Без меня меня женили.

— Энн, милая, мы с тобой не один год вместе, и сегодня, в присутствии твоих родных я хочу предложить… — делает небольшую паузу, сглатывая. — Давай уже, наконец, поженимся.

Я ошарашено смотрю на него, а мой отец подхватывает его речь.

— Да, Энн, и вправду, столько времени в статусе жениха и невесты, пора жениться.

— Что? — Одними губами шепчу, смотря в глаза Бена.

Мы этого никогда не обсуждали, я думала, нам удобно именно так жить, но, видимо, удобно было мне, а вот Бен хочет другого.

— Штамп в паспорте ничего не меняет, но я хочу на тебе свою фамилию, да и от детей бы не отказался.

— Да, да, мы внуков хотим, ты же не хочешь быть, как я, — слышу голос Дэвиса, бросая быстрый взгляд на него.

Дядя улыбается, пока все напряжены в ожидании моего ответа, его, видимо, веселит эта сцена и давление, а именно это сейчас и происходит. На меня давят, а я мысленно поражаюсь. Они что, все сговорились? У меня просто нет слов, поэтому я молчу, но все же слезы, предатели, выступают на глазах от чувства сожаления. Я больше не люблю Бена, не хочу свадьбы, его фамилии, не хочу детей и его самого. Вся семья за него и лишь я, вот такая неправильная, хочу другого, о котором даже не могу никому рассказать из-за странного соглашения, а Бен мои слезы понимает по-своему, заключает в свои объятья, шепча на ухо:

— Тише, тише, родная.

— Это она от радости, — оправдывает меня мама.

Как же ты ошибаешься, мам, думаю я, пока соленые капли орошают плечо моего жениха, напоминая мне о том, как низко я падаю, не говоря сейчас правды.

ГЛАВА 9

— Энн, знаю, что это все неожиданно, но вы уже давно вместе, хватит сопротивляться, чего-то ждать. Вам уже пора создать семью, — говорит мама, стоит нам оказаться наедине после сокрушающей новости и после получаса, за который обсудили все: где состоится свадьба, кого собираются приглашать, вплоть до того, какое платье мне подойдет. Я молча слушала, без возможности вставить хоть слово, ведь родные развели бурную деятельность и жарко спорили по этому поводу. А я жалела, что не поговорила с Беном раньше, быть может, и не было бы этой неловкости и этого сложного вечера. Быть может, вообще всего этого не было б…

Меня не слушали, а когда я пыталась что-то сказать затыкали рот, мол, мы уверены, тебе понравится. Видимо, родители слишком хотели меня выдать замуж, что даже не спрашивали моего мнения по этому поводу.

— Но я не готова и вообще это все так неожиданно.

— Разве? А мне вот кажется это не так. Вы с ним уже давно, предложение он тебе, когда еще сделал, даже переехал сюда ради тебя, а это о многом говорит. Да и мы уже не так молоды, чтобы ждать еще десяток лет внуков. Отец твой на пенсию собирается, здоровье не позволяет уже как раньше уделять столько времени компании, а вот твой Бен зарекомендовал себя с хорошей стороны, из него получится хороший приемник. Может, после свадьбы вообще станет во главе компании, а отец спокойно уйдет на покой.

— Но почему именно сейчас, мам? — Чуть ли не стону в голос.

Они уже все решили и свадьба какая будет, и жизнь будущая тоже, да и Бена, как зятя, определили. Быть может и свадьба это больше их идея, чем его.

— Мы хотим, чтобы ты двигалась вперед, годы-то идут. Нет лучше времени, чем сейчас.

— Я в этом не уверена, — говорю тихо, вспоминая последнюю встречу с Мраком.

Если бы они только знали.

— Все будет хорошо, родная, — обнимает она меня, а я сглатываю горечь.

Я ведь не могу сказать ей всей правды, да и что именно я ей скажу? Что воспоминания, которые я закопала в дальних уголках своей памяти, возвращаются, спустя столько лет? Что меня мучают эти вспышки воспоминаний, а еще преследуют навязчивые сны? Что я сплю с незнакомцем, изменяя жениху? Что именно я могу сказать, чтобы эта правда выглядела нормальной в ее глазах? Ничего. Она не поймет.

Я оказалась не готова к такому повороту в своей жизни, это сделало меня крайне растерянной. Мама решила снова меня слишком опекать, позабыв, что я уже взрослая и мне не нужно ее столь пристальное участие. Я понимаю, что произошедшее когда-то со мной наложило отпечаток и на нее, да и на отца тоже, но они ошибаются сейчас, думая, что так будет лучше. Не будет.

Я ведь надеялась, что смогу по-тихому разойтись с Беном, никогда не любила скандалов, всегда стремилась к спокойствию, но, видимо, уже так не получится.

Мы возвращаемся из кухни в гостиную, отец что-то говорит Бену, а, заметив нас, замолкает, я встречаюсь взглядом с глазами жениха, а он смотрит на меня серьезно и немного расстроено, будто хочет что-то сказать, а сказанное мне не понравится.

Я напрягаюсь, ожидая еще какого-то сокрушительного поворота, но он не говорит ничего, лишь поднимается и, извинившись перед родителями, уводит меня из комнаты.

— Милая, у меня плохие новости, — заявляет он, когда мы оказываемся наедине, сжимая мою ладонь.

Мне хочется сказать, что и у меня тоже, но я молчу, не готовая сейчас ему сказать всю правду, не в доме родителей точно, а он продолжает.

— Мне только что позвонили. Компания, поставщик оборудования, хочет разорвать с нами договор, а это огромные потери, ведь мы рассчитываем на них. Мне нужно туда поехать, попробовать договориться.

— На сколько? — Спрашиваю, понимая, что он бы так просто не уехал, а значит, дело серьезное.

— Не знаю, может, несколько дней, — я киваю в ответ, а он, вздыхая, кривится, — это еще не все, я уезжаю сейчас.

— Но ты только что приехал, — немного возмущаюсь я, — да и мне нужно с тобой поговорить.

— Энн, давай это обсудим по приезду, хорошо? Это же подождет несколько дней?

Я киваю в ответ, все равно ведь нет выбора, а Бен обнимает меня и, целуя в макушку, заключает.

— Хорошо, когда ты меня вот так понимаешь.

* * *

После ухода Бена я тоже собираюсь домой. Мама вручает мне в руки свои фирменные кексы, говоря, что я мало ем и вообще в последнее время плоховато выгляжу. Даже притрагивается к лицу, изучая темные круги под глазами.

— Мам, успокойся, все нормально, — убираю ее руки от лица, психуя.

— Ничего не нормально, видно, что плохо спишь. Альфред, признавайся, это ты так ее загрузил? Не забывай, она девушка, а не твой мул, — обращается мама к Дэвису, а тот в ответ улыбается.

— Конечно, конечно, — отвечает он, целуя маму в щеку и намереваясь тоже уходить, — спасибо за прекрасный ужин.

Мы выходим из дома вместе с дядей. Он снова весь в телефоне, единственное, что спрашивает, подвезти ли меня, а затем снова утыкается в свой сенсорный аппарат связи. Я соглашаюсь и мы в тишине подъезжаем к моей квартире, а когда я намереваюсь также тихо выйти из автомобиля, чтобы не мешать ему, он отрывается от своего телефона и говорит, поражая меня до глубины души.

— Энн, если тебе в тягость происходящее, лучше скажи сейчас, пока не стало слишком поздно.

Я киваю в ответ и выхожу из автомобиля. Он понял.

* * *

Бена нет уже несколько дней, мы созваниваемся по телефону, говоря всего по несколько минут. Я не решаюсь что-либо озвучивать ему. Да и не знаю, как правильно подобрать слова, он весь в делах, а я в отношениях с Мраком, которые разрушают… то, что я так тщательно строила с одним, чтобы в один миг уничтожить с другим. Спокойствие. Его нет, вообще, а я изнываю от потребности в этой греховной связи, даже ночью, когда я возвращаюсь от него, после встречи в "Плазе", мечтаю, чтобы его руки не покидали мое тело.

Мрак, я ведь так и не знаю его. Ни как его зовут, ни кто он. Имя Мрак, которое и не имя вовсе, вот и все, что о нем известно, но отсутствие имен не мешает мне плавится от его взгляда и гореть от его прикосновений. Ничего не мешает. Одно сообщение с содержанием "сегодня", и я лечу на место встречи, отпрашиваясь с работы, по дороге забегаю в магазин нижнего белья, где покупаю самый откровенный и дорогой комплект. Хоть и знаю, что он мне не понадобится, а я должна ждать его голой, но сам факт, что мужчина увидит тончайшее кружево на стуле, когда зайдет в комнату, меня возбуждает, и хоть в другом месте меня неизменно ждет спокойное "долго и счастливо", я стремлюсь к нему. Не хорошему и нежному, а порочному и жестокому, падая в самый темный грех измены и низменного наслаждения.

* * *

Сегодня должен вернуться Бен, а я вся на взводе, потому как намерена поговорить с ним обо всем, озвучить то, что гложет меня не один день, нет смысла оттягивать неизбежное. Звонок в дверь застает меня врасплох, я ведь ожидала Бена ближе к вечеру, поэтому с опаской подхожу к двери, но, открыв ее, вижу всего лишь маму, отчего облегченно выдыхаю. Я вроде бы настроена на разговор, но знаю, что он будет слишком тяжелым, поэтому радуюсь небольшой отсрочке, но мама тоже приходит не с пустыми руками, поражая меня в очередной раз своей активностью в этом плане.

Я думала, вопрос свадьбы замяли на время отсутствия Бена, но, видимо, это не так. Мама несет в руках несколько чехлов со свадебными платьями, заявляя, что выбрала подходящие, но, зная, что я найду какое-то оправдание не пойти с ней в салон, решила принести их сюда. Я злюсь на нее с одной стороны, а с другой чувствую себя ужасно, что не могу оправдать ее надежд.

— Мам, я не стану их примерять, это смешно, — говорю я, наблюдая за тем, как она вынимает белоснежное кружево и шелк из упаковок.

— Энн, раз я уже принесла, порадуй свою маму. Ты можешь их и не покупать, просто примерь.

Я тяжело соплю, что ж ты делаешь, мам? Она вручает мне точно в руки одно из платьев, оторопело смотрю на него, но потом ловлю ее жалобный взгляд и вздыхаю. Ладно, примерка, это же еще не свадьба.

* * *

После ухода мамы чувствую себя в замешательстве. Она выглядела такой счастливой, увидев меня в платье, даже всплакнула от испытываемых эмоций, а меня всю коробило изнутри. Всему этому не суждено сбыться.