Когда это началось? Когда прозвенели первые звонки? И можно ли было это предотвратить?

В первую очередь, мне стоило обратить внимание на то, что Юлька мне понравилась визуально. Мне никогда не нравились брюнетки! Никогда. И мелкие, кстати тоже.

И то, что мне нравится с ней проводить время, на это тоже стоило обратить внимание. Без секса. Был бы секс, тогда понятно. Всем парням он нравится. Но с Юлькой мне нравилось разговаривать. Спорить. Дразнить её. Мне просто нравилось с ней общаться.

Стоило обратить внимание и на то, что меня реально стали бесить мудаки, которые кидали на неё сальные взгляды.

И на моё отношение к Терехе особенно стоило обратить внимание.

И бля, совсем уж надо было забить в колокола, когда мои сексуальные подвиги на стороне сошли на нет!

— Твоюж… это надо было так вляпаться, — поражённо сообщил я пустой кухне, и устало потёр ладонями лицо. — Надо придерживаться плана. Надо придерживаться плана, — тихо пообещал я сам себе и одним глотком допил остатки чая.


Юля.

Встреча с подругами прошла просто сказочно. Шампанское. Музыка. Танцы. Шутки. Смех.

Ничто не сможет дать такой заряд бодрости и позитива, как встреча с подругами.

Мы проболтали почти всю ночь. Говорили обо всём и ни о чём.

В какой-то момент я заметила необычную фотографию, на Анюткиной магнитной доске.

— Букет? — удивлённо спросила я, сняв фото с доски.

— Угу, — кивнула Анька, подбирая последние крошки торта с тарелки.

Я снова посмотрела на фотографию, на которой был изображён мой свадебный букет.

— Зачем?

— Ну, я же его не поймала. А так, — подруга подняла указательный палец вверх. — Его энергия всегда наполняет моё пространство.

— Какая энергия? — засмеялась Дашка, и присоединилась к поеданию крошек.

— Положительная, — не растерялась Анька и вступила в бой с подругой за остатки торта.

Мой свадебный букет одиноко лежал на столе, и Анютка сфотографировала его крупным планом.

Но не цветы привлекли моё внимание.

Совершенно случайно в кадр попали мы с Максом. Это был момент, когда никто не обращал на нас особого внимания, и мы о чём-то говорили. Случайный миг, запечатлённый одним прикосновением к экрану телефона.

Вглядываясь в наши лица, я задалась единственным вопросом. Неужели мы так погрузились в наши роли, что даже в момент, когда от нас ничего не требовалось, мы транслировали миру счастье? Разве такое возможно — так достоверно изобразить счастье? Или мы радовались тому, что успешно воплощаем наш план в реальность?

Размышлять на тему, как вжились мы в наши роли, я могла бесконечно. Но факт, оставался фактом. На фотографии были изображены двое. Парень и девушка. И оба они были не просто счастливы, они делили это счастье на двоих.

Уже погружаясь в сон, сквозь последние обрывки реальности, я подумала, что через несколько месяцев мне придётся изображать ненависть. Ненависть к человеку, который прочно обосновался в моём сердце.

— План. Надо держаться плана, — беззвучно прошептала я самой себе и уснула.

Как я и предполагала, распрощались мы с подругами только после обеда. Соответственно, домой я пришла во второй половине дня.

Квартира встретила меня тишиной.

Я посмотрела на обувь Максима, которая стояла в прихожей. Раз дома и такая тишина, значит спит. Может тоже всю ночь отрывался? В груди неприятно кольнуло.

Сняв пуховик, я наклонилась к ботинкам.

— Повеселилась? — не очень приветливо поинтересовались у меня за спиной.

Застыв в более чем неэстетичной позе, я перевела взгляд на Макса. Не совсем на него конечно, ведь я так и стояла вниз головой. Поэтому моему взору открылись босые ноги Макса.

Взгляд заскользил вверх. Спортивки. Серая футболка. Скрещенные руки. Недовольное лицо. Колючий взгляд. Взъерошенные волосы. Не дать, не взять — ревнивый муж встречает гулящую жену. Я хихикнула.

— Вижу, повеселилась, — всё таким же недовольным тоном ответил сам себе Максим.

Решив принять вертикальное положение, я выпрямилась и кивнула.

— Давно так не отрывалась, — честно призналась я.

Серые глаза сверкнули.

— А ты? — как воспитанная девочка, задала я встречный вопрос.

— Что я? — тоном, которым можно было забивать гвозди, спросил Макс.

— Отдохнул?

— Угу, — с недовольной физиономией ответили мне.

О, мы не в духе! Может все блондинки в округе закончились?

— Ну, тогда я спать, — протараторила я, и с расплывшейся улыбкой на лице юркнула к себе в комнату.

21

Последние несколько недель, после моего девичника, я старалась минимально контактировать с Максимом. Постоянно напоминала себе, что мы с ним хоть и оказались в одной лодке, но не по своей воле. И что главное в нашем сотрудничестве, это дойти до первоначальной цели, а именно — развода.

Справедливости ради замечу, что Максим не особо-то и пытался вернуть моё внимание. Парень погрузился в работу, что лишний раз подтверждало — все мои фантазии, всего лишь фантазии. Не более. И их надо пресекать на корню.

