Сказать ему правду? Или еще рано? Он ведь говорил, что хочет вспомнить тот год. Но от того, что я ему сейчас скажу, воспоминания ведь не вернутся. Тот день в его памяти ведь снова не всплывет.

— Ну, переводится как «Шедевр», — промямлила я.

— Я знаю, как переводится слово Masterpiece с английского, Кристина. — Буквально выплюнул мне в лицо. — Ты скажи, что она означает для меня. Ты ведь знаешь.

Я молчу. Лишь нервно сглотнула и закрыла глаза, чтобы скрыть выступающие слезы. Максим буквально лёг на меня и зашипел на ухо.

— Отвечай. Немедленно отвечай, Кристина. Что означает эта чертова татуировка?

Слезы покатились по щекам. Кажется, я даже тихо всхлипнула, потому что Максим слегка отстранился от меня и взял мое лицо своей ладонью. Вот только отнюдь не нежно.

— ЧТО. ОЗНАЧАЕТ. МОЯ. ТАТУИРОВКА? — Несколько секунд он помедлил, а потом снова процедил со злостью, — посмотри на меня, Кристина. — Я послушно разомкнула веки. — А теперь скажи, что она означает.

Я заглянула в его карие глаза. Такие любимые. Такие родные. Когда-то очень давно они смотрели на меня с такой любовью, с такой нежностью, с такой лаской. А сейчас они смотрят лишь со злостью. Я помедлила мгновение и тихо выдохнула.

— Она означает меня. Когда-то ты называл меня шедевром, Максим. Своим шедевром.

Он мне ничего не ответил. Лишь еще сильнее сцепил челюсть. А дальше он стал делать совсем неожиданные вещи.

Максим потянулся руками к моей блузке и стал медленно, продолжая смотреть мне ровно в глаза, расстегивать пуговицы. А я так и стояла, впечатавшись в стену, и не в силах ни что-то ему сказать, ни оттолкнуть от себя. Даже не было сил поднять к лицу руки и утереть слезы.

Где твоё самообладание, Морозова, которому тебя восемь лет учили в Гарварде?

Оно кануло в лету. Вместе с маской. Вместе с броней. Ведь это Максим вжимает меня в стену. Тот, рядом с которым я такая, какая есть на самом деле: слабая, беззащитная, никчемная.

Когда Максим покончил с последней пуговицей, он развёл блузку в стороны и впился глазами в мою татуировку. Задышал еще быстрее. Потянулся ладонью к сердцу и мягко провёл кончиками пальцев по буквам. Но уже через мгновение его нежность улетучилась, и он снова зло зашипел.

— Второй вопрос, Кристина. Что означает твоя татуировка?

Я молчу. Беспомощно опускаю свинцовые веки и начинаю плакать еще сильнее.

— ЧТО. ОЗНАЧАЕТ. ТВОЯ. ТАТУИРОВКА?

— Тебя, — шепчу ему, не открытая глаз, — она означает тебя, мой герой.

Он шумно выдохнул и беспомощно ударил кулаком по стене рядом с моей головой. Удар получился довольно сильным, поэтому я быстро открыла глаза и снова встретилась с его злым взглядом.

— Третий вопрос. Почему мы сделали татуировки в честь друг друга?

Мне больше нечего терять. И эти слова сами рвутся наружу.

— Потому что мы любили друг друга. — Он шумно набирает в легкие воздух и слегка отстраняется от меня. А я продолжаю. — Мы очень, очень сильно любили друг друга, Максим.

Злость в его взгляде сменяется болью. Бесконечной, глубокой, бескрайней болью. Он медленно закрывает глаза и касается своим лбом моего. Беспомощно стучит несколько раз по стене кулаком.

— Почему ты не приезжала? — он так беспомощно скулит, что сердце замирает. — Почему, Кристина?

— Я не приезжала из-за тебя. Потому что я думала, что ты вычеркнул меня из своей жизни. — Быстро зашептала ему. — Я восемь лет прожила с мыслью о том, что ты меня предал, Максим. Я восемь лет тебя любила, но была уверена в том, что ты меня бросил. — Я перевела дыхание и продолжила. — Ты знаешь, какого это, любить восемь лет человека, которому ты больше не нужна? Который клялся тебе в вечной любви и обещал всегда быть вместе, а потом быстро нашел тебе замену? Ты знаешь, какого это, Максим? Поэтому я не приезжала. Не могла найти в себе силы встретиться с тобой вновь.

Он беспомощно закачал головой.

— Разве я мог? Разве я мог вычеркнуть тебя из своей жизни, Кристина?

Слезы уже вовсю льются по шее, но я не замечаю этого неприятного ощущения.

— Я так думала. Прости.

Он мне больше ничего не ответил, потому что жадно примкнул к моему рту. От неожиданности я замерла, но Максим продолжил настойчиво целовать меня. И уже через несколько секунд я так же жадно целовала его в ответ.

Боже, как же я скучала по его губам. Мой герой. Мой единственный. Всегда был только он. Только он один...

Максим нашел мой язык, а потом подхватил меня под бёдра. Узкая юбка-карандаш сразу громко затрещала по швам, но это не остановило ни меня, ни Максима. Я обвила его спину ногами, а он развернулся и направился к столу. К тому самому, за которым пару часов назад я проводила совещания со своей командой и обсуждала риски покупки французской компании.

