Линусь, консул тоже начал с трудностей, спросил, рассказал ли я тебе, как тебе будет трудно, сказал, что видел уже много трагедий. Линусь, родная моя, я пишу это не для того, чтобы застраховаться, мне очень хочется, чтобы ты ясно видела: трудности будут, и чтобы ты была уверена также как я, что нет таких трудностей, которые наша любовь не победила бы. На прощанье консул сказал, что он обязательно хочет пить токайское на нашей свадьбе. Я заранее его пригласил. Ты согласна?

Сегодня семейный разговор продолжился. Мама говорила обо всем этом, как о чем-то решенном и спор продолжался о том, как лучше жить всей семьей: вместе или отдельно. Лийка прямо в драку лезет за то, чтобы вместе, ей все это очень нравится. Как ни странно, она тебя помнит. Мы были вместе на футболе «ЦСКА-Спартак» (тогда «Спартак» проиграл), и ты угощала ее мороженным. Мама говорит, что помнит, как ты была у меня, когда я был болен. Она, вероятно, скоро будет в Москве, и вы тогда как следует познакомитесь. Вы наверняка друг другу понравитесь.

Линка, а что если я смогу приехать уже в феврале (на съезд)? Нет, это было бы слишком большим счастьем. Ты знаешь, я все еще боюсь проснуться.

Линуська, милая, у меня к тебе одна большая просьба: чтобы у тебя была какая-нибудь общественная работа, пусть даже совсем небольшая. Это очень важно. Ладно?

Обязательно прочитай в «Комсомолке» за 13-ое письмо «У каждого человека есть крылья». Оно очень небольшое, но в нем много интересных мыслей. А Водопьянова «Трое в тайге» читала? (тоже в Комсомолке за 11-ое). Прочти обязательно. Как тебе понравилась «Первая любовь» Грибачева?

Завтра иду на концерт. У нас тут гостили Соболевский и Нейгауз (младший). Завтра заключительное выступление.

Родная моя, буду писать несколько реже: сегодня распределили работу и на меня повесили столько, что дышать некогда будет. Да тебе и так, наверное, изменили мои бессвязные излияния.

Родная моя, посылаю тебе несколько открыток с видами Будапешта – начинай знакомиться. На двух их них Парламент, а на одной – весь Будапешт с горы, где стоит наш знаменитый и, вероятно, тебе хорошо известный памятник.

Твой Женя

P.S. Все требуют с меня твоей карточки, на которой видно лицо. А где я им возьму? Присылай!

Твой Женя.


19.XII. 53

Звездочка моя родная!

Пишу на лекции, потому что она скучная и потому что я все равно думаю о тебе. Вот уже четыре дня я дома, а от тебя все еще нет писем. Я знаю, что письмо еще не могло дойти, даже если бы ты написала в первый же день. И все равно я каждый день, приходя домой, сражу же смотрю, нет ли письма.

Лекция скучная, потому что очень упрощенно излагают теорию прибавочной стоимости, а ее я изучал несколько раз (я тебе говорил, что поступил на заочное отделение Высшей партийной школы?) Вот и сижу.

Позавчера был на концерте Нейгауза (молодой) и Рафаила Соболевского. Нейгауз – огромная сила и полярный холод, а от Соболевский, пожалуй, лучший из всех молодых (вот только если Безродный, но я его давно не слышал). Играл он замечательно. Но Давида Ойстраха из него не получится. Неужели старику не будет смены?

После лекции матч, я в конце напишу результат. У нас две новые картины «Под землей» – о строительстве метро и «Грошик» – о строительстве Сталинвароша.

Говорят, обе хорошие, я еще не смотрел. Нужно еще посмотреть новую сатиру, вокруг которой стоит такой большой шум и выставку русской и советской живописи.

Недавно был в магазине советской книги, накупил всякой всячины, как обычно. Мама всегда ругает, что много денег уходит на книги и пластинки. На этот раз реплика была не совсем обычной: «Жениться ведь собираешься, деньги-то нужны будут на более серьезные вещи». Линуська, она в первый раз говорит об этом серьезно! Ну когда это будет? Когда я смогу сказать: «Здравствуй, Сказка!»?

У нас все говорят об обвинительном акте по делу Берия. Интересно, когда процесс. Видишь, многие мои предположения оказались правильными. Я думаю, что процесс покажет еще больше. Какая все-таки дрянь! И как здорово, что даже на таком посту он ничего не мог сделать.

Вчера были у тов.Ракоши, отчитывались о работе делегации, он очень интересовался и просил составить очень подробный материал, так что у меня теперь работы по горло. По всей стране сейчас проходят отчеты-выборы в наших организациях. Активность на собраниях и приток несоюзной молодежи просто невиданный. Это пока не наша заслуга, а влияние мероприятий, проведенных партией за последние месяцы. Но от нашей ( в частности делегации) работы в очень большой степени зависит, насколько этот подъем удастся закрепить и развить. Я пишу и не знаю, интересно ли тебе это. Мы ведь никогда с тобой не говорили о моей работе.

У нас на работе есть маленькая парикмахерская. Старик-парикмахер здорово разбирается в живописи и в парикмахерской всегда небольшая выставка картин. Сегодня он показал мне очень хорошую картину известного голландского художника. Первоначально он был подмастерьем у кузнеца. Влюбился в дочь одного художника. Она заявила, что выйдет замуж только за художника. И он стал писать замечательные картины, стал одним из лучших художников своего времени. Любовь сделала его художником! А ты говоришь…

Линусь, я забыл тебя спросить, из какой оперы Аренского Песня певца за сценой?

Только что вернулся с матча. Выиграли! И представь себе, я играл лучше, чем в последний раз до отъезда. Это интересное явление: я иногда мысленно дохожу до некоторых вещей быстрее, чем на практике.

Родная моя, я не оставил тебе номер своего телефона: 221-984. Если что, звони.

По радио передают арию Далилы. Везде любовь! Но больше всего ее в моем сердце.

Твой Женя


25.XII. 53 г.

Линусь, любимая моя!

Сегодня выходной (у нас еще существует рождество), и я спешу использовать свободную минуту, чтобы написать тебе. Как видишь, я не соблюдаю график и писал бы чаще, если бы позволяло время. Это не принцип, моя родная, это физическая потребность: делиться с тобой всем, что только можно изложить на бумаге. А когда можно будет сесть с тобою рядом, положить голову на твое плечо и говорить все, что есть на душе! Это должно быть скоро, иначе я сойду с ума. Я видел тебя последний раз 12 дней тому назад, но мне кажется, что с тех пор прошла целая вечность.

Теперь о самом главном: я говорил со своим начальством о наших планах. Он выразил мнение, что вариант поездки с делегацией в течение года не очень реален, лучше второй вариант – ехать самому, в частном порядке. Это, конечно, вернее, здесь трудности чисто материального порядка, преодолимые, конечно. Я продумал еще раз все наши возможности и пришел к выводу, что вероятно, наиболее целесообразно совместить варианты. Для этого ты должна обратиться в Президиум Верховного Совета СССР с просьбой разрешить тебе переезд на постоянное жительство в Венгрию, так как ты хочешь выйти замуж за Евгения Беловича Бергмана, являющегося советским гражданином, постоянно проживающим в Будапеште (с 1946 г.) и работающим в ЦК Союза трудящейся молодежи Венгрии. Можешь добавить основные автобиографические данные и коротко историю наших отношений. Точно с таким же ходатайством обращусь и я. Говорят, это будет очень долго, но ждать-то все равно, а в это же время я буду предпринимать все, чтобы приехать к тебе так или иначе. Если это удастся раньше, чем ты получишь разрешение, то ты сразу сможешь приехать, если же это затянется, то разрешение будет очень на руку. Понимаешь? Если ты согласна, сразу же подавай заявление и сообщай мне.

Как я жду тебя, моя ненаглядная! Недавно я ездил на аэродром и вдруг представил, как я поеду за тобой. Сказка моя, тебя здесь уже многие знают (родственники, товарищи по работе – я не могу больше молчать, да и зачем?), и ты знаешь, большинство не удивляется, а, наоборот, даже рады. Лийка, та просто ждет тебя с нетерпением (она считает, что вы будете большими друзьями). Ты знаешь, моя родная, мы и с квартирой вопрос решили: у нас сейчас три комнаты, надо будет сменить их на две квартиры по две комнаты, только так, чтобы они были в одном доме. Тогда мы будем и вместе и отдельно. Здорово, правда? Мебель у нас почти вся есть, нужно будет только кое-что добавить.

Линуська, у меня большая проблема с работой. Незадолго до отъезда я был у нашего первого секретаря и он сказал, что приблизительно через пол года меня хотят сделать главным редактором нашей газеты. Я во всю протестовал (я терпеть не могу пропаганду и все время мечтал попасть на работу, где больше конкретной работы в массах). Первый меня долго убеждал, аргументируя главным образом тем, что газета пока плохая и я являюсь единственным человеком, способным привести ее в порядок. Я в конце-концов согласился и дал предварительное согласие. Прошедшие 2-3 месяца я все приценивался, но несмотря на то, что я обычно очень быстро свыкаюсь с новым положением, на этот раз чем больше я думал, тем меньше охоты, и, главное, способностей к этой работе я чувствовал. Да и сама поездка во много раз обострила во мне жажду к живой, организаторской работе. Я рассказал обо всем этом своему начальству, он за, но вынужден выдерживать в этом споре нейтралитет, и как только первый вернется из отпуска, я вынужден буду один вступить в большой бой.

Видел две дряные вещи. Один – наш новый кинофильм «Под городом». Ни за что не смотри: дрянь ужасная! Представляешь: сюжета нет, есть сваленные в кучу довольно правдивые явления и типы ( получились в основном, конечно, отрицательные), никакой внутренней психологии, анализа, все на поверхности, секретарь парткома на ходулях и т.д. Другая дрянь: «Вас вызывает Таймыр». Ты смотрела? И зачем я, бедный, пошел?! Лийка нахвалила: «смеяться будешь». Ты знаешь, лозунг и вокруг – клоунада. Ей-богу, в цирке и то было остроумнее. Смех исключительно над нелепостями.

Сказочка моя, ты получишь это письмо где-то около нового года. Кроме традиционного счастья я желаю тебе от всей души(и себе, конечно), чтобы этот новый год был последним новым годом нашей разлуки. 1955-ый я хочу встречать с тобою вместе. Напиши мне, родная, как встретила ( я буду встречать со своим коллективом), и вообще напиши обо всем подробно-подробно, меня ведь интересует все-все, что с тобой связано. Радость моя, я брежу тобой во сне и на яву, береги себя, сокровище и торопись, я очень жду.