Гость прикрыл дверь, робко присел в углу, прижался ухом к куртке на вешалке.

— Ну, так я тогда тут посижу, пока вы работаете. А закончите, тогда…

— Лена! — видеоинженер сурово грохнул бутылкой о столешницу. — Какого черта друг моего детства, мой брат, по крови и духу, ведет себя как махровый олигофрен? Можешь мне это объяснить?

— Я могу тебе это объяснить! — поднял руку гость.

В это время на него упала куртка.

Лена засмеялась.

Ну, то есть обстановка как-то разрядилась.

— Короче! — в пластиковом стаканчике закачалось прозрачное счастье, жгучий сок жизни. — Давай, Димыч, выпьем за Новый год и за лояльных сотрудниц, которые позволяют выпить за Новый год!

— А сотрудница сама выпьет за Новый год?

— Нет, спасибо, — вежливо отозвалась Лена, впервые официально взглянув на гостя.

Улыбается.

— Разрешите вас представить друг другу… Разрешаете?

— Да уж, сделай такое одолжение! — отозвался гость.

— Или сначала выпьем?

— Сначала представь, а потом вместе выпьем!

— Вы можете представляться, можете не представляться, но я пить не буду! — сообщила Лена.

— Видишь, как получается? Можешь делать, можешь не делать, а результат одинаковый? Теперь ты понимаешь, почему ни о какой эволюции в наше время не может быть и речи?

Видеоинженер вздохнул, выдохнул и выпил. Потом сосредоточенно занялся поиском закусок, лицо его было сморщенным.

— Представлюсь сам, — сказал гость, ласково, но без надежды глядя на друга. — Меня зовут просто — Дмитрий. Возможен вариант Дима. Зашел в гости, но цели напиться не было. Просто давно не виделись, испытываем дефицит общения, так сказать… Но могу очистить стул хоть сейчас, кроме шуток. Уйти?

— Да уж оставайтесь, — Лена криво улыбнулась.

Выглядело так, как будто ей мешают, но она устала настолько или настолько глубоко ушла в себя, что ей все равно.

На самом деле ей стало легче и приятнее, жизнь как-то неожиданно коротнула и разрядилась в другом месте, не там, где сейчас было самое большое напряжение.

А видеоинженер Коленька меж тем уже принял человеческий вид.

— Ну, что же, — заметил он, измеряя взглядом расстояние до бутылки и до бетакамного «мастера», уже заряженного кассетой. — Придется выбрать… Выбор — очень тонкий и важный момент, с ним рано или поздно сталкивается любой человек.

Он еще что-то нес, очень выспренно и смешно, но Лена не слушала (хоть и улыбалась). Гость тоже не слушал (хоть и улыбался Лене).

— И что, он таким бывает часто? — Дмитрий-Дима так и не выпил, что почему-то Лене понравилось. — Я просто с ним давно не виделся, дня два…

— Я с ним, к счастью, вижусь еще реже. Поэтому всего не знаю. Да мне и не интересно. Главное, чтобы работу свою делал.

— Видишь, Димыч, какая горгона? — отозвался видеоинженер. — Как только таких бессердечных женщин асфальт носит? И брусчатка?

***

Вышел парняга в джинсовом пиджаке, стал смотреть с восторгом и возмущением.

— Вы кто? — немедленно спросила Ирочка.

— Нормально… — парняга посмотрел на девушку-с-чайником. — Прикинь, я ей сейчас должен отчитаться!

Девушка выразила возмущение и удивление.

А Ирочка резво протянула руку и сказала:

— Рада познакомиться. Коммерческий директор совместного белорусско-российского предприятия «Ренек-С» Ирина Игоревна Красивая.

— Обалдеть! — сказал парняга, не отрывая взгляда от свой девушки-с-чайником. Протянутой руки Ирочки при таком раскладе он, конечно, мог и не увидеть. — Какая, блин, честь!

Руку не пожал.

Нелепее людей, которым не пожали руку, могут быть только люди, перед носом которых закрылась дверь автобуса, и автобус медленно уехал.

Ио Ирочка не стала смущенно прятать ладошку, она вытянула ее еще дальше и обошла парнягу с тыла:

— Много слышала о вас хорошего, хочу лично…

— Девушка, — джинсовый товарищ холодно и долго посмотрел в Ирочкины глаза. — У вас нормально с головой?

Ирочкина рука не опустилась.

Они стояли друг против друга, как две армии с шашками наголо. Только одна армия страшно хотела напасть, а вторая страшно хотела бы, чтобы первая погибла еще на стадии появления на свет.

— Слушай, — парняга снова обернулся к своей товарке, интонации его голоса украсили истерические ноты, а лицо — малодушная улыбка. — Откуда они такие? Я че-то не понимаю, наверное!

И он все-таки пожал Ирочкину руку, не глядя, номинально, чтобы только убрать от себя подальше этот странный предмет.

Но Ирочке было все равно, с каким выражением он это сделал. Главное, что сделал!

— Они такие из Минска! — радостно доложила она. — Из столицы братской Республики Беларусь! Меньше пены! Я вам привезла уникальный экспонат! Другой такой модели нет не только в братской республике! Во всем мире!

