Ирочка неопределенно дернулась.

— Ну, так молодая еще, все срастется! А гада, который тебя обидел, забудь!

Тут Ирочка совсем расклеилась, начала рыдать громко, с подвизгиванием. И шофер уже не знал, что ей говорить. Какие могут быть проблемы у молодой девки?

— Залетела, да? — он снизил голос и постарался быть как можно более участливым. — Ну, так это тоже не беда! В наше время быстренько пошел к врачу, он все из тебя убрал! И никто ничего не узнает!

Ирочка пару раз булькнула — то ли слезки, то ли смех — не понятно.

— Хорошо, что сказали! — прогундосила она, улыбаясь шоферу растекшимися глазами. — Теперь обязательно постараюсь залететь!

***

Лена не стала дожидаться, пока наступит томный вечер, ушла прямо с работы. Как раз погода соответствовала: ведро, солнце рассупонилось, обнаружило вокруг весну. Это, конечно, как-то утешало.

И Лена шла по проспекту Скорины, старалась не спешить, поскольку спешить было некуда. На втором шаге запретила себе думать о Ромке. Эти мысли находились за гранью боли, должно пройти время, прежде чем с ними можно будет работать. А пока одно слово — Ромка… Стоп! Не думать!

С ужасом обнаружила, что разучилась гулять без цели. Еще — что стесняется ходить без очков. Ругала себя за это, поскольку удовольствия в том, чтобы бороздить асфальт носом и горбиться до колена, было мало. И ведь, елки зеленые, не имелось в этом состоянии порочного звездного кокетства, а только горькая техническая обремененность тем, что лицо знакомое и так неудобно…

Но все это: и быстрый шаг, и паралитические попытки замаскироваться, «рассматривая гусеничку на земле», — все было забыто на фоне мыслей о Сергее и Гале, об их нежном вечере.

Это же нереально! Муж, родной муж, и вдруг говорит ТАКОЕ! УЙДИ, НЕ МЕШАЙ МОЕМУ СВИДАНИЮ!

Вот сейчас, когда время прошло, Лена придумала два десятка острых и злых ответов на его предложение и шептала их себе под нос. Так разошлась, что забыла о маскировке и опомнилась только на площади Якуба Коласа, когда увидела обращенное к ней дико удивленное лицо. Не факт, что узнал, скорее обалдел от глубины болезни девушки, которая идет в одиночестве по мартовскому городу и бухтит что-то сама себе, хмурится, таращит глаза, размахивает руками… А может, и узнал, и обалдел…

Потом увидела стоянку такси, далеко не самую дешевую, но обрадовалась ей, как родному дому.

— Я вас где-то видел, девушка! — улыбнулся ей таксист. — Вы на Комаровке работаете?

Лена кивнула.

***

Наташа только что рассталась с одной отличной розой — розы вообще пользовались успехом, восьмое марта на днях. Она чистила ящик, проветривала, а самой думалось ни о чем, но очень легко. Рома! Тебя так не хватает…

Дальше было чуть-чуть кино.

С интервалом в минуту на остановке тормознули две таксички, и из них вышли сначала Ирочка, потом Лена! И обе сначала метнулись: одна — к хот-догам (Ирочка), другая — к газетному киоску (не Ирочка).

Наташа крикнула: «Эй!», но девки не слышали. Одна жадно ела, вторая листала «Комсомолку».

У Наташи был секундный приступ дежавю, поскольку эта картина — Ирочка с едой, а Лена с буквами, — прошила жизнь красной нитью. Куда бы они ни приходили, в какие истории не ввязывались, но первым глотком, первым требованием этих двоих были еда и буквы. И ничего не изменилось.

Первой движение начала Лена. Она скрутила газету, сунула в карман и робко тронулась вдоль цветочных рядов. Дамы-коллеги тут же активизировались, начали страстно зазывать, но Лена только вежливо улыбалась.

Потом она увидела Наташу и ускорила шаг.

— Привет! — крикнула, подбегая. — Меня выгнал муж из дома, чтобы я не мешала его свиданию с Галей!

Наташа не успела возмутиться, удивиться, даже просто сказать: «Здравствуй, Лена!», поскольку в игру вступила Ирочка. Она подняла новую волну цветочниц, но, в отличие от Лены, высказалась в их адрес довольно резко и заявила, что никакие цветы ей на хрен не нужны и чтобы они отвалили.

— Наташка! Наташка! Я нашла отца своего ребенка! — заорала она, перебивая возмущенный ропот дам. — Я еду к нему!

Лена, услышав за спиной знакомый голос, обернулась.

То есть они сошлись почти одновременно и замолчали, удивленные совпадением.

— К чему бы это? — спросила Ирочка, прикуривая первую нервную сигаретку. — Все это не просто так, девочки! Не просто так!

Дамы-коллеги молча наблюдали за встречей. Им уже стало ясно, что эти люди давно и тесно знакомы, и в свете сегодняшнего Наташиного откровения картина казалась им почти божественной.

— Хорошо, что я вам сказала год назад, где стою! Хоть раз в гости заглянули! — заметила Наташа. — Рассказывайте!

Первой сориентировалась Ирочка. Она выволокла из кармана измятую фотку и протянула подругам. Потом безумно сверкала глазами, глядя на их лица.