Максим усадил меня на стол, а сам утроился между моих ног. Не разрывая страстного поцелуя, он снял с меня блузку и швырнул ее на пол. Я в свою очередь стащила с него рубашку. Максим облокотил меня на стол и сам лёг сверху. Он пошел губами ниже. К шее, к ключицам, к груди. Одной рукой стянул лямку лифчика, а другую засунул мне под юбку и направился к внутренней стороне бедра.

Боже, как я по нему скучала. Как же я хотела именно эти губы и именно эти руки... Все эти годы.

Я потянулась к его ремню и расстегнула пряжку. Максим уже спустил мой лифчик до живота и посыпал поцелуями грудь. Я не смогла сдержаться и издала стон. Он порвал на мне остатки юбки, а затем и мои трусики. Я же уже расстегнула пуговицу и молнию на его брюках.

Максим спустил с себя боксеры, а затем резким движением вошёл в меня. Мы застонали одновременно. Он двигался очень быстро, при этом страстно целуя мое лицо, мои губы, мою грудь. Я извивалась под ним, беспомощно царапала его спину, громко стонала.

Сколько длился этот животный, ненасытный  секс? Я не знаю. Я потеряла счет времени. Оргазм накрыл нас одновременно. Максим шумно выдохнул, посмотрел мне в глаза, а потом очень мягко поцеловал в губы. Как раньше.


— Мой герой, — прошептала ему.

— Моя нежная девочка, — тихо ответил мне.

Он вышел из меня и лёг рядом на стол. Так мы и лежали с ним молча, глядя в потолок. Мыслей в голове не было. Вообще никаких. Лишь чувство бесконечной эйфории от того, что только что произошло.

— Ты изменил своей жене, — начала я. Сама не знаю, зачем говорю это.

— Я знаю.

— И что ты чувствуешь после этого?

— Ничего, — Максим помедлил пару секунд, — я изменял ей раньше. Очень много.

Я в удивлении повернула на него голову, а Максим продолжил, смотря немигающим взглядом в потолок.

— Я искал тебя, Кристина. В каждой девушке, с которой я был, я искал тебя. И каждый раз это оказывалась не ты.

— Но ты ведь меня не помнил...

— Тебя не помнил мой мозг, а мое сердце тебя помнило. Знаешь, как в темноте? Когда ты ищешь что-то конкретное, но ничего не видишь и поэтому перебираешь все подряд, что попадается под руки. Вот так и у меня было. Я искал кого-то, а сам не понимал, кого. Я скучал по кому-то, а сам не понимал, по кому. Я отчаянно нуждался в ком-то, а сам не понимал, в ком. Я хотел лезть на стену от тоски по человеку, которого не знаю. Или знаю, но не помню. А год назад я решил прекратить поиски неизвестного призрака и сделал Ольге предложение. И только, когда я приехал в «Золотой ручей» на повторное знакомство с тобой, я понял, что искал тебя. Посмотрел в твои огромные синие глаза и понял, что все эти годы я умирал от тоски по тебе.

Максим замолчал и опустил веки. А я так и лежала, будто немая. По щекам снова потекли слезы.

— Ты знаешь, какого это любить человека, которого ты не помнишь? Ждать его. Искать его. И не находить. Ты знаешь, какого это, Кристина?

Я не ответила. Чувство вины перед ним снова стало больно жечь сердце.

Ну почему, почему я не приезжала???

Минут через пять Максим молча поднялся и стал одеваться, не глядя на меня. Я наблюдала за ним, но все еще не могла вымолвить ни слова. И только когда Максим уже направился к двери, я его окликнула.

— Ты куда?

— К жене, — бросил мне, не оборачиваясь, и вышел за дверь.

Его ответ больно резанул. К жене... Она — жена. А кто тогда я? Любовница?

Чувство горечи и обиды потекло по венам с еще большей силой. Наверное, нужно было поинтересоваться, зачем он пришёл, что случилось, почему вдруг стал спрашивать про татуировки. Но когда Максим тут был, когда он так жадно и неистово целовал меня, когда в порыве страсти срывал с меня одежду, все вопросы улетучились. Было лишь дикое желание снова обладать этим мужчиной. И отдавать ему себя.

Я встала со стола, подошла к шкафу, вытащила оттуда сменную одежду, которую хранила на работе, натянула ее на себя и спустилась в машину.

Проезжая мимо аптеки, я остановилась и зашла в нее.

— Дайте, пожалуйста, средство, которое нужно выпить после незащищенного полового акта, чтобы не забеременеть, и бутылку воды.

Молодая девушка-консультант с пониманием кивнула и положила передо мной какое-то лекарство.

— Вот это очень хорошее. Опробовала на себе.

Я расплатилась и вернулась в машину. Открыла упаковку, достала из нее всего одну таблетку и уставилась на нее немигающим взглядом.

Если я не выпью, то с высокой долей вероятности забеременею от Максима. У меня сейчас как раз овуляция. И тогда Максим точно будет моим. Он ведь никогда не сможет бросить своего ребёнка.

Но я не хочу привязывать его к себе таким образом. Я хочу, чтобы Максим хотел быть со мной. Я хочу, чтобы он сам добровольно ушел от Ольги. Я хочу, чтобы это было его осознанное решение.

Он ведь уйдёт от нее? После того, что между нами произошло в моем кабинете. Он ведь не может не уйти от нее после этого? Тем более, когда он нашел меня. Когда он понял, в ком нуждался, по кому тосковал все эти годы.