Теона Бонк - Харлей. Поверь в меня

— Очевидно, он переживает за тебя, — он открывает дверь бара и пропускает меня вперед. — Заходи. Только не наделай глупостей сегодня, — хлопает он меня по спине.

НАСТЯ

— Вставай! — Лара шлепает меня по ягодице.

— Не пойду, — ворчу я, глубже зарываясь в одеяло.

— Ты обещала. Не начинай, — она топает ногой, и мне даже не нужно смотреть, чтобы знать, что у нее руки скрещены на груди.

— Серьезно, Насть! Мы опоздаем! — когда она называет меня так, перед моими глазами тут же встает лицо Паши и то, как он называл меня тогда и наш поцелуй. Резко сажусь на кровати.

— До концерта еще два часа, — возражаю я. — У меня полно времени.

— Прежде чем мы уйдем, ты должна привести себя в порядок, — уточняет она.

— У меня нет никакого желания туда ехать, — я опять плюхаюсь на кровать.

— Мы же договорились, — раздраженно жалуется она, прижимая обе ладони к моей спине и встряхивая меня.

— Мне завтра на работу.

— Это пара часов в баре, а не трехдневная пьянка. В чем дело-то?

— Хорошо, — ворчу я, когда она слезает с меня, и я двигаюсь, чтобы встать.

Как мне сказать ей, что мне просто страшно. Мне страшно, что мои коллеги по работе, мои пациентки перестанут относится ко мне с прежним доверием и уважением, увидев в компании молодого парня.

Мне страшно, что если увижу его еще раз, я действительно влюблюсь в него, а он наигравшись, поставит галочку напротив своей давней фантазии юности, и будет таков. Разве он думает о серьезных отношениях в его возрасте? Разве я готова сейчас к отношениям? Моя работа была всегда для меня на первом месте. Моя жизнь сейчас комфортна, размерена и безопасна.

Терзаюсь мыслями, что почувствую, если я пойду и увижу Пашу или пойду и не увижу его, или, что еще хуже, пойду и увижу его с кем-то другим.

Я не видела его со дня города. Не было никаких неожиданных визитов на работу или звонков. А Лара призналась мне, что дала ему мой номер. Может быть он успокоился, и теперь ему нет до меня никакого дела?

Не могу сосчитать, сколько раз я думала о нашем поцелуе. Прокручивая его в голове, даже убирая фейерверк, я не могу отрицать, что это было эпично, даже волшебно, и это пугает меня. На самом деле, то, как он защищал меня, прижимая к своей груди, чтобы другие не толкали меня, было так хорошо, и это сбивало с толку. Я никогда раньше не чувствовала потребности в защите, но в том, как он держал меня, было что-то такое, что пробрало меня до глубины души.

— Прими душ, — властно требует Лара. — Убедись, что ты все хорошо побрила.

Нахмурившись, я наклоняюсь, чтобы провести рукой по ноге. — Я вчера брилась.

— Я не это имела в виду, — приподняв брови, моя подруга откровенно пялится на промежность моих домашних штанов. — Только не очень долго. Мне тоже нужно в душ.

Я провожу в ванной сорок минут, на десять минут больше, чем следовало бы, но раздражать Лару — это весело и это мой ответ на то, как она командует мной.

Когда я выхожу из ванной, завернутая в полотенце, она занята тем, что раскладывает косметику на столике. Я начинаю натягивать трусики и лифчик.

— Нет, — шипит она, оглядываясь на меня через плечо. — Это даже не совпадает по цвету!

— Какое это имеет значение? — я стягиваю полотенце с волос. — Никто не увидит меня без одежды!

— Никогда не знаешь, чем закончится вечер. Надо быть готовой всегда! — настаивает Лара, пересекая комнату и доставая из верхнего ящика комода подходящие по цвету бюстгальтер и трусики. — Ты наденешь это.

— Тебе не кажется, что черное кружево — это чересчур для бара?

— Так никто же не увидит? — она дразнит меня, подмигивая в зеркало, когда я поворачиваюсь налево и направо, чтобы получше рассмотреть себя.

— Ты выглядишь потрясающе, так что прекрати хмуриться, — с этими словами она исчезает в ванной. Управившись в рекордно короткие сроки, Лара выходит и продолжает командовать. — Ты приготовила одежду?

Я указываю через плечо на кровать, где лежит моя одежда на вечер.

— Во-первых, — Лара морщась приподнимает брюки капри двумя пальцами, словно по ним ползают змеи, — ты не наденешь это. Во-вторых, я ни в коем случае не выпущу тебя из этой квартиры в футболке.

— Но, я…

— Нет, Настя. Ты нарочно стараешься, чтобы мужчины тебя не заметили? Я найду тебе что-нибудь стоящее на сегодняшний вечер.

Следующие пять минут она проводит в моем шкафу, разбрасывая вещи. Чем глубже она погружается, тем более расстроенными становятся ее невнятные бормотания.

— У тебя нет ничего подходящего, — ворчит она и выходит из моей комнаты.

