— Да? Слышал о них, правда, так и не понял, что там происходит.

— БДСМ? — неуверенно отвечаю, ведь Бекка не вдавалась в детали.

(БДСМ — психосексуальная субкультура, основанная на эротическом обмене властью и иных формах сексуальных отношений, затрагивающих ролевые игры в господство и подчинение.)

— Не думаю, что они бы делали это так открыто, — озвучил мои мысли Бен, не верилось, что в клубе могли бы проводиться сессии с избиениями и прочими ролевыми играми.

— И я не думаю.

— Хотела бы пойти?

— Нет, меня все устраивает, — выдохнула я, обнимая его.

— Что и ни капли не интересно?

— Разве что самую малость, — прищурившись, показываю пальцами насколько.

— Я думаю нам бы это пошло на пользу, — отвечает, заглядывая в мои глаза.

— Думаешь? Разве у нас все так плохо?

— Нет, — качает головой, — но я бы посмотрел.

— На что? — не совсем понимаю, что он хочет увидеть.

— На то, что там происходит.

— Думаешь, стоит?

— Почему нет?

А ведь действительно, если даже Бен считает, что нам стоит туда сходить, то почему я должна отказываться. Рассказанное Беккой о походе Бена в ночной клуб навевает мысли, что наши отношения потеряли тот былой трепет, возможно из-за того, что мы видимся каждый день, а может быть всему виной быт и занятость, не знаю.

Спустя несколько недель, мы все же идем в заведение, имеющее довольно скандальную репутацию, ничего не зная о том, что происходит за закрытыми дверями. Я, ожидая увидеть чуть ли не публичные оргии, удивляюсь спокойствию, царящему в клубе. Да, есть стандартная атрибутика темы БДСМ, я уже о ней наслышана, как и от Бекки, так и из интернета, но в остальном ничего примечательного, если не думать об этих предметах, висящих на стенах и похожих на орудия пыток, слишком долго.

Нас встречает мастер Диего, так он, во всяком случае, представляется и проводит нас в большую комнату с освещенной сценой, заполненную людьми. Подзывает всех к себе и начинает рассказывать о том, для чего создано это место. Я слушаю краем уха, оглядывая толпу восхищенных слепцов, так и хочется прикрикнуть на них: "Это же боль, чему восхищаться?". А потом натыкаюсь на мужчину, проходящего возле нас, встречаясь с ним взглядом.

В миг, когда я его вижу, я забываю о том, где нахожусь, с кем и вообще зачем. Остается только он и его мимолетный взгляд. Мимолетно, а как будто прошелся сканером, оценил мою цену. Странное волнение разливается по всему телу, меня бросает в жар и в тоже же время окатывает ледяной водой. Кожа покрывается мурашками, а я, пытаясь сбросить с себя это наваждение, опускаю глаза в пол и разрываю контакт. Когда же поднимаю голову, мужчины уже нет, он как внезапно появился так и — скрылся из виду, а Бен трогает за руку, обращая внимание на себя:

— Энн, ты хоть слушаешь? — Наклонившись ко мне, спрашивает на ухо.

Я киваю, встретившись с ним взглядом, и шепчу:

— Прости, задумалась.

— Не отвлекаемся. Можете что-то упустить. Я могу продолжать? — спрашивает громко мастер Диего, смотря точно на нас.

Как только заметил в толпе? Думаю я, а, встретившись с мужчиной взглядом, мне почему-то кажется, что он понял, на кого я на самом деле отвлеклась, будто мужчина видит меня насквозь. Я безотчетно краснею и облегченно выдыхаю, когда он продолжает говорить, переводя свое внимание на кого-то другого, рассказывая о том, какие услуги они представляют для новичков.

— Странно место, — заключает Бен, чуть погодя, когда про нас благополучно забывают.

— Да, — и я с ним согласна.

Странное и страшное, особенно если учитывать тот факт, что предметы на стенах здесь висят явно не для украшения.

ГЛАВА 2

Знаете, бывает иногда такое чувство, что вы сделали что-то зря, еще не имея последствий своего решения или поступка, вот и у меня было такое, еще, когда я находилась в "Темной ночи". Зря мы сюда пришли, думала про себя, слушая мастера.

Разве это… Все это, сможет изменить что-то в наших отношениях? Разве плетки, стеки, зажимы смогут их подогреть? Сомневаюсь. Да, да, я знаю даже названия того, что вижу, и дело не в том, что мастер Диего такой хороший рассказчик, а в том, что прежде чем сюда придти я перерыла весь интернет в поисках того, что же представляет собой эта тематика, так восхищаемая Беккой. Но все равно не понимаю, что в этом такого прекрасного? Зачем вообще Бекка предложила нам сюда придти? На что рассчитывала? Что я воспылаю любовью к нестандартным развлечениям? Так она ошиблась, ведь единственный вопрос, который так и вертится в голове. Как ей может такое нравиться?

Нет, я все, конечно, понимаю, у каждого свои интересы, но одно дело читать книгу, быть может, смотреть фильм и удачно забыть, а совсем другое — испытать на себе пытки. Боль это всегда боль, нет других оттенков, их придумали сказочники для скрытия своих извращенных желаний.

