Татьяна Купор - Идущая к солнцу

Марлен обернулась и наконец увидела, на кого, не отрываясь, смотрит Александр. По ее губам скользнула улыбка, глаза сощурились: она все поняла.

– Вам что-нибудь принести?

Голос официанта грубо вторгся в ее мир, и магия исчезла, связь душ прервалась.

– Нет, спасибо, – буркнула она, пытаясь взглядом выхватить Алекса из-за его широкой спины.

– Тогда я принесу счет?

Кристина мысленно зарычала. Как же не вовремя он подошел! И, похоже, уходить не собирается. С трудом сдержалась, чтобы не нахамить:

– Да, конечно.

Ответ прозвучал спокойно, хотя злость бурлила в крови. Когда официант наконец ушел, Кристина увидела опустевший столик: Алекс вместе со своими спутниками уже направлялся к выходу. Она провожала их грустным взглядом, чувствуя глубокое разочарование. Нужно возвращаться домой и учиться жить без него. Получится ли?

***

Не получалось.

Казалось, одинокие ночи, когда она тихонько плакала в подушку, остались позади. Два года – много или мало для того, чтобы забыть? В тот момент, когда Кристина уже решила, что смирилась с расставанием, она вдруг сорвалась и приехала в его квартиру.

Не сразу справилась с замком – пальцы дрожали, ключ едва вошел в замочную скважину. Наконец дверь поддалась, впустив ее в мир, где жило прошлое. Кристина замерла на пороге, затаив дыхание. Когда-то она бежала отсюда, от каждой вещи, напоминающей о нем, от атмосферы, пронизанной болью. Пыталась вычеркнуть из памяти этот отрезок жизни. А сейчас вернулась. Зачем? Что хотела найти?

Повесила верхнюю одежду на крючок и огляделась: ничего не изменилось. На вешалке – забытая им куртка, на полу – кеды, на тумбочке – исписанный альбомный лист. Алекс начал заполнять его в самолете, когда возвращался после операции. Потом ходил с ним туда-сюда, что-то записывал, что-то тихонько напевал под нос. Так и забыл его здесь.

Поддавшись порыву, Кристина сняла куртку и жадно вдохнула запах. На миг показалось, словно муж где-то рядом, сейчас обнимет и поцелует в мочку уха. Жаль, что это лишь иллюзия! Вздохнув, она прошла в комнату и остановилась у фортепиано.

Удивительно, но теперь это место вызывало только теплые воспоминания. Сердце стучало спокойно и ровно, а волнение, мучившее ее по дороге сюда, исчезло.

Она подняла пыльную крышку и задумчиво коснулась пальцами клавиш. Здесь давно не было хозяина, который ухаживал бы за инструментом, ставил ноты на пюпитр, сочинял мелодии. Когда-то квартиру наполняли веселые и чистые звуки, сейчас же заброшенное фортепиано скорбно молчало и, казалось, тоже тосковало по Александру.

Кристина попыталась по памяти наиграть что-то из классики, но услышала лишь жалобные звуки, будто каждое нажатие причиняло боль инструменту. Посмотрела на нотные записи, брошенные невпопад – они тоже покрылись слоем пыли. Только эти кусочки бумаги и напоминали о том, что когда-то пианино оживало под пальцами талантливого музыканта.

Скользнув взглядом по полкам, она заметила свадебную фотографию в раме. Жених и невеста счастливо улыбались, даже не подозревая, что впереди их ждет горькое расставание... Сердце неприятно кольнуло. Формально они с Алексом все еще оставались супругами, хотя больше не виделись и не общались. О проведенных вместе годах напоминали лишь старые фотографии, сохраненные в смартфоне. И, конечно же, сын – вылитый Александр. Даже несмотря на то, что она сознательно не читала новостей о группе в течение этих двух лет, забыть о муже все равно не получится.

Пискнул мобильный. Кристина увидела уведомление от одного музыкального интернет-сообщества, на которое была подписана. Одна из опубликованных записей привлекла ее внимание:

«Новости об “Empress”. В музыкальных кругах ходят разговоры, что группа не дает концертов, записывает последний альбом. Вокалист не появляется на людях, и по слухам, серьезно болен. Так ли все на самом деле? Александр Хартли дал долгожданное интервью, в котором приоткрывает завесу тайны...»

Кристина с волнением нажала на ссылку, ведущую на интервью, и прочитала:

«Корреспондент: Как известно, творческие люди склонны к депрессии. Как у Вас с этим?

Александр: Музыка – лучшее лекарство от депрессии (Улыбается).

Корр.: Ходят слухи, что Вы не вылезаете из студии. Записываете последний альбом?

А.: Надеюсь, что нет, но, как говорится, человек располагает...

Корр.: Неужели группа распадется?

А.: (шутливо напевает мотив одной из песен группы) Сплетни, сплетни, вы меня замучили. Каждое слово искажается, я устал повторять, что это неправда...

Корр.: Надеюсь, известие о Вашей болезни – тоже сплетни? Как Вы себя чувствуете?

А.: Я в отличной форме!

