Таня Володина - Идеальный хозяин

— Я не бросал тебя, — глухо сказал СС, — просто… Ты же знаешь, я не создан для семейной жизни. — И через минуту молчания добавил: — Нет, у меня никого не было за тот месяц, что мы не виделись. Хорошо, подумай.

Он дал ей время на размышление! Если бы Женю пригласил в гости такой симпатичный и опытный мужчина, она бы не выкобенивалась! Пусть даже только на одну ночь.

СС выключил телефон и положил его в узкий выдвижной ящик на прикроватном столике. Толкнул пальцем — и ящичек мягко и бесшумно въехал обратно в столешницу. А Женя и понятия не имела, что там был ящик! Ей казалось — просто массивный столик на ножках.

Хозяин вышел из спальни и Женя выдохнула. Как только шаги стихли, она подскочила к столику. В маленьком ящике много чего уместилось: телефон, упаковка презервативов, тюбик смазки, таблетки от головной боли, маска для сна, блокнот с ручкой, старая полароидная фотография, хвостик Лулу и ключ. Женя схватила ключ, кинулась к шкафу. Или он подойдёт, или всё пропало!

Подошёл.

Там лежало всего два предмета: пистолет и лист бумаги, на котором значилось: «Постановление о прекращении уголовного дела». Дрожащими руками Женя сфотографировала документ и лишь потом глянула на дату и подпись внизу. Это постановление двадцать лет назад подписал человек, который впоследствии стал президентом страны.

Она аккуратно положила документ на место. Взяла в руки пистолет — он был настоящим, боевым. На рукоятке стояло клеймо в виде трёх стрел, а по стволу шла надпись «Беретта». Он словно обжигал пальцы, и Женя поспешила от него избавиться. Заперла сейф и кинула ключ в ящик. Хотела уже задвинуть, как её внимание привлекла старая полароидная фотография.

Она всмотрелась в мутный снимок: двое подростков обнимали высокую грациозную собаку. Её длинная шерсть развевалась по ветру, а узкая пасть словно улыбалась. Троица стояла на обрыве у озера и даже десятилетия спустя излучала счастье. Женя залюбовалась ребятами. В крупном чернявом мальчике она узнала будущего кардиолога, а в том, который был ниже и худее, — будущего политика. Судя по их возрасту, до смерти Люси (до её убийства!) оставалось ещё года два.

Женя вернула фотографию на место. На всякий случай включила телефон СС, экран загорелся и попросил ввести пароль. Женя задвинула ящик. Всё равно ей некому было звонить.

* * *

В своей комнате она тщательно замотала фотоаппарат в платье и спрятала среди других вещей в чемодане. Она выполнила задание. Больше её здесь ничего не держало.

Женя не ощущала ликования. Всего два дня ей понадобилось на то, чтобы раздобыть компромат на президента. Но была ли в этом её заслуга? Хозяин здорово просчитался, поверив в её легенду и пригласив в Тихую Гавань, но случилось это не потому, что она проявила актерский талант, хитрость или смекалку. Ничего она не проявила, просто Сергей слишком небрежно хранил свою тайну. Доверился Лулу…

Она покидала вещи, которыми пользовалась, в чемодан. Заглянула в ванную комнату — не забыла ли чего? Присела на кровать. Всё было понятно, никаких вопросов не осталось. В девяносто четвёртом году старший Потапов, скрываясь от бандитов, построил на безлюдном островке усадьбу. Перевёз семью, окружил себя охраной и доверенными людьми. Но через шесть лет бандиты его настигли. Устроили кровавую баню на глазах подростков: устранили заклятого конкурента и застрелили милую, изящную, ни в чем не повинную Люси. А через несколько недель дело было закрыто. Убийц не нашли, никто не ответил за жестокое преступление. Значило ли это, что чиновник, позаботившийся о закрытии дела, был к нему причастен? Разумеется, да! Или лично причастен к убийству бизнесмена Потапова, или действовал по настоянию бандитов — подробности значения не имели. Так или иначе будущий президент замарал свою честь.

И Сергей каким-то образом об этом узнал. Он воспользовался компроматом, чтобы попасть во властные структуры и занять высокий пост. Отца не вернуть, а жизнь продолжается — возможно, так он размышлял, когда обратился к человеку, который оставил безнаказанными убийц его отца. Или, возможно, он явился требовать правосудия, а чиновник уговорил мальчишку принять «отступные» — покровительство и должность. Когда человек такого уровня предлагает покровительство — это очень выгодная сделка. И Сергей не устоял перед искушением.

В голове сами собой складывались строчки будущей статьи, которая взорвёт политическую ситуацию перед выборами. «Что связывает действующего президента и потенциального? Убийство!». Можно даже написать: «Убийство собаки по кличке Люси!» — броский заголовок привлечёт больше внимания. Женьке, конечно, не поздоровится. Власть не любит, когда журналисты вытаскивают на свет правду, которая долго и упорно скрывалась. Возможно, придётся выдержать несколько жестоких допросов. Не исключено, что придётся эмигрировать. Она не боялась. Главное — нанести удар Яну Новику: украсть его тему и самой её раскрутить. Или выгодно продать.

