Я начинаю тихо смеяться. Сан Саныч на меня подозрительно смотрит.

— Все хорошо, Кристина Игоревна?

— Все прекрасно, Александр Александрович! Это действительно очень ценная информация! Похвалите своего источника.

— Да? — Он все еще смотрит на меня в недоверии.

— Да. Потому что мы тоже начинаем переговоры с этими французскими компаниями.

— Мы только начинаем или уже во всю ведём? Потому что «Росстрой» с ними уже даже встречался. Их президент летал в Париж недавно.

А вот это хреново.

— Мы еще лично с ними не общались. Только по переписке.

— Тогда, наверное, нам надо поторопиться... Потому что у «Росстроя» там уже во всю переговоры идут.

— Они торгуются? За какую цену они готовы купить французов?

Сан Саныч прочистил горло.

— По словам нашего источника, денег у «Росстроя» на самом деле не очень много. Они сильно сбивают цену, а французы пока не поддаются. Но тем не менее «Росстрой» — пока основной кандидат у этих французов. Больше реальных покупателей на эти компании нет. А у них такое положение, что они в итоге и за полударом готовы будут продаться, лишь бы не банкротиться полностью.

Я задумалась. У нас денег тоже не много. И мы сильно рискуем. «Росстрой» если прогорит с этой сделкой, то хотя бы все равно останется на российском рынке. А мы и тут стремительно теряем позиции. Права на ошибку нет.

— За сколько «Росстрой» готов их купить? Сколько они сбивают?

— Они сбивают половину, а французы не хотят столько уступать.

Черт! Я тоже надеялась сбить половину.

— Понятно, Александр Александрович. Спасибо большое. Пусть ваш источник следит дальше за этой ситуацией и докладывает тут же.

Мужчина согласно кивнул и направился на выход. Когда он закрыл за собой дверь, я тут же набрала по внутреннему телефону отцу.

— Пап, «Росстрой» тоже метит на французов. Уже ведёт с ними переговоры.

— Откуда информация?

— От Сан Саныча. Он по моему поручению засунул к ним своего человека.

— Ясно... Ну что, дочь, фигово. В России мы себя исчерпали. Нельзя упускать французов. Ты с ними на какой стадии сейчас?

— Я написала им письмо о том, что мы заинтересованы, они ответили, что готовы к обсуждению.

— Надо встречаться с ними и отбивать их у «Росстроя».

— Знаю. Я напишу им прямо сейчас.

— Давай.

Отец повесил трубку, и я тут же взялась за составление нового письма. Предложила им лично встретиться в самое ближайшее время и обсудить параметры возможной сделки. Уже вечером пришёл ответ от их вице-президента. Он будет в Москве через три недели и готов встречаться. Прекрасно. Наверняка летит к «Росстрою», а, заодно, и нас выслушает.

— Кристина Игоревна, Олег Витальевич у вас в приемной. Примите? — Снова раздаётся голос секретарши.

— Да, пусть заходит.

Соколов буквально влетает.

— Кристина Игоревна, — начинает сходу, — мы с вами остановились на французах, но я на всякий случай написал еще той немецкой компании, которая на грани банкротства. Помните, я вам говорил про нее?

— Да, помню. Зачем вы им писали, если мы остановились на французах?

— Ну так, на всякий случай. Мало ли. Они мне сейчас ответили кое-что интересное.

— И что же?

— Они сказали, что ведут переговоры с нашим конкурентом «Вижн-Строем». — Соколов нервно сглотнул. — Кристина Игоревна, не только мы намерены в Европу выйти, но и Токаревы тоже. Они покупают немцев.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я застыла. Так вот какую ответку Илюша мне готовил...

— Насколько у них там все серьезно?

— Немцы сказали, что иных покупателей кроме «Вижн-Строя» не рассматривают. Больше подробностей они не раскрыли, но обычно так говорят, когда уже договорились о цене и начинают сделку. Если мы не поторопимся с французами, то «Вижн-Строй» выйдет в Европу раньше нас, и нам потом будет сложно его догнать...

— Спасибо, Олег Витальевич. Вы большой молодец, что решили написать немцам на всякий случай.

Он послушно кивнул и пошел на выход. Я снова звоню отцу.

— Да, дочь?

— Токаревы покупают немцев. По всей видимости, уже начинают подготовку сделки.

— Очень плохо. Ты можешь попробовать остановить Илью?

— Каким образом, пап? — Я тихо засмеялась.

— Любым.

— Даже не буду спрашивать, что ты имеешь ввиду под словом «любым».

— Ну, поговори с ним аккуратно...

— Что я ему скажу? «Илья, подожди меня»? Мы же с ним не в поход по горам пошли, где я могу ему так сказать, когда он вырвался вперёд, а я подвернула ногу!

Папа на секунду замолчал.

— А тебе французы ответили?

— Да. Через три недели их вице-президент будет в Москве и готов встречаться. Я так думаю, он едет к «Росстрою», но заодно и с нами поговорить хочет.

— Кристина, нужно выгрызть французов у «Росстроя» из глотки!

— Я знаю... Но это вопрос цены сделки. Французы не хотят продаваться дёшево.