Корр.: Что ж, думаю, своими ответами Вы порадовали многих фанатов. Тогда последний вопрос. Вы сейчас выглядите очень грустным – почему?

Александр (задумался): Не могу назвать себя счастливым человеком».

Кристина отложила телефон и задумчиво потерла подбородок. Интуиция подсказывала: Алекс не лукавит. Мысль о том, что он несчастлив вдали от нее, должна была принести ей утешение, но ничего, кроме терпкой печали, она не почувствовала.

Опустившись в кресло, сложила руки на коленях и уставилась в одну точку. Два года ничего не хотела знать об “Empress”. К тому же, никто из окружения группы ей не звонит, не считая Анжелики, но та, по просьбе Кристины, не затрагивает болезненной темы. Ах да, на Рождество ей всегда пишет Катрин, жена Николя, но дальше обмена поздравлениями общение не идет.

Пальцы снова потянулись к телефону. Несколько минут поисков и – вуаля! – она уже в курсе всех новостей группы.

Оказывается, Робер успел развестись и жениться на другой, Марсель был замечен в потасовке в каком-то баре, а Николя стал продюсером молодой и малоизвестной, но подающей большие надежды группы. Что касается Александра… Он действительно перестал появляться на публике и принимать участие в интервью. “Empress” больше не давала концертов, из-за чего возникло много разных слухов. Открывая один сайт за другим, Кристина надеялась найти информацию об его личной жизни. Может, у него появилась другая? Или Николя прав, и муж по-прежнему одинок?

Поиски не принесли результата. Эта сторона жизни Алекса оставалась закрытой для СМИ. Зато на глаза то и дело попадались статьи о его загадочной болезни. Кристина просмотрела одну из них: «...Иначе как объяснить ту странную сцену в новом клипе, где мистер Хартли сидит в донорском кресле, срывая с лица медицинскую повязку? И при этом зловеще поет: «Они думали, что сломили меня, но я еще могу греметь костями!» Заметно исхудавший, в парике и неестественно бледный, он напоминает персонажа из фильма ужасов. Неужели таким образом музыкант намекает, что болен? Внезапное завершение концертной деятельности группы, отказ Александра от интервью и участия в музыкальных проектах тоже наводят на размышления...»

Кристина вскочила с места и нервно заходила по комнате. «Так он решил разорвать наши отношения из-за болезни? – размышляла она. – Чем же он болен? Все началось два с половиной года назад, после трансплантации печени... Тогда почему он не делает никаких заявлений в прессе? Что заставляет его молчать?»

Она почувствовала нервное покалывание в кончиках пальцев. Надо все выяснить! Как можно скорей! Но как? Кто расскажет правду, если она больше не контактирует с участниками “Empress”? Анжелика, скорее всего, не в курсе событий, а Катрин не выдаст чужие секреты.

Можно ли еще ему помочь? Или она слишком поздно спохватилась? Нужно было выяснить причину расставания, бороться до конца, найти способ сообщить о сыне! Хотя вряд ли бы что-то получилось, видимо Алекс не хотел ее впутывать...

Кристина задумчиво вышла в коридор. В этот момент раздался резкий телефонный звонок. Взглянув на высветившиеся на экране цифры, она остолбенела. Номер был иностранным и смутно знакомым. 

– Неужели… – растерянно прошептала она, ощутив, как в сердце затрепетала надежда. Дрожащими пальцами нажала на кнопку ответа и, затаив дыхание, поднесла телефон к уху.

– Кристина? – послышался женский голос.

Сердце ее упало. Это не Алекс. Как же глупо было надеяться!

– Да, я, – ответила она на английском, с трудом скрывая разочарование.

– Это Марьяна Смирнова, ты меня еще помнишь?

От неожиданности Кристина потеряла дар речи и, почувствовав головокружение, схватилась за стену.

– Алло!

– Да, помню, – неохотно откликнулась.

– Ты, наверно, удивлена, что я позвонила, но... У меня есть важные новости.

– Об Алексе?

– Да.

Голос собеседницы дрогнул, заронив в сердце тревогу. Марьяна не стала бы звонить просто так. Что-то случилось. Что-то с Алексом! Она хотела задать волнующий вопрос, но голос вдруг пропал.

– Мне тяжело об этом говорить, но... – Марьяна запнулась. – Он совсем плох.

– Что с ним?

– У Алекса рак. Ему осталось совсем немного.

Комната поплыла перед глазами. Кристина ощутила резкий толчок и, охнув, осела на пол. Рука, держащая телефон, начала неприятно неметь, в кончиках пальцев появилось покалывание.

«Этого не может быть! – она отказывалась верить в происходящее. – Нет! Только не с ним! Он же такой энергичный, крепкий, здоровый... Нет, нет!»

Кристина закрыла лицо рукой и сжала зубы, чтобы не разрыдаться. Марьяна словно прочитала ее мысли:

– Это правда. Алекс не признался даже журналистам, не хочет огласки.

– Он попросил позвонить мне?

– Нет, это моя инициатива. Я, конечно, очень рискую, с этим известием о его болезни, но я не могла не рассказать тебе.