— Тогда в номер закажем, — резко отстраняется.

Действительно связывается с администратором и делает заказ. Коротко и сухо. На английском языке.

Наверное, мне нужно быть более приветливой. Нежной. Нужно быть женщиной, которую он захочет видеть рядом всегда. Уступчивой и услужливой. Но иногда проявлять настоящий характер. Это ему тоже по вкусу. Если к месту. Его явно не заводит тупая покорность, не будоражит подчинение.

Амир прекращает разговор. Возвращается к постели и подхватывает меня на руки. Так порывисто и неожиданно, что весь воздух мигом из легких вышибает.

— Нет! — восклицаю отчаянно. — У тебя же ранения. Серьезные повреждения и…

— У меня стояк, — скалится. — При чем такой, что могу членом орехи колоть.

Я не успеваю возмутиться. Одна секунда и становится ясно, что про внушительную эрекцию здесь никто не шутит.

Член вбивается вглубь меня. Даже не замечаю, когда Амир умудряется высвободить его из брюк. Просто слышу бряцанье металлической пряжки ремня, не выходит и моргнуть, в тот же миг в меня врезается вздыбленная плоть, наполняет до предела, растягивает лоно, вынуждая выгнуться и простонать.

Обнимаю широкие плечи, впиваюсь пальцами в литые мышцы. Утыкаюсь лицом в мощную шею и всхлипываю.

Мужчина рычит. Утробно. Жутко. Настоящий зверь. Инстинкты у него тоже звериные. Дикие. Необузданные. Резьбу на раз срывает. И несет. По грани, по самому краю. Чистое безумие.

Жесткие толчки становятся нежнее. Он как будто… сдерживается?

Извиваюсь. Прислоняюсь плотнее. Вдыхаю его аромат.

Амир доводит меня до оргазма. Мастерски. Методично.

Проклятье. Он успевает изучить мое тело гораздо лучше, чем я умудряюсь исследовать его.

Тягучие судороги сводят внутренние мышцы, выкручивают живот. Не могу удержаться от крика. От надсадного стона. Дергаюсь и обмякаю. Жадно дышу его терпким запахом. Повинуюсь безотчетному порыву и целую. Губами в шею впечатываюсь. Провожу языком по коже.

Амир кончает. Разряжается внутрь бурным потоком семени. Накачивает меня своей спермой до отказа. Поглаживает мои ягодицы. Крепче сжимает.

Его член внутри ощущается как железный поршень. Даже после разрядки.

— В музей не хочешь? — вопрос звучит как издевка. — В замок какой-нибудь? Или может на бал?

— Никуда не хочу, — бормочу сдавленно. — Никуда.

— Хреново, — усмехается.

Отпускает меня, сдергивая со своего гигантского члена. Усаживает на кровать. Приводит себя в порядок. А я фокусирую взгляд на чёрной рубашке. Пробую разглядеть кровавые следы.

Ему ведь нельзя тяжести поднимать. Ужас. Он себя не бережёт. Могло опять кровотечение открыться. Могло…

— Почему? — интересуюсь, помедлив. — Почему хреново?

— Все равно придётся идти, — замечает невозмутимо. — Билеты куплены. Сегодня вечером. На восемь.

— Что? — не понимаю. — Куда?

— Венская опера, — произносит так, словно это самое обычное на свете место и ничего выдающегося там нет. — Ты вроде раньше на бал хотела. Теперь поздно переть в отказ.

— Подожди, — выдаю сдавленно. — Сегодня? Бал? А у меня и платья нет подходящего. И вообще, ничего… как ты…

— Я думал в субботу тусовку организовать. Но смысл тянуть? Да и ты же не просто бал хотела. А чтоб в той опере. Как раз сегодня удачный расклад.

— Ой, — зажимаю рот ладонью. — Мне платье нужно. Срочно. И обувь. И сумка. И я же совсем не подготовлена. А ты? Амир, в чем ты пойдёшь? Эти брюки точно нарушат дресс код.

— Все схвачено, — заверяет. — Не дергайся. Будет и платье, и прочие цацки по случаю. А я тоже найду чего нацепить. Тебя не опозорю. Выдыхай.

Наш разговор обрывается, поскольку в номер доставляют еду. А я настолько обалдеваю от заявления Амира про бал, что едва замечаю, какие именно блюда заказаны. Мысли о другом. Очень далеко от базовых потребностей вроде пищи. Витаю далеко в облаках.

Бал. Настоящий бал. Реальный. Ещё и в Венской опере. Господи, я и мечтать о таком не могла. И вдруг… самые смелые фантазии воплощаются в реальность. Меня потряхивает от восторга. Сердце сладко подрагивает. Но я испытываю не только радость. Неясная тревога захлестывает с головой. События развиваются настолько стремительно, что я попросту не успеваю привыкнуть к ним, осознать перемены. Слишком много всего. Не углядеть.

Эйфория переполняет. Но и дурное чувство нарастает под рёбрами. Скребёт. Скрежещет. Не позволяет расслабиться и вдохнуть полной грудью.

Амир подходит ко мне, берётся пальцами за подбородок, заставляя запрокинуть голову назад.

— Ты чего? — хмуро спрашивает он. — Бледная вся. Дрожишь. Случилось что? Живо выкладывай. Какого хрена у тебя в башке творится?

— Все нормально, — роняю тихо. — Просто немного волнуюсь.

— О чем? — смотрит на меня так, будто и правда сильно встревожен.

