Энди Тейл - Хозяйка дома у озера

— Кофе — это заманчиво. — Матвей подал руку Насте, помог подняться и свернул одеяло. — Но у нас с этой леди есть не менее заманчивые планы.

— Догадываюсь. — Владимир улыбнулся. — Тогда не буду мешать. Увидимся на празднике. — Он взял собаку за ошейник и потянул за собой.

— Увидимся, — сказал Матвей ему вслед и рассеянно добавил: — Безлюдными эти места не назовешь.

— На том берегу еще поселок работников был. — Настя облизнула губы, и он едва снова не поцеловал ее.

— Значит, мы его обойдем. — Он взял девушку за руку и донельзя старомодным и нарочитым жестом поднес к губам и поцеловал костяшки пальцев. Подозревая, что у него плохо получается подражать джентльменам прошлого, но все же произнес: — Приглашаю тебя выпить кофе.

— А я принимаю твое приглашение.

В забегаловке, гордо именуемой здесь кафе и открывавшемся в семь утра, Настя оглядывалась, как ребенок впервые попавший в «Баскин Робинс»[1], во все глаза рассматривая подносы с шаурмой и вызывая улыбки женщин за раздаточной стойкой. Те, в свою очередь, очень старались не пялиться на сверток одеяла у него в руках.

— Два кофе, пожалуйста, — попросил он.

— Мне чай, — тут же поправила Настя. — Лизка говорила, что от кофия зубы и нутро чернеют. И без яда пожалуйста, — она чуть склонилась к обескураженной женщине и доверительно добавила: — Я сегодня не могу принимать яд.

— Ей без сахара, — перевел женщинам Матвей.

— И пирожное, — девушка указала на воздушное безе, в котором наверняка было столько сахара, что мужчина почти ощутил, как он скрипит у него на зубах.

— И пирожное, — согласился он, расплатился, взял свой кофе и усадил девушку за стол.

— Это и есть самое злачное место, где девки показывают мужчинам грудь и ноги за выпивку? — с детской непосредственностью спросила она у Матвея, и тот едва не подавился.

— Оно самое, — согласился он. — И поскольку выпивку я тебе уже купил, самое время показать мне хоть что-нибудь, — закончил он почти шепотом, потому что как раз в этот момент, к их столику подошла женщина и поставила перед Настей чай и пирожное. Пусть юбка у официантки была длинная, но грудь, несмотря на довольно почтенный возраст, серьезно выдавалась вперед и не нуждалась в оголении.

— Вы у нас сегодня первые, — прокомментировала их приход женщина не торопясь возвращаться за стойку. — Хорошо, что пришли пораньше, к обеду тут будет не протолкнуться. Решили посмотреть праздник? — спросила она, когда Настя откусила от безе и зажмурилась от удовольствия.

— Есть такое намерение, — ответил Матвей.

— Мммм, — подтвердила девушка, доедая пирожное. — Вы знатная стряпуха,

— сделала она комплимент женщине. И та не найдя, что ответить на такую сомнительную похвалу, ретировалась за стойку. — А падение нравов оно всегда такое вкусное?

— Обычно еще вкуснее. — Матвей допил кофе. — Сообщи, когда решишь упасть еще ниже.

Где-то за стойкой зазвонил телефон.

— Ниже?

Официантка поднесла трубку к уху и произнесла: «Алло», странным образом проглотив букву «л», так что вышло «ао».

— Ну, отработать выпивку и показать мне ноги или грудь.

— Греховодник ты, — сказала Настя с каким-то странным удовольствием и стала пить чай.

Над входной дверью звякнул колокольчик, и в кафе вошел мужчина в клетчатой рубашке. Одна из женщин поспешила к клиенту, вторая продолжала разговаривать по телефону.

— Что мы будем делать дальше? — спросила Настя, отставляя чашку. Матвей с улыбкой наклонился и стряхнул белую крошку безе, прилипшую к уголку рта девушки, успев мимолетно ощутить мягкость губ.

— Предлагаю… — Он замолчал, но не потому, что не решался озвучить все то, что хотел сделать с девушкой, а потому что снова ощутил пристальный взгляд. Взгляд из тех, к которым он привык за последнее время, выжидающий и любопытный. Привык, но не обернуться не мог. Мужчина встретился взглядом с женщиной, что держала у уха телефон. Она вздрогнула, моргнула и растерянно проговорила:

— Это вас. — Она снова проглотила средние буквы и вышло: «эо вс» и протянула ему прямо через стойку свой телефон.

Наверное, именно в этот момент Матвей понял, что сегодня все будет совсем не так, как он задумал, так как он желал, потому что у руля событий встал кто-то другой. Это было немного странное ощущение, мимолетное и неприятное, от которого так и хотелось отмахнуться.

— Вас, — на этот раз четко повторила официантка, вышла из-за прилавка и вручила ему аппарат. Вторая женщина, мужчина в клетчатой рубашке и даже Настя — все они смотрела, как он берет трубку, как подносит к уху и как бросает кроткое:

— Да.

— Матвей? — спросил собеседник, и мужчина облегченно выдохнул, он узнал голос.

— Да, Павел, это я, — ответил он местному фельдшеру.

