удивленно Олег поднимает бровь.

Стоп. Лицемерной меня считают не они? Но тогда кто?

Вид у меня, вероятно, озадаченный. Олег вздыхает:

– Ладно, забей. Зря я начал. Как-то не к месту вырвалось. Извини.

– Да ничего…

– Это ваши личные девичьи терки…

– Наши? – не понимаю я.

– Ну… С Тасей Козырь, – огорошивает меня Олег. – Разве вы не в

ссоре?

– Почему в ссоре? Просто… мы больше не общаемся, – бормочу

я, пытаясь взять себя в руки.

Тася назвала меня лицемерной? Но почему? Когда? И главное – за

что? Я ведь все-таки призналась ей в симпатии к Олегу. И на свидания

с ним начала ходить лишь после того, как мы выяснили отношения. Я

и не думала делать или говорить что-то плохое о Козырь! Тогда почему

она назвала меня лицемерной? Может, из-за того, что в школе я веду

себя сдержаннее, чем дома? Но Тася в курсе… И вдруг начинает

считать это лицемерием? Или всегда так считала? Но почему она

обсуждает все с Олегом?

Тогда я задаю волнующий меня вопрос Дымарскому:

– А вы разве говорили обо мне с Тасей? Когда?

Дымарский на мгновение тушуется, а потом, словно нехотя, признается:

– Ну-у… Ты ведь помнишь, что мы в одной команде по

баскетболу? Я сегодня сказал на тренировке, что мне нужно уйти

пораньше, потому что у меня свидание. С тобой. А Козырь вдруг так

завелась…

– Понятно, – мрачнею я.

Тася специально выкладывает Олегу про меня всякие бредни.

Делать такую подлость по отношению к подруге… Пусть и бывшей!

Новость просто выбивает меня из колеи.

Олег, заметив мое состояние, кладет руку мне на талию и

притягивает к себе.

– Не представляю, что вы не поделили. А может, кого… – шепчет

он мне на ухо, и от его слов бежит холодок по спине.

Он знает. Все знает! Возможно, понимает, что и Тасе

небезразличен…

В доказательство моих мыслей Олег продолжает:

– Но я выбрал тебя. Мне нравишься только ты, Аля.

А потом Олег находит мои губы. «Вот и наш первый с Олегом

поцелуй», – услужливо сигнализирует мне мозг. Будто я без него не

знаю! Я так долго этого ждала… Еще с начала сентября. С того самого

дня, когда впервые увидела парня в школе.

Вообще-то поцелуй должен был стать первым в моей жизни.

Именно с этим человеком – с красавчиком Дымарским. Но разумеется, не все так просто. Кое-кто нарушил мои планы… Макар снова все

испортил. Зачем в тот раз у железнодорожных путей полез меня

целовать?..

С Олегом мы целуемся уже больше минуты. Монотонно, размеренно и, как положено, с языками. И все время я прокручиваю

недавние события в голове и думаю только о Бойко. Что за наказание?!

Чем я провинилась в прошлой жизни, что судьба в этой наградила

меня Макаром?

Сравниваю эмоции и с ужасом понимаю, что сравнение – не в

пользу Олега. Нет, целуется он очень даже хорошо, чувствуется

опыт… Но у меня внутри ничего не дрожит и не обрывается, как в те

мгновения, когда я целовалась с Макаром. Тогда ноги были ватными, а

сердце прыгало в груди словно сумасшедшее. Тогда вообще все было

как во сне…

…Мы долго целуемся под грохот колес. Макар крепко обнимает

меня и гладит по щеке. И мне в ту минуту кажется, что важнее любви, нежности и поцелуев нет ничего на свете. Гремящий поезд проезжает, и мы с Макаром еще какое-то время стоим обнявшись. Лишь когда

вокруг становится тихо-тихо, я, словно очнувшись, отпихиваю Бойко.

– Ты зачем меня поцеловал? – шиплю я на парня.

– Да я вообще-то давно хотел, – отвечает Макар.

– Надо же! Хотел он! – продолжаю возмущаться я. – Бойко, ты

совсем дурак?

– Ты вроде была не против, – усмехается Бойко. – Тебе ведь

понравилось? Можем повторить…

С этими словами Макар наклоняется ко мне, но я в ответ опять с

силой отпихиваю парня.

– Иди ты! Ненавижу тебя!

Конечно, о том, что мне понравилось (и еще как понравилось!), говорить не хочу. Я, наконец, перехожу через пути и направляюсь к

парку. Необходимо остыть и все хорошенько обдумать. Но Бойко, разумеется, увязывается за мной.

Мы молча заходим в пустынный осенний парк. Здесь никого, кроме одинокого дворника на соседней аллее, который медленно

шуршит метлой.

– Больше никогда не прикасайся ко мне, понял? – сержусь я, ни

разу к Макару не обернувшись.

– Угу, – лениво отзывается он.

Эмоции после всего происходящего захлестывают. И коленки по-прежнему дрожат от слабости. Я останавливаюсь посреди голой аллеи

и резко оборачиваюсь.

