— Я извращенка, — охаю, выпаливая неосознанно.

В ответ мужчина лишь подмигивает озорно. Это вызывает неконтролируемую злость. Все равно, что трусики где-то валяются, что только что испытала мощнейший оргазм, меня качает на волнах различных эмоций, от блаженства до жгучей ярости, обиды, боли, и я набрасываюсь на него, не думая в данный момент о последствиях. Мне наплевать. Молочу, что есть силы, по груди, выкрикивая.

— Это ты виноват, ты, ты, ты, — а после громко всхлипываю на той же груди, которую пыталась избить за все мои беды. И хоть не особо получалось, ведь мужчина быстро пресек попытку нанести ему увечья, это не значит, что я не хотела. Хотела, еще и как… сейчас же хочу, чтобы его рука никогда не отпускала, а гладила по голове с особой нежностью.

— Ты права, это я, — подтверждает, и от этих его слов я разражаюсь еще больше слезами.

Я полюбила своего мучителя. Я полюбила человека, позволившего стереть мою память. Да, пусть он пытается исправить ситуацию, но не слишком ли поздно перематывать назад, когда до пропасти остался всего шаг, когда безумие слишком близко, что я уже чувствую его дыхание в спину?..

— Помогло? — Уточняет насмешливо, когда я перестаю всхлипывать и успокаиваюсь.

— Да, спасибо, что спустил меня с небес на землю, — едко замечаю. — Впрочем, чего я от тебя ожидала? Ты сразу обозначил мою роль в этих отношениях.

— Ты все вспомнила, да? — Пропускает мимо ушей последнее мое высказывание, не заостряя на нем внимания. А вот о том, ради чего мы, собственно, сюда приехали, не забывает.

— Да, многое. Помню детство, друзей, правда, связанное с потерей памяти, смутно, будто мозг отказывается открывать всю картину.

— Может, это и к лучшему, — перебивает мою речь задумчиво, а я встряхиваю головой, продолжая.

— А еще помню тебя, нашу встречу, то безумное соглашение и последующий шок оттого, что ты оказался моим новым начальником, — на что Мрак, лишь усмехается насмешливо. — Даже бывшего жениха вспомнила, которого удачно бросила благодаря тебе, правда, родители, по непонятной мне причине, решили выдать его за действующего в последнюю нашу встречу.

— Благодаря мне? Интересно, мне всегда казалось, что я никого не заставляю.

— Так ли это? Помнится, ты меня шантажировал.

— Я? Быть такого не может, — отрицает свою роль в той истории, на что я лишь беспомощно пыхчу, как закипающий чайник.

С одной стороны, так и есть, я ведь изменяла Бену, и Мрак здесь не при чем, а с другой именно он — причина.

— А вот то, что родители тебя снова хотели с ним свести, интересно, — меняет тему он. — Логично, что нас хотят разлучить, на то есть причины, — загадочно заключает, и хоть я пока не совсем понимаю причин, не перебиваю его, может быть, он сам чуть позже мне скажет, — но зачем Бен? — Спрашивает, не ожидая ответа от меня, скорее, он ведет беседу с собой. — Не понимаю, какие цели преследует твой отец. Родной, например, так и видит нас женатыми, — усмехается он.

— Кто, Дэвис? С чего ты взял?

— Он не раз мне на это намекал. Да и наше сближение поощрял.

— Так он знал о нас? — Изумляюсь.

— Скорее, догадывался. Ты не умеешь скрывать эмоции.

— Еще скажи, что я виновата, — возмущаюсь я, на что он пожимает плечами, мол, "думай, что хочешь".

— Знаешь, у меня такое ощущение, что каждый мой шаг подстроен, и кто-то ним управляет, даже тот поход в "Темную ночь" был запланирован, тобой, например.

— Мной? Еще скажи, что считаешь меня вселенским злом?

— Не считаю, — так и хочется добавить, "потому, что люблю тебя", но не добавляю.

— Это хорошо, и все же, откуда такие мысли?

— А ты не видишь, что именно с этого все началось?

— С этого? Разве? А не с убийства? Со стирания памяти? Или ты уже забыла? Тебе легче обвинить меня во всех бедах, чем своего любимого папеньку.

— Это не так.

— Так, Энн, так. Не то, чтобы я не был виноват. Мы не должны были сближаться, но, поверь мне, я не хотел, чтобы с тобой случилось что-то непоправимое.

— Поэтому ты вмешался сейчас? Поэтому помогаешь?

— Еще одна из причин, — соглашается, — главную я уже говорил. Ты нужна мне.

— В роли игрушки? Да, Мрак?

— Игрушка, любовница, шлюха, не все ли равно, как я буду тебя называть, пока буду тра*ать, пока буду ловить каждый твой стон?

— Почему ты так опошляешь? — Перебиваю его речь, а внутри сжимается пружина от его слов.

С одной стороны больно, что видит во мне только… даже говорить не хочется, кого, а с другой… С другой, мне приятна такая реакция, я хочу его неподдельного интереса, я хочу его.

— Но тебе ведь это нравится, Энн, не отрицай. Лихорадочный блеск в твоих глазах выдает тебя с головой, а если я опущу свою руку и проведу между твоих ножек, найду тебя готовой для меня.

— Да, может быть, — соглашаюсь с ним, не отрицая реакцию своего тела на него, — но это ненормально.

