Они принялись долго и нудно обсуждать папин новый проект. Войнов деловито рассуждал об активах, о выборе оптимальной юрисдикции, о минимизации налоговой нагрузки и о прочих тонкостях корпоративного права. Отец задавал ему вопросы, и спустя двадцать минут их заумной беседы мне стало казаться, что я застряла в этом шкафу навечно.

У меня затекли ноги, чесалась поясница, а пару раз я с трудом поборола желание покашлять. Создавалось ощущение, что Войнов, погрузившись в разглагольствования об анализе рисков, напрочь забыл обо мне, и меня это жутко бесило.

Наконец их получасовой диалог подошел к логическому завершению. Отец поблагодарил Войнова за детальные объяснения, а затем заявил, что будет рад их сотрудничеству. Я уже представляла, с каким упоением буду разминать кости, когда папа неожиданно выдал:

- Да, и еще, Даниил Романович... У вас тут стажировку моя дочь проходит. Анастасия Ярцева. Знаете такую?

- Да, припоминаю, - отозвался Войнов.

- Как она? Справляется?

- Справляется, - прокашлявшись, ответил Даниил. - Никаких нареканий по ее работе у меня нет.

- Это хорошо, - задумчиво протянул отец. - Вы знаете, она у меня девочка умная, налету все схватывает. Но характер... Характером в мать пошла. Я ведь, если честно, специально ее к вам направил, даже на шантаж пришлось пойти. Слышал, что у вас тут с дисциплиной строго.

- Да, дисциплина превыше всего.

- Вот! А ей, знаете ли, этого не хватает. В голове какие-то непонятные парни с ужасными татуировкам, вечеринки, клубы ночные... В общем, хочу, чтобы она за ум взялась, - разоткровенничался папа. - У вас есть дети, Даниил Романович?

- Да, дочь.

- Правда? Ну, значит, вы как отец девочки меня понимаете... Это тебе не пацана воспитывать. Тут ответственность другая. В общем, вы уж с ней построже, Даниил Романович. Это так, моя личная просьба.

- Я вас понял, Максим Викторович. Можете не переживать, мы ко всем стажерам требовательны, но в то же время справедливы. Наша цель погрузить их в самую суть юридической работы и дать необходимые практические знания.

- Вот это здорово! Поддерживаю! - одобрительно вставил отец. - Вся эта теория без практики - ничто.

Когда папа наконец покинул кабинет Войнова, я плавала на дне болота под названием "насмешка жизни". Только что мой отец попросил человека, который не так давно разорвал на мне блузку, быть со мной "построже". Если это не ирония судьбы, то что она?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Даниил открыл дверь шкафа и сочувственно протянул мне руку, помогая вылезти наружу.

- Извини, что так вышло, - произнес он, и по лицу было видно, что ему действительно неловко.

- И давно ты узнал, что будешь сотрудничать с папиной фирмой? - прошипела я, поправляя одежду.

- На прошлой неделе. Но то, что руководитель компании - твой отец, я узнал только вчера, - устало потирая виски, признался он.

- Потрясающе! В наших взаимоотношениях для полного счастья не хватало только папы! - саркастично заметила я, складывая руки на груди, которую прикрывал только полупрозрачный кружевной лифчик.

- Именно поэтому я и предложил оставить все, как есть. Каждое новое обстоятельство только усложняет и без того непростую ситуацию между нами, - с тяжелым вздохом Войнов запустил пальцы в волосы.

- Да, и именно поэтому ты оторвал все пуговицы на моей блузке, - иронично вставила я. - Как мне теперь работать?

Даниил поднял на меня глаза и болезненно поморщился. Очевидно, он только сейчас понял, что натворил.

- А у тебя нет пиджака? Или чего-нибудь, что можно накинуть сверху?

- Нет, - отрезала я, буравя его недовольным взглядом.

- Насть, прости, что повел себя, как животное... Рядом с тобой я теряю контроль...

- Ты должен просить прощения не за это! - с обидой воскликнула я. - А за то, что ведешь себя непоследовательно! Сначала целуешь меня у себя в квартире, затем говоришь, что между нами ничего не может быть, потом накидываешься на меня в кабинете и снова заявляешь, что нам лучше оставить все, как есть! Это какой-то прикол, которого я не понимаю?!

- Я просто пытаюсь поступить правильно, - процедил он, сжимая кулаки до белых костяшек. - А получается черт знает что...

- Ну и подавись своим "правильно"! - в сердцах выпалила я.

Мне хотелось, чтобы последнее слово осталось за мной, поэтому, не дав ему возможности навешать мне новую лапшу на уши, я быстрым шагом направилась к двери.

- Настя, куда ты в таком виде?! - встрепенулся Войнов, осознав, что я ухожу. - Там же люди! Они будут болтать!

- Где ты видел кошку, которую бы волновало, что о ней говорят мыши? - гордо вскинув подбородок, спросила я.

- Пожалуйста, подожди...

Я не стала его слушать и стремительно покинула кабинет. Разумеется, не забыв при этом как следует хлопнуть дверью.

