«Церневит», — прочитал на этикетке пузырька. Опять окинул нечитаемым взглядом подопечную и вернулся к доктору.

— Ну так, вот, Ромашова Маргарита Игоревна поступила ко мне с кровяными выделениями, — от такого недоверия тон гинеколога вмиг покрылся слоем льда озера Байкал в феврале месяце. Вот-вот треск пойдёт. — Я направила её на УЗИ. Оно показало, что, к сожалению, у плодного яйца отсутствует часть трофобласта, и хорион оторван от слизистой матки. Беременность пришлось прервать.

Иван молчал, а вот у него в кармане брюк запиликал айфон. Парень не обратил на помеху ни малейшего внимания — он много чего почувствовал в этот момент. Большинство мыслей были взаимоисключающими и, как одинаковые цифры с противоположными знаками, в сумме давали нуль.

— У меня к вам вопрос, — опять посмотрела на него доктор. — В этой строке, — она показала ручкой на какой-то очередной бланк, — я должна вписать все данные УЗИ, собственные выводы и предписания, и отправить в училище. Или же я могу написать про преждевременные месячные на фоне травматического сотрясения в результате удара и в конце написать просто «Здорова».

А вот тут Ивану не понравился ход её мыслей. Абсолютно.

— Я бы предпочёл второй вариант.

— Я так и думала. Но только вы должны понимать, молодой человек, что это одноразовая акция.

— Да-да, разумеется, — от такого откровенного наезда Беспалов вспыхнул как спичка. Он стал зол, чертовски зол и понял, что вывернется наизнанку, но не заплатит этой стерве ни копейки. — Никакой благотворительности. — Нехорошо усмехнулся своим мыслям. — А как вы думаете, насколько просто вам будет доказать в суде, что выкидыш действительно имел место быть, и вы не сделали этой… — тут он запнулся на слове, — вы не сделали Маргарите обычный аборт за деньги. — Парень спокойно улыбался, склонив от заинтересованности голову набок.

Доктор на некоторое время замерла, но через мгновения на всём её красивом, с идеальными чертами, лице начали проступать высокомерное удовольствие и снисходительность. В глазах, в уголках фигурных губ, в изгибе «соболиных» бровей засквозило уважение и где-то даже согласие.

— Очень просто, — скрестила она перед собой руки в замок и подалась грудью чуть вперёд.

То, что Елена Олеговна не возмутилась, Ивана насторожило на порядок больше, чем всё, что случилось до этого.

— Насколько я вижу, результаты УЗИ снимками не подкреплены.

Женщина помолчала.

— Нет, — улыбнулась чуть шире.

— Я так и думал.

— Это похвально, — сказала она нетерпеливым тоном. — Теперь я убедилась в абсолютной компетентности наших органов опеки и попечительства и уверена, что вы найдёте способ меня отблагодарить.

«Даже не сомневайся». — Иван обязательно сказал бы это вслух если бы не Марго в соседней комнате при открытой двери.

«Здорова», — написала доктор в той самой строке и подвинула обходной лист Беспалову.

— В понедельник ко мне на осмотр. Возможно, ещё понадобятся пара уколов.

— До свидания, — Иван поднялся и смахнул листок со стола. — Спасибо.

— Пожалуйста.

Ваня с Ариной уселись рядом в коридоре на лавочке, и у него опять зазвонил телефон.

— Да! — раздраженно ответил Иван.

— Здравствуйте, Ваня. Вас беспокоит Верясова Нина Викторовна. Вы не уделите мне минутку вашего времени?

— С удовольствием. Здравствуйте.

«Как вовремя!» — теперь ему уже совсем не хотелось ехать смотреть эта фотки.

— Помните, вы обещали приехать к нам на ужин?

— Да-да.

— Ну, так вот. К сожалению, для нас собраться всем вместе в один день в одной квартире весьма проблематично. То Веронике некогда, то Максиму Валентиновичу, то Шурочке, но вот в это воскресенье, кажется, свершится. Мы все будем дома. Вы не составите нам компанию?

— Эм-м… на воскресенье у меня были дела с отцом. Я узнаю у него, и если он меня освободит, то мы с удовольствием.

— Я буду ждать вашего звонка, Ванечка.

По окончании этого разговора, в дверях кабинета показалась Марго.

Немного испуга, немного упрямства, чуточку злости, толика обиды, довольно внушительное количество вины — всё это и многое другое было написано на неё лице. Не виднелось там только румянца — девушка казалась белее мела на стене, у которой остановилась.

— Откуда ты её знаешь? — встал и показала пальцем в дверь опекун.

— Она любит кататься на лыжах, — робко пожала плечами Рита, хоть и, судя по всему, была готова к вопросу.

Домой ехали молча.

Марго отвернулась к окну и с задумчивым видом смотрела на горящие огнями улицы Москвы. Арина села с ней сзади, за спиной у Ивана.

— Ни в какой экономический я поступать не буду, — первой нарушила она тишину, как бы обращаясь к самой себе.

У Ивана аж нога на педали дёрнулась, и машину слегка повело даже с полным приводом.

— Не хочу. — Посмотрела ему в глаза в зеркало заднего вида его Кнопка. Он ответил ей затравленным взглядом: «Ну хоть ты-то меня пощади».

