И мне становится тепло-тепло. Дом. Как хорошо, что у человека появляется такое стремление. И как хочется быть в этом доме рядом с ним…

Так. Решено. Я соглашусь ждать эти семь месяцев. Соглашусь на его условия, какими бы дурацкими они не казались! Потому что другой мужчина мне просто-напросто не нужен.

— Ида!

Мистер Бонд выскакивает навстречу, подхватывает на руки. Кружит. Будто и правда я домой вернулась!

— Идка! Я так скучал! Прости, что сам не приехал.

— Шифруешься? — спрашиваю строго, но получается плохо. Губы сами по себе расплываются в довольной улыбке.

— Не хочу давать повода для скандала.

Киваю.

— Ты отдохнешь с дороги… Или?..

Смеюсь. О, как у него загораются глаза, когда он произносит это волшебное "или"…

— Может, ты голодная? Я там купил кое-что…

Прижимаюсь к плечу, ищу его губы. И шепчу прямо в них, с восторгом ощущая дрожь предвкушения большого, сильного тела:

— Я очень. Очень… Очень голодная.

…


Конечно, надо было насторожиться еще тогда, когда услышала преувеличенно-бодро-вдохновленный голос менеджера из салона. Я позвонила, чтобы узнать, можно ли забирать мистера Купера.

О! Что это был за голос! Будто ему сообщили, что он выиграл премию года и наградой обязательно будет миллион. Лишь ничтожный шаг остался до победы — обаять меня.

Было даже как-то…неловко, что ли? Настолько сильно чувствовалось, как этот человек подпрыгивает в стремлении мне угодить.

Мда. Расслабилась я в Тае. Желание угодить, ага, как раз! Где живем, однако! Не в бунгало же под пальмами…

И вот я в салоне, где "все готово уже давно, когда вам будет удобно подъехать, приезжайте, мы вас ждем!"

Прошлась вокруг машины. И… даже слов не было. Осталось только прямо здесь, в этом … прекрасном во всех отношениях ангаре окончательно познать дзен. А что? Место ничего себе так для подобных целей. Не хуже и не лучше других. Менеджер нарезал круги вместе со мной. Молодой человек лучился от счастья! Видеть клиента, вместе с ним бегать вокруг машинки — что может быть лучше? Вот этот точно познал дзен. Надо будет спросить, как это ему удалось, после того как… Ох! Как разберусь с тем, что они натворили. Если, конечно, получится.

Довольно долго я хмурилась и молчала, пока не поняла, наконец, что могу-таки говорить. И не просто говорить, а цензурно. Замерла, вдохнула воздух. И…

— Ида Владимировна! Как вам работа? Вам все нравится? Все устраивает? — не дав мне и рта раскрыть, затараторил этот… буддист, чтоб его. — Посмотрите, как ребята постарались!

И столько наивного восхищения в голосе… Я перевела взгляд на свою машинку. В отличие от всего остального алого цвета, капот был… темно-вишневым. Как та шаль из романса. Не самого, к слову сказать, любимого.

"Эх, Купер Бондович, и как-то нам не везет с тобой в последнее время… Сначала эта зараза с гвоздем, теперь эти… художники".

— Вас… что-то смущает?

Ты ж моя прелесть! Заметил-таки…

Я перевела взгляд с дважды пострадавшего гордого британца на трясущегося менеджера. Молодой человек снова заподпрыгивал. Любопытно, он что, считает меня полной дурой?

— Смущает.

— Что именно?

— Цвет.

— Что? Что вы имеете в виду?

Я закатила глаза. Этот гад из-за этого и трясется, из-за этого и прыгает, а делает вид, что ничего не происходит. Сказал бы честно — да, не получилось, давайте переделаем, компенсируем и т. д. Что ж я, не человек, что ли? Не поняла бы? Не вошла в положение? Да я сама бизнесмен. Косяки у всех бывают! Но вот так нагло пытаться съехать с темы…

Ну, держись теперь! Сам виноват. Злит меня подобное отношение.

— Вы же видите, что цвет не соответствует, — спокойно и размеренно проговорила я.

Получилось! Спокойно и без мата. Мама, ты таки должна мной гордиться!

— Вы… находите? — молодой человек уставился на капот так, словно впервые в своей жизни увидел. — Знаете… Несколько наших специалистов смотрели, и…

— И выдали вам ценные указания, как себя вести в подобной ситуации. Хотите, скажу им, что вы все сделали правильно? Вот только работу в таком виде я не приму.

— Но, Ида Викторовна! Поймите. Есть некоторые технологические трудности. Дело в том, что краска со временем «встает», как мы говорим. Плюс — выцветает на солнце. Вы поездите, присмотритесь…

— К чему присматриваться? Вишневый от алого весьма и весьма отличается, — просветила я работника.

— Зато… креативно. Вам…не кажется? — грустно, уже понимая, что проиграл, выдвинул менеджер последний аргумент.

— Вот тут с вами трудно не согласиться. Действительно, креативно. Настолько, что подписывать акт приема машины я не буду.

— Но вам же нужна машина?

— Конечно, нужна!

— Так забирайте! На время. А потом…

— Нет, молодой человек, так не пойдет. Мы поступим по-другому. За рулем я давно и кое-какой опыт у меня все же есть. Поэтому. Вы все переделаете как можно быстрее, а мне выдадите машину на замену.

