- Чайка! – предупреждающе рыкнул Хованский, но я даже не обратила внимание. Как и на то, что, обиженно насупившись, Аринка от души врезала ему локтем в бок.

Ей-богу, я это все пропустила мимо ушей. Потому что от осознания всего этого меня снова начала колотить дрожь. Нервная, пугающе заметная. От которой сводило пальцы и предательски сильно ныло бедро. И только руки Кости на моих плечах удерживали меня от истерики. Потому что где-то в глубине души я понимала.

Аринка права. И легче от этого, увы, не становилось.

Я не помнила, как Елизаров помог мне собраться и довез до своей квартиры. Очнулась только когда почувствовала яркую, обжигающую злость, так и прущую от него во все стороны. А потом…

Я первая потянулась к нему. Потому что не могла иначе, потому что не хотела по-другому. Мы нужны были друг другу. Именно тогда, в этот момент, в эту секунду. Это даже что-то большее, чем страсть или банальное желание. Это - необходимость.

Необходимость почувствовать себя нужной. Или нет. Возможно, мне важно было, чтобы это был именно он. Такой вредный, язвительный, самовлюбленный и совершенно, просто невероятный идиот. Родной. Любимый.

Свой. Эти простые слова оседали горчичным медом на губах, вызывали сладость и искрящееся наслаждение. Такое непривычное. Такое правильное. Такое…

Мое?

Я тихо фыркнула в чашку, чувствуя, как горят щеки от румянца смущения. Это было так по-настоящему, что хотелось ущипнуть себя. Или хозяина квартиры. Который вчера шел за мной по пятам, а сегодня куда-то умотал на всех парах. И, наверное, мне стоило бы обидеться…

Но на губах почему-то все равно расцветала улыбка.

Усмехнувшись собственным мыслям, я допила уже успевший остыть кофе и, не выдержав, набрала Елизарова. Но вместо привычного и задиристого ответа, услышала только сухое “Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети”. И это у парня, который с телефоном только что в ванну не ходил и всегда отвечал на звонок. Несмотря ни на что.

Нахмурившись, я набрала Елизарова снова. И старательно проигнорировала вспыхнувшую в душе тревогу, набирая номер Хованского. Уж Илья-то точно должен знать, где шатается его Царское величество, но…

Здесь меня вновь ожидало разочарование. Гудки-то шли, но трубку снова никто не брал. Нервно хохотнув, я порылась в контактах, находя еще один номер. И облегченно выдохнула, когда Белоярцева соизволила-таки ответить.

- Яр, ты где? Ты что, это… Ничего еще не знаешь? – охнула удивленно Аринка.

Тревога сменилась все нарастающим подозрением, что Костя куда-то вляпался. Ну не просто так же меня не стали будить. Явно не зря!

- Не знаю чего? – осторожно поинтересовалась я, на всякий случай сев обратно на табуретку.

- Ну… Это…

К моему вящему удивлению, обычно словоохотливая Аринка замялась. Словно не знала, что мне сказать и как. А потом коротко, нервно хихикнула и затараторила на скорости, явно претендующей на звание космической:

- Мне Хомяк звонил утром. Сказал, что этот дебил… Это я, если что, цитирую… И изрядно сокращаю речь Хомяка, хотя и полностью с ним согласна. Так вот! Этот дебил и далее по списку, назначил свиданку твоему Андрюшеньке. А Илюху пригреб в качестве команды поддержки! Представляешь?

- Твою ж…

Я представила. Да так, что внутри все похолодело от нарисованных воображением последствий этой катастрофы местного масштаба. И хрипло прошептала:

- Где… Где они? Их надо остановить!

Аринка на это только тяжко вздохнула. Да так, что я сразу поняла – мое предложение несколько запоздало. И пока я размышляла о прошлом, мой лоботряс уже вляпался по полной.

Да чтоб его!

- Что там? – требовательно спросила я, рывком поднявшись с места и направляясь в коридор. - Арина, твою ж… Не молчи, а?!

- Я и не молчу! Ну… В общем, я за ними рванула. Только попала уже к концу эпичного сражения, аккурат к приезду скорой, ментов… - тут Аринка громко шмыгнула носом, напугав меня еще больше. Чтобы это жизнерадостное чудо да реветь начало? Да на людях? Да в жизни такого не было!

- Арина....

- Да восемнадцать лет уже того… Арина, - наконец, выдала Белоярцева. – Я сейчас с дядей нашего боевого Хомячка в ментовку еду. Вызволять этого Рембо оттуда.

- Вместе с Елизаровым? – собственный голос дрогнул, сорвавшись. И прозвучал глухо, почти неслышно. Правда, Белоярцевой хватило и этого, она и так все поняла.

- Нет. Он в больнице, Яра, - чуть запнувшись, так же тихо проговорила она. – Эта скотина… Чтоб его карма чпокнула за всех нас разом! Он Костю ножом ударил. Его на скорой увезли, Яр.

