Злата Тур - Гувернантка

    А теперь, после разговора с Русланом, я совсем отпустила контроль. Коварная мысль поселилась в голове. Неправильная, жестокая, но я не могла ничего с собой поделать. Мне хотелось, чтоб Руслан расстался с женой, забрал ребенка и был со мной. Это ужасно, но я так долго страдала, что душа просто кровоточила от жгучего желания вырвать хоть кусочек счастья. Хотя и понимала: если Руслан отберет у Алины дочь, я не смогу с ним быть. Совесть просто не позволит любить человека, способного на такой поступок.

    Хотя, если разобраться, она же только номинально мать. Вернее, биологически. Голова шла кругом, и мне даже трусливо хотелось отмотать жизнь до того момента, когда Руслан глядел на меня волком, а я просто работала и получала удовольствие от общения с Машулей. Наверно, я опять утонула в размышлениях, потому что она меня потеребила, возвращая в действительность.

    - Ян, ну ты меня что, не слышишь? Мы к папе на работу заезжали! Так круто! Там такой здоровый и суровый дядька на входе. Но как только мы появились, превратился в улыбающегося мишку.

    - Проходите, проходите! Руслан Ильич ждет вас!

    Я опешила. С чего вдруг они поехали в офис?

    - Машуль, а зачем вы туда поехали? Папа же работает, ему некогда заниматься с тобой?!

    Ответ меня поразил.

   - Ну я подумала, что папе тоже какой-нибудь тренажер нужен будет, и позвонила, чтоб узнать. А потом сказала, что ты мне подарила бусики красивые, и папа сказал, чтоб я приехала к нему и мы спустимся в ресторан и съедим что-нибудь вкусненькое. И поговорим, а то у нас редко получается это делать.

    Я затаила дыхание. Неужели из-за бусиков Руслан нарушил свой распорядок?

    - Там очень красиво, мы с тобой в такие заведения не ходили, - продолжала трещать Машуля, не подозревая, какой пожар полыхает у меня в душе. – Вот, и папа сказал, что не все подарки нужно принимать. Если у кого-то много игрушек, то он может отдать  даже несколько, и ему грустно не будет. А если у человека одна, дорогая ему вещь, и он кому-то ее дарит, это уже жертва.    А я спрашиваю – зачем же дарит, если у него только одна драгоценность. А папа меня поцеловал в нос и сказал: отдать самое дорогое можно только тому, кого очень любишь. И обнял меня! Я поняла, что должна сделать.

     Машуля от возбуждения перешла на шепот, а счастливый блеск в глазах явно говорил о том, как ей не хватало любви отца.

     - И я тоже так думала, а папа это только подтвердил. Ян, твои бусики должны быть у тебя, а я и так знаю, что ты меня любишь. К тому же они не детские, и сейчас я их носить не могу. А тебе самой носить нечего!

    Она вытащила из своей сумочки цепочку солнечных янтарных шариков и протянула мне.

     У меня ком встал в горле, а на глаза навернулись слезы.

   - Спасибо, моя хорошая! Значит, у нас есть повод куда-нибудь поехать и купить тебе что-нибудь такое же красивое.

    Пользуясь тем, что нас никто не видит, я обняла малышку и крепко поцеловала. Я не хочу ломать голову над тем, что будет завтра. Сейчас я счастлива.

     Но это «сейчас» оказалось недолгим. Оно таяло, как снег под лучами солнца. И противные мысли, как мелкие москиты пробирались сквозь мое нежелание думать о том, как быть дальше. К сожалению, я не отношусь к категории «просветленных», которые могут усилием воли останавливать хоровод «думалок». И чтобы как-то отвлечься, я предложила Машуле до вечера уйти к озеру.

     Ответом послужил восторженный визг.

    - Ну что, сами себе провизию заготовим, или будем ждать, пока Клавдия это сделает? – предлагаю варианты ответа.

    - Конечно, сами. Кстати, бутерброды я умею делать. Так что я почти взрослая. С голоду не пропаду.

     Это заявление выглядело бы смешно, если б не горькая правда – ведь ее, действительно, никто не опекал. Захотела поесть – вон холодильник, вон хлеб. Вот еще пример того, что многие вещи имеют две стороны. Если ребенок растет в дружной семье и может не только о себе позаботиться, но и о других, - это мило. А если делает это из –за того, что до него нет никакого дела, - это больно.

    Я снова поцеловала ее в макушку.

    - Ты настоящий скаут.

    - А кто такой скаут? – тут же встрепенулась Машуля, услышав незнакомое слово.

    - Член организации скаутов, - заулыбалась я, поддразнивая малышку.

     - Яна, - возмущенно топнула ножкой она. – Ты прикалываешься?

     - Конечно. Догадалась? – я схватила ее на руки и закружила по кухне. Благо никого не было и размеры позволяли. Снова проблемы отодвинулись, а радость заполнила душу. Как же хорошо, когда есть с кем посмеяться, пошутить! И втройне хорошо, если этот человек тебе бесконечно дорог.