— Буду поступать в медицинский, — всё так же, как в прострации, продолжила Арина. — Буду педиатром. Лечить детишек. Да. Решено. Буду педиатром. — Тут она сморгнула с себя морок, приветливо улыбнулась и подмигнула опекуну.

В этот момент Марго сделала какое-то неуловимое, молниеносное движение. Арина резко повернулась к — сестра закрыла лицо руками и согнулась в три погибели. Её плечи затряслись, и из горла послышались какие-то сухие, скребущие рыдания.

— Прос… прости… те.

— Тише, тише, Ритуль. Ты чего. — Погладила её по спине сестра. — Марго, перестань. Тебе нельзя, а то кровотечение усилится.

Но та, не отнимая рук от лица, повертела в стороны всем телом.

— Я д… ду… — она собралась с силами. — Я такая ду… — но договорить не смогла — её начали бить конвульсивные позывы к рвоте.

— Ваня, останови! — крикнула Арина.

Беспалов резанул по тормозам, благо ехал в правом крайнем, остановил у обочины. Марго быстро вырвалась из машины и оказалась у заснеженного края дороги, вдоль которой росли деревья. Она сделала пару шагов к одному из них, опёрлась ладонью о ствол, и её хорошенько вырвало.

Иван посмотрел на всё это, скрипнул зубами и потянулся за телефоном в карман. Он набрал последний звонивший номер.

— Алло, Нина Викторовна? Мы принимаем ваше приглашение. — Иван помолчал. — Хорошо. В это воскресенье в три часа дня. Договорились.

«Ну сука, педрилко, молись, чтобы я тебя не нашел».

Глава 20. Минимэн

— Тебе, повезло, ты — не — такой — как — все. Ты-ы рабо-отаешь во-офи-исе-е! — пищал несносным, отвратительным фальцетом Василий. — Тебе, повезло, ты — не — такой…

— Базин! — взбрыкнул Иван, потрясая лопатой в руках. — Задрал скулить! Заткнись, а!

— Та а шо такова? — хлопнул ресницами Дально-Бой. — Там в песне женщина так воет.

— Но ты же не женщина.

— Точно… чего нет, того нет. — «Певец» шмыгнул носом и опять принялся за снег. — Но там и мужик поёт. — И быстрее, пока его не попросили молчать авансом, продолжил: — И пусть у тебя, уже не стоит. Зато начальник тебя, благо-дарит.

Иван с шумом потянул ноздрями воздух, немного поддел снег на лопате и пульнул его в друга.

— Ладно, ладно, молчу, — махнул на него Василий.

Снимать стресс и выходить из пике после воспитания Марго Беспалов приехал в Кратово. К дедушке и Дально-Бою. Ну а к кому же ещё!

После аборта или выкидыша, или что там у неё всё-таки произошло, Маргарита сделалась тише воды ниже травы. Больше прощения не просила, но, судя по её потухшим глазам и почерневшему лицу, действительно разваливалась на части. Оживала, как это ни странно, только, чувствуя боль в локте.

На все попытки Арины помочь, поддержать, заверяла, что в порядке, с ней всё хорошо, и она ни в чем таком не нуждается. Сегодня отсидит на уроках, оформит обходной и завтра уже встанет к станку.

«Мужик, — смотрел на её идеальную осанку с расправленными худющими плечами Иван. — Мужик в пуантах».

Он не орал на неё, не давил, не упрекал и ничего ровным счётом не объяснял.

«Через голову всё равно не дойдёт. Пусть доходит через жопу. — Беспалов видел, что внутри этого тщедушного тельца идут какие-то рабочие процессы, как в автономном, самонастраивающемся организме. Главное — не мешать, и тогда есть шанс, что она вытянет себя сама. — Но чего нам это стоило!» — вздыхал опекун.

А вообще, всё и вся во главе с Москвой ему уже надоели до горьких слёз. Глаза бы не смотрели. На неделе он по городу помотался неслабо — у отца выходил срок генеральной лицензии на внешнеэкономическую торговую деятельность на основной сегмент товаров, а он их оформлял только все скопом, поэтому сыну пришлось продлять. А перед этим уже в третий раз переоформить отчёт о использовании действующего разрешения — его дважды возвращали из МВЭС.

— А… ты расскажешь Васе? — спросила Арина в машине уже после того как парень приехал домой в субботу после четырёх, взял её, свистнул Тайсона, и когда пёс запрыгнул в машину, с ними отправился за город.

Девушка помолчала, но потом видимо решила всё-таки быть смелее:

— Расскажешь другу о нас, м?

— О нас? — вскинул брови Иван, не отрывая взгляд от дороги. — А что мы?

Она немного зависла.

— Ну… что мы вместе… с тобой.

— А мы вместе?

Арина резко выдохнула и сжала кулачок.

— Я тебя сейчас стукну.

Иван заржал, а сам задумался.

«Хочет, чтобы о нас знали. — Он тут же вспомнил Базина. Детство босоногое с этим шалопаем, но и в то же время, когда надо, очень правильным пацаном. — Сказать/не сказать». — Вообще-то, то, что молчание — золото, пока ещё никто не отменял, но с другой стороны…