— Вот так, малышка. Я буду делать так. Ничего больше. Не бойся.

Я двигаюсь медленно и осторожно. И хотя я всего лишь по сути трусь о ее ноги, но не хочу пугать резкостью и страстью. Но по мере нарастания напряжения убыстряю темп. Бурно изливаюсь ей на кожу. Уставшая Лиана падает на кровать. Я опускаюсь на нее, накрыв полностью своим телом. Пусть привыкает к моему весу, к моей тяжести. И это все на несколько мгновений, чтобы просто поймать дыхание, восстановиться, осознать, что же сейчас произошло между нами. Затем мое сокровище шевелится подо мной, я же поспешно приподнимаюсь, чтобы прилечь рядом и привлечь ее, устроив голову у себя на плече. Счастливый и удовлетворенный дарю ей успокаивающие поглаживания. И хотя победу в наших постельных баталиях праздновать еще рано, но эту битву мы определенно выиграли.

* * *

Лиана

Лежу в его объятиях, слушаю мерное дыхание и спокойное биение сердца. Зверь давно уснул, насытившись, взяв свое. Но и мне он тоже отдал. Подарил наслаждение, проследив и убедившись, что я получила его сполна, до конца, до дна.

Мысленно возвращаюсь к разговору с Македовым и его предложению. Сейчас у меня есть реальный шанс отомстить за себя Артему. Утопить его, засадить по полной. А если я озвучу то, что произошло между нами в поезде пять лет назад, а Андрей согласится мне помочь, подтвердив факт насилия, то ехать Полянскому обратно на зону в Сибирь по этапу…

Но хочу ли я этого? Да, справедливость должна торжествовать, Полянский за те грехи не успел ответил, как сделал новый, изнасиловав меня, а потом жил эти пять лет припеваючи, ни о чем не думая, гОря не зная, в то время как я мучилась от страха и боли, жила с нелюбимом мужчиной, воспитывала насильно сделанного мне ребенка…

Но как я могу это допустить после всего добра, что сделал Артем для Вероники и для меня за последние недели?!

Утром Полянский сама заботливость. После вчерашней ночи он удовлетворен и счастлив. Кормит Веронику, играет с ней, рассказывает нереальные байки. Я смотрю, как им хорошо вместе и план Македова не укладывается у меня в голове.

— Лиан, все хорошо? — замечает мое состояние Артем. — Ты такая задумчивая все утро… Хочешь, оставайся дома, если плохо себя чувствуешь.

— Нет, я поеду на работу. У меня встреча в обед. Мне нужно будет выйти…

Артем ожидаемо хмурится и внимательно разглядывает меня.

— Куда тебе нужно будет выйти?!

— Подожди. А я разве в плену нахожусь? Мне каждый свой шаг нужно с тобой согласовывать? У меня не может быть своей личной жизни? Встреч? Общения?

— Не говори глупостей, Лиана! — сбавляет обороты Полянский. — Ни о каком заточении речи не идет. Я, как твой… твой…

— Мой кто? Кто ты мне, Артем?

— Первое и главное — я отец твоего ребенка.

— И по этому я должна тебе отчитываться о каждом своем шаге?!

— Нет, Лиан. Я просто не хочу, чтобы ты попала в беду!

Нет, нужно определенно сейчас выяснить наши отношения. Время идет, мы живем с ним под одной крышей несколько недель, а я до сих пор не определила ни для себя ни для него, в каком статусе нахожусь сейчас рядом с ним.

— А я, Артем, хочу чтобы ты мне доверял!

Вероника очень удачно убегает упаковывать печенье в свой рюкзачок, а мы со Зверем остаемся на кухне наедине.

— Ты правда хочешь, чтобы я тебе доверял? — он осторожно кладет ладони на мои плечи и начинает разминать их.

— Я не животное, пойми! Не собака и не кошка, которую хозяин не выпускает на волю, устроив комфортабельные условия в квартире. И я не твоя личная постельная игрушка!

— Нет, Лиана, я так и не думал!

— Я выйду в обед по своим делам. И не хочу, чтобы ты или кто-то из твоих людей следили за мной!

Руки Артема осторожно обхватывают мой подбородок, его лицо приближается к моему.

— Ладно. — говорит он, щекоча дыханием мои губы.

— Что ладно?

— Ты пойдешь на свою встречу и никто не будет следить за тобой.

Смотрим друг на друга. Пауза затягивается. Я не верю ему.

— Если я замечу слежку, то перестану доверять тебе окончательно.

— Не заметишь.

Зверь целует меня. По-утреннему нежно и осторожно.

— Только трубку бери, если я позвоню. И сама звони, если тебе понадобиться помощь.

* * *

— Я отказываюсь это делать. — обедаем с Македовым в том же ресторане, что и вчера.

— Но почему?!

— Я поговорила с ним. И верю ему. Не хочу лишать свою дочь отца. Уже второго.

— Что он наговорил вам? Почему вы поверили ему?! Вам мало доказательств, что я предоставил? Мы стопроцентно выиграем это дело и вы с дочерью будете на свободе, да еще с его деньгами.

— Мне не нужны его деньги! — возражаю эмоционально. Встаю из-за стола, показывая что наша аудиенция подошла к концу.

Александр вскакивает за мной.

— Лиан, он построил свой бизнес на вашей крови и вашем страхе. Он обворовал вас тогда, в поезде! Это — целиком и полностью ваши деньги. Ваши и вашей дочери!

