Гости взрываются аплодисментами, кричат поздравления, подходят к матери и Игорю Петровичу, чтобы обнять их. А я стою, будто меня облили ведром ледяной воды. Я поворачиваю голову к Кристине и не верю своим глазам. Она смотрит на своего отца и по-доброму улыбается.

А где же ненависть? Где презрение? Где надменность?

Ничего не понимаю.

Приняв от гостей поздравления, мама направляется ко мне. А я как застыл на одном месте, так больше и не сдвинулся с точки.

— Сынок, извини, что не сказала тебе раньше. Игорь хотел сделать всем сюрприз. Ты же не сердишься?

— Нет, мам, не сержусь. Поздравляю вас. — Я крепко обнимаю ее и целую в щеку. Затем я подхожу к отчиму и поздравляю его.

Вечер продолжается, на телефон начинают сыпаться сообщения и звонки с поздравлениями. Где-то через час музыка становится громче, и пары выходят танцевать. Игорь Петрович кружит в танце мою маму, Кристина выходит с каким-то придурком. Одна из соседок-блондинок тоже зовет меня на танец, но я отказываюсь. Слишком тяжелой оказалась эта новогодняя ночь.

Где-то еще через полчаса мне окончательно надоедает смотреть на Кристину и увивающихся за ней идиотов. Я подхожу к ней и нагло перебиваю ее разговор с одним из парней.

— Потанцуем, сестренка?

В этот момент как раз заиграла медленная песня.

Кристина несколько секунд смотрит мне в глаза и отвечает, растянув губы в дежурной улыбке:

— Конечно, братик.

Я беру ее за руку и веду на импровизированный танцпол. Пар на нем сейчас мало, в основном гости рассредоточились по гостиной. Многие вышли на улицу покурить.

Я кладу руки ей на талию, она мне на плечи. Мы соблюдаем дистанцию между друг другом. Медленно крутимся, пристально смотря друг другу в лицо.

— Извини, — говорю ей, прерывая затянувшееся молчание.

— За что? — Она удивляется моим словам.

— За то, что моя мать появилась в жизни твоего отца. А следом за ней и я. Сегодняшнее объявление было очень неприятным сюрпризом для тебя, наверное.

Она растягивает губы в мягкой улыбке.

— Тебе не за что извиняться, Максим. Я знала, что они собираются пожениться. Отец советовался со мной по этому поводу несколько недель назад.

— Ты знала??? — Я искренне изумился.

— Да, отец спрашивал мое мнение по этому поводу.

— И какое же у тебя мнение? — Я не верю, что оно может быть положительным.

— Я хочу, чтобы мой папа был счастлив. И если твоя мать делает его счастливым, то я принимаю это.

Я ничего не отвечаю. Ее слова сейчас перевернули мое сознание.

Мы продолжаем танец молча. Только я по-прежнему не могу отвести глаз от ее лица. Кристина тоже на меня смотрит. Я чувствую, как она скользит своими ладонями по моим плечам вверх к шее. Проводит аккуратно по ней кончиками пальцев, и меня ударяет разряд тока.

— Максим, — тихо начинает она, — у меня есть для тебя подарок…

Я не верю своим ушам.

— Если ты не возражаешь, то я хотела бы тебе его вручить, — продолжает Кристина.

— Конечно, — мой голос хрипит, а в груди предательски не хватает воздуха.

Она опускает руки с моей шеи, берет меня за руку и ведет к лестнице. Большинство гостей уже сильно пьяны, поэтому на нас никто не обращает внимания.

Мы поднимаемся на наш второй этаж, держась за руки. Кристина направляется к своей комнате. Я послушно следую за ней. Мы заходим, она включает свет и плотно закрывает дверь. Оборачивается ко мне и в нерешительности улыбается.

— Я не знаю, понравится ли тебе. Заранее извини, если вдруг не подойдет.

Я настолько заворожен, что ничего не могу ответить. Разве мне может не понравиться подарок от Кристины?

Она подходит к своему бежевому комоду, выдвигает первый ящик и достает из него маленькую коробочку. Поворачивается ко мне лицом и протягивает с улыбкой:

— С Новым годом, Максим. Будь счастлив.

Я делаю к ней шаг, беру в руки коробочку и открываю ее. В ней лежат две серебряные запонки с гравировками. Я достаю одну из них и подношу ближе к глазам, чтобы рассмотреть надпись.

На запонке написано одно английское слово — «Hero». Что переводится, как «Герой».

Я настолько удивлен, что потерял дар речи. Наверное, мое молчание слишком затягивается. Я кладу запонку на место и поднимаю взгляд на Кристину.

— Спасибо большое, мне очень нравится. — Я улыбаюсь ей. — Но ты не права. Я совсем не герой.

Она грустно улыбается мне и отрицательно качает головой.

— Ты самый настоящий герой. Поверь мне. Я знаю, о чем говорю.

И в этот момент у меня случается дежавю. Я зажмуриваю глаза и трясу головой, чтобы оно прошло. Но Кристина, видимо, толкует это по-своему, потому что тут же подскакивает ко мне и берет мою голову в руки.

— Максим, тебе плохо? У тебя болит голова?

