— Беременна? — Майка кивнула головой и зарыдала с новой силой. — А кто отец, знаешь?

— Конечно же знаю! — ответила Майка.

— Тебе нужно возвращаться домой, — сказала Катерина.

— Нужно. Но как?

Майка сидела, поджав ноги и смотрела почти безумными глазами далеко впереди себя.

— Тебе надо отсюда выбираться. Тебе нужно возвращаться домой. — сказал Катерина.

— Ну как как я отсюда выберусь? Как я вернусь домой? Без денег, без документов — у меня ничего нет. Мало выбраться именно отсюда, нужно ещё добраться до посольства… Что я приду и скажу: "Здравствуйте, я Майя Ольшанская! Отвезите меня, пожалуйста, домой. Там же начнут задавать вопросы, а что я отвечу? Где я была, что я делала всё это время, как я вообще здесь оказалась? Я не хочу подставлять вас. Да и выбраться отсюда просто невозможно — баржа охраняется. Кто меня просто так отпустит?

— Не расстраивайся, — сказал Катерина, — обязательно что-нибудь придумаем! В конце концов, Мадам женщин суровая, но она тоже женщина. Будем надеяться, что она нам поможет.

— Как же всё странно страшно и непонятно… — тихо очень сказала Майка, — я никогда не думала о беременности. Я никогда не заглядывала так далеко и не думала, что у меня может быть ребёнок. Нет, конечно где-то там далеко в подсознании я знала, что когда-нибудь у меня будут дети, но я не готова была к этому так скоро, тем более вот в данной ситуации в моём положении оказаться беременной… Но судьба ничего страшнее придумать не могла…


Два следующих дня прошли относительно спокойно. Майка занималась любимым делом, девочки особенно особо её не доставали лишь изредка подходили и спрашивали просили помочь в той или иной ситуации. Сразу после завтрака Майка садилась за стол и начинала что-то делать. Незаметно подходило время обеда, за ним ужин. Часы пролетали незаметно. Майка всё время думала о ребенке. Мадам не появлялась и это настораживало.

На третий день после медосмотра дверь открылась — вошёл охранник и приказал Майке следовать за ним. Майка вышла в длинный коридор с толстым ковром на полу. На стенах висели светильники, сделанные "под бронзу". По обе стороны коридора располагались кабинеты и даже сложно было подумать, что они находятся на борту плавучей баржи.

В одной стороне коридора — ближней к комнате девушек — находились ванная комната и туалет, соседняя дверь вела в столовую, а в самом конце коридора находился кабинет Мадам.

Охранник постучал в дверь, за ней раздалось "войдите", охранник открыл дверь. Майка зашла в кабинет. Мадам сидела в большом кожаном кресле, на ней был светло-оливковый пеньюар и простые тапочки без каблуков с большим пушистым помпоном.

— Привет, Майя, — сказала Мадам. В руках она держала прозрачную папку с несколькими листами. — Мне тут привезли результаты анализов, — сказала она, — и вот какая штука вырисовывается — ты у нас, оказывается, беременная. Ты знала об этом?

— Нет. Конечно не знала, — ответила Майка, — если бы знала, я бы вряд ли поехала отдыхать в другую страну и мы нашли бы место где-нибудь у себя дома в России для отдыха.

— Ну вот, я тебе говорю — ты беременна. Анализы у тебя хорошие, с ребёнком всё в порядке. Но теперь возникает вопрос — что с тобой делать? Можно было бы конечно плюнуть на всё и отправить тебя к клиентам, но я сама женщина и прекрасно понимаю, что значит быть матерью для большинства женщин. Конечно, отмороженные всякие попадаются, но таких всё-равно меньшинство. Ты сама-то что думаешь? Ты же прекрасно понимаешь, что отпустить тебя просто так — не могу.

У Майки похолодело внутри и появился неприятный холодок внизу живота.

— Ну не убивать же меня, в конце концов, из-за того, что я беременна. — сказала Майка, а глаза уже предательски наливались слезами.

— Глупая, кто же говорит про убийство? Ты у нас теперь ценный человек. Здесь, в Греции, тоже полно бездетных пар, которые мечтали бы усыновить или удочерить ребенка. Найдём для твоего ребенка родителей, то есть станешь, так сказать, суррогатной матерью.

— То есть я должна буду отдать своего ребенка? — почти закричала Майка.

— Ну, милочка, за всё приходится платить. Мы заключим с тобой договор — я тебе выделю отдельную комнату, ты вынашиваешь ребёнка, помогаешь девочкам, если что-то нужно будет с макияжем, с подбором одежды… Вот… Вынашиваешь этого ребенка — здорового, крепкого, мы принимаем роды, а потом я лично отвезу тебя в посольство или найду любой другой способ переправить тебя в Россию. Так устраивает тебя?

— А если я отвечу "нет" что изменится?

— Ну… если "нет" тогда тебе сделают аборт и ты будешь работать наравне с другими девочками.

— Я согласна, — покорно ответил Майка.

— Ну вот и хорошо. Я была уверена в твоём благоразумии, — сказала Мадам, — значит сегодняшнего дня ты — ценный инкубатор. Береги себя и не дай бог что-либо случится с ребенком — ответишь по полной. Можешь идти.