— А что нормально? Скучная жизнь с Беном, нелюбимым, ненужным, обыденным? Секс раз в месяц или по праздникам, постоянные отговорки, в стиле "у меня болит голова", лишь бы не ложиться в постель со скучным чмошником?

— А как же любовь?

— Мне непонятно значение этого слова, может, ты мне объяснишь? — Говорит серьезно, без тени насмешки.

А мне так и хочется спросить, что с ним произошло, что он стал таким, но я не спрашиваю, бессвязно лепечу, что я не знаю, ведь и вправду не знаю. Это как дышать, естественно и просто. Ты понимаешь, что любишь человека, что он тебе нужен, не взирая на то, кто он. Мрак, так и не дождавшись внятного ответа от меня, заключает.

— Ты этого эфемерного признания ждешь, да? Или звания жены? Так мне казалось, ты этого не хочешь, всеми силами упрямилась идти под венец, даже наш с тобой роман тому объяснение.

— Я уже и не знаю, чего хочу. Все так запуталось, но ты прав, мне было бы легче, скажи ты, что любишь, что нужна тебе, потому что сейчас я не понимаю. Правда, не понимаю тебя, отчего ты мне помогаешь? Ты же можешь найти себе любую другую игрушку, любую другую тра*ать. Зачем тебе сломанная?

— А если мне нужна ты? — С нажимом спрашивает и, не дожидаясь ответа, продолжает. — Ты не сломанная и не станешь такой. Хочешь, чтобы я сказал? Ладно. Не люблю тебя, просто не умею, не знаю, что это, но точно знаю, что испытываю привязанность, желание тоже есть, и не только тра*ать, как ты думаешь, но и защищать. Я не дам тебя в обиду, чего бы это ни стоило. Тебе этого не достаточно?

— Достаточно. Спасибо, — тихо шепчу, утыкаясь в плечо мужчины, а он прижимает меня крепче к себе и поглаживает по спине.

Но достаточно ли? Нет, конечно, но сейчас и этого хватит, потому что он впервые открылся, впервые сказал больше, чем несколько слов в одном предложении, а уж как добраться до его сердца, я сама найду дорогу. И не потому, что сейчас он единственный, кому я могу верить, он доказал это, а потому что я не хочу его отпускать. Да и он вряд ли отпустит, а на роль игрушки я никогда не буду согласна. Не тогда, когда люблю.

— Нам пора, — говорит тихо.

— Знаю.

— Ты помнишь, что ничего не должна никому говорить? Желательно, чтобы вообще не показывала, что что-либо вспомнила, пока я не придумаю, как тебя обезопасить.

— Хорошо, — киваю, — я верю тебе.

ГЛАВА 28

Мы едем обратно в город и, по идее, я должна чувствовать себя лучше, ведь незнания больше нет, большинство воспоминаний в один миг всплыли в моей голове, и теперь мне не нужно выуживать по крупинкам информацию, анализировать тот или иной сон, путаясь, что реальность, а что — правда. Многое становится ясным, но при этом все равно большое количество информации так и остается размытым. Слишком долго я находилась в тумане, чтобы сразу все разложить по полочкам, да и стоит задуматься, копнуть глубже, как невыносимая боль простреливает в голове. Будто там стоит какой-то блок, запрет на вход.

И хоть воспоминаний стало больше, а жизнь окрасилась в краски, я так и не могу понять, с чего все началось… То, что с отца, это и так понятно, но ладно в детстве я что-то увидела, чему тогда не могла найти объяснения, но сейчас зачем стирать память? Думают, я могу как-то им помешать? Но кто я такая? Кто мне поверит? Просто не хотят шума? А если все откроется, он будет точно… И что теперь нам делать? Как Мрак собирается меня обезопасить? Не думаю, что они так просто отступят, а бороться с сильным противником, у которого поддержка, финансы, слишком неравны шансы или же у Мрака припрятано что-то в рукаве, какой-то тайный козырь, о котором я пока не знаю?

И что меня беспокоит, так это сны… если сны, это отголоски прошлого, то, что значат сны со связыванием? Неужели Мрак мог транслировать в мой мозг что-то такое запретное, отчего я сходила с ума? Я даже задала ему этот вопрос по дороге, на что получила чуть ли не покручивание у виска, мол, я сумасшедшая, что ли? Он же не всесильный, и это были лишь мои фантазии.

Если всего-то фантазии? Почему же тогда такие навязчивые? Почему? При том, что на то время у меня был жених. Задавала вопросы ему, на что получила от Мрака неопределенное.

— Эти вопросы тебе нужно задать себе. Почему так, а не иначе? — Заключает он, а после, немного подумав, добавляет. — Возможно, тебя что-то не устраивало в твоей жизни, вот ты и сбегала в мир фантазий, а уж почему извращенные такие? Может, оттого, что слишком много информации получила сразу, вот и впечатлилась "Темной ночью". Ты же говорила, что тебе не нравилась эта тематика, что Бекка тебя туда затянула, не то, чтобы я был этим недоволен, но может, из-за этого все эти сны, а я лишь результат?

— Возможно, — пожимаю плечами, хоть и внутренне чувствую, так, интуиция, что он что-то не договаривает.

Хотя, честно признаюсь, не уверена, что хотела бы услышать от него, что это именно он копался в моей голове, выуживая потаенные желания, хотя кого я обманываю? Он делает это постоянно одним лишь взглядом, сканирует, читает, как открытую книгу, и исполняет то, о чем я не догадывалась, но то, чего желаю.