Когда экскурсия шла к логическому завершению, мастер предложил всем присутствующим записаться и посетить завтрашнюю сессию. Я-то точно этого не хотела, мне хватило уже увиденного, но я не знала, чего хочет Бен, может быть, его все-таки заинтересовало? Однако приветливой администраторше, которая на выходе еще раз спросила: "хотим ли мы придти завтра?", он ответил лишь:

— Нам нужно дома все обсудить и лишь тогда мы будем принимать решение.

Девушка понятливо кивнула:

— Конечно, если решите, будем рады вас видеть в любое время, — сказала, улыбнувшись и сделав пометку у себя в журнале.

Не заинтересованы, наверняка записала. Ведь никто не из нас не чувствовал восхищения и благоговейного трепета, а лишь странное послевкусие.

Выйдя из здания, я поежилась от пронизывающего ветра, плотнее застегнув пиджак, а Бен, обняв за талию, спросил:

— Домой?

Я кивнула в ответ, и мы вместе направились к машине, припаркованной на стоянке неподалеку. Ехали домой мы в тишине, каждый, видимо, думал о своем. Нам бы следовало обсудить увиденное, но я не хотела начинать первой, ведь это именно он настоял на походе в этот клуб для избранных, так его там называли, но Бен упорно молчал, спокойно ведя машину, и лишь когда мы переступили порог нашей квартиры, заговорил:

— Мне не понравилось, Энн, — пока я разувалась, сидя на пуфике в прихожей, сказал он.

Я понятливо кивнула, сразу сообразив, о чем он, собственно, говорит и, оставляя обувь в коридоре и проходя внутрь квартиры, спросила:

— То место или в целом?

— А ты? Тебе как? — Ответил вопросом на вопрос, не давая прямого ответа.

Я не любила, когда он так делал, как будто готовил заранее понравившийся мне ответ.

— Ты не ответил, а мне… — сделала вид будто задумалась, — мне тоже нет — странное место.

— В целом, Энн, — все же ответил, кивая.

— Может, все-таки плетку, наручники или повязку на глаза? Так же Диего говорил? Нужно начинать с малого, — хмыкнула я.

— Нет, — категорически ответил Бен, становясь серьезным, — начинать надо, если хочешь продолжить, но я не хочу.

— И я, — кивнула, соглашаясь с ним.

Бен подошел ко мне и крепко обнял, прижав меня к себе и выдохнув, где-то в районе уха. Так мы и стояли какое-то время, пока он не отстранился и не заговорил снова, задумчиво рассуждая.

— Знаешь, когда я понял, что это такое на самом деле — испугался, что тебе может понравиться. Видела, сколько женщин восхищенных? — я кивнула в ответ, ведь и сама заметила. — Рад, что это не так, я бы не смог причинить тебе боль, во всяком случае, не осознанно.

— Я тоже.

* * *

Вечер проходил в уютной обстановке, мы смотрели какую-то комедию, только недавно появившуюся на экранах, когда мне позвонила Бекка, испортив настроение. Я подняла трубку, извинившись перед Беном и выйдя в кухню, чтобы спокойно с ней поговорить, и услышала восторженный лепет подруги.

— Привет, ну что, мне тебя поздравлять, ты в клубе фанатов?

— Боже, нет. Мне не понравилось. Там страшно. Да, красиво, готика, все такое, но эти орудия пыток на стенах и рассказы, что от всего представленного можно получать удовольствие, не для меня.

— Как нет? Энн, я думала… — не договаривает, замолкая, а я спрашиваю.

— Что думала, Бекк? Я не извращенка.

— А я, значит, да? — Делает выпад она, явно защищаясь.

— Нет, но я мало представляю, как можно получать удовольствие от боли, ты хоть пробовала что-то? — Пытаюсь хоть как-то сгладить разговор.

— А вот и да, и считаю себя вполне нормальной.

— Что, например?

— Наручники, — отвечает она коротко.

Я по голосу тонко ощущаю, что она обиделась и приняла мои слова об извращениях на свой счет, но ведь я не этого хотела.

— Бекк, наручники это не то, мне кажется, если бы тебя реально отхлестали плеткой, весь этот флер таинственности и желанности мигом бы слетел.

— Ты ошибаешься и я тебе докажу, — бросает она.

— О нет, Бекк, не из-за меня. Успокойся, я ничего такого не имела в виду, просто это, — но в ответ уже слышу гудки, что значит, она бросила трубку, потому тихо добавляю уже себе, — неправильно.

В смятении я возвращаюсь в гостиную. Бен спрашивает взглядом, что случилось? А я лишь машу в ответ рукой, мол, ничего и, усаживаюсь рядом, ложа голову на грудь и вздыхая.

Лишь бы не наделала глупостей, думаю про себя, прокручивая в голове вспыльчивые слова подруги, пока мы досматриваем фильм, а стоит появиться титрам на экране, как Бен подхватывает меня на руки и несет куда-то.

— Бен? — Спрашиваю, не совсем понимая, но, увидев, что он направляется в спальню, улыбаюсь. — Тебя что, фильм возбудил? — Спрашиваю лукаво.

— Нет, твои ножки в этом платье, — отвечает, опуская меня на кровать.