Майка прикрыла дверь кабинета Мадам, вышла в коридор. Охранник молча поплелся за ней. Тысячи мыслей вихрем кружились в её голове, но в одном она была уверена — она приняла правильное решение и как минимум выиграла семь месяцев, за которые всё ещё может изменится.

Когда она вернулась в общую комнату, девчонки как стая разноцветных птичек подлетели со всех сторон и стали расспрашивать — зачем её вызывала Мадам. Майка уже не стесняясь и не боясь ответила:

— Я беременна. Я должна буду выносить ребенка для одной бездетной пары, которые согласятся его его усыновить или удочерить в зависимости от того, кто это будет, а после этого мне помогут вернуться домой. Ребёнок станет платой за моё проживание и возвращение домой — по-моему это достаточно хорошая сделка.

— Нифига себе информация! И ты сможешь вот так запросто родить и отдать ребёнка? — спросила Катерина.

— У меня есть другой выбор? — горько усмехнувшись, ответила Майка.

— Выбор есть всегда! — вдруг закричал одна из девчонок и тут же осеклась.

— Ну да, я смотрю, ты уже так вон до какой жизни довыбиралась. У тебя тоже есть свой выбор — либо трахаться и спать тут со всеми клиентами подряд, либо вернуться в свою Украину или Молдавию — откуда ты там — и делать всё тоже самое, только бесплатно и в придорожном кабачке — в лучшем случае.

Катерина наклонилась к уху Майки и тихо, чтобы было слышно только им, сказала:

— Ты всё правильно сделала. Это единственно правильное решение. Теперь у нас есть куча времени и мы обязательно что-нибудь придумаем.


Город казался безжизненный и серым, несмотря на то, что всё ещё было лето.

В каждый невысокой стройной девушке, в каждой девушке с рыжим цветом волос Сашке виделась Майка. Однажды он даже бежал от одной остановки до другой за троллейбусом, так как ему показалось, что он увидел в окне Майку. И какого же было его разочарование, когда это оказалась не она.

Сашка целыми днями бесцельно бродил по улицам от своей квартиры до квартиры Майки, заходил, трогал её вещи, сидел на её кровати, лежал в обнимку с её игрушками. В один из таких приходов он заснул и проснулся от того, что услышал посторонние звуки в квартире. Сашка вышел из комнаты, прошёл на кухню — там никого не было прошел в комнату, служившую Майке лабораторией и увидел там… её отца. Отец открывал ящики, выворачивал их содержимое на пол и что-то бормотал себе под нос.

— Что… Что вы делаете? Что вы здесь делаете? — спросил Сашка.

Отец вздрогнул, как от удара, но тут же взял себя в руки.

— Это я должен у вас спросить — что вы здесь делаете, молодой человек, в квартире моей дочери?

— Зачем вы вытащили вещи? — спросил Сашка.

— Я искал деньги! Мне очень нужны деньги! — ответил отец.

Сашку накрыла волна негодования, ярости и только сверхчеловеческие усилием воли ему удалось сдержать себя:

— Уходите отсюда! Денег здесь нет и быть не может.

— А это… — отец обвел рукой содержимое комнаты, — можно продать? Это же стоит каких-то денег?

— Я не посмею тебе этого сделать. — тихо ответил Сашка, сжимая искали.

— Почему не посмею? — спросил отец. — Кто мне может запретить? Уж не вы ли? Человек, который не смог защитить мою дочь.

— Майка живая! И она обязательно вернется. — сказал Сашка.

— Если бы она была жива, она бы уже вернулась. — ответила отец. В один миг присутствие духа покинуло старика, он как-то ссутулился, сжался, сел на пол и начал потихоньку завывать:

— Дочка! Доченька моя! Кровиночка моя… Как же так вышло, почему ты меня так рано бросила…

— Прекратите немедленно! Майка жива! Я знаю, я верю, она обязательно вернется.

Сашка помог подняться мужчине на ноги и проводил его до двери.

Потом спустился вниз, дошёл до ближайшего хозяйственного магазина, купил новый замок, вернулся в квартиру Майки и собственноручно вставил новый замок в дверь, чтобы никто не мог зайти.

Несколько раз за это время он заходил в полицию, но там по-прежнему не было никаких известий о Майке.

Во время одного из своих путешествий по городу он сам не заметил, как оказался около института, в котором училась Майка. Сашка долго стоял, смотрел на высокой серое здание, словно ждал какого-то знака. Но здание молчало.

Вдруг кто-то тронул его за руку — это оказалась староста группы Ольга.

— Привет, Саша! По-прежнему никаких известий о Майке?

— Привет. По-прежнему никаких…

— Я знала, что так однажды и случится что-то подобное…

— Что ты знала? Как ты могла это знать?

— Саш, пойми меня правильно, Майка… она такая… она словно магнит. Она притягивает к себе всё: и хорошее и плохое. Но, как правило, плохого больше. Не здесь, так ещё где-нибудь, когда-нибудь, но обязательно что-нибудь произошло бы. Мне очень жаль, что с ней случилось, но надо продолжать жить… Ты — молодой, красивый парень, у тебя всё ещё впереди…