот. Выстрел?

– Сюда! – рявкнул Веник, когда они подлетели к ещё одному крупному строению, заброшенному на этапе планирования.

Не близнецу предыдущего, но очень похожему. Это здание было помельче и – о счастье! – в нём даже имелась настоящая лестница на второй этаж. И двери. Одну из которых, кажется, вышиб своей тушей Генри.

А потом… картина, представшая взору «соколов» была настолько невероятна, что заставила их замереть на пороге.

Маленькая хрупкая блондиночка в рваном синем платье издевалась над здоровенным мужиком, корчащимся на полу. Каждый раз, когда мужчина начинал орать и дёргаться, крупный пёс, стоящий рядом с девушкой, рычал на него и клацал зубами. Морда его была заляпана кровью, на одежде девушки были кровавые разводы и пятна грязи. На скуле её лилоловел синяк, на подбородке и коленках виднелись крупные ссадины – содранная до мяса кожа, – а руки были связаны. Но это не мешало девчонке грозно возвышаться над мужчиной и угрожать ему. А потом со всего маху пнуть покалеченного – правая рука у него была изгрызена в хлам – по рёбрам.

Веник тихонько присвистнул, Стас сглотнул, не в силах отвести взгляда. Он никогда ещё не видел Регину такой. По-настоящему разозлённой, готовой бороться до конца. Прав был Лисин, Регина Светлакова – та ещё штучка. Акула, а не женщина.