— Придумай что-нибудь. Я в тебя верю, дочь, — и он повесил трубку.

За окном уже стемнело. Снова я засиделась почти до 11 вечера. Откинулась на своём кресле, скинула туфли и вытянула ноги. В голову снова полезли мысли о Максиме, которые я перед приходом Сан Саныча задвинула на задворки сознания.

«Это была ошибка. Прости...»

Вот так легко он мне это сказал... Интересно, все женатые мужчины такие? Сначала заявляются к тебе почти ночью, срывают в страсти одежду, а потом уходят к жене и пропадают? А на твоё сообщение отвечают, что это была ошибка и «прости...»?

Снова начал образовываться ком, и я беспомощно закрыла лицо ладонями. У меня по-прежнему ни идеи, как его вернуть... И если поначалу у меня еще была на это надежда, то после его сегодняшнего сообщения ее больше нет. Он не хочет от нее уходить. Я слишком хорошо знаю Максима. Это я для него незнакомка, а он мне еще как знаком. Если бы он на самом деле хотел со мной быть, то не молчал бы столько дней и не писал бы мне такое сообщение.

Слезы уже во всю текут по лицу, но я все же заставляю себя встать с кресла и начать собираться домой. Спускаюсь к машине и еду в «Золотой ручей». Моя квартира уже куплена, осталось перевезти туда вещи. Поскорее бы уже. Не могу находиться в этом доме, где все так напоминает о Максиме. Я стараюсь отвлекаться на Мишу, Людмилу Николаевну, обсуждение работы с отцом, но каждый раз, когда я остаюсь в своей комнате одна, снова и снова возвращаюсь к Максиму и к тому, что произошло в моем кабинете 10 дней назад. Он даже не удосужился мне объяснить, почему примчался тогда и стал требовать рассказать значение татуировок.

Наверное, единственный действенный метод в моей ситуации — это с головой уйти в работу и оборвать с Максимом все контакты. Такого унижения я от него еще не испытывала. Даже в школе, когда после нашей новогодней ночи он стал встречаться с Олейниковой. Тогда он был свободен и завёл с ней отношения, чтобы выкинуть из головы меня. Сейчас же Максим просто тупо использовал меня в роли любовницы и вернулся к жене.

Как же это унизительно — чувствовать себя любовницей... Еще более унизительно, если ты этого мужчину любишь и надеешься, что он уйдёт от жены, а однажды понимаешь: он от нее уходить никуда не собирается...

Выкинуть его из головы. Забыть. Оборвать с ним все связи. В субботу мы идём с Ильей на свадьбу к его школьной любви, затем нужно будет заниматься переездом, потом нужно будет готовиться к встрече с французом, пытаться вырвать их из рук «Росстроя». Сразу после этого выписывают Вику, и мы с Ильей будем крестить Мишу.

Да, именно так. У меня есть своя жизнь помимо Максима. Мой мир давно уже не вокруг него крутится. Восемь лет как не вокруг него. Да пошел он вообще! Так прекрасно жила без него в Америке, а сейчас приехала и развела слезы да сопли. Он того не стоит. Он уже давно того не стоит. И потеря памяти ему не оправдание. У него что, за восемь лет даже не возникло желания познакомиться со мной? Попросить отца передать ему трубку в мой день рождения или на Новый год?

Искал он меня! Ага, как же! Пускай просто признается себе, что ему нравилось трахать все, что легко шло в руки, несмотря на отношения с Олейниковой. Интересно, если бы он был со мной, то тоже изменял бы мне, как и ей? Риторический вопрос, но, может, даже и хорошо, что мне так и не удалось узнать ответ на него.


Свадьба одноклассницы Ильи проходит в загородном яхт-клубе. Мы заходим с ним туда под руку. Я одета в струящееся платье цвета «Шампань» с наполовину открытой спиной. На Илье классический чёрный костюм, который сидит на нем просто идеально. С широкой улыбкой он ведёт нас к невесте.

— Яночка! Поздравляю тебя! — Он вручает ей букет и целует в щеку.

На невесте пышное белое платье, красивая свадебная прическа и аккуратный макияж. Она симпатичная.

— Спасибо, Илья!

— Познакомься. Это моя любимая девушка Кристина. Мы с ней вместе учились в Гарварде, — затем он оборачивается ко мне, — Кристина, это моя одноклассница Яна.

Мы с ней аккуратно целуем друг друга в щеки, я говорю дежурное поздравление, она представляет нам своего жениха, и мы с Ильей удаляемся к нашему столу.

— Как думаешь, они нас заценили? — Тихо спросил Илья, пододвигая мне стул.

Я скосила взгляд на Яну. Она сейчас принимает от кого-то поздравления и в нашу сторону даже не смотрит.

— Да, Илюш, однозначно.

Он довольно улыбнулся и сел рядом со мной. За нашим столом друзья Токарева. Они вспоминают школу, смеются, им прикольно. Я же чувствую себя немного неуютно. Потом Илья вовсе уходит к другим своим одноклассникам, которые сидят за соседними столами.

— Давай потанцуем? — Спрашивает меня Токарев, когда, наконец, возвращается.