Аринка говорила что-то еще. Кажется, говорила адрес больницы, куда врачи забрали Елизарова. Но слышала я все это как сквозь вату, осознавая, что сказка опять оказалась недолговечной. И что вот так вот внезапно суровая реальность обрушилась на меня всей своей неумолимой жестокостью…


Глава 35

Арина Белоярцева

Реветь – это дело, конечно, нужное, и даже в чем-то полезное. Но иногда совсем лишнее и времязатратное. Пусть даже хочется до безумия и повод вон есть, самый что ни на есть подходящий. Друга детства увезли на скорой с ножевым ранением, а вечно раздражающий меня Хомяк…

Я все-таки шмыгнула носом, тут же вытерев предателя рукавом толстовки. В смысле, Хованский, и нет, он мне совсем, вот ни капли не нравится! Так вот, Костяна увезли на скорой, а этот дятел в КПЗ томится. И вот мне бы как приличной барышне всплакнуть, но…

Хрена с два! Нет уж, слез от меня они не дождутся!

Так я думала, сосредоточенно сопя, устроившись на лавочке возле отделения полиции и в ярости вытирая глаза. Слушать доводы разума они почему-то не собирались. И вообще! Где там этот чертов дядя Хованского?

Где его черти-то носят?!

- Арина? – голос раздался так внезапно, что я аж подпрыгнула. От неожиданности, блин! Вот так всегда – ждешь, ждешь, а стоит только на секунду отвлечься и все – заявляются и пугают.

Одно слово, мужики!

- Здрасти, Валентин Сергеевич, - подскочила я, глядя снизу вверх на небезызвестного Кротова. О том, что данный тролль всея университета является родным дядей моего Хомяка…

Цыц, гормон гулящий! Хомяк свой собственный! И да, о том, что Кротов его дядя, я узнала совершенно случайно. И не сказать, что дядя этот выглядит очень уж довольным этим чудным днем…

Интересно даже, кто ж ему-то настроение подпортить успел?

- Ну, здравствуй, что ли... Милая девушка моего обалдуя, - подозрительно ласково поприветствовал меня Кротов. И мне хватило остатков совести, чтобы смутиться – когда я звонила преподавателю, пришлось соврать о моих близких отношениях с Хомяком. Чтобы вопрос решился как можно быстрее.

Не, я не спорю ему, может быть, и полезно побыть в обезьяннике, но вытащить оттуда его надо как можно быстрее. Не дай бог, еще научит чему плохому бедных уголовников…

- Я это… Вас чуток того... Дезинформировала по поводу характера наших отношений, - ровным, почти невинным тоном сообщила я. – Скажем так… Ваш племянник действительно ко мне неравнодушен. Правда, до такой степени, что спит и видит, как свернуть мою худую нежную шейку. Но того, что Хомяка из вот этого вот вертепа вытаскивать надо это не отменяет. А то еще бешенством заразится, скотина такая… Ой!

- Еще кто кого заразит, - хмыкнул себе под нос Кротов, не обратив внимания на мою оговорку. – Ну идем, чудо. Ты же в стороне не останешься?

- Я? В стороне? – я гордо задрала нос, подавив в зародыше малодушное желание обидеться. – Тю! Да быстрее ваш Хомяк заткнется! В смысле...

- У меня нет хомяка, - не понял мой посыл Валентин Сергеевич, озадаченно нахмурившись.

- Да я про идиота вашего геройского, - объяснила я, потом поняла, что все равно вышло путанно и брякнула, опустив глазки в пол. – Племянника, в смысле, вашего

- Ах вот оно что… Ну, устами младенца… - пробормотал себе под нос Кротов, и мне на мгновенье стало обидно. Нашел, блин, младенца! Я ж, бляха муха, уже даже с Хомяком успела поцеловаться, а все за мелкую считают и…

Внутренний голос, почему-то звучавший со знакомыми насмешливыми интонациями Хованского, тут же посоветовал сообщить об этом факте его дядюшке. Мол, какой весомый аргумент-то пропадает. Но я мужественно цыкнула на наглеца и решительно вошла в этот вертеп закона вслед за преподом.

- Вы к кому? – поинтересовался гражданин полицейский, засевший в глубине нехилого бункера с надписью “Дежурная часть”.

Я мысленно присвистнула, оценив и решетки на окнах, и крепость железной, сейфовой двери на входе. Любопытно, это их от населения или население от них защищают-то?

- К вам, - очаровательно улыбнулась я, подпрыгнув на месте и махнув рукой. Ну как очаровательно…

Мужик мой энтузиазм не оценил и почему-то побледнел, а потом и вовсе того. Позеленел, аки Шрек из мультика. И чего это он, а? Я, между прочим, куда симпатичнее Фионы.

- Я – свидетельница! – звонко объявила я, добравшись до окошка для посетителей. От чего дядя полицейский еще и поморщился, а потом невольно потер левое ухо.

- ЗАГС в соседнем дома, - милостиво сообщили мне в ответ. И таким тоном говорящим, мол «Уйди, противная». Противная, то есть я, уходить не пожелала.

- Да ради бога, я против, что ли? Вы только жениха моего выпустите сначала!

Мент заморгал глазами, пытаясь уловить логику (нашел, что ловить!). Потом неуверенно протянул:

- Так ты же вроде свидетельницей была...

- От свидетельницы до невесты – один шаг по дворцу бракосочетаний, - пожала я плечами, просветив дежурного. - Ну так что?

- Мы к Волкову, - примиряюще сообщил за моей спиной Кротов, о присутствии которого я уже как-то и подзабыла. Блин, ну как так-то? Тащила, тащила, а всю работу сама делать собралась. Нет уж, пусть вытаскивает племянничка. – Он у себя?