Мужчина стоит близко ко мне, нарушая границы моего личного пространства. Отхожу от него. Он порывается приблизиться, но я выставляю вперед руку.

— Я все сказала. Не буду свидетельствовать против Полянского.

— Лиана… Лиана — повторяет мое имя, будто пробуя, перекатывая на языке. — Я очень хочу вам помочь. Ради своей убитой жены, ради ее светлой памяти хочу спасти беззащитную девушку, вытащить ее из беды! Но пока вы сами не поймете, что это нужно вам в первую очередь, оказать помощь я вам не смогу.

— Прощайте. — бросаю на него короткий взгляд, быстро удаляюсь из ресторана.

* * *

По дороге в свой офис не замечаю никакой слежки. Либо Полянский правда решил поверить мне, либо слежка слишком хорошо замаскирована. Причем второй вариант кажется мне наиболее правдоподобным.

Он ждет меня в моем новом кабинете. Я хочу разозлиться — неужели допрос сейчас устроит, с пристрастием. Хочу, но не могу. Пока шла, представляла себе, что его возьмут под стражу, осудят, отправят в колонию. Мне бы радоваться, но чувствую, что не буду. Не принесёт мне эта месть ни радости ни удовлетворения. Нужно уметь прощать. Если оступившийся достоин этого прощения. Если прикладывает усилия к исправлению, сглаживанию ситуации.

Полянский сидит в моем кресле, смотрит на меня напряженно. Подаюсь какому-то мимолетному порыву. Подхожу к нему. Кладу руки на его плечи, прикрытые дорогой тканью пиджака.

Испугалась его потерять? Правда? Иначе зачем наклоняюсь к нему, зарывшись подбородком в короткие жесткие волосы.

— Малышка! — шепчет он, ошеломленный моим порывом. Накрывает мои ладони своими. — Всё хорошо у тебя?

— Да… я хотела поблагодарить тебя.

— За что? — удивляется он, затаив дыхание.

— За то, что доверяешь мне.

— Ох, ну что ты! — одним точным движением Артем привлекает меня к себе, осторожно обняв, — ты тоже всегда можешь доверять мне, поняла?

* * *

Лиана

Еще очень холодно, поэтому к концу недели Артем ведет нас гулять на площадку торгового центра. Вероника, в амуниции скалолаза тут же залезает на такую верхотуру, что у меня сердце останавливается от ужаса.

— Пойдем, Лиан, мы явно тут лишние, — Артем берет меня за руку, слегка сжав ладонь.

— Она не свалится?

— Ну что ты? У нее страховка, и добрый мОлодец-инструктор внизу поймает если что. Идем, кофе выпьем, она тут час точно проторчит.

Эту неделю мы провели «вместе». Вместе во всех смыслах. Кроме самого главного. Артем работал эти дни допоздна, я забирала ребенка из садика, мы ужинали, играли, купались и шли спать. Артем приходил за полночь и рушился в кровать, лишь обнимая меня, подмяв под себя. Я делала вид, что крепко сплю, даже когда он едва касаясь пробовал подобраться к груди или ниже, желания придаться ласке не было. Возможно сегодня, когда мы уложим Нику спать я вновь позволю ему ослабить путы, чтобы не дать Зверю разорвать меня сгоряча.

— Тут есть хороший ювелирный магазин, — говорит Артем после того как опускаю пустую чашку на блюдце. — Идем, выберем нам кольца.

— Нам?! — удивляюсь я.

— Ну да, а кому еще?

— Ты собрался…

— Несколько дней назад пришла экспертиза днк. — Артем откидывается на спинку кресла, заложив руки за голову. — Вероника моя дочь, — довольно улыбается он.

Тоже мне новость…

— И что ты планируешь делать дальше?

— Всё будет зависеть от тебя, Лиана.

— Правда? — поднимаю бровь, ища подвох в его словах. — Ты дашь мне выбор?

— Конечно. Лиан, послушай сейчас меня, не обижаясь и не оглядываясь на все, что между нами произошло тогда в поезде, и сейчас в эти последние недели. Вероника будет со мной. Я выиграю судебный процесс в любом случае.

Сверкаю на него глазами, готовая испепелить ненавистью. Неужели сейчас укажет мне на дверь, разлучив с дочерью?

— И только тебе решать, в качестве кого ты будешь ее воспитывать: моей жены и ее законной матери, либо неизвестной женщиной, которую она забудет уже через пару лет, потому что никогда не увидит больше.

— Это не выбор! — вскрикиваю я так, что официантка, прибирающая за соседним столиком вздрагивает и оборачивается на нас.

— Это — самый настоящий выбор, Лиана. Либо остаешься с нами в роли моей супруги и мы с тобой постепенно, не сразу, подчеркиваю, медленно, но верно приходим ко всем аспектам семейной жизни, включая полноценный секс, либо Веронику ты больше не увидишь!

Одним этим «выбором» он перечеркивает все то доброе и светлое чего мы добились за недели совместного проживания под одной крышей.

Встаю, чтобы проведать Веронику. Артем расплачивается и идет за мной. Ведет себя так, будто не случилось этого мерзкого разговора. Выбор очевиден, потому что у меня его нет. Я не оставлю Веронику ни при каком раскладе. Но становиться женой того, кто изнасиловал меня, не удержал, дал выпасть из движущегося поезда… желания мало.