С фотографии смотрел Ромка. Конечно, потом стало видно, что это не Ромка — мужчина был старше, грубее, явно гетеросексуален. Все то, что так нежно и тонко сочеталось в Ромкином лице, в его случае было склеено наскоро, совсем не изящно. Но набор был тот же — и соболиные брови, и глаза темнее ночи, и даже родинка…

— Меня сейчас стошнит! — сообщила Лена.

— Вот и я офигела! — согласилась Ирочка, пряча фото. — Теперь осталось чуть-чуть — найти его и трахнуть.

— Отличная программа…

(Спустя двадцать минут.)

— Да ты понимаешь, что он пошлет тебя куда подальше? Зачем ему такие проблемы? Он не знает тебя, и знать не хочет! Если ты действительно решила ребенка от него — просто ничего не говори! Устрой романтическое свидание, но без объяснения цели!

— Погоди, Ленка, не напирай на нее!.. Я считаю, что надо сказать. Все объяснить сразу, с первой минуты. Если поймет, значит, отнесется ответственно!

— Наташка! Как он поймет? Ты бы поняла? Звонит тебе в дверь незнакомый мужик подозрительной наружности и говорит: здрасте, вы меня не знаете, но я хочу от вас ребенка! Это нормально?

— Не сравнивай мужчину и женщину! Мужчине рожать не надо! Отработал и забыл!

— Что значит, «не сравнивай»! Ему потом всю жизнь с этим жить, Наташка! Откуда он может знать, что будет дальше? А вдруг эта самая Ирка через год на него в суд подаст на алименты?

— Я могу расписку дать! — встряла Ирочка.

— Ага! И сообщи ему об этом тоже на первой минуте! Тогда он совсем обрадуется! Никаких объяснений! Очаровала, околдовала, утром сбежала!

— А как же «предохранение»? А, Ленк? Кто сейчас будет в первый раз спать без презерватива?

— Я буду! — подняла руку Ирочка и тут же испуганно опустила.

— Значит, надо устроить так, чтобы без презерватива!

— А вдруг он больной?

— Тогда…

Лена замолчала. А что тогда? Блин, вот что тогда? Как быть?

Ирочка курила, кусала губу. Наташа мрачно пинала валенком снег. Лена обрывала лепестки у чего-то цветочного, что подвернулось на свою беду.

— Думайте, девки! — попросила Ирочка. — Пожалуйста, думайте! Время идет…

— Ир, ну… — Лена оторвалась от цветка. — Ты же у нас главный специалист по спонтанному сексу! У тебя ведь никогда с этим проблем не было! Неужели ты этого несчастного не охмуришь?

— Не охмурю, Ленка. — Ирочка втянула носом накатившую слезу. — Я потеряла квалификацию. Вместе с Ромкой…

Дамы-цветочницы напряженно наблюдали за сценой, постепенно стягиваясь поближе, чтобы не пропустить ни одного слова.

— О! — вдруг сказала Наташа, и все радостно встрепенулись. — А что если Ленка пригласит его к себе как бы на съемки, ну, и там уже как-то все завяжется!

— У кого завяжется? — спросила Лена, немедленно вспоминая Сергея и Галю.

— Да главное не это! — подхватила Ирочка. — Супер, Натаха! Супер! Есть повод, а там уже раскрутим как-нибудь!

Она бросилась обнимать Наташку, целовать ее! Дамы-цветочницы бойко зашептались.

— Секундочку! А как я его приглашу? Куда? Это ведь не так просто! — заволновалась Лена. — Нужно заказывать студию, аппаратуру, вызывать людей! А все расписано! И вообще!

Но к ней обернулись такие счастливые и безумные глазки, что Лена умолкла на полуслове, и только вздохнула глубоко — так, что пар из нее вышел метра на полтора.

(Спустя пять минут.)

Возьми карточку и звони! Вот автомат.

Лена с тоской представила себе холодную трубку у уха… А потом как обрадовалась!

— Девчонки! Я совсем! Сейчас, минуту!

Она начала рыться в сумке под возбужденными взглядами подружек — все было странно, как в цирке за кулисами, но отчего-то очень гладко.

— Смотрите! — она выудила толстый телефон в прозрачном чехле. — Это мне Сергей на днях подарил, замаливая письмо Оли Курловой! И я его тут же вычеркнула из жизни, потому что звонить некому! Ни у кого из моих друзей телефона нет, а набирать Сергея, чтобы еще раз услышать, что он занят, не очень-то хотелось!

— Вот, гад! — ревниво заметила Ирочка. — Родной сестре он такие подарки не делал!

— Не умею пользоваться! — Лена криво улыбнулась своей корявости, Сергей объяснял, где какая кнопка, но в никуда. — Не смейтесь!

— Да уж, нам сейчас как раз до смеха! — Ирочка нервно прыгала на месте, грелась. — Сейчас как раз один из самых смешных моментов в нашей жизни!

— Ну, так что говорим?

— Что ты приглашаешь его на съемки. Что обычно в таких случаях говорят?

— Не знаю, этим обычно Сергей занимается!

— Пора становиться самостоятельной, большая уже!

— Ладно, дайте подумать! — Лена на секунду закрыла глаза, и тут же представила себе Сергея, нежно целующего Галю… и Олю Курлову… и еще кого-то. — Так, все! Или звоним, или…