«Дорогой мистер Рейно!

Сэм говорит, что каждый раз, когда вы целуетесь с мисс Маунтбаттен, мы идем на прогулку. Пожалуйста, скорее выздоравливайте и поцелуйте ее.

Искренне ваши Дейзи Ферфакс и


Р.5. Я нарисовала тигра, но он не очень хорошо получился».


Алекс заглянула ему через его.

— Дейзи делает успехи в письме, несмотря на все ошибки. Тут еще есть над чем работать. Мне очень нравится ее тигр.

У Чейза заныло под ложечкой. И не от голода.

Алекс дотянулась до еще одного листка рядом с кроватью, расправила его и протянула Чейзу.

— А вот это послание от Розамунды.


«Дорогой мистер Р.

Мисс М, говорит, что мне нужно написать письмо, чтобы, признаться. Я взяла четыре шиллинга и перламутровую пуговицу из вашего письменного стола в прошлый понедельник. Они возвращены. Я очень сожалею об этом прискорбном поступке. Пожалуйста, проявите милосердие к вашей непредсказуемой воспитаннице. В лондонском Тауэре очень плохое освещение для чтения.

Ваша и т, д, и т, д. Сэм Ф.».


— Мне кажется, она взяла денег больше, чем написала, — заметила Алекс. — Но я поймала ее с четырьмя шиллингами.

— Я понял.

— О, мне нужно прямо сейчас отправить записку Джону. Он пробыл здесь целую ночь, а потом отправился домой отоспаться. Ему будет очень приятно узнать, что ты очнулся.

Чейз был в недоумении.

— Джон? Это кто?

— Мистер Барроу.

— Моего поверенного ты называешь по имени?

— Нет, я называю по имени твоего брата. С тех пор как дали пинка твоим докторам, нам пришлось взять лечение в свои руки. — Она подала ему чашку с бульоном.

Чейз отстранил чашку.

— Что это?

— Ты должен как следует питаться, чтобы восстановить силы. Может, мы пойдем с девочками поесть мороженого и принесем тебе немного? Пройдет несколько дней, прежде чем ты сможешь есть твердую пищу, так что это будет хорошей заменой мясному бульону.

— Это не мясной бульон, — раздраженно заявил Чейз.

К дьяволу! Неужели неделя в деревне прошла напрасно? Он собирался установить дистанцию между собой и ею. А это все, что угодно, только не дистанция. Это близость, напряженная, с трудом выносимая близость, доселе неведомая ему. Стены, облепленные саблезубыми тиграми и письмами, написанными очаровательными печатными буквами, надвинулись на него.

— Я сообщил тебе абсолютно недвусмысленно, что мы подошли к концу наших отношений. Ты, я и девочки. И что же, я прихожу в себя, а ты суетишься и кормишь меня с ложечки мясным бульоном? А на стенах висят картинки с тиграми и пиратскими кораблями. — Он сердито махнул рукой. — Ради бога, Алекс! Когда ты наконец сдашься?

Она молча постояла секунду, а потом со стуком поставила на стол чашку.

— Почему дочь моряка так боится воды? Ты задал мне этот вопрос в тот день, когда уезжал. Помнишь?

У него закружилась голова от такой смены темы разговора.

— Наверное.

— Расскажу тебе почему. Я потеряла отца, когда мне было двенадцать. «Эсперанца» затонула в шторм. Он накинул мне на плечи одеяло и заставил сесть в капитанскую гичку. Приказал грести как можно быстрее и пообещал забрать назад на «Эсперанцу», как только минует опасность, но судно уже начало разваливаться на части. Отец приказал команде спуститься в шлюпку. Он отдавал приказы до конца, пытаясь добиться, чтобы вся его команда оказалась в безопасности, но… — Алекс проглотила слезы. — Как они сказали, капитан пошел на дно вместе с «Эсперанцей».

Господь всемогущий, как она была тогда напугана!

— Я пыталась найти матросов. — Алекс покачала головой. — Но было очень темно, волны — гигантские. Нас разметало в разные стороны. Я звала их, звала отца, пока не потеряла голос. Возможно, они тоже погибли в волнах. Когда наступило утро и небо прояснилось, я оказалась одна — в лодчонке посреди океана. Матрос с английского брига заметил меня, и меня спасли. Спроси, сколько дней я дрейфовала.

— Счастье мое, тебе не нужно…

— Восемь, — отрезала Алекс. — Восемь дней!

О господи!

— Без еды. Только немного дождевой воды. Время тащится медленно, когда ты умираешь от жажды. Каждый вдох дается с трудом. В горле пересохло — невозможно глотнуть. Вода — это все, о чем ты можешь думать. Я стала отключаться, и это было, как милость Божья. Когда я находилась в забытьи, не было никакой лодки, не было шторма, только ощущение, что соскальзываешь в темноту. А когда приходила в себя, испытывала отчаянную жажду.

— Значит, в ту ночь, когда ты спустилась в кухню…

Она кивнула.

— Алекс, мне так жаль!

