— Слушай, — Ирочка не умела терпеть долго. — Я сегодня целовалась с таким парнем!

О, счастье диалога!

— Я тоже!

— Потом расскажешь! Сначала я!

— Давай!

Ликованию не было предела. Мурка смотрела на хозяйку томным взглядом и не могла понять, почему она так машет руками, так скачет на кушетке, так мешает спокойно лежать и мять коготками кожу.

Глава 5

Лето. Синее небо. На улице все дышит приключениями. А молодой, интересный собою человек, редактор телевидения, вынужден сидеть в монтажке и отсматривать программу начинающей журналистки Ивановой Л. Как хотелось бы в этот момент идти по улице и отсматривать девушек, посылать им сигналы, ловить ответные, распускать перья, знакомиться, волноваться, предвкушать вечер, а он вот сидит и пялится в монитор. И нужно что-то расшифровать, вычислить мысль юного, нелепого товарища Ивановой Л. А ведь ее может и не быть, этой мысли.

Развалины какие-то. Или стройка. Точно, массивная, монументальная стройка. Кажется, Дворца Республики.

— Это где снимали? — поинтересовался видеоинженер.

— А черт их знает. Какая-то стройка. Саркофаг, судя по всему… Типа аллегория. Начало жизни, строительство характера. Дешевый режиссерский ход…

— А-а-а…

В развалинах — пафосный пацан в модных джинсах. Где он, собака, такие клевые джинсы взял? Титры: «Андрей Волков. Будущий актер».

— Я — будущий актер. У меня много планов. Хочу сыграть Гамлета, например. Думаю, у меня получится. Еще хочу сыграть героя, чувствую, что у меня и это получится…

— Промотай! — поморщился редактор. Пацан ему был неприятен. Карьерист, подонок стопроцентный, на роже написано, что маму продаст за возможность засветиться.

После речи пацана полной правильных, тошнотно продуманных жестов, хоть и ускоренных перемоткой до смешного, — глазастая девица с мальчуковой стрижкой. Очень миленькая девица, фигурка такая правильная.

— Тормозни, дай посмотреть!

Девица была подписана как «Наташа Петрова. Будущий инженер».

— Ага, инженер! — хохотнул редактор. С такими вишневыми глазками, с такой грудкой под пуговками не инженерами становятся… Но тут девица развернулась другой стороной лица — попорченной розовыми шрамами…

Фу… Какой неожиданный пассаж… Даже как-то неприятно… Ну, что? Обязательно было поворачиваться?

— Н-да. Не повезло девочке… Ну, и что она говорит с такой рожей?

— Я хочу быть кем-то, кто сможет прокормить семью. У меня три сестры: Анжелика, Элеонора и Виолетта. Это самые любимые люди. Анжелика умеет рисовать. Элеонора хорошо танцует…

— Перематывай. На фиг мне эти сопли… А красивая девка была бы…

Следующий объект заинтересовал всех синхронно — видеоинженер сам остановил перемотку и даже вернулся чуть-чуть назад. Так не хотелось пропустить и миллиметра этого чуда.

Роскошная, яркая блондиночка, глаза голубые, калифорнийский стандарт — красиво выставила длинные, тонкие ножки, улыбается, как ангел…

— Ух ты, какая! — видеоинженер сделал стоп-кадр. — Какая телочка! Просто актриса!

— Ага!

Оба откинулись в своих скрипучих креслах назад, заулыбались, отвечая на виртуальное кокетство красавицы.

«Ирина Сидорова. Будущий художник».

— Ты смотри! Она еще и художник! Пикассо, блин! Я тащусь!

— Меня зовут Ирина. Я люблю всех! Моя мечта — стать художником. И продавать картины на проспекте Ленина. Я так люблю все красивое, и сама люблю быть красивой. Многие говорят, что из меня получилась бы классная актриса, потому что на меня приятно смотреть. Но я выбрала для себя другую профессию. Но если мне предложат какую-нибудь роль в настоящем кино, я не откажусь. Только это должна быть главная роль!

— Ишь ты!

Мужики заворочались, зашевелились, обмениваясь взглядами. Всегда радостно обнаружить вот такой вот луч света…

Потом они уже не очень обращали внимание на двух пацанов, усердно хмуривших в камеру брови. Один был знойным восточным красавчиком, стопудово маминым сынком, видеоинженер его промотал, даже не взглянув на подпись. Второй в титрах был отмечен, как «Витя Яковлев. Будущий военный», мужики посмотрели на него со снисхождением и чуть-чуть с сожалением. Не знает, салага, куда влезть хочет! Но слушать тоже не стали.

— Интересно, сколько ей лет? — помечтал видеоинженер вслух. — Вполне пристойная девочка! Я бы познакомился!

— Да им всем лет по шестнадцать! Ты че, статью захотел?

— Да ладно! Разве по ним скажешь, что шестнадцать? А у этой, с рожей побитой, сиськи какие, видел? Если это шестнадцатилетние сиськи, то я Горбачев!

— Да они все тупые, блин! Тупые дети!

— А мне что, разговаривать с ней? Ой, не могу! Тоже мне, интеллектуал!

В это время в мониторе показалась автор и ведущая программы. Она, конечно, нервничала, умничала сверх меры, выглядела неважно для девочки, которая работает в кадре.

— Все эти люди — мои друзья! — сказала рыжая девка-автор, Иванова Лена. — Я всех их очень люблю. Но я не знаю, как сложится их жизнь. Я даже не знаю, как сложится моя жизнь…

— Все! — редактор нажал на «Стоп». — Достали меня эти умные пионеры! Хватит! Выключай, идем курить!

***

В курилке они пококетничали с девчонками из соседнего кабинета, потом поболтали о вечере. Все вытанцовывалось очень даже интересно, оставалось дождаться официального конца рабочего дня…

— Епчик раз! — редактор швырнул сигарету в урну. — Совсем забыл! Ко мне же эта телка должна приехать! По поводу отсмотренной программы!

— Какая такая телка? — живо заинтересовался видеоинженер. — Беленькая? С ножками?

— Да не беленькая! Если бы беленькая… Эта замороченная, которая снимала и вела! Иванова! Рыжая, толстая, вспомнил?

— Ну так и что, нельзя ее послать? Скажи, у тебя совещание!

— Д я и так ее два раза отшивал! Она меня достала, блин! Каждый день звонит! Я ей сказал, что сегодня железно!

— А что ей надо?

— Ну, услышать мое мнение! Хочет знать, что ей делать дальше!

— Да пошли ты ее в задницу! Сколько таких умных, а ты один!

— Я вот думаю… Что так и сделаю!

Они выждали еще двадцать минут, а потом чинно спустились вниз, миновали милиционера на проходной, и тут редактора окликнули.

Лена специально приехала раньше. И не одна, а с Андреем. Андрея надо было знакомить, да и самой хотелось поговорить о важном и вечном. И вот он, момент истины…

— А! Привет-привет! — редактор подошел ближе, устало улыбнулся. — Видел твою программу. Давай завтра обсудим, а? Жутко спешу!

— Завтра? — Лена беспомощно обернулась на Андрея. Завтра у них было запланировано приключение…

Редактор видел, что шансы разминуться есть, и терпеливо изображал торопыгу. Видеоинженер топтался на заднем плане и с тоской посматривал в сторону улицы. Хотя происходящее его минимально забавляло: когда ты молодой, умный и работаешь где-нибудь в экзотическом местечке вроде телевидения, все происходящее кажется поводом снисходительно и тонко улыбаться.

— Ну… Хорошо… Только…

— Разрешите познакомиться! — Андрей резво протянул руку. — Андрей Волков, актер. Могу работать в самых разных жанрах. Очень приятно!

Редактор вяло пожал его пижонскую ладонь, спиной чувствуя, как видеоинженер гнусно посмеивается и корчит рожи.

— Я понял вас, Андрей. Как только будет возможность, я немедленно вышлю вам приглашение на съемки!.. Что-то еще?

— Да! — Лена, захваченная той же волной счастья и отчаянья, которая только что выбросила на поверхность жизни Андрея, пошла в атаку. — А вы от начала до конца смотрели?

Вот тут редактор рассвирепел, хотя на его изображении это не сказалось — все-таки культурный человек, в институте учится…

— Я смотрел все и очень внимательно! Может быть, это надо доказывать?

— Нет, — смутилась Лена и почувствовала, как Андрей ее толкает локтем: не зли человека!

Господи, какая нудная девка!

— Просто… Как вы думаете… Мне стоит дальше?.. Работать?

Не стоит! Вот, что хотел сказать редактор. Ты слишком замороченная и толстая для того, чтобы работать на телевидении. Иди в торговлю. Там у тебя получится, стопудово. Вот взять — и сказать! Прямо в лицо!

Но начнутся вопросы, даже если он будет деликатен, а это значит, что приятный вечер снова отодвигается, уменьшается и пропадает.

— Да. Конечно. Стоит. Поговорим в другой раз, хорошо?

Он шел на улицу, к свободе, и ругался одними губами. Звукорежиссер встретил его объятьями, дружескими издевками, свежей сигаретой.

— Я эту чувиху знаю, — сообщил он в процессе. — Она на телеке уже давно. Наш Костик с ее мамашей сожительствует.

— Кто такой Костик?

— Да так, штатный актер, клоун. Классный мужик, всегда выручал, но алкаш конченый. Никаких шансов. Тыщу лет его не видел. Может, он уже помер где-нибудь под забором?

— Так, все! О телике в нерабочее время ни слова, понял? Я хочу сегодня выпить и потрахаться, не порти мне аппетит!

Редактору было 23 года. Впереди у него намечалась интересная жизнь, конченые алкаши и малолетние идиотки его не интересовали.

***

Они шлепнулись на скамейку в парке Горького и смеялись, вспоминали анекдот. Анекдот был никакой, но радость в равной пропорции с возбуждением давила изнутри, распирала, раздувала ребра и вырывалась наружу смехом, междометиями, бульканьем, но и этот трафик был узок для потока радости. Весна! Солнце! Удача! Разве есть кто-то счастливее?

— А он толковый, да? — ликовал Андрей. — Отличный парень, сразу видно — знает дело!