     - Скаутская организация создана для того, чтоб объединить молодежь, стремящуюся к духовному, нравственному, интеллектуальному и физическому развитию. Они учатся выживать в лесу, в дикой природе. Умеют разводить костры, ставить палатки и строить шалаши. Поэтому, естественно, они владеют всеми навыками самообслуживания. Давай сегодня побудем скаутами?

     - Ага, - с готовностью согласилась Машуля. – Что берем?

       - Бутерброды с колбасой, с сыром. Огурцы, помидоры. Можем круассаны взять, если остались. Будем с кофе пить. Сейчас в термос зальем с молоком. И как раз вместо ужина будет. А еще…, - я сделала театральную паузу и заговорщически подмигнула девчушке.

     - Что? – шепотом спросила она. По азартно заблестевшим глазенкам видно было, что она уже вовсю увлеклась идеей.

      - Возьмем сардельки в натуральной оболочке и пожарим их на костре. И тогда…, - опять торможу, чтобы подстегнуть дух авантюризма.

     - Что тогда?

        Я любовалась Машулей. На лице отражалась такая жажда деятельности, что могла бы зажечь любого, кто попал бы в ее поле зрения. Но, к счастью, мы были одни. Брать еще кого-то с собой у меня не было никакого желания. Этот праздник только наш.

     Хотя…Грустной тенью мелькнула мысль, что одному человеку точно была бы рада. Даже не рада, а просто умирала бы от счастья.

     Услужливая память тут же подкинула картины нашего прошлого. Как мы с Русланом выбирались на пикники, как он разжигал костер , а я, как завороженная следила за уверенными движениями его красивых рук. Любовь, как огонь, подумала я однажды. Может согреть в лютую стужу, дать умиротворение, уют, а может причинить боль, уничтожить. И вот это как раз то, что я сейчас чувствую. Боль, то затихающую, то обжигающую новой вспышкой.

    - Яна! Что тогда? – нетерпеливо повторила вопрос Машуля. Я захлопала глазами, лихорадочно вспоминая, о чем шла речь. Метнулась взглядом по нашим припасам. Фух! Вспомнила!

    - И тогда нам понадобятся спички и соус к сарделькам.

      - А что мы еще будем делать? - В предвкушении чего-то волшебного Машуля уже сейчас хотела конкретики.

     - Первое. Собирать хворост для костра. Искать острые палочки для сарделек.

    - Значит, нам нужен нож, чтобы любую палочку сделать острой! – сообразила моя малышка. И радость от того, что уже мыслит, как скаут, озарила ее мордашку восторженной улыбкой.

    - Умница. А еще мы возьмем хлебушек и будем кормить уточек. И еще можем захватить твой мольберт и будем рисовать озеро. И коврик, чтоб удобно было сидеть. И воды.

     - Ян, я, конечно, понимаю, что мы тренируемся быть скаутами, но мы ж девочки! А чтобы утащить всю поклажу, нам понадобится, как минимум, ослик, - личико Машули посерьезнело, потому что ее рассуждения были очень здравыми. Я размахнулась не по-детски, но не учла, что я-то не ослик.

     - И что делать? – задаю вопрос сама себе, но вслух.

     - Ну ты как маленькая! – всплескивает руками Машуля. – Очевидно же! Найти ослика! Пусть Шурик нам все отнесет и идет назад. А дальше мы сами!

     - Ты ж моя прелесть!

     И почему я раньше не додумалась до этого? Не короткая прогулка туда-обратно, а полноценный пикник. И Алину бы не видела целый день, и соответственно – я бы ей на глаза не попадалась, и удовольствия целый ворох.

     А то, что идея была классная, можно было видеть даже по лицу Шурика. Поработав осликом, он хотел втереться в нашу компанию и начал уже показывать, что он мужик и без мужика пикник не пикник.

    - Так, девчонки! Я занимаюсь костром, а вы пока можете уточек покормить и стол разложить.

     Не сговариваясь, мы с Машулей решили ненужный хвост обрубить. Причем Машуля сообразила первой, как это тактично сделать.

    - Шурик, мы бы с радостью приняли твою помощь, но скоро привезут мои качельки, и нужно указать, куда их установить. И, кроме тебя, этим заняться некому.

    Я мысленно поаплодировала такому изящному посылу на фиг. Шурик, конечно, огорчился, но видя мою извиняющуюся улыбку и разведенные в сторону руки в знак того, что поделать ничего не могу, не возмутился.

    Моя проказница, как только он повернулся спиной, высунула язык и скорчила рожицу.

     - Согласна, этот праздник наш.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍     - Дай пять!

    Мы хлопнули друг друга по ладошке и пошли собирать хворост, договорившись, что костер будем разжигать попозже.

    Природа действует на меня всегда умиротворяюще. Проблема, Дамокловым мечом висящая у меня над головой, кажется какой-то далекой и не болезненной. Здесь будто находишься среди преданных друзей, и каждый цветок ободряюще кивает своей головкой: «Яна, все будет хорошо!».

     И еще радовало то, что Машуля была полностью поглощена деятельностью. Она с удовольствием таскала ветки, даже предложила соревнование – кто больше.