— Не надо меня жалеть. Я здесь. Я жива. Теперь твой вопрос, когда я сдамся. Я не сдамся. Не сдалась тогда — не сдамся и сейчас. — Алекс разгладила передник. — Сейчас я приведу себя в порядок, соберу девочек, и мы пойдем есть мороженое. Я съем две порции, тебе не принесу ни одной. Когда мы вернемся, отправлю Розамунду и Дейзи сюда, чтобы они навестили тебя, и ты будешь вести себя с ними хорошо. Со мной можешь обходиться, как угодно. Но не вздумай принижать их за то, что они тебя любят. Я этого не позволю. И еще, не трать себя, даже не заикайся о какой-нибудь чепухе вроде «проигрыша». Считай, что ты в выигрыше.

— Подожди. — Он попытался встать, но у него не осталось сил после первой попытки. — Не уходи. Дай мне еще один шанс, чтобы…

— Кстати! — Алекс остановилась в дверях. — Пока болел, ты обмочился. Дважды. Ну вот, теперь у меня все.

Пираты захватили Чейза в плен, и на этот раз освободиться из их уз было невозможно. За дни медленного выздоровления, проведенные в постели, его познакомили с пиратским кодексом, объяснили, как надо носить деревяшку вместо ноги, и вдели ему золотую серьгу в ухо. Одному Господу было известно, где Розамунда нахваталась подобных вещей. Чай и бульон ему подавали по морской норме каждые два часа — со звоном склянок.

Александра хорошо вымуштровала своих матросов. Настолько хорошо, что ей можно было бы не участвовать во всех этих делах. У Чейза возникло ощущение, что он подвергается наказанию. А еще у него было чувство, что он заслужил это.

Однако она подарила ему главное — прекрасную мотивацию, чтобы выздороветь.

На четвертый день стало понятно: все, с него достаточно! Если ему опять придется слушать, как Дейзи читает книжку, в которой девочки карабкаются по стенам башен, а мальчики собирают цветы на лугу, он сойдет с ума.

Когда девчонки пришли к нему после обеда в очередной раз, то застали его ходившим по комнате, вымытым, чисто выбритым, пристойно одетым и готовым заниматься чем-то еще, кроме как выздоравливать.

— Фу! — надула губки Дейзи. — Вы побрились. Из вас лучше получался арестант, когда вы были грязный.

— Так тоже сойдет, — успокоила ее Розамунда. — Теперь у вас презентабельный вид, поэтому вы можете пойти с нами выпить чаю.

— Чаю?

— Мы идем на чай к леди Пенни, — объяснила Дейзи. — Мы уже две недели туда ходим. Это — подруга мисс Маунтбаттен, и у нее есть ежик. А еще выдра, которую зовут Хуберт, и коза Мэриголд, и собачка на двух лапах по имени Биксби, и куча других животных.

— Буквально! — встряла Розамунда. — Буквально куча.

— Сегодня, если я буду хорошо себя вести, мне позволят покормить ежика. А мисс Тиг печет роскошные бисквиты. — Она взяла Чейза за руку и потянула. — Вы должны пойти с нами.

— Не уверен, что я приглашен, — ответил он.

— Вы тоже можете пойти. Если захотите. — В дверях стояла Александра. На ней опять было то самое желтое платье, так идущее ей, и Чейз неожиданно понял, как он исстрадался по солнцу.

И по ее компании тоже.

— Вы серьезно? — Их взгляды встретились, и Чейз по ее глазам попытался понять, что она чувствует на самом деле. — Я не хочу идти туда, где мне не рады.

— Леди Пенелопа будет вам рада. — Алекс натянула перчатки коротким нетерпеливым движением. — Она принимает любое создание, которое оказывается рядом, пусть даже у него дурные манеры.

Чейзу было известно, как звучит приглашение от женщины, если она делает его с энтузиазмом. Тут не было ничего похожего. Алекс явно надеялась, что он откажется.

Что ж, сегодня он снова обманет ее ожидания.

— Я прикажу подать карету.

Глава 26

Всю дорогу до дома Пенни Алекс не переставала ругать себя. Зачем нужно было приглашать его? Но она так обрадовалась, увидев его вновь здоровым и сильным, что забыла обо всем. И конечно, не рассчитывала, что он примет приглашение.

Дорога до Блум-сквер заняла не много времени, и поэтому, когда они приехали, Алекс еще не была готова к этому визиту внутренне.

Чейз помог ей выйти из кареты, и она тут же взяла его под руку и отвела в сторону.

— Леди Пенелопа Кэмпион и Никола Тиг мои самые близкие подруги.

— Я понял.

Алекс совсем не была уверена в этом.

— Пенни и Ник… Э… Они не вполне обычные леди еще со школьных времен. И если ты позволишь себе хоть намек на насмешку или на что-то нелюбезное, я тут же вырву у тебя из уха эту золотую штуку.

Он выругался, схватился за ухо и начал теребить его, пока не вытащил серьгу.

Все-таки не надо было напоминать ему о серьге.

— И последнее, — тихо сказала Алекс, когда Розамунда взялась за ручку дверного молотка. — Если леди Пенелопа Кэмпион предложит тебе сандвич, ты его съешь и похвалишь.

— Почему это звучит как угроза?

Алекс не ответила: сам поймет почему.

Дверь распахнулась, и Пенни с распростертыми объятиями встретила девочек, звонко чмокнув каждую в щеку.

— Заходите, мои дорогие.