— Ну, продолжайте! — джинсовый скрестил руки на груди. Девушка-с-чайником отработанным движением сунула ему в зубы сигарету и подожгла. Видимо, у них была какая-то тайная команда.

— Я изучала рынок и знаю, что мужские модели сейчас очень востребованы…

— Так вы не себя приехали торговать? — удивился парняга, и сигарета бодро запрыгала на его губе. — Очень интересно! Всяких я видел девушек, но чтобы вот так…

Девушка-с-чайником взяла пепельницу и приготовилась ждать.

— Я никого не торгую! — сухо поправила Ирочка. — Я предлагаю вам верняк! Будущую звезду!

— Ах! Вот даже так? А ты что же, звезда, молчишь? Или ты немая модель?

— Я вообще не модель! — буркнул Рома.

Он ощущал себя абсолютным дураком. И ведь ничего нельзя предпринять! Невозможно остановить поток этой сюрреалистической и очень унизительной глупости! Что угодно сделай — и все будет смотреться нелепо!

— Не модель? — удивились сразу все. И Ирочка тоже.

Это же надо было такое залепить? Он что, с ума сошел?

— Слушай, чего им всем от нас надо? — спросил парняга свою верную боевую подругу.

Та снова не нашлась с ответом, но сделала плечами глубокий вздох.

— Ты чего несешь? — Ирочка посмотрела на Рому очень, очень выразительно. — Чего ты несешь, блин?

— Просто ведем себя, как ненормальные… — начал было Рома.

Но Ирочка не дала ему родить эту мысль, воистину глупейшую из глупейших.

— А ну раздевайся! — сказала она.

— Что?

— Раздевайся, говорю!

— Зачем?

— Быстро!

Хозяева с умеренным любопытством следили за тем, как разворачиваются события. Они были опытными людьми, даже профессионалами, и часто видели молодых наглецов, стройных, как кипарисы, и эксцентричных, как иллюстрации к энциклопедии душевных болезней. Здесь их ничего не удивляло. Но сколько они еще могли терпеть такой цирк, прежде чем вызвать милицию? Пять минут? Десять?

— Момент! — сказала Ирочка, разворачивая товар лицом.

Без куртки. Даже без рубашки. В джинсах, над которым вздымался и опадал нежный живот с родинкой. В кожаном браслетике на тонком запястье. В друидской цепочке, над которой билась влажная артерия, а потом пропадала, чтобы снова забиться уже в районе виска и соболиной Роминой брови…

Московские хозяева притихли.

— Ну, как? — не без гордости поинтересовалась Ирочка. — Как вам наша модель?

— Красивый мальчик, ничего не скажешь, — охотно согласился парняга-босс. — Яркий, очень красивый мальчик… Хорошая фактура, очень пряная, такая восточная… Смугленький, рельефный… Славный мальчик…

— А я вам что говорю? — Ирочка уже праздновала победу.

В чем она не сомневалась, так это в своих силах и в Ромкиной красе. Все могло пойти прахом, хоть и не хотелось бы такого расклада… Но ведь что угодно бывает! Могла начаться война, могли растаять ледники. могли закрыть продуктовый магазин у дома, в который Ирочка бегала еще ребенком… Одного не могло произойти — осечки в Ирочкиной установке! И нельзя было не видеть, что Рома красив!

— Ну?

— А что «ну»?

И эта сволочь, этот джинсовый архар, выплюнул свою сигаретку — и все! И больше никаких изменений в позиции!

Ирочка почувствовала, как внутри нее образуются холодные пустоты.

Как же так?

Ведь все очевидно, все ясно, как Божий день!

Тогда какого черта?..

— Модель, ребятки, — это не только внешность, даже очень яркая! Это умение двигаться, это сценическая подготовка, это личность, харизма!

— Ну, правильно! Есть у нас эта ваша харизма! — Ирочка не совсем уверенно осмотрела Рому. Знать бы еще, что такое харизма… Что за мышца…

— Не уверен…

И он чуть-чуть развернулся корпусом в сторону выхода. Буквально на градус, но этого было бы достаточно для тактичных гостей. Они начали бы собираться.

Ирочка была очень бестактным гостем. Очень бестактным гостем, который, к тому же, оказался в одной минуте от катастрофы.

Остаться за бортом большой жизни только потому, что на периферии, в маленьком Минске, до сих пор не научились новому виду макияжа — какой-то поганой харизме?

— Так, подождите! — решительно заявила Ирочка и взяла Рому за талию. — Сейчас мы вам покажем, что и без харизмы можно выглядеть на все сто! Сейчас мы вам покажем, что такое — сценическая подготовка!

Раз-два-три, кивок… И они вдруг весело закружились в классическом танце, помеси вальса и танго, без музыки, только в такт Ирочкиной фантазии.

Выглядело это довольно уморительно.

И Рома никак не мог понять, что ему делать, куда и как вести. В Ирочкиных глазах искрило безумие, она больно сдавила Ромино плечо, и было ясно, что она скорее умрет, чем сдастся.

Все было жалко и отвратительно.