Амелия Борн - Хочу тебя, девочка

— Камиль, на пять минут, — произнес мужчина, и Исаев неохотно отпустил мою руку.

Я тут же попыталась скрыться где-нибудь там, где меня никто не увидит. Терраса показалась мне вполне подходящим вариантом. Выскользнув из дома, я устремилась к балюстраде и вцепилась пальцами в перила. Стояла так, вбирая в себя прохладный вечерний воздух и старалась ни о чем не думать. 

— Так вот ты какая… — раздался рядом незнакомый голос. — Смотрю, Камиль сильно поменял свои вкусы.

Я напряглась всем телом, но все же обернулась, стараясь держать спину так прямо, как учил Пьер.

— Смотрю, у кого-то вообще нет манер, — парировала я, копируя холодный тон Исаева.

Мужчина рассмеялся. И в этот момент я уловила едва заметное сходство между ним и Камилем. Вадим?

— А ты интересная, — протянул он. — Ладно, давай знакомиться. Я Вадим.

— Я уже догадалась, — сухо заметила в ответ.

— Вот как? — хмыкнул он. — Большой брат уже успел предупредить обо мне?

Я выгнула одну бровь, окинув его скучающим взглядом, как тут принято.

— Почему же сразу предупредить? Мы что, не можем быть настолько близки, что он рассказывает мне о своей семье?

Мужчина запрокинул голову назад и расхохотался, чем поставил меня в тупик.

— Только не Камиль, — произнес насмешливо. — Только не об этой семье. И только не… — он пробежался по мне взглядом, — не очередной подружке-однодневке.

От этого упоминания моего истинного места и положения, кровь бросилась в лицо. Вздернув подбородок, я хотела было пройти мимо Вадима обратно в дом, но он преградил мне путь.

— Не так быстро, — усмехнулся самым кончиком рта. — Я еще не разобрался, что он такого в тебе нашел. Придется попробовать лично.

Его рука толкнула меня к перилам. Мужское тело впечаталось в мое и я с ужасом ощутила чужие пальцы на своем бедре. Он задирал на мне юбку, как на какой-то проститутке!

В панике я попыталась его оттолкнуть, упершись руками в грудь, но не смогла сдвинуть ни на миллиметр. Однако чья-то сильная рука вдруг откинула Вадима от меня и стальные пальцы сжались на моем запястье.

В глазах Исаева, склонившегося ко мне, не было ничего, кроме ледяной стали.

— Я же тебя предупреждал! — прорычал он прежде, чем дернуть меня за руку и потащить к лестнице, ведущей наверх.

Она то упиралась, то буквально бежала следом. Мне было плевать, что сцена того, как я тащу Марину, стала достоянием кого-то из гостей. Плевать, что девчонка мне что-то говорила. Плевать на все кроме того, что сейчас кипело в моих венах. 

Вожделение, страсть, злость… такой коктейль, какого не чувствовал ни разу. Впрочем, с Мариной это уже стало обыденным.    

— Почему не позвала меня? — процедил я, когда дверь за нами закрылась.    

Секундой ранее я впихнул Марину в комнату и, заперев замок, принялся стаскивать с себя одежду. Пиджак сдернул с плеч, а вот пуговицы на рубашке стал расстегивать медленно. Ибо в противном случае все могло окончиться слишком быстро, а я этого не хотел.     

Девчонка была в полной моей власти. До утра между нами будет только наслаждение и множество часов, которые мы проведем наедине. Это возбуждало еще больше.    

— Нужно было кричать на весь дом? — не без вызова спросила Марина, правда, голос ее при этом дрогнул.   

— Почему бы и нет? — пожал я плечами.    

Злость отступала, а вот вожделение становилось нестерпимым.     

— Сейчас тоже? — выдохнула девочка, когда я, стащив рубашку направился к ней.       

Она отступала, пока не наткнулась на постель. Правильно — это то самое место, которое я и собирался занять на ближайшее время.    

Кажется, она пыталась меня оттолкнуть. Прикусила мой язык, заставив болезненно застонать. Но это не умалило ни моего желания, ни моего напора. Напротив, распалило настолько, что член натянул ткань брюк так, что едва не порвал их к чертям.      

Сорвав с Марины платье, я отбросил его куда подальше. Отступил на шаг. Девочка пыталась прикрыться, но должна была понимать, что все напрасно. Тем более, я уже помнил ее тело до черточки.    

— Камиль… я не могу так, — сказала Марина, облизывая губы.     

Что она имела ввиду, я не знал, да знать и не хотел. Достаточно было того, что почувствовал от Марины в наш прошлый раз. В ней можно было разбудить целый вулкан желаний, особенно тех, о которых она даже не подозревала.     

— Никакого насилия не будет, если ты об этом, — пожал я плечами, начиная расстегивать брюки. Когда полностью избавился от одежды, приказал: — Раздевайся.   

— Камиль… 

— Раздевайся, или я уничтожу эти тряпки. Если жаль их — давай сама, девочка.     

Она отводила глаза, ее состояние выдавал с головой румянец на щеках. Способно ли было хоть что-то возбудить меня настолько сильно?  