— Вот, — она возвращается и протягивает мне белый топ и такого же цвета юбку, которая, я знаю, будет открывать многое, если мне придется нагибаться по какой-либо причине этим вечером.

— Лара, нет! Белый цвет слишком требователен.

— У тебя хорошая фигура, для того, чтобы носить белое. И я бы сказала, в этом есть что-то девственное, — говорит она, когда я, сдавшись, надеваю юбку. — Белый цвет сделает тебя уязвимее и нежнее. Это то, что мужчинам нравится.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Натянув топ через голову, я щелкаю открытой бретелькой бюстгальтера на плече.

— Это не сработает.

— Ой, я и забыла, — Лара рисует невинное выражение на лице. — Этот топ лучше носить без бюстгальтера. Ты пойдешь без него!

— Этого не случится.

— Перестань быть ребенком.

— Если мои соски затвердеют, все вокруг узнают об этом.

— Такая девственная в белом и такая порочная под одеждой! — она подмигивает мне.

Моя подруга выбирает себе такую же короткую юбку и обтягивающий топ, тоже без лифчика. Для моральной поддержки, как она утверждает, но я думаю, что она взволнована перспективой, что мужчины в баре будут пялиться на ее грудь.

— О боже, — стон вырывается из меня, когда она открывает дверь квартиры и выталкивает меня наружу. — Эта ночь будет настоящей катастрофой.

— Эта ночь будет незабываемой.

***

— Вон твой Харлей. Пошли Настя! — Лара тянет меня в сторону танцпола, как только мы входим в бар.

— Он — не мой! — бурчу себе под нос. — Стой! — я резко останавливаюсь, дергая ее за руку.

— Что такое?

— Смотри, — мы наблюдаем как, спрыгнув со сцены, прямо к Паше направляется девушка, одетая с ног до головы во все черное. Она бесспорно красива, ее движения раскованы и грациозны. И она подходит слишком близко к нему, на мой взгляд. Но он не делает никакой попытки отстранится от нее, когда она так откровенно вторгается в его личное пространство.

Все правильно. Так и должно быть. Вот с такими роскошными девочками, своими ровесницами, он и должен общаться. Ходить в бары. Веселиться так, как можно делать только, когда тебе двадцать два. С другой стороны, я даже в свои двадцать два не прожигала жизнь на вечеринках, а сидела за учебниками. А сейчас тем более.

Я явно лишняя на этом празднике жизни. И без того чувствую себя не комфортно. Еще и Лара заставила меня надеть эту белую мини юбку. Теперь я похожа на женщину, отчаянно старающуюся выглядеть моложе своих лет. Когда я вижу, как она кладет руку ему на плечо и что-то шепчет на ухо, прижимаясь грудью, затянутой в черный кожаный корсет, вырываю свою руку от Лары, разворачиваюсь и следую к выходу.

— Эй, ты куда?

— Мне здесь не место.

— Стой. Ты же не бросишь меня одну! — делает она попытку.

— Ты уже взрослая девочка. Разберёшься, — на секунду я оборачиваюсь к ней. В следующий момент путь мне преграждает широкая грудь Романа, отрезая любую возможность к побегу.

— Привет, девушки! Как здорово, что вы пришли.

Делаю шаг влево в попытке обойти его, и он тоже, отзеркаливая мое движение.

— Присоединяйтесь к нам за нашим столиком, — он поднимает руку в приглашающем жесте. Серьезно? Они, что, все сговорились держать меня здесь силой? С тоской смотрю на зеленый огонек с надписью выход над дверью.

Ну что ж. Раз так! Хорошо! Так как я не готова сейчас вести светские беседы с друзьями Паши, хватаю Лару и тащу ее на танцпол. Хотели веселящуюся Настю? Вы ее получите! Мимо меня пробегает та девушка, возвращаясь на сцену, и зал наполняется звуками новой песни.

Приторный запах ее духов витает в воздухе еще какое-то время. От чего-то это злит меня еще больше и я начинаю еще активнее двигать бедрами в такт музыке. Лара какое-то мгновение смотрит на меня обалдевшим взглядом, потом хитро улыбается и начинает зажигать так, как умеет делать только она, эффектно отбрасывая в сторону копну длинных рыжих волос.

ХАРЛЕЙ

Заняв столик в дальнем углу, мы с Ромой смотрим как все больше народу прибывает по мере приближения начала выступления. Каждый раз, когда открывается дверь бара, я впиваюсь взглядом в проём, надеясь увидеть Настю.

— Смотрите, кого я привел, — к нашему столику подходит Чили в компании Юли. Вот почему он пришел немного позже нас.

— А Никита сегодня с вами? — она крутит головой по сторонам.

— Босс не посещает с нами такие мероприятия. У него своя культурная программа, — смеется Чили. — Блондинка в одной руке, брюнетка — в другой…. - он резко осекается, видя как вытягивается лицо Юли. — Ой, прости, Юль. Я, наверное, что-то не то сказал. Да?

Он взъерошивает свою непокорную челку и закусывает нижнюю губу. — Аа, черт. Слушай, Юль, а давай опять поспорим на что-нибудь? Будет весело!