– Если ты еще раз решишь что-то испортить в моей жизни…

Макар приближается ко мне практически вплотную и

раздраженно перебивает:

– Макарова, думаешь, мне легко жить, влюбившись в тебя по

уши? Тебя ж, дуру, из башки не выкинуть!

– Ты кого дурой обозвал?..

– Это кто из нас еще кому жизнь портит, – с горечью продолжает

Макар. – Я, может, сам тебя сто лет бы не видел… Сдалась ты мне. Но

ты вечно мельтешишь перед глазами.

– Вот и не смотри.

– Да пошла ты…

– Сам иди!

– Я к тебе никогда не прикоснусь и в жизни в сторону твою не

посмотрю, довольна?

– О, еще как!

Тогда Макар сплевывает себе под ноги, а я, поморщившись, разворачиваюсь и бреду в глубь парка. Но обернувшись, снова вижу

Макара.

– Опять тащишься за мной?

– Не могу ведь я позволить, чтобы тебя здесь какой-нибудь маньяк

выловил? – хмурится Макар.

Вокруг сумрачно и неуютно. И каркающие вороны над головой

кружат.

– Действительно, – глухо отзываюсь я.

Так мы с Бойко, «прогулявшись», добираемся до моего дома, не

проронив больше ни слова. Я – впереди, он – чуть поодаль. Оба

обиженные, злые и немного обескураженные тем, что случилось.

Молча проводив меня до подъезда, Макар уходит. И с пятницы

держит свое слово – теперь мы даже в школе взглядами не

пересекаемся. А я все время думаю о том дне…

Думаю о том дне и в то время, когда целуюсь с Олегом. Когда мы

играем очередную партию в настольный хоккей и едим мороженое.

Когда, одевшись, выходим на вечернюю нарядную улицу, шагаем мимо

разукрашенных витрин. Мир сияет, сверкает золотом и серебром… А

мне плевать. Я продолжаю думать о том дне даже в тот момент, когда

Олег, проводив меня до подъезда, целует на прощание. И меня это

сводит с ума. Мало мне в жизни проблем со школой и ссоры с Тасей…

Почему еще и Бойко все только усложняет?

Когда Олег уходит, а мой мозг снова подает странный сигнал.

«Наконец-то!» – я усаживаюсь на лавку и тяжело вздыхаю. Наверное, свидание далось мне непросто из-за противоречий в моей голове. И

почему я такая сложная?

Нестерпимо хочется позвонить Тасе и потребовать от нее

объяснений. Почему она решила действовать настолько гадко?

Говорить обо мне всякие глупости за спиной… Это на нее не очень

похоже. Такой поступок можно совершить в состоянии отчаяния. Как

Тася себя чувствует сейчас? Что случилось в ее жизни? С тех пор как

мы перестали общаться, меня не покидает чувство, что я упускаю что-то важное…

Стянув варежку зубами, лезу в сумку за телефоном. Нахожу

Козырь в контактах и долго кружу пальцем над ее номером, раздумывая, стоит ли звонить. Если бы Тася хотела помириться, то она

хотя бы дала мне знак… Наверное. А она почему-то называет меня

лицемерной при Дымарском и, как обычно, перетягивает одеяло на

себя.

Решительно сворачиваю телефонную книжку и снова пялюсь в

экран. Макар Бойко. Вот кто виноват во всех моих бедах. И

нестабильном психическом состоянии. Идеальное свидание пошло

наперекосяк, потому что я не могу выкинуть из головы ситуацию, которая произошла в парке. Зачем он полез целоваться?

Разбередив душу, отправляю Бойко послание.

«Ты снова мне все испортил!»

Сообщение прочитано, но Макар не торопится на него отвечать. И

это бесит! На улице совсем темно, только одинокий фонарь освещает

лавку. Сидеть на ней уже холодно, надо идти домой. Бреду к крыльцу, не отрывая взгляд от горящего экрана. Почему Макар не отвечает?

Думаю об этом и страшно злюсь.

Я. Жду. Сообщение. От. Бойко.

Приехали.

Может, он побывал у гадалки и меня приворожил?

Только в лифте получаю от него ответ. Сердце тяжело колотится, пока я открываю сообщение.

«Макар, ты там пьяная, что ли?»

Я негромко смеюсь и, привалившись спиной к стенке, печатаю

ответ. Лифт гудит и медленно ползет вверх на одиннадцатый этаж.

«Ненавижу тебя, Бойко!»

И следом еще одно.

« Я не Макар, а Аля… И почему-то не могу перестать думать о

том, что случилось в пятницу».

Но последнее сообщение не доходит до Бойко. Наверное, в лифте

связь не ловит.

Зато, как только я выхожу на лестничную клетку, вижу новое

сообщение от Олега.

« Спасибо за сегодняшнее свидание, Аля. Ты лучшая!»

Но признание почему-то не вызывает во мне никаких эмоций, в

отличие от эсэмэски Бойко про «пьяного Макара».

Дома я громко хлопаю дверью, кидаю сумку на пол, а ключи с