— Хорошо, что я тебя нашел. Твоего номера у меня нет, в доме у озера телефон отключен, и я подумал, вдруг ты на празднике, пусть сейчас и рань несусветная. Позвонил сперва бабке Маше в чебуречную, потом сюда, понадеялся на авось…

— Что случилось? — перебил его Матвей.

Посетитель в клетчатой рубашке снова стал разговаривать с пожилой официанткой, то ли обсуждать заказ, то ли ругать правительство.

— Час назад меня вызвали к… — мужчина замялся, — в библиотеку.

Матвей вспомнил, как в доме среди леса вспыхнул свет.

— Старик библиотекарь… Он плох, Матвей. Мы ждем скорую из города, но я не уверен, что они его довезут. Не уверен, что они вообще успеют приехать.

— Что я могу сделать? — спросил мужчина, ожидая просьбы пригнать машину и отвезти старика в город. Пусть в этом и не было никакого смысла, ведь у Павла и самого есть автомобиль, как и у доброй половины местных жителей, и им незачем просить помощи у приезжего, и все же, такая просьба выглядела хотя бы отчасти логично.

— Ты можешь прийти в библиотеку прямо сейчас?

— Зачем? — не понял Матвей.

— Понимаю, как странно это звучит, но старик твердит, что должен поговорить с тобой. Знаю, у тебя наверняка планы и сегодня праздник, я так и сказал старику, но… — Врач замолчал, а потом продолжил с неестественным для него смущением: — У меня духа не хватает отказать, вполне может статься, что это его последняя просьба.

— Буду через несколько минут, — принял решение мужчина, дождался облегченного выдоха, попрощался и вернул смартфон официантке. — Я должен заглянуть в библиотеку, хозяин дома у озера очень хочет поговорить.

— Вот и конец планам. Я скоро начну ненавидеть эту волшебную коробочку, — сказала девушка, глядя, как женщина убирает аппарат в карман

— Нам нужно идти. — Он помог Насте подняться.

— Вот, уже начала. — Она сморщила носик.

— Дай мне полчаса. — Матвей сжал ее руку и тихо пробормотал: — Хватит с меня уже призраков с их неоконченными делами, еще один — это явный перебор.

К библиотеке, как и обещал, они подошли через пять минут, как раз когда где-то на главной улице громко заиграла веселая музыка. Настя даже повернула голову на звук, на лице девушки отразилось любопытство и разочарование одновременно.

— Пять минут, и мы пойдем на праздник, — уверил он. — Идем, быстрее начнем, быстрее закончим.

— Уволь меня от этого, — она подняла руки и отступила. — Меня утомили и он и его книги лет пятьдесят назад. К тому же. — она вздохнула, — сегодня у меня даже напугать его как следует не получится, человеком, я не больно- то страшна.

— Никакого почтения к старости. — попенял он, наклонился и поцеловал девушку в щеку. — Всего несколько минут, обещаю. А ты обещай, что будешь ждать меня здесь.

— Ну, это не совсем то обещание, что надеется дать мужчине девушка, но так уж и быть, обещаю. Но не заставляй меня ждать слишком долго.

— Пять минут. Максимум десять, — уверил Матвей Настю и ушел не оглянувшись. Ушел, даже не предполагая, что, когда он в следующий раз ее увидит, она будет очень стараться не умереть.

[1] Baskin Robbins (Баскин Робинс) — сеть магазинов и кафе-мороженое.

В библиотеке пахло книгами, пылью и лекарствами, совсем как в приемном отделении больницы. Матвей миновал ряд стеллажей и заглянул в зал. Старик лежал на полу, рядом с ним сидел фельдшер, у его ног валялось несколько использованных шприцов и расколотых стеклянных ампул. На полу стоял чемоданчик с красным крестом.

— Слава богу, — с облегчением произнес Павел, увидев Матвея. — Он снова звал тебя.

— Что ж, — мужчина подошел ближе и тоже опустился на пол. — Я здесь.

Старик и в самом деле был плох. Кожа посерела и была покрыта бисеринками пота, грудная клетка то и дело начинала мелко дрожать, словно старый библиотекарь забывал, как дышать. Он никак не отреагировал ни на слова Матвея, ни на его появление. То ли продолжал обдумывать последнее желание, то ли что-то более важное, например маршрут на тот свет.

Матвей поднял голову и огляделся. Стол был завален бумагами, несколько листков валялось на полу, словно прежде чем упасть, библиотекарь смахнул их вниз.

— Он сидел здесь всю ночь, копался в документах и книгах, хотя я ему сто раз говорил, что с его сердцем нельзя переутомляться. — Врач покачал головой. Матвей услышал в отдалении звук сирены. — А вот и скорая, — с облегчением констатировал врач, поднимаясь. — Побудь с ним, я сейчас. — Он направился к выходу.

Матвей кивнул и занял место Павла. Старик продолжал дышать, что само по себе было уже неплохо.

— Зачем же я тебе понадобился? — задумчиво спросил мужчина, совершенно не надеясь на ответ. И напрасно.

— Я убил свою жену, — прошептал вдруг библиотекарь.

— Что? — Матвей в первый момент подумал, что ослышался. Сирена скорой помощи издала очередной громкий звук прямо под окнами и затихла. На стены библиотеки сквозь окна легли отблески проблесковых маячков.