Помедлив, Марина все же начала снимать оставшуюся одежду. Закусывала при этом нижнюю губу так, что та побелела. Когда же осталась стоять передо мной обнаженной, я протянул ей руку и велел:   

— Идем.     

В душ я ее буквально втащил, но в этот раз не собирался задерживаться здесь надолго. Я хотел Марину в постели. Видеть, как ее волосы разметались по простыням. Наслаждаться зрелищем того, как светлая кожа контрастирует с черным шелковым бельем.   

На мои поцелуи она почти не отвечала, а я буквально имел ее рот языком. Прикусывал девичьи пухлые губы, трогал Марину всюду, где желал. И лишь изредка слышал всхлипы, когда задевал пальцами чувствительные соски или клитор.      

Мы буквально вывалились из душевой. Я вел Марину за собой, и девочка, похоже, смирилась с тем, что сопротивляться бесполезно.    

— Ложись и разведи ноги, — сказал я, подтолкнув ее к постели.   

— Камиль, пожалуйста…    

— Запомни эту фразу, она не раз тебе пригодится, — ухмыльнулся я и повторил: — Ложись и делай, что я сказал.   

Пружины матраса скрипнули, когда Марина оперлась коленом на самый его край. Я жадно следил за каждым движением. Облизнулся, когда взгляд прошелся по округлым ягодицам, на которых блестели капли воды.       

Продолжая ласкать девочку, я то усиливал нажим, то, наоборот, едва касался увлажнившихся складок. Наконец Марина стала стонать — почти неслышно, но мне хватало и этого. Ноги теперь она сама держала широко распахнутыми, и мне даже казалось, что Марина инстинктивно подается ко мне бедрами.    

Тот момент, когда она готова была кончить, я скорее почувствовал, чем осознал. Марина громко застонала и сильнее вцепилась в простынь. Мне в голову ударил пьянящий аромат скорого оргазма. Я отстранился, девочка жалобно всхлипнула.     

— Не так скоро, — прохрипел, устраиваясь рядом. — Теперь твоя очередь.     

Марина села, закрылась от меня, скрестив руки на груди. Посмотрела испуганно и словно бы просяще.    

— Я… я ничего не умею, — прошептала она, когда я откинулся на локтях.      

Девочка отводила взгляд от моего члена, но меня это не устраивало.    

— Научишься, — пообещал я ей. — Давай.     

Я лег и закрыл глаза. Возможно, именно так можно было заставить Марину расслабиться. Разлилась тишина, которую не нарушило ни единой движение — ни мое, ни Маринино, и когда я уже собирался напомнить ей, зачем мы здесь сегодня собрались, ощутил то, чего ждал.    

Прохладные пальцы прикоснулись к члену, но Марина тут же отдернула руку. Следующее прикосновение было более смелым. А когда я почувствовал на головке горячее дыхание, настала моя очередь хвататься за скомканную простыню.    

Это была настоящая пытка, которой я сам себя подверг. Неумелые движения губ и языка, тонкие пальцы, смыкающиеся на пенисе. Я даже предположить не мог, что получу такое наслаждение, на грани с болью.     

Приподнявшись на локтях снова, я стал жадно следить за тем, как ласкает меня Марина. Ее глаза были закрыты, она двигалась нерешительно, но в этом и был весь кайф. А когда мой взгляд упал на зеркало напротив, я едва сдержался, чтобы не выругаться сквозь стиснутые зубы.      

Марина себя трогала. Я видел между стройных ног ее вторую руку, но, к сожалению, мне было не разглядеть в деталях, как девочка это делала. А жаль, я бы многое отдал за такую возможность.    

Неожиданно Марина отстранилась и кончила с протяжным стоном. Я успел задержать ее руку на члене, положив поверх свою ладонь. Несколько резких отрывистых движений, и я спустил следом, хрипло рыча от острого удовольствия.      

Отдышавшись, поднялся с постели, оставив на ней Марину. Она села и прикрылась простыней. На щеках алела краска смущения.     

— Приведу себя в порядок и продолжим, — сказал ей, направляясь в ванную.     

Собирался проделать с Мариной еще множество приятных вещей, однако уже знал — самое сладкое оставлю на потом.    

Не все сразу — это был мой принцип, который ни разу меня не подводил.       

Я запуталась.

Запуталась во всем происходящем, совершенно не готовая к тому, что со мной творилось. К тому, что чувствовала.

Я не была похожа на тех девушек, что стремятся поскорее избавиться от своей девственности. Тех, что по достижении четырнадцати лет считают себя полными неудачницами, если у них до сих пор не было секса. Я не могла и не хотела экспериментировать в постели неизвестно с кем и непонятно чего ради.

Я хотела любви. Ждала чего-то особенного, того, что на всю жизнь. И совсем не думала, что однажды все со мной будет… так.

Так, как происходило накануне. Когда совершенно перестала себя контролировать. Когда все существо охватила сплошная похоть, зашкаливающая настолько, что я стала ласкать себя сама, поддаваясь лишь одной слепой потребности — получить удовольствие.