— Это мой первый раз, — выдыхаю. — Ну бал. Я никогда прежде не посещала подобные мероприятия. Видела только по телевизору или в Интернете. Я плохо представляю, как там себя вести. Точнее примерный этикет знаю, но в целом…

— Я рад, что я у тебя во всем первый, — ухмыляется, заключая меня в объятия, а после подхватывает на руки и относит в центр комнаты, отпускает, усаживает за уже сервированный стол. — Всегда. Везде. Даже на гребаном балу.

— Это не гребаный бал, — замечаю обиженно.

Он ничего не отвечает. Лишь прикусывает мочку моего уха, и от этого жеста по телу пробегают мурашки. Невольно вздрагиваю.

— Кушай давай, — вдруг произносит Амир, при чем в его голосе звучит нежность, которой я совсем не жду.

Понимаю, что и правда проголодалась. Уже одиннадцать часов дня, а я до сих пор не завтракала. Долго в душе плескалась. После в мыслях своих безумных утопала и вот только сейчас вспомнила про еду. Можно перекусить.

Я с жадностью набрасываюсь на доставленные блюда. Не сразу замечаю, что Амир не притрагивается к ним. Наблюдает за мной молча. Пристально смотрит, за каждым движением следит.

Застываю. Облизываюсь и губу закусываю.

— Почему ты ничего не ешь? — спрашиваю.

— Не хочу.

— Так нельзя, — мотаю головой. — Ты должен хорошо питаться. Подкрепиться, восстановить силы. Нельзя голодать…

— Так раны быстрее заживут, — обрывает. — Ни кипишуй.

— Ты не…

— Я в порядке.

Спорить глупо. Особенно учитывая тот факт, что как только я придумываю достаточно разумный аргумент для продолжения дискуссии, Амир вдруг продолжает.

— Я только по тебе голоден, — перегибается через стол, ловит взгляд в горящий капкан своих глаз. — Загнул бы тебя прямо тут и выдрал раком.

И все мои аргументы испаряются.

— Амир, — осуждающе поджимаю губы. — Мы же недавно…

— Я привык много трахаться, — бросает невозмутимо. — А ты вообще мне тормоза сорвала.

— Выходит, я виновата?

— А кто?

Логично. Трудно оспаривать подобное заявление. Никак не пойти против истины, не подкопаться.

— Не бойся, — скалится и откидывается обратно на стул, занимает вальяжную, непринужденную позу. — До бала трахать не стану. А после поглядим.

— А когда мы платье найдём? — начинаю волноваться. — Это много времени займёт. Я не могу так сразу выбрать. Мне надо все посмотреть.

— Расслабься, — отмахивается. — Я уже все выбрал.

— Как? — поражаюсь. — А размер? У меня не вполне стандартная фигура…

— Зачетная жопа и мелкие сиськи, — подводит итог, выбивая дыхание из моих лёгких. — Я в курсе. Все учтено.

— Знаешь, это звучит не слишком…

— Классная у тебя грудь. Аккуратная. В разы круче любых бидонов. Признаю, мне раньше нравились крупные дойки. Промеж них легко болт всадить и долбить. Но твои булки всухую самые громадные сисяндры побьют.

— Очень сомнительный комплимент, — выпаливаю.

— Я мог иначе сказать, — усмехается. — Красивая у тебя грудь. В ладонь просится. И попа такая, что круче во всем мире нет.

— Тогда почему ты сразу так не выразился?

— Люблю тебя в краску вгонять, — припечатывает. — Милаха такая. Пиздец. Я вот гляжу и балдею. Зрелище улетное.

Теперь я краснею ещё гораздо гуще, чем прежде.

Ну почему? Почему он такой невозможный?

— Доставят и платье, и прочее барахло, — обещает Амир. — А сейчас что хочешь делать? Куда пойдём? Посмотреть чего?

— Просто хочу побыть с тобой, — улыбаюсь.

— Потрахаться?

— Нет, ну я о другом, — бросаю, смутившись окончательно. — Можем поговорить или посмотреть фильм вместе. Пообщаться. Узнать друг друга лучше. Хватит с меня музеев и прогулок.

— Мы в Австрии, а ты предлагаешь в номере торчать?

— Если честно, ночь была тяжелой, — заявляю как есть. — Я совсем не против перед балом подремать. Отдохнуть накануне такого важного события.

— Вена, — кивает в сторону окна. — А мы будем спать? Просто спать здесь? Даже не трахаться?

— Ты против?

Смеётся. Порывисто поднимается, подхватывает меня и на кровать относит. На постель укладывает. Как с куклой обращается. Но я не возражаю.

— Валяй, — соглашается Амир. — И правда стоит подремать. Особенно раз ты так на этом настаиваешь.

Вечер будет тяжелым. И долгим. Чувствую.

Черт. Я даже не представляю, как сильно права.

Глава 64

Просыпаюсь от того, что стон продирает горло. Насквозь. Мужские губы на моих губах. Твёрдые. Требовательные. Отбирающие право на выбор. Они подчиняют и порабощают. Свергают в пропасть, в бездну эмоций. Язык проскальзывает внутрь. Жадно. Властно. Изучает, исследует. Выжигает тавро, закрепляет право на собственность. Отзываюсь, откликаюсь в момент. Вспыхиваю и обращаюсь в пепел. За секунду. Поддаюсь вперёд, обвиваю руками широкие плечи, прижимаюсь к мускулистому горячему телу.