— Ты мне совсем не доверяешь.

— Недоговариваю, — не соглашается со мной, добавляя, — для твоего же блага, Стайл, — уверяет, целуя в висок и поглаживая мой живот сквозь ткань платья, и столько в этом прикосновении всего, что не хочется думать ни о чем плохом, только наслаждаться такими ценными сейчас объятьями.

— Куда мы едем? — Спрашиваю, не хочется даже смотреть в окно, только держать его горячую ладонь в своей и наслаждаться редкими, но такими значимыми прикосновениями.

— Домой.

— Уже безопасно? — Спрашиваю, передергиваясь при воспоминании о перестрелке, чтобы Мрак ни говорил и как бы ни был в себе уверен, планировал, контролировал, а я переживала, ведь могло случиться что угодно…

— Да, теперь да, — устало выдыхает мне в макушку, а я прикрываю глаза, впитывая в себя его слова.

Неужели теперь все спокойно? Даже не верится.

— Долго тебя не было? — Уточняю спустя долго мгновение тишины, я как-то резко уснула, а проснулась, когда он уже был в кабинете, и на время посмотреть не выдалось возможности.

— Долго.

— А я спала, — не знаю зачем, он и так все видел, озвучиваю.

— Знаю, это я попросил дать тебе что-то легкое, но ты, видимо, и сама была слишком выжата — вот и уснула.

— Наверное, — бормочу, не нравится мне, что все решают за моей спиной, но с Мраком всегда так — я ничего не решаю. Еще и Марисса эта мне не нравится — подруга Мисси, как же, хмыкаю про себя. Одно радует — мы больше не увидимся, мне она точно незачем, — чувствую себя отдохнувшей, — добавляю.

— Это хорошо.

— Думаешь, они оставят меня в покое?

Ведь не зря же появились именно сегодня, и если Мрак говорит, что все решил, значит… он о чем-то с ними договорился и больше опасности не будет, как и нападений.

Я не раз задавалась вопросом — зачем? Почему я? Но никогда не находила вразумительного ответа. Может, потому, что его нет? А я ищу несуществующую причину в себе, а на самом деле — нет причин, кроме одной единственной — убрать неугодного человека.

— Да. Тебе не о чем беспокоиться.

— Что ты сделал? — Тихо интересуюсь.

— Как я уже говорил — договорился.

— Почему мне это не нравится?

— Потому что ты любишь себя накручивать, — отвечает, отстраняясь.

Видимо, не нравится ему этот разговор.

— А как по-другому? — Озираюсь.

— Выдохнуть и дать мне все решить, тебе нельзя постоянно беспокоиться.

— Знаю, просто не могу, — тру лоб, отрешенно вглядываясь в мельтешащий пейзаж за окном. — Иногда мне кажется, что если бы я тебя не встретила, моя жизнь была нормальной.

— Может быть, — не отрицает мужчина.

— А началось все так безобидно — с приглашения в клуб, — вспоминаю тот бред, что несла Бекка, о пятидесяти оттенках.

Кажется, это вообще было в другой жизни, тогда я и представить не могла, что могу хотеть другого мужчину, а не Бена. И ладно бы только это… ладно, но стоять на коленях для меня всегда было чем-то сверх нормы, а сейчас. Посмотрите на меня, я беременная от своего любовника-доминанта, хоть он и отрицает свою принадлежность к последним, но ведь ему нравится и по попе ударить, и на колени меня поставить, заглядывая при этом в мои глаза сверху вниз, как бы показывая мне мое место у его ног. Да и в целом — в жизни, хочет все контролировать, разве это не 24/7*, только в упрощенном варианте?

— Не так уж и безобидно в определенных руках, — отвечает.

— Ты о чем сейчас? — Заглядываю в его черные омуты, выискивая ответ на свой вопрос, и замечаю плещущийся где-то на глубине его взгляда, всегда затягивающего меня в свои темные воды, такой знакомый мне опасный блеск его демонов. Мрак пожимает плечами в ответ, ничего не объясняя, а я тихо вздыхаю.

Вот умеет же сказать что-то, а ты сиди теперь думай, но тут я вспоминаю, что хотела узнать у него.

Мы как раз выходим из автомобиля, Мрак идет вперед, а я семеню следом, догоняя его.

— Я давно хотела спросить, но никак не удавалось, Бекка — моя подруга, так и посещает твой клуб для избранных? — спрашиваю уже в холле, Мрак как раз снимает свой пиджак, а я пытаюсь совладать с застежкой на балетках. И вроде удобная липучка, ничего сложного, а все равно сложно снять, живот уже начинает немного мешать, да и липучка приклеилась намертво.

— Да, — коротко отвечает.

— Что? — Изумленно переспрашиваю, поднимая голову, Бог с ним, с этой застежкой, — не может быть. Я думала, она больше не захочет иметь с этим ничего общего.

— Она и не хотела, но некоторые умеют уговаривать, — опускается к моим ногам и аккуратно снимает балетки.

— Надеюсь, с ней все нормально, — шепчу и противоречивые эмоции в этот момент испытываю, с одной стороны, радует его жест, даже мурашки приятные пробегают по коже от прикосновения его пальцев к ноге, но с другой — с моей подругой что-то происходит, и по воцарившемуся молчанию можно сказать — плохое. Неужели с ней что-то произошло, пока меня не было? Я даже выискиваю ответ на лице мужчины, но по нему не понятно, о чем он думает, и когда я уже себя накрутила, надумав себе все, что угодно, вплоть до больницы, Мрак поднимается и отвечает.