Восторженная улыбка на лице несчастного таяла — Чеширский кот загнулся бы от зависти.

— Ида Викторовна! — взмолился он.

— Вы что, серьезно рассчитывали мне это впихнуть?

— Клиенты разные. Не все так придираются к ничтожным, по сути, мелочам. Ну, да. Согласен. Капот немного темнее, но…

«Немного темнее»?! Я даже отвечать не стала.

— И потом… должен вас предупредить… — замялся он.

— О чем? — теперь благожелательностью сияла я.

То, что я не сорвалась, не устроила скандал, наполняло меня…вполне себе не беспочвенной гордостью. Не зря мы с моей нервной системой на берегу познавали все и сразу. Ой, не зря. И девочки мои правы — отдых был необходим!

— Придется подождать. И… результат…

- Непредсказуем?

— У нас колорист новый, — пожаловался он мне.

— И очень, судя по всему, творческий — посочувствовала я ему. — Но машина должна быть алой. Или новой, это уж как вашему отделу больше нравится.


…


— Привет!

Над головой жизнерадостно звякнул колокольчик. Я любила этот звук, но только когда входила именно сюда, каждый раз казалось, что колокольчик не только приветствует, но и немножко издевается. Самую капельку. Самую малость!

— Ида! Какими судьбами? Что привело тебя в обитель разврата и соблазнов на этот раз? А?

Хозяйка кондитерской лукаво сощурилась, зловеще опустив пышный бюст с глубоким декольте на отполированную стойку.

Нинка! В своем репертуаре, как всегда…

Я огляделась. С наслаждением вдохнула сладкий аромат. Как же вкусно! Действительно, один разврат кругом. Торты, пирожные, десерты. Хорошо, что я к сладкому равнодушна. Совсем! Ну, вот… совершенно равнодушна. Повезло мне, конечно. Ммммм, какой десерт! Вишенки, шоколад, печенье. И взбрызнуто коньяком…

Так. Равнодушна, я сказала!

Хозяйка рассмеялась:

— Твой взгляд, Ида… Это нечто!

— Нина, вот насколько я спокойна ко всему этому…

— Ты просто держишь себя в руках. И свою накачанную попку любишь больше, чем маленькие радости. В конце концов — «каждый выбирает для себя…».

— «Женщину, любимую, дорогу. Дьяволу служить, или Пророку, — каждый выбирает для себя…».

Мы улыбнулись, глядя друг дружке в глаза. Юрий Левитанский — любимое стихотворение.

— Ну, так как? На счет дьявольского удовольствия? А? — и эта… змея уже выкладывала на поднос десерт, тот самый, с вишенкой!

— Ведьма! — в сердцах выдохнула я, понимая, что уже сдаюсь…

— Догадалась?! Ида, Ида… И что же мне теперь делать? Никто не должен был знать…

— Нинка! Ну ты… Актриса!

— Слушай, скажи честно, где именно спалилась, а? Метлу вроде не забыла спрятать, черный кот по залу, не ходит… Что тогда?! — задорные, подведенные жирными стрелками зеленые глаза так блеснули, что я задумалась — может, и правда, ведьма?

— Нет, — хохотала я. — Метлы нет, кот не ходит!

— Вот и нечего клеветать на порядочную женщину! И потом, будь я ведьмой… Я бы ела все это — и не толстела.

- А еще продавала бы услугу, типа: «наши кулинарные шедевры не оставят и следа на вашей талии!».

— Ты представляешь, какие бы это были деньги… Идаааа! — Нинка мечтательно закатила глаза.

— Ты и без этого справляешься! Заманивать умеешь, — я еще раз с наслаждением вдохнула запах, обреченно покосилась на десерт, к которому хозяйка местного заведения уже присовокупила чашечку ароматного кофе…

— Что ж… Это — моя работа. Давай, спортсменка, комсомолка, красавица… Забирайся-ка на барный стул, благо ты одна из немногих моих подруг, способных на такие упражнения, и рассказывай! Просто так же не заглянешь, ибо боишься что-нибудь съесть. Так что… Раз пришла — дело у тебя ко мне, стало быть, серьезное. А это все ты должна съесть, иначе слушать тебя не буду! Мой мир — мои правила!

— Ведьма! Нинка… Ну… Вот… Какая же ты… Ведьма!

— Крибля, крабля, — ешь давай… И рассказывай, а то ведьмы от любопытства чихают… Апчхи!

— Будь здорова!

— Ага… Ну? Зачем пожаловала, Ида Викторовна?

— Не поверишь, Нина Александровна. За десертом!

— Ты перешла на темную сторону и тебе понадобились печеньки? Да! Этот час пробил! Теперь ты одна из нас….

— Нинаааа!!!

— Погоди, дай насладиться мгновением триумфа, не мешай.

Я пила кофе маленькими глотками и смотрела на Нинку. Хороша. Уверена. Ухожена. Глаза горят! А лишние килограммы… Да черт с ними — она ведь счастлива. И кстати, занимается собой. В зал ходит. Правда, ни в чем себе при этом не отказывает, поэтому результата особого нет, но нет и плохого настроения! Потому как нытье портит любую женщину, даже очень красивую.