Но в первой половине марта, Макс вдруг вспомнил мою просьбу, которую я озвучила ещё в прошлом году.

— Готова к знакомству с моими девочками? — плюхнувшись ко мне на кровать, бодрым голосом спросил муж. Слишком бодрым, для воскресного утра.

И хотя с только-только открыла глаза, а мой мозг ещё не начал функционировать, шанс я не упустила.

— Всегда готова, — промычала я и натянула на себя одеяло.

Тепло. Уютно. Хорошо.

— Подъём! — засмеялся этот изверг и сдёрнул одеяло.

От неожиданности я как неваляшка уселась на кровать. Взглянула на часы. Пять тридцать утра.

Вот зараза!

Перевела взгляд на Макса. Тот был дово-о-льный, как ребенок, получивший огромную шоколадку с утра. Глаза его блестели, улыбка с каждым мгновением становилась всё шире и шире.

— Что?! — не выдержала я.

— Юлька! — уткнувшись в подушку, заржал этот конь. — Признавайся, куда метлу прячешь?

На его ответ я ответила взглядом. Испепеляющим взглядом.

Но, наверное, я ещё была не в полной боевой готовности, потому что у Макса от моего взгляда почему-то началась истерика.

Да и фиг с ним. Пусть хохочет. Он спросонья тоже как потрёпанный кот выглядит. Это сейчас, уже красоту навёл.

Я придирчиво обвела своего напарника взглядом. Фыркнула.

— Что? — пришла его очередь вопрошать.

— Ты в такую рань для своих девочек расфуфырился? — ехидно поинтересовалась я.

— Ага, — кивнул он, откинулся на подушку и закинул руки за голову.

— Я вышла замуж за ребёнка… — пробубнила я себе под нос.

— Ага, — хохотнул он. — А теперь, бегом умываться! Нам несколько часов ехать туда и обратно.

— Несколько часов? — удивилась я. — А где машины находятся?

— Мои крошки любят хорошие условия, — замурлыкал этот кот. — Свежий воздух, всё такое… — ухмыльнулся он.

— Боже! — застонала я. — Макс, это не нормально! Они — не-жи-вы-е! — по слогам произнесла я. — Лучше бы ты о своей жене так заботился!

Повисла тишина. Мы уставились друг на друга.

Нет, в моей голове это звучало несколько иначе. Я имела в виду совсем другое. В смысле его будущую жену. Настоящую. Вот что значит — не проснулась!

— Хо-ро-шо, — медленно произнёс Макс, не сводя с меня глаз.

— Ы-ы-ы-ы! Да я совсем другое имела в виду! — начала сталкивать этого отожравшегося кота с моей кровати. — И вообще, брысь из моей комнаты! Я уже проснулась.

— А что ты имела в виду? — уперся кот-переросток.

— Настоящую жену! Законную! — пропыхтела я, когда всё же спихнула Макса с кровати.

Брови парня взлетели вверх.

— Которую ты будешь любить, — поправила я саму себя, и продолжила выталкивать незваного гостя уже из своей спальни. — Макс, хватит издеваться! — сдалась я. — Тебя сдвинуть невозможно! Отъелся на домашних харчах! — уперлась лбом я в грудь Макса.

В ответ я услышала сдержанный смех.

— Ты такая… забавная, — послышалось над моей головой. — Когда ещё ничего не соображаешь, — усмехнулся он.

— Рада, что развеселила, — буркнула я.

— Тридцать минут, — командным тоном продолжил Макс. — У тебя — тридцать минут.

— Ага, — кивнула я, продолжая выпихивать парня с моей территории. — Как штык! — бодро крикнула напоследок и захлопнула дверь. — Размечтался, тридцать минут… — усмехнулась я. Неужели до сих пор не понял, готова я буду тогда — когда готова.

Во всей красе я предстала перед своим мужем естественно не через тридцать минут. Ветрище за окном сделал за меня выбор в пользу красной шерстяной водолазки и черных кашемировых брюк.

— Так и знал, что в два раза дольше собираться будешь, — снисходительно заметил Макс и галантно распахнул передо мной входную дверь, пропуская меня вперёд.

Я сверкнула глазами.

Улыбка Максима стала ещё шире. Нет, сегодня его ничем не проберёшь.

Вот что значит — любовь.

Откину в сторону то, что это какая-то не совсем нормальная любовь к железкам.

Ладно, пусть развлекается как хочет. Взрослый мальчик. Сам знает, кого ему любить. Но машины…

Нет, мой мозг отказывался принимать эту информацию как нечто нормальное. Железо! Как можно любить железо?! Я незаметно покосилась на Максима, который в этот момент закрывал дверь на ключ. Парень сиял.

Боже! Я вышла замуж за сумасшедшего!

— Макс, долго ещё? — почти захныкала я, когда мы уже разменяли третий час нашей поездки в никуда. — Сколько ещё ехать?

— Почти доехали, — ухмыльнувшись, ответил Макс.

Нет, я всё понимаю. У него-то встреча с его гаремом, вон как завёлся! Я мельком взглянула на Макса. Ничего его не раздражало. Ни унылая загородная дорога во тьме, ни мои подковырки о его «нормальности». А вот я как-то приуныла. Мой запас подколов иссяк, музыка не особо веселила.