— Сейчас все добровольно.

— Что? — Протягиваю я ошарашено. — А было? Не добровольно? Мне срочно нужно ее набрать, — уже капитально паникую.

— У нее нет телефона, — и сказано это таким спокойным тоном, будто о повседневных делах говорит, направляясь в гостиную.

— Как такое может быть? — Спрашиваю, пытаясь не скатиться в истерику, следуя за мужчиной.

Ну, сколько можно быть таким спокойным?

Он пожимает плечами, откупоривая виски и наливая себе в стакан янтарной жидкости, огорошивает меня следующим:

— Видимо, не заслужила.

— И ты так спокойно об этом говоришь? Как можно не заслужить телефон? Это неправильно, — неверяще шепчу, но после, вспомнив, что он мне рассказывал о клубе, вскидываюсь. — А как же репутация клуба? Ты сам мне говорил однажды, что там есть контракты, какая никакая защита.

— Твоя Бекка к клубу не имеет никакого отношения, — открещивается от нее.

— То есть как? Но я же сама ее видела, — присаживаюсь на диван, потому что ноги больше не держат. Вот так новости. Мне мало моих проблем с организацией? Держите еще.

— Видела, — подтверждает кивком, — Бекка хотела туда попасть, но она не покупала членство в клуб.

— Как же она тогда туда попадает? — Уже совершенно ничего не понимая, уточняю.

— Как вещь, — не слово — ужас, мурашки даже пробегает по коже.

— Что? — Тихо шепчу, потому что в голове такое просто не помещается.

— Вещь своего хозяина, — поясняет.

— Не может быть, — не верю, просто не может. Как я упустила это все? Так беспокоилась о себе, что про подругу забыла.

— Может, — подтверждает все мои самые худшие опасения.

— И как мне ей помочь? — Сглатываю горький ком в горле, не дающий нормально дышать. И лишь понимание, что мне нельзя сильно нервничать, не дает окончательно скатиться в истерику со слезами.

Днем покушение, вечером — Бекка. Жизнь когда-то будет нормальной?

— Никак, и настоятельно тебе советую туда не лезть и ничего не вынюхивать, — стреляет в меня опасным взглядом. — Твое неумение держать себя в руках всегда выходит нам боком.

Нам? Вот вроде бы хорошо, что он говорит о нас во множественном лице, но мужчина снова меня поучает. А то я не знаю, что моя несдержанность вечно имеет последствия…

— Но почему? Ты что, его защищаешь? — Просто не верю в то, что мне говорит Мрак.

Он не может мне запрещать такое. Что значит — не лезь?

— И ты должна, он нам помогает.

— Как?

— Видишь всех этих людей вокруг нас? — Я киваю, оглядываясь на Нила, замершего в прихожей. — Это именно он их посоветовал, его парни.

— У нас руки связаны, да? Ты ему обязан.

— Да, и ты тоже, они не раз спасали тебя, когда ты даже не понимала, что что-то происходит — хорошие ребята.

— Но он, — не договариваю, просто не могу, нет сил больше сдерживаться. Чувствую соленую влагу у себя на губах. Я плачу, да?

— Там все добровольно, не о чем беспокоиться, — успокаивает, присаживаясь рядом и отставляя стакан на столик, притягивает в свои объятья. Я откидываюсь на его грудь, стирая слезы со щеки, и спрашиваю тихо.

— Почему ты мне раньше не сказал?

— Ты даже о ней не помнила, Стайл. Да и ты бы ничего не смогла сделать.

— Нет, я могла бы с ней поговорить, убедить, может быть, сбежать, — отрицаю я. Ведь могла бы помочь? Могла. Или хотя бы попыталась помочь.

— От таких людей не сбегают — догонят, и будет только хуже.

— Боже, это я виновата, — прикрываю глаза, пытаясь все осознать.

Если мои слова имеют такие последствия, то я вообще буду впредь молчать.

— Почему?

— Это я ее спровоцировала на эту тему, сама подтолкнула ее к активным действиям.

— Нет, она сама хотела. Ты бы видела, как она себя мне предлагала, — усмехается.

— Что? — отстраняюсь, оборачиваясь и выискивая ответ на лице Мрака. — Не может быть. Она не могла.

— Могла, — кивает, подтверждая. — Она бы все сделала, чтобы попасть в "Темную ночь".

— Но она и так там была постоянно, — не могу поверить в сказанное.

— Не так, она хотела попасть на настоящую вечеринку, — усмехается.

— Типа той, на которой мы были? — Вспоминаю наш поход и аукцион, в котором Бекка участвовала в качестве… сабмиссив, он ведь так говорил? Но почему сейчас отрицает ее причастность к клубу? Хотя… уверенность Бекки в последнюю нашу встречу, что она больше не хочет ничего общего с "Темной ночью" после пережитого, говорит о том, что она не оплачивала членство. Значит, тот контракт был одноразовый и больше ее ничего не защищало от посягательств того урода… по-другому ведь и не назовешь человека, который не знает слова нет.