Она вышла на улицу, заглянула во двор. У бассейна никого не было. Люди и собаки вернулись в дом: наступало время ужина. Женя прошла по дорожке среди розовых кустов и посмотрела на вертолётную площадку — пуста. Вертолётчик повёз бедную Шимозу домой и, значит, Женин побег из Тихой Гавани ненадолго откладывался. Можно было сходить к Сергею и сказать, что она решила уехать, попрощаться по-человечески, но у него табу номер два: не общаться с питомцами вне игры. «Мы никогда не поговорим как люди, ты всегда будешь для меня собакой», — сказал он. Так что оставался единственный вариант: подождать возвращения вертолёта и сообщить об отъезде Левенту. Вряд ли он станет её удерживать. Собачьи танцы обойдутся без Лулу.

В желудке заурчало от голода. Не раздумывая, Женя направилась к самому большому из гостевых коттеджей. Там в просторной кухне-столовой был накрыт буфет. На столе стояли пироги, на плите — несколько горячих кастрюль с супом и мясным рагу. Холодильник оказался забит молочными продуктами, фруктами и напитками. В кухонном шкафу рядами выстроились консервы, пачки с кашами и прочая бакалея — еды хватило бы на полгода автономной жизни.

Едва Женя устроилась с тарелкой рагу на диване и принялась есть, как в коттедж зашёл Влад. Он был одет в такой же строгий костюм, какой носил в городе, а на лице у него было написано прежнее отсутствующее выражение. Сразу видно: человек находится на работе, а не на отдыхе.

— Добрый день, Евгения, — поздоровался он, включая кофеварку.

— Здравствуйте, Влад.

Больше они ни о чём не говорили. Женя занялась едой, а Влад, стоя у буфета, пил кофе маленькими глотками. Казалось, он за ней наблюдал, как охранник в магазине наблюдает за покупателем, бесцельно шатающимся между прилавков. Через пятнадцать минут Женя не выдержала и спросила:

— А вы случайно не знаете, когда прилетит вертолёт?

— Не знаю. Может быть, завтра.

— Что?! Завтра?

— А в чём проблема? — поинтересовался Влад.

Влад сжалился и пояснил:

— Если вам нужно срочно покинуть остров, я сообщу хозяину. Он немедленно вызовет вертолёт.

— Не то чтобы срочно… — промямлила Женя.

— Мы ожидаем гостя, который должен прибыть сегодня вечером или ночью.

Судя по лицу Влада, он выдавал страшную тайну. Женя усмехнулась. Она вспомнила телефонный разговор Сергея с Элен: он уговаривал её приехать потрахаться и утром убраться восвояси. Вероятно, вертолётчик получил приказ оставаться в городе, ожидая, какое решение примет гордая Элен.

— Я поняла, — сказала Женя. — Всё в порядке, я подожду, когда вертолёт прилетит, мне не срочно. — Она вспомнила: — Левент говорил, что я могу взять велосипед и покататься по острову.

Влад вздохнул как будто с облегчением:

— Пойдёмте, я вам покажу.

Гравийная дорожка огибала усадьбу и превращалась в каменистую тропинку, спускавшуюся к озеру. Очевидно, обитатели Тихой Гавани использовали велосипеды для поездок на пляж. Женя выехала на высокий берег и от голубой беспредельности озера у неё захватило дух. Она стояла на обрыве, — на том самом месте, где была сделана фотография с собакой, — наслаждаясь тёплым ветром, цветочными ароматами и пением птиц. Лето цвело, зеленело и благоухало у неё перед глазами, и по сравнению с этим великолепием все её проблемы показались вдруг мелкими и глупыми. Ну какая разница, кто станет президентом? Волны всё так же будут перекатывать камешки на берегу, а шмели всё так же будут нырять в чашечки цветов за пыльцой. Чайки будут по-прежнему кружить над человеком, выпрашивая кусочек хлеба, а мальчики будут обнимать своих собак.

Политика — грязное дело. Любовь к собакам, шмелям и чайкам — чистое.

Она оставила велосипед у облезлой скамейки, с которой открывался чудесный вид, и спустилась к узкой полоске белого песка. Подчиняясь импульсу, сбросила под сосной одежду и голышом, с разбега, кинулась в озеро. Вскрикнула от обжигающе холодной воды, но переборола себя и нырнула в прозрачную глубину. Вынырнула, когда лёгкие потребовали воздуха, и поплыла широкими гребками от берега. Тело радовалось свободе и движению, душа наполнялась покоем.

Мысли о предательстве Яна уже не причиняли невыносимой боли. Она любила этого мужчину, восхищалась им и мечтала выйти за него замуж, но теперь понимала, что её мечтам не суждено исполниться. Может быть, к лучшему. В конце концов, они занимались сексом не чаще трёх или пяти раз в год, когда ей удавалось вырваться за границу. Ян же не приезжал на родину ни разу. И, скорее всего, у него было много любовниц в Париже, Лондоне или Таллине, где он часто проводил время. Это она хранила ему верность и не смотрела на других мужчин, но хранил ли верность Ян? Очевидно, что нет. И за это она его не винила. Его вина была гораздо тяжелее — он обманул её, когда сделал предложение. Он не собирался на ней жениться, он лишь хотел, чтобы она выполнила позорное унизительное задание. И за этот чудовищный обман она собиралась его наказать. Теперь у неё были все козыри на руках.