Вопреки опасениям, он не исчез на следующее утро. Кейр остался, настаивая на том, чтобы мы обменялись номерами. И приехал в город на следующие выходные.

Мы не могли насытиться друг другом.

Это были не отношения — это была зависимость.

Когда-то я зависела от того, как Кейр Монтгомери заставлял меня себя чувствовать. Я отдала ему всю себя. Я отдала ему свое сердце — а это был первый раз, когда я отдала кому-либо свое сердце. И слепо шагнула в хаос и опустошение, которые олицетворяли его мир.

Таблоиды обожали нас.

Они писали статьи, подробно описывая его прошлые отношения и расставания, и назвали меня девушкой, которая наконец-то изменила того, кого нельзя изменить. Я была упрямой американской принцессой, независимой наследницей, не совершающей ошибки. А он — американским принцем, сыном президента. Прославившийся своим умением кадрить женщин. Нам обоим публика поставила клеймо «не приручаемые» — пока мы не нашли друг друга.

Я верила, что между нами было что-то особенное.

— Серена. — Кейр смахивает волосы с моего лица, наклоняясь, пока наши щеки не соприкасаются. Скользит ладонями по моим рукам, и мое тело дрожит от его прикосновения. — Можем ли мы пойти куда-нибудь и поговорить?

— Нет. — Я качаю головой и отталкиваю его. — Здесь нечего обсуждать. Уходи. Тебе не следовало приходить сюда сегодня.

Я убираю клатч подмышку и мысленно репетирую все, что собираюсь сказать Поппи, когда поймаю ее. Она все спланировала. Спа. Бар. Предупредила Кейра, когда и где мы будем.

Вот что она имела в виду, когда говорила, что нужно вернуть мою жизнь в правильное русло.

— Я все еще люблю тебя, Серена. — Кейр отодвигает пиджак и цепляется пальцами за поясную петлю, демонстрируя тем самым свои узкие бедра. — Значит, я должен тебя отпустить? Позволить тебе уйти просто так?

Я усмехаюсь.

— Да. Ты уже сделал это один раз. Я уверена, что найдешь в себе силы сделать так снова.

Я проталкиваюсь мимо него через двух агентов секретной службы, которых раньше не видела, и направляюсь к выходу из бара.

Сквозь звуки пульсирующей музыки и болтающих посетителей я слышу, как он снова и снова зовет меня по имени.

Но игнорирую его.

И ухожу, ему меня не остановить.

Перед баром стоят два автомобиля такси, и я молюсь, чтобы добраться до одного из них первой. К тому времени, как добираюсь до входной двери, одно такси отъезжает, а группа женщин крутится возле второго.

— Серена! — Кейр снова выкрикивает мое имя, все громче и громче, отказываясь отпустить меня.

Громкие голоса.

Вспышки камер.

Меня зовут люди, не Кейр, быстро выкрикивают вопросы друг за другом.

Серена! Вы вернулись к Кейру Монтгомери?

Серена, вы простили Кейра за измену?

Свадьба состоится?

Серена, можно сделать фотографию?

Смотрите сюда!

Я ослеплена вспышками камер, по крайней мере, дюжины папарацци. Толпа настолько плотная, что я едва могу пробраться сквозь нее. Вокруг меня собирается толпа из завсегдатаев и фотографов, блокирующая любой шанс выбраться. На оживленной улице Манхэттена не видно ни одного такси.

— Идем со мной. — Чья-то рука хватает мою, но я ослепла и не в силах увидеть, кто вытаскивает меня из этого безумия.

Фокусирую зрение вовремя, чтобы увидеть, что меня ведут к черному внедорожнику — тому, в котором я была уже много раз. Агент открывает дверь, и Кейр помогает мне забраться внутрь, и я не борюсь с этим, потому что сейчас у меня нет другого выбора.

Вспышки камер освещают салон машины, несмотря на тонированные стекла.

— У тебя все нормально? — спрашивает он, положив руку на мое колено.

— Я в порядке. — Я отвергаю его прикосновение, отстраняясь. — Пусть меня высадят у «Грэмерси».

Сегодня вечером я сниму номер, подальше от Поппи, подальше от Кейра, подальше от всего этого. А завтра вернусь к Дереку в Рикстон Фоллс.

Я никогда не полагалась ни на кого другого, но прямо сейчас действительно могла бы использовать дозу его фирменного спокойствия. Несмотря ни на что, он был мне опорой с того момента, как вошел в мою жизнь.

Я даже не подозревала, что нуждаюсь в этой скале — скале, от которой никогда не хотела зависеть.

Он — остров безмятежности во всем этом безумии.

Тяжесть пристального взгляда Кейра заставляет меня съежиться. Моя кожа зудит, словно у меня на него аллергия. Я смотрю в окно, наблюдая за уличными указателями, чтобы определить, насколько близко мы подъехали к отелю, и поражаюсь тому, что он не использует это время, чтобы отговорить меня.

Внедорожник останавливается у входа в «Грэмерси», и я открываю дверцу машины до того, как он полностью затормозит.

Кейр бежит за мной.

— Ты должна кое-что знать.

Я останавливаюсь, скрестив руки на груди, и поворачиваюсь к нему лицом.

— Очень в этом сомневаюсь.

Микроавтобус с визгом останавливается позади внедорожника, и группа папарацци выходит из него. Вспышки начинаются снова, и снова. Уверена, что наши с Кейром фотографии стоят немалых денег, учитывая мой публичный крах, скандал и сплетни, вызванные отменой нашей помолвки.

Я оглядываю вестибюль. Им туда нельзя. Мне нужно попасть внутрь.

Кейр приближается, практически прижимается грудью к моей груди и пристально смотрит мне в глаза.

— Я люблю тебя, Серена, но все испортил. Признаю это. Я несу полную ответственность за разрушение того, что у нас было, но ты должна знать, что Вероника меня подговорила. Она заплатила нам троим много денег. Тебя подставили.

Мне становится нехорошо. Меня сейчас стошнит. Смотрю в полный раскаяния взгляд Кейра и не чувствую ничего, кроме гнева, наполняющего мои вены. Я бы ударила его, если бы не фотографы.

— Ты же любил меня, — повышаю я голос. — Как ты мог, Кейр?

— Я спрашиваю себя об этом каждый день. — Я едва слышу его из-за воплей папарацци. — Позволь мне зайти внутрь и объяснить? Я расскажу все, что тебе нужно знать.

Мне хочется закричать ему в лицо и отказаться, но у него есть информация, которая мне нужна. Информация, которая поможет Дереку и нашему делу против Вероники.

— Объяснение, и больше ничего.

Я поворачиваюсь и иду через двери вестибюля, доставая свой кошелек из клатча и глубоко вздыхая.

Касаясь рукой моей спины, Кейр шепчет мне на ухо, что позаботится о номере сегодня вечером. А потом просит меня идти в бар, говоря, что мне нужно выпить, прежде чем мы начнем.

Глава 27

Дерек


В субботу вечером я укладываю дочку и стою рядом с ее кроватью, наблюдая, как она спит. Ее светлые волосы разметались по розовой подушке, под левой щекой сложены в молитвенном жесте ладошки. Мне все равно, что кто-то усомнится, но Хейвен Роузвуд — ангел. Мой ангел. Я бы убил за эту девочку, и это говорит о многом, учитывая, как усердно я работаю на светлой стороне закона.

Мы провели весь день вместе, занимаясь всем, что она пожелает. Мороженое. Парк. Детский музей. Велосипедная прогулка с бабушкой Блисс. Пицца. Лего. Барби.

Десять минут назад Хейвен попросилась спать, а она никогда этого не делала.

Весь день я концентрировал внимание на своей дочери, делая все возможное, чтобы игнорировать поток вопросов, бушующих в моей голове в фоновом режиме. Я провел час, чувствуя, мне нужно узнать, что делает Серена. С кем она. Собирается ли она вообще вернуться. А потом отругал себя за это, прочел душевную речь сам себе и напомнил, что личная жизнь Серены Рэндалл — не мое дело.

Она мой клиент. Я ее адвокат.

Не парень.

Я даже не хочу быть ее парнем.

Из-за подобного у отношений дурная слава. Люди проводят слишком много времени, зацикливаясь на других людях, вещах, которые им не подвластны, настолько, что уже не могут быть по-настоящему счастливы. Они проводят свою жизнь, зависая на грани взлетов и падений.

Это не жизнь, и я определенно не намереваюсь так потратить остаток своей единственной жизни.

Закрыв дверь в спальню Хейвен, опускаюсь в кожаное кресло в гостиной и вытаскиваю телефон. Мои пальцы зависают над экраном, когда я проверяю сообщения.

У меня есть сообщения, но не от нее.


Кесли: Я снаружи! Впусти меня.

Я: Снаружи… где?

Кесли: У твоей двери, идиот. Поторопись. Я не молодею.


Ворча себе под нос, поднимаюсь с кресла, тащусь к двери и смотрю в глазок. Ну, конечно же, она там. Кесли Блэк с невероятно сексуальными формами. Я встретил ее вскоре после развода, мы оба недавно покончили с браком, и ни один из нас не искал серьезных отношений. Она не из Рикстон Фоллс, но время от времени приезжает сюда по делам и всегда ищет меня, когда находится в городе. Кесли — истинное олицетворение секса без обязательств, и в этом отношении она на вес золота.

Но впервые с тех пор, как я с ней познакомился, мой член почти не реагирует, когда я смотрю в глазок и вижу маленькое узкое платье, облегающее изгибы, которые делают ее такой хорошенькой.

Я открываю дверь, и она ныряет в мои объятия, прижимаясь ко мне сиськами четвертого размера и подпрыгивая на своих высоченных каблуках.

— Посмотри на себя! Ты выглядишь лучше, чем когда мы виделись в последний раз? — Она скользит руками по моей груди, вдыхает мой запах и встает на носочки, чтобы меня поцеловать, но я не позволяю. Кесли сдувает прядь выбеленных волос, падающую на ее зеленые глаза. — Что не так?