— Нет, — выдавливаю я, когда это чувство наконец проходит. Я делаю глубокий вдох, выпрямляюсь и открываю глаза. — Извини. Просто, когда ты назвала меня героем, у меня случилось дежавю. Уже прошло.

Я улыбаюсь ей, надеясь, что это ее успокоит. Но Кристина резко делает шаг назад и застывает. Я спешу ее успокоить.

— Уже все хорошо, Кристин, не переживай. И у меня тоже есть для тебя подарок.

— Правда? — Она возвращается в нормальное состояние.

— Да.

Я убираю коробочку с запонками в левый карман брюк, а из правого достаю Кристинин подарок. Протягиваю его ей.

— Тоже заранее извини, если вдруг не подойдет или не понравится.

Она берет его в руки и открывает. На ее лице тут же расплывается счастливая улыбка.

— Очень нравится, — говорит она, рассматривая браслет с шармом. — Спасибо большое. Правда, очень красиво. Поможешь мне надеть?

И она достает браслет из коробки.

— Конечно.

Я беру его из ее ладоней и надеваю на запястье правой руки. Размер подошел. Кристина вертит рукой, рассматривая браслет с разных сторон. Улыбка на ее лице искренняя, и я счастлив, как никогда.

Кристина отрывает глаза от браслета и смотрит на меня.

— Спасибо, Максим, — совсем тихо произносит она и аккуратно тянется поцеловать мою щеку. Когда ее губы касаются моей кожи, по телу проходит такой разряд тока, что, мне кажется, я резко дергаюсь. Кристина от неожиданности отстраняется, но моя рука крепко перехватывает ее за талию.

И то, что я делаю дальше, я больше не могу контролировать, не могу держать в себе.

Я накрываю ее губы своими, плотно прижимая девушку к своему телу. Она не ожидает этого, поэтому на мгновение застывает. Но я не даю Кристине отстраниться. Я целую ее.

И уже через мгновение она целует меня в ответ…

Я не знаю, сколько секунд или минут длится наш поцелуй. А, может быть, и часов. Кристина крепко обнимает меня за спину, мои руки блуждают по ее талии. Я прижимаю ее к себе все крепче и крепче, но, кажется, сильнее уже невозможно, потому что иначе она задохнется. Мы целуемся страстно, жадно, отчаянно. Я никогда еще никого не целовал с таким желанием.

И я просто не могу поверить, что она отвечает мне сейчас взаимностью.

— Максим… — шепчет мне она сквозь поцелуй, — я не могу дышать…

Я оставляю ее губы и медленно спускаюсь вниз по шее. Я направляюсь к ее плечу, а затем к ключице, жадно втягивая запах кожи. Она запрокидывает назад голову и издает тихий стон, запуская свои руки в мои волосы.

Мы не ведаем, что творим. Мы словно два наркомана, зависимых друг от друга.

Я возвращаюсь к ее губам и снова прижимаюсь к ним всей силой. Кристина отвечает мне, пускает свой язык мне в рот, находит мой и начинает мягко играть. Волна желания прокатывается по моему телу и мне стоит больших усилий не повалить сейчас Кристину на кровать.

Я хочу ее до безумия. До одури. До сумасшествия.

Только ее одну.

Кристина отрывается от моего рта и нежно целует мое лицо. Щеки, скулы, лоб. Я зажмуриваюсь от удовольствия.

— Моя нежная девочка, — шепчу ей.

— Мой сильный мальчик, — она шепчет в ответ.

Я прикасаюсь своим лбом к ее, крепко обнимания Кристину за талию. Она зажмуривает глаза и выдыхает:

— Максим, мы сошли с ума.

— Я знаю… Но я не могу от тебя оторваться.

— А я от тебя.

Я смотрю ей в глаза, мягко проводя пальцами по ее лицу. Кристина еще крепче прижимает меня к себе.

Я самый счастливый в этот момент.

— Кристина, ты прекрасна. Сегодня я не мог оторвать от тебя глаз, — говорю ей отчего-то севшим голосом.

— Я оделась для тебя, — она шепчет, улыбаясь.

— Ты необыкновенная...

— Нет, это ты необыкновенный. Я всегда это знала. Я так долго тебя ждала, Максим.

Она не дает мне ответить, потому что целует мои губы. Ее слова западают в голову, но я не хочу прерывать этот божественный момент ради вопросов.

Кристина Морозова сама меня целует... Мои губы, мою шею, мои скулы... Эта ледяная девушка, о которой я даже боялся мечтать. Она сама меня к себе прижимает, сама обвивает руками мою спину, сама запускает ладони в мои волосы.

Я подхватываю Кристина за талию и, сделав пару шагов, сажаю на широкий подоконник. На мгновение мы разрываем наш поцелуй, секунду смотрим друг другу в глаза, но затем продолжаем с новой силой. Кристина стаскивает с меня пиджак и бросает его куда-то в сторону. Она облокотилась спиной на окно, а я удобно устроился между ее ног и стал спускаться поцелуями по шее, направляясь к груди.

Я не знаю, как далеко мы могли бы зайти этой ночью. Моей лучшей ночью.

Но неожиданно на всю комнату раздался звук звонка Кристининого телефона. Я резко отпрянул от нее. Кристина тоже встрепенулась, но осталась сидеть на месте.

— Ответь, — говорю ей.

— Я не хочу.

— Ответь, вдруг это важно.