41

Недоуменная реакция коллег на мой полуобнаженный внешний вид не заставила себя долго ждать. Когда я проходила мимо Олеси, девушки-ресепшионистки, она выпучила глаза и посмотрела на меня так, словно у меня было не две, а три груди.

- Челюсть подбери, - буркнула я, не удостоив ее объяснений.

Когда я вошла в свой кабинет и почувствовала на себе любопытные взгляды стажеров, то попыталась сделать вид, что ничего не замечаю, и с сосредоточенным видом уставилась в монитор компьютера.

- Насть, - подал голос Олег Семенов. - А что у тебя с блузкой?

Все присутствующие притихли и, затаив дыхание, глядели на меня.

- Ой, тут такая история, - беззаботно отозвалась я, откидываясь на спинку стула. - Вчера капусты переела, и вот результат.

- В смысле? - не понял парень.

- От капусты сиськи растут, - пояснила я. - Вчера пол кочана спорола, а сегодня аж блузка на груди лопнула.

Я заметила, как женская половина кабинета с интересом вытянула шеи.

- Да ну? - с сомнением протянула девушка-стажер по имени Даша. - От обычной капусты? Белокочанной?

- Ага, - кивнула я и, повернувшись к Синичкиной, уже тише спросила. - Оль, у тебя нет шарфа какого-нибудь или пиджака?

- Кардиган есть, - с готовностью отозвалась она, демонстрируя вещь, отдаленно напоминающую средневековый халат.

- Эм... Ну давай, - стараясь не кривиться, я приняла из ее рук кофту.

Воспользовавшись тем, что в кабинете, кроме стажеров и младших юристов, никого не было, я стянула с себя блузку и облачилась в Олин кардиган. Во время переодевания парни пожирали мою грудь голодными взглядами, но меня это мало волновало. Я была не из стеснительных.

Во время обеденного перерыва Синичкина, воспользовавшись тем, что никого не было поблизости, спросила:

- Насть, а что на самом деле произошло с твой блузкой?

- Войнов разорвал, - неожиданно для себя призналась я.

- Что? - подруга ошарашенно выпучила и без того огромные глаза.

- Что слышала, Оль, - вздохнула я. - Мы целовались, и он слишком торопился меня раздеть.

- Ты шутишь, да? - она легонько коснулась моего локтя. - Я просто не всегда понимаю, когда ты говоришь серьезно, а когда прикалываешься...

Я посмотрела на нее, слегка поджав губы, и Синичкина сдавленно охнула:

- Не может быть! Но... Как?

И я рассказала Оле, как мы с Войновом познакомились. Как переспали. Как встретились спустя месяц на работе. Как он игнорировал и в то же время провоцировал меня. Как я падала в его объятья, стоило ему меня поманить. Как заявилась к нему домой пьяная. Как выяснила, почему он не позвонил мне летом. Как захотела отношений с ним. И как смачно он меня обломал.

Не знаю, с чего это вдруг я разоткровенничалась, но я точно знала, что Оле можно доверять. Что она никому не разболтает. Причем эта уверенность была основана не на логике, а на интуиции. На внутреннем ощущении комфорта, которое сопровождало меня каждый раз, когда я общалась с ней. Мы с Синичкиной были знакомы совсем не долго, но почему-то у меня складывалось ощущение, что я знаю ее уже очень давно.

Оля выглядела потрясенной и во время моего рассказа нервно теребила подол своей юбки.

- Вот это да! -  выдохнула она, когда я замолчала. - Не могу представить Даниила Романовича в порыве страсти. Он всегда такой сухой и строгий. Когда смотрит на меня, я чувствую себя пустым местом...

Я невесело рассмеялась. Войнов действительно умел смотреть так, что человек, находящийся рядом, ощущал себя ничтожеством.

До конца дня мы с ним не пересекались, но я была даже этому рада. Даниил вел себя нелогично и двойственно, как будто никак не мог определиться, какая часть тела принимает решения в его жизни: та, что на плечах, или та, что между ног. И меня это невероятно раздражало.

Напившись кофе на ночь, я долго не могла уснуть и все думала о том, как бы мне выкинуть этого засранца из головы. Масла в огонь моих терзаний подливало еще и то, что весь вечер Войнов названивал мне как ненормальный. Но я пообещала себе проучить его и не брать трубку. Пока сдерживать обещание получалось, хоть и с большим трудом.

С одной стороны, мне хотелось стиснуть свои острые коготки на его сильной шее и придушить, а с другой - мое больное воображение постоянно рисовало порнографические картинки с его участием. Широкие плечи, железные мышцы груди, стальной пресс и темная волосяная дорожка, тянущаяся от пупка вниз: к источнику неземного наслаждения.

"Господи, Настас! Да ты настоящая извращенка! Лежишь одна в постели и возбуждаешься от одних только воспоминаний о своем начальнике!" - недовольно комментировал мой внутренний голос. Он был прав, похоже, в вопросах, касающихся Войнова, мой мозг отключался, и власть переходила в руки беспощадного либидо.