- Да и так все всерьез. Давно стало всерьез. Почти сразу. Макаров сволочь, конечно, но через две недели все прекратил. Я еще только примерялся, а он уже все решил.

- За всех.

- Это Илюха, он только так и умеет. Чертов эгоист. Но он тебя любит.

Она с сомнением посмотрела на Никиту. Он кивнул, будто подкрепляя жестом свои слова, и отчеканил:

- Он в жизни ни с кем не жил. А с тобой захотел. Вцепился в тебя мертвой хваткой, как пацан семнадцатилетний, будто бабу ни разу не видел… - замолчал на мгновение, мимолетно подумал, что от Макарова ушел недалече – разве сам в нее не вцепился? Не поделили… Мотнул головой и продолжил: - Мы росли вместе, у него девок было… А потом вдруг ты появилась.

- А… а Нина… одна из них?

- Мышь? Не, ты чего? – рассмеялся Логинов. – Друг – существо бесполое.

- Зато авторитетное, - вздохнула она.

- Илья авторитетов не приемлет. У него с отцом на этой почве разногласия.

- Она – не отец… Неважно, - Алиса посмотрела в окно.

Поздний вечер накануне выходного. Люди суетились: кто торопился домой, кто уходил из дома гулять. В клуб, в кино… мало ли мест, где можно провести пятничный вечер.

Алиса проводила его с Никитой. Из-за глупой выходки Ильи, из-за собственного порыва. Ей было обидно и непонятно, словно она не сдала очередной экзамен.

Пока они говорили, обо всем, как когда-то, сейчас казалось – бесконечно давно, отвратительное чувство проваленного испытания постепенно отпускало. На смену ему приходило другое: ей нужно вернуться домой, к Илье. Если он и правда жалеет и просто не думал, что его друзья станут говорить об этом, и Нина… мало ли чего может хотеть Нина, лишь бы он не хотел!

А все, чего хотелось Алисе, – чтобы они были вместе, потому что она любит его, потому что без него все станет иным. Не будет крыш, расписанных стен, Францевича, захватившего кресло-качалку. Вообще ничего не будет, а такой реальности ей уж точно не надо.

- Отвези меня, пожалуйста, домой, - попросила она Никиту.

Тот улыбнулся и спросил:

- Во Всеволожск?

- Нет, - мотнула Алиса головой, - в Кузнечный. Ты прости меня, Никит, что я тут…

- Да ладно… Нормально все… Только ему ляпнуть не вздумай, ослу.

- Хорошо, не буду. Спасибо тебе.

- Не за что.

Ник улыбнулся и в непонятном ему самому порыве быстро поцеловал ее щеку и завел машину. Пока ехали по ночному городу молчали. Молчали и когда она выходила из авто. Сказать ему было нечего – по сути все сказали. Но мучительное чувство чего-то незавершенного словно бы витало в воздухе.

Во дворе Алиса подняла голову, и сердце ухнуло громко и встревожено – на кухне горел свет. Едва ли не единственное освещенное окно во всем доме. Не оборачиваясь, помчалась в парадный. Взлетела по лестнице, дверь оказалась незапертой, промчалась на кухню, не разуваясь. И остановилась на пороге.

Илья сидел за столом, уронив лицо на руки и, кажется, ничего не слышал. Перед ним стояла пепельница, заполненная выкуренными сигаретами, но от нее все еще поднимался сигаретный дым и витал по всей комнате, раздирая до зуда горло и легкие. Чуть дальше по столешнице валялся сотовый.

- Илюш! – позвала она и подошла к нему. Коснулась его волос, невесомо запустив в них пальцы.

Макаров резко вздрогнул, подхватился со стола, будто и не спал, и широко распахнутыми глазами уставился на нее.

- Ты вернулась, - пробормотал он как-то испуганно и растерянно. Она никогда не слышала от него такого тона.

- Конечно, вернулась, - виновато улыбнулась Алиса.

- Алька, - выдохнул Макаров и вскочил со стула, сгребая ее в охапку и уткнувшись лицом ей в шею. – Я тебе звонил… И маме твоей звонил, пришлось врать, что ты только вошла… хотел на заправку утром ехать…

- Я злилась… Не надо было, - кивала она, прижимаясь к Илье.

- И тебе не надо было… сбегать… я знаю, что виноват, так получилось глупо… ночь на дворе, мало ли… где тебя вообще носило?

- Гуляла. Я не буду больше сбегать, правда.

- Ты меня простила?

- Простила, - шепнула Алиса и потерлась щекой о его плечо.

- Я не знаю, как додумался, правда. Чушь какая-то… Ты меня тогда отшила. Помнишь, когда мы в «SKY» встретились. Еще и по морде дала. Я психанул, придумывал, как тебя подколоть. Тут Никитос… Стало интересно, ты со всеми так или только со мной… А потом по стенам ходил, когда он стал к тебе ездить. Ну и… мы тогда с ним поссорились…

- Вот балда! А по-человечески попробовать?

- Ну я и попробовал… потом…

- Пойдем спать, на работу завтра, - с улыбкой сказала Алиса.

- А смысл уже ложиться? Через два часа вставать…Может, отпросишься?

- Нет, не отпустят. Учетом угрожают.

Илья тяжело вздохнул, на мгновение оторвался от нее, чтобы заглянуть в лицо. Тихо произнес:

- Ну и ладно, - а потом нашел ее губы, подхватил на руки и, не разрывая поцелуя, понес в комнату.

