Приведя ее в кухню, усадил к столу. В центре его красовались черные свечи и красные розы, купленные специально для Элени. Они подходили к ее платью. Я не мог не восхищаться сидящей передо мной красавицей. Теперь, когда действие алкоголя прошло, она сияла еще ярче. Практически светилась, ослепительная, сильная, готовая привести жизнь в порядок и уничтожить демонов, что охотились за нами обоими.

Наши смерти спасут других, Элени знала это и верила так же твердо, как я.

― Я купил стейк, надеюсь, тебе нравится мясо с кровью. Ненавижу, когда оно пережарено и теряет вкус.

Я бессвязно бормотал, не зная, что еще сказать. Какие существуют слова, когда ты смотришь на человека, в которого влюбился, зная, что скоро настанет время прощаться. Я надеялся, что вселенная будет милосердной и позволит нам оказаться вместе в следующей жизни. Пусть мы попадем туда, где сможем отдохнуть, ощутить солнечное тепло и понять, что совершили все, для чего были созданы.

Мы ели молча, тишину нарушал лишь звон приборов. Когда же закончили, я не стал убирать со стола и повел ее в гостиную, где заранее зажег огонь. Рядом с камином я поставил столик с бутылкой красного вина и двумя бокалами.

Ее взгляд скользнул по алкоголю, и Элени едва уловимо качнула головой. На секунду я усомнился, что правильно понял ее реакцию. Однако тут же подключились и губы, озвучив жалкий протест против того, чему суждено было произойти.

― Я… я не хочу пить, Габриэль. Не хочу покидать этот мир такой же пьяной, как во время всех впустую потраченных лет.

Сердце болезненно забилось в груди. Я потянулся к Элени, сжал в объятиях и уселся на диван, устроив ее на коленях. Я поддерживал ее, пытаясь дать утешение в наш последний момент, рукой поглаживал красновато-коричневый шелк ее волос.

― Это самый простой способ, Элени. ― Голос надломился от эмоций. Не знал, что могу испытывать подобное. Я поблагодарил бога за возможность почувствовать это прежде, чем положить свою жизнь на алтарь высшей цели.

― Я не могу, ― слабо запротестовала моя пленница, но следующая фраза прозвучала уже решительнее. ― И не буду.

Меня накрыла странная смесь злости и сострадания. Я поморщился от мысли, что несмотря на все мои попытки в наш последний момент достичь гармонии, насилия не избежать. Для иного решения не осталось ни времени, ни мыслей, ни возможности. Я и так тянул, сколько мог. Если не покончить с этим сейчас, демоны вернутся, чтобы на нас охотиться, заставляя причинять боль не только себе, но и окружающим.

Мы были словно яд ― она и я. Поэтому не стоило еще больше пятнать наши руки кровью. Наши души оказались уже повреждены, прокляты, обречены погрязнуть в мучении и бесконечных кошмарах. Только смерть могла бы очистить нас и освободить.

Стараясь, чтобы голос звучал спокойно, я произнес:

― Ты это выпьешь, Элени. Оно не ранит. Мы выпьем и уснем. Не будет боли, не будет слез. Мы можем сделать это вместе, или я помогу тебе, а как только ты уйдешь, присоединюсь к тебе. Но наше время вышло. Пути назад уже нет, никогда не было.

― Нет, Габриэль. Не обязательно должно быть так.

Ее нижняя губа задрожала, а из глаз заструились слезы. Ее протест вызвал во мне огонь ярости, задушив всякое сочувствие. Спокойствие покинуло мою душу, а мышцы напряглись, когда я понял, что даже такая крупица счастья для нас недостижима.

На секунду я прикрыл глаза и снова распахнул их, почувствовав на щеке тепло ладони. Элени умоляла, молила о жизни, своей и моей. Я лишь покачал головой. Жестокость клокотала во мне, и тишина, которой я не так давно наслаждался, разбилась, когда снова рассмеялись демоны в моей голове.

«Она никогда не последует за тобой. С чего ты решил, что все будет так просто? Бей ее, насилуй, причиняй боль. Лишь боль очищает душу. Для другого ты никогда не годился».

Я столкнул девушку с коленей и отшвырнул от себя, она застонала, ударившись. Наклонившись, я вцепился пальцами ей в волосы, поднял вверх, чтобы ноги больше не касались пола. Она закричала, и этот звук превратил тлеющие внутри меня угли в неконтролируемый пожар ненависти и злобы. Из глаз моих бежали слезы, я ведь не хотел, чтобы так получилось. Она просто не оставила мне выбора.

«Покончи с ней».

Качнув рукой, я выпустил ее волосы, и Элени полетела через комнату, врезавшись в стол. Пылающий позади огонь окружил ее красным ореолом. Когда я направился к ней, моя пленница широко распахнула глаза и закричала, умоляя остановиться.

Я ожидал, что моя красавица будет беспомощно лежать, придавленная моим весом, а руки мои сожмутся вокруг ее шеи. Представлял, как увижу угасающий свет в ее глазах до того, как уйдет мой собственный.

Но, конечно, жизнь любит ломать планы. Стоило потянуться к Элени, она откатилась, едва избежав захвата, вскочила на ноги и бросилась в направлении кухни.

Я последовал за ней, и хоть ноги двигались размеренно, сердце буквально выпрыгивало из груди. Завернув за угол, я резко остановился, а когда опустил взгляд, увидел у себя в животе нож.

От изумления я открыл рот. Взглянув ей в лицо, заметил струящиеся по щекам слезы. Снова опустил глаза, наблюдая, как Элени отдернула руки от рукоятки ножа. Кровь покрывала бледную кожу, ладони ее дрожали.

Схватившись за нож, я закричал, резко дернул и услышал металлический лязг, когда он упал на кафельный пол у моих ног.

Мной овладел инстинкт. Убей или будешь убит. Хотя я понимал, что уже мертв. Истекая кровью, я поскользнулся в темно-красной луже, что разрасталась подо мной, тело рухнуло в столовую, где мы только что ели. Элени убегала, хватая все, до чего могла дотянуться и бросая в меня, чтобы замедлить.

Она не остановила бы меня. Просто не смогла бы. Должно было случиться то, чему суждено.

Заставив себя подняться с пола, я погнался за своей пленницей вокруг барной стойки, снова поскользнулся и, взглянув вверх, увидел ее в последний раз.

Железная сковорода в ее руке ударила меня по голове, раз, другой, третий, пока я не провалился в темноту, вызванную последней схваткой и потерей ее верности.



Глава 39


Элени


― Помогите! Кто-нибудь, черт возьми, помогите мне! ― кричала я, выбегая из своей тюрьмы, дома, где последний месяц меня держали в плену.

Стоял прохладный вечер, сумерки уже укрывали небо, и солнце едва освещало дорогу, когда я стремглав неслась к соседнему дому. Красное платье, что надел на меня Габриэль, порвалось от борьбы, а руки были перепачканы его кровью.

Слезы струились по лицу при мысли, что я могла его убить. Погубить единственного мужчину, которого любила, но выбора у меня не оставалось. Сегодня вечером он решил убить меня, нас, а я не могла позволить этому случиться. Он потерял рассудок. Его здравомыслие испарилось, и я лишь молилась о его спокойствии.

Я споткнулась, взбегая вверх по ступенькам огромного кирпичного дома. Колено окрасилось кровью, но это даже на мгновение меня не остановило. Руки яростно колотили в дверь, и я продолжала взывать о помощи. Палец безостановочно давил на дверной звонок, умоляя ответить и побыстрее. Ужас сковывал меня при мысли, что Габриэль мог погнаться следом, но я была слишком испугана, чтобы оглядываться.

Дверь медленно распахнулась, и на пороге возникла пожилая женщина, на лице ее застыло потрясение. При виде меня она поднесла руки ко рту и резко выдохнула.

― Пожалуйста, помогите! Мой парень на меня напал! ― умоляла я.

Она быстро провела меня в безопасность дома, заперев за нами дверь. Истерически крича, я рухнула на колени на деревянный пол ее прихожей, пока она набирала службу спасения и вызывала помощь почти таким же полным отчаяния голосом, как у меня.

― Он болен. С ним что-то не так, он схватил меня и сказал, что должен убить. Я не знаю, жив он или мертв, но ему нужна помощь!

Женщина передала сообщение дежурному.

― Он живет в соседнем доме. Пожалуйста, пришлите неотложку.

Я умоляла его спасти, полностью наплевав на собственную безопасность или благополучие. Я не планировала его ранить. Никогда не желала причинить ему вред, хотя только это и делала.

Вдали послышался пронзительный рев сирен. Женщина укачивала меня как ребенка, обещая, что все будет хорошо. Ее поддержка помогла мне расслабиться, совсем немного, потому что беспокойство о Габриэле оказалось слишком сильно.

― Как тебя зовут? ― тихо спросила она.

― Элени, ― прошептала я, и снова полились слезы.

Я словно наяву слышала его голос, Габриэль говорил со мной, нежно называл по имени в наши последние минуты. Он обрел покой, любовь и нежность. Хотелось бы мне, чтобы он был в объятиях своей семьи. Он и хотел там оказаться, но его демоны не могли подобного позволить. Случившееся этим вечером разбило мне сердце.

Габриэль сказал, что я светилась. Заметил изменения в моем теле, но демоны затуманили его разум, и он решил, причина в том, что я готова умереть. Я же, напротив, была полна сил и готовилась привести в этот мир новую душу, жизнь, что сотворили мы вместе, жизнь, которая могла бы спасти мою собственную. Мне оставалось только молиться, чтобы он выжил, потому что глубоко внутри я понимала, что иначе не смогу жить в мире с собой.

Стук в дверь испугал меня. Милая леди встала с дивана, чтобы открыть. Я заставила себя подняться и последовать за ней. Знала, что мне придется говорить с полицией. Прежде чем я смогу поведать свою историю, следовало удостовериться, что кто-то пойдет в соседний дом и спасет Габриэля. Спасут от ран, что я ему нанесла, и от его демонов, пока он сам не покончил со своей жизнью.

― Мадам, мне нужно задать вам несколько вопросов, ― заявил одетый в униформу полицейский, пока его взгляд скользил по моему прикрытому лохмотьями телу.

― Сначала убедитесь, что Габриэль в порядке. Он болен, и ему нужна помощь. Пожалуйста, просто удостоверьтесь, что медики его заберут. Я вас умоляю! Я не хотела его ранить, но он собирался меня убить. ― Я выпалила это так быстро, что потребовалось время, чтобы восстановить дыхание.