- Разуться бы хоть дал! – смеялась Алиса, отстраняясь и крепко обнимая за шею.

- Пофигу.

Ему действительно было пофигу. Стоило им оказаться на диване, как обувь полетела прочь. Вместе с одеждой. Его пальцы нетерпеливо освобождали ее тело от всего, что мешало ему чувствовать ее теплую мягкую кожу. Его ладони скользили по ее шее, груди, животу, спускаясь все ниже, к бедрам, ныряли меж ног. И к рукам присоединялись губы. А в висках отчаянно пульсировало желание. И новое чувство, которое в эту минуту казалось ему сильнее любви.

Она простила его. Алька его простила. И значит, ничего на свете уже не страшно.

***

- Да. Да. И не думай, я не собираюсь в этом деле идти в обход отца. Оно мне надо? К черту! Уже тысячу раз говорил. Холдинг – его игрушка, не моя. Мое отношение он знает, потому не за спиной. За спиной – это если в тихую. И листовки раздавать я пока тоже не собираюсь. Не знаю… Не думал… Просто сделай то, что прошу, и все. Это же не много. Да, в универе в следующем году на заочное восстановлюсь, у меня вариантов нет. Хватит…. Ну класс, Громов. Ага! Бывай!

Илья сбросил и посмотрел на ту сторону переулка. Тьма уходила. Солнце. Может быть, во всем. Вчерашняя встреча в определенном смысле зря не прошла. Вспомнился Веник. И то, что Веник уже сто лет честно трудится замом директора на каком-то консервном заводе. Звонок с утра был спонтанным, но все лучшее в жизни Макарова происходило, как правило, спонтанно. Громов поныл по поводу Макаровского неблагоразумия, но это ему было до лампочки. Ну не съест его отец. Скорее, того и гляди, относиться станет чуть серьезнее. Договорились до того, что завтра он отправляет Громову свое резюме, которое еще следовало сочинить. На будущей неделе явится в финансовый отдел. А дальше как карта ляжет.

Удовлетворенно прищелкнув языком, Макаров заперся с балкона в квартиру и отправился на кухню – варить кофе. Альку на работу отвез после бессонной ночи, а теперь засыпал на ходу. Встряска, случившаяся по причине собственной узколобости, заставила его прийти в себя. Это не он в болоте. Это он придумал себе болото как отговорку. И с этим необходимо что-то делать.

Для начала сварить чертов кофе и написать чертово резюме.

Но ни того, ни другого он не смог сделать без приключений. Сначала напиток из джезвы сбежал, пока он сосредоточенно изучал окно. Потом раздался звонок в дверь. Поплелся открывать. Чтобы с удивлением обнаружить на пороге собственную мать.

- Здравствуй, дорогой! – получил он дежурный поцелуй в щеку и сумку в руки.

Сумка была отставлена на ящик, в котором Алька держала краску. А Макаров криво улыбнулся и поинтересовался:

- Ты в гости или опять Алису до слез доводить? Так ее нет, она на работе.

- Уверен? – спросила Валентина Павловна и прошла в комнату. – У тебя кофе пахнет. Мне сделаешь?

- Сделаю, - мрачно ответил Илья.

И ушел на кухню. Затем, чтобы вернуться через десять минут с чашками и вазочкой печенья на подносе. Вазочка была смешная, в виде уточки со стеклянной головой. Где Алиса ее откопала, он не имел представления. Но в доме много было смешных и несуразных мелочей, которые появлялись здесь из ее рюкзака, когда она возвращалась с работы.

- Чем богаты, - буркнул он, - а с богатством у нас сейчас так себе.

- Но ведь это от тебя зависит, Илья! – проговорила мать, с удивленно приподнятыми бровями разглядывая вазочку. – Как только ты возьмешься за ум, все сразу вернется на свои места.

- Ма, у меня и так все на месте. И ум, и прочие части тела. Пришла жизни учить?

- Жизнь сама научит, как поступать с различными частями тела.

- Ну и прекрасно. Значит, можем приступить к чинной светской беседе, - Илья согнал кота, выслушал его возмущенный визг и уселся в любимое кресло. Францевич покрутился под ногами, но вскочил к нему на колени.

- Вот ты мне так и не ответил, - согласно подхватила мать предложение о беседе. – Ты уверен, что знаешь, где твоя… Алиса?

- На работе. Она работает на заправке. На Дороге жизни. Это знаешь… как во Всеволожск ехать? Классный городок, кстати. И у ее мамы отличная двушка. Вот думаем, может, нам туда уехать. Как перспектива?

- Заманчивая. Но не торопись пока с переездом. Вдруг ты все же не так хорошо ее знаешь, как думаешь. А в своей квартире ты всегда в более выгодном положении, в отличие от той, кто здесь живет сейчас.

- Ее зовут Алиса. И мы с ней в одинаковом положении, ясно? – вспылил Илья.

- Ясно, - деланно пошла мать на попятную и откусила кусочек печенья. – Ну тогда расскажи мне, как провел вчерашний вечер.

Хреново провел. И виноват сам. Но матери это абсолютно не касалось. Потому он заставил себя хладнокровно отпить горячего кофе из чашки, обжечь язык и только